1. Желал бы я, чтобы теперь находились здесь все иудеи и язычники; при них, взяв у иудеев книгу псалмов, я и прочитал бы этот псалом. Вы знаете, что и в судилищах и везде свидетельство о делах тогда особенно бывает свободно от подозрения, когда оно представляется со стороны врагов. Поэтому, дабы тоже самое было и теперь, мы представляем свидетельство из ветхого завета, чтобы устыдились и иудеи и язычники, – иудеи, которые читают и не разумеют, и язычники, которые видят, что эти книги доставляются нам врагами. Тогда они уже не станут говорить, что они сочинены нами, когда не мы, но сами распявшие Христа доставляют нам эти книги, возвещающие о Его силе. Но будут ли они здесь, или не будут, мы сделаем свое и приступим к изъяснению. Этот псалом написан о Христе; потому имеет и надпись: о возлюбленным и: о изменяемых. Христос совершил в нас великую перемену, и во всех делах переворот и изменение. Указывая на эту перемену, и Павел говорил: "кто во Христе, тот новая тварь" (2Кор.5:17). Потому и в начале пророк сказал: "(отрыгнуло [в русском переводе этого слова нет]) излило сердце мое". Так как изрекаемое им не было чем-нибудь человеческим, но он начинал возвещать небесное и духовное, не от собственного изобретения, а от божественного действия, то он и выражает это словом: "излило". Мы отрыгаем не тогда, когда хотим, а слова произносим, когда хотим, и произносим их и удерживаем; при отрыгании же – не так. Поэтому, желая показать, что изрекаемое им происходит не от человеческого усилия, но от божественного вдохновения, которое возбуждало его, он и назвал пророчество отрыгновением. Как отрыжка зависит от качества кушаний, так и в духовном учении: что вкусил пророк, то и отрыгнул. Так и в другом месте другой пророк представляет тоже действие чувственным образом, съедая книжный свиток, и съедая с удовольствием: "было", говорит он, во "в устах моих сладко, как мед" (Иезек.3:3). Так как они принимали духовную благодать, то и изрыгали соответственное ей. А что здесь говорится не о чувственной отрыжке и не о кушаньях, послушай, что изрыгается и кто отрыгает. Это – не желудок, принимающий кушанье, а сердце: "(отрыгну) излило", говорит, "сердце мое". Что отрыгает? Не пищу, не питие, но сродное такой трапезе: "слово благое", слово о Единородном, потому что Он преимущественно благ. "Не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него" (Ин.12:17). Все в Нем кротко, все далеко от наказания. Пророк отрыгает это потому, что очистил свое сердце. Как желудок, когда бывает наполнен нечистыми соками, отрыгает сродное им, а когда находится в здоровом состоянии, то производит соответственную и отрыжку, так и сердце пророка, будучи очищено от грехов и приняв благодать Духа, отрыгает "слово благое". Отсюда мы познаем и нечто другое, именно то, что пророки не были подобны (языческим) прорицателям. У тех, когда бес овладевал их душою, то ослеплял ум и помрачал мысли, и они произносили все так, что их ум нисколько не понимал произносимого, точно какая-нибудь бездушная флейта издавала звуки. Это подтвердил и один из философов в следующих словах: "прорицатели и гадатели, хотя говорят много, но нисколько не понимают того, что говорят" (Платон в Апологии Сократа и в разговоре: Менон). Но Дух Святый действует не так, а напротив, Он оставляет сердцу разумение изрекаемого. В самом деле, если бы пророк не разумел, то как он сказал бы: "слово благое"? Бес, как враг и неприятель, действует на природу человеческую враждебно; а Дух Святой, как благопопечительный и благодетельный, приемлющим Его оставляет сознание и открывает уму их смысл своих вещаний. "Изрекаю о делах моих Царю". Другой переводчик (Акила и Симмах) говорит: творения (poi°mata) мои. О каких делах говорит он? О пророчестве. Как дело кузнеца – сделать кирку, дело строителя – построить дом, дело корабельщика – соорудить корабль, так и дело пророка – составить пророчество. А что и это есть также дело, послушай Христа, Который говорит об апостолах: "трудящийся достоин награды за труды свои" (Лк.10:7). И Павел говорит: "особенно тем, которые трудятся в слове и учении" (1Тим.5:17). Если бы оно не было делом, то как оно заключало бы в себе труд? И что может быть достопочтеннее этого дела, – что полезнее? Оно выше всех искусств. Какое же именно дело, о котором он "изрекает Царю"? Это самое песнопение, это самое пророчество. Он не сказал, какому именно царю, выражая, что это – Богу всех. Как мы, когда говорим о царе персидском, то называем его не просто царем, но прибавляем персидский, также и о царе армянском, а когда говорим о нашем царе, то не имеем нужды в прибавлении, но довольствуемся одним названием "Царя", – так и пророк, говоря об истинном Царе, довольствуется одним названием: "Царь". Как, говоря о Вседержителе, мы не имеем нужды в каком-нибудь прибавлении, потому что нет другого Вседержителя, так и говоря об этом Царе, мы не имеем нужды в каком-нибудь другом прибавлении, потому что нет другого Царя-Бога. Притом и говорящий сам был царь. Отсюда очевидно, что он говорил не о человеке, но о Боге всех. Поэтому он не сказал: βασιλεί но: τω βασιλεί, прибавлением члена означая господство (божественное).
2. Далее, опять желая показать, что изрекаемое не было произведением человеческого ума, размышления и сочинения, но божественной благодати, а он сам послужил одним только языком, пророк говорит: "Язык мой – трость книжника скорописца". Трость пишет то, что велит рука, которая держит ее. Другой переводчик (Симмах) говорит: язык мой как грифель писца быстрого. Для чего сказано: "скорописца"? Для того, чтобы и этим указать на благодать. Кто говорит от самого себя, тот останавливается и медлит, обдумывая, сочиняя, затрудняясь и незнанием, и неуверенностью, и мнительностью, и во многом встречает остановку быстрота его речи; а когда Дух движет умом, тогда ничто не препятствует, но как водяной поток, изливаясь, течет с великой стремительностью, так и благодать Духа несется с великой скоростью, производя все легко, все удобно. Потом, объясняя тоже самое и показывая, что в изрекаемом нет ничего человеческого, он продолжает: "прекраснейший из сынов человеческих! Излилась благодать из уст Твоих, посему благословил Тебя Бог во век" (ст. 3).
Некоторые утверждают, будто это сказано об языке, что он есть трость "прекраснейшая"; но мне кажется, что пророк говорит уже о Христе. Поэтому другой переводчик (Акила) и говорит: красотою украшен ты от сынов человеческих. По великой, пламенной любви ко Христу, он обращает речь к Нему, подобно как и Иаков говорил: "молодой лев Иуда, с добычи, сын мой, поднимается. Преклонился он, лег, как лев" Быт.49:9). Исполнившись вдохновения, он уже беседует со Христом, и к Нему обращает речь свою. Притом говорит не сравнительно; не сказал: прекраснее, но: "прекраснейший из сынов человеческих". Его красота, говорит, иная, нежели эта. И смотри, как он в самом начале говорит о домостроительстве (Христовом). А что это относится к домостроительству, видно из следующего. Сказав: "прекраснейший из сынов человеческих", пророк присовокупляет: "излилась благодать из уст Твоих". Бог не имеет уст, но здесь говорится о домостроительстве. Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз), сказав: вылилась благодать устами твоими, выразил тоже еще яснее. Слово: вылилась не то ли значит, как если бы кто-нибудь сказал: находясь внутри, она переполнилась, прорвалась? Как же другой пророк говорит: "Он взошел пред Ним, как отпрыск и как росток из сухой земли; нет в Нем ни вида, ни величия; и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему. Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его" (Ис.53:2,3)?
Он говорит не о безобразии, – да не будет, – но об уничижении (Христовом). Благоволив сделаться человеком, Христос прошел все степени уничижения, не избрал себе матерью царицы, в пеленах был положен не на золотом ложе, но в яслях, и воспитан не в великолепном доме, но в бедной хижине плотника; также, при избрании учеников, взял не риторов, не философов, не царей, но рыбарей и мытарей, и проводил самую простую жизнь, не имея дома, не облачаясь в драгоценные одежды, не наслаждаясь таковою же трапезой, но получая пропитание от других, претерпевая обиды, презрение, гонение, преследование. Это делал Он для того, чтобы совершенно попрать гордость человеческую. Вот потому-то, что Он не окружал себя пышностью и великолепием, не имел при себе телохранителей и копьеносцев, но ходил иногда и один, как простой человек, пророк и говорит: "нет в Нем ни вида, ни величия". А Давид говорит: "прекраснейший из сынов человеческих", указывая на благодать, премудрость, учение, чудеса Его. Далее, изображая эту красоту, говорит: "излилась благодать из уст Твоих". Видишь ли, что здесь говорится о домостроительстве? Какая же это благодать? Та, которою Он учил, которою творил чудеса. Пророк говорит здесь о благодати, нисшедшей на плоть (Христову). "На Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым" (Ин.1:33. Мф.3:16). В этот храм излилась вся благодать, потому что "не мерою дает Бог Духа" (Ин.3:34). "От полноты Его все мы приняли и благодать на благодать" (Ин.1:16), а сам этот храм получил всецелую благодать. Тоже выражает и Исаия, когда говорит: "и почиет на нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; и страхом Господним исполнится" (Ис.11:2,3). Здесь – всецелая благодать, а в людях – только малая часть, капля этой благодати. Поэтому Бог и не сказал: дам Духа, но: "излию от Духа Моего на всякую плоть" (Иоиль 2:28).
3. Так и сбылось. Вся вселенная получила от этого Духа. Дар начался с Палестины, и распространился в Египет, Финикию, Сирию, Киликию, на Евфрат, в Месопотамию, Каппадокию, Галатию, Скифию, Фракию, Элладу, Галлию, Италию, всю Ливию, Европу, Азию, на сам океан. Но для чего исчислять много? По всякой земле, какую озаряет солнце, распространилась эта благодать; эта капля, эта частица Духа наполнила ведением всю вселенную. Ею совершались знамения, разрешались грехи всех. Между тем эта благодать, подаваемая в столь многих странах, есть только некоторая часть и залог дара. "И дал", говорит Павел, "залог Духа в сердца наши" (2Кор. 1:22), разумея часть Его действия, потому что Утешитель не разделяется. И смотри, каков этот источник. "Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков" (1Кор.12:8-10). Столько дарований в столь многих народах распространила по всей земле благодать, подаваемая в крещении; и все это совершает капля Духа. А что это действительно была капля, открывается из слов: "излию от Духа Моего", и из названия ее обручением (залогом). Отсюда видно, что дана (людям) только некоторая малая часть целого. Потому и Иоанн, выражая это, говорит: "от полноты Его все мы приняли" (Ин.1:16), или, так сказать, от преизобилия, от преизбытка, от переполнения мы все получили. Представь же, как вседовольна благодать Духа, когда ее достает на такую вселенную, на столько веков, и притом она не уменьшается и не истощается, но всех наполняет благодатным богатством, а сама нисколько не оскудевает. И так как слово: дух имеет много значений, – потому что этим именем называется и ангел, и душа, и ветер, и многое другое, – то прибавлено: "от Духа Моего". Как дух человека сроден человеку, так и Дух Божий (Богу), пребывая впрочем, и в собственном Лице. Выражая это, и Павел говорит: "кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем" (1Кор.2:11), не сливая (Божеских) лиц, – да не будет, – но показывая превосходство естества Духа. Каково, следовательно, согласие души с самой собою, таково и сродство Духа с Отцом. Как Сын называется Словом, и однако Он не безличен, но из этого мы познаем Его сродство с Отцом, так и Дух Божий называется Духом, и однако Он не безличен. И как Сын потому сообщает нам усыновление, что он есть истинный Сын Отца, так и Дух потому сообщает нам дарования, что Он по природе есть существо Божеское. Так и человек потому, что он человек, может написать образ человека. "Посему благословил Тебя Бог во век". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: для сего.
Видишь ли, как пророк постоянно обращает речь ко Христу, из любви к Нему? Поэтому и в других местах он не просто изрекает пророчество, но в виде обличения, когда, например, говорит: "зачем волнуются народы и племена замышляют тщетное?" (Пс.2:1). Так точно и здесь говорит: "посему благословил Тебя Бог во век". Не сказав ничего ни о рождении Его, ни о воспитании, ни о прочем, пророк этим ограничивает речь свою о Нем. Почему? Потому, что говорить обо всем по порядку свойственно евангелистам; им он и предоставил это; и действительно, им надлежало повествовать о том, а пророчеству свойственно брать некоторые черты и об них говорить. Так пророки всегда и поступают: они упоминают о немногих обстоятельствах события, и при том прикровенно, и оставляют их. Так и этот пророк говорит: "благословил Тебя Бог во век", выражал, какой благодати исполнены были слова Его. И посмотри на силу благодати Его. Однажды проходит Он близ моря, и находит Иакова и Иоанна, и говорить им: "идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков. И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним" (Мф.4:19-20). Потом, в другое время, Он говорит всем ученикам: "не хотите ли и
вы отойти? Симон Петр отвечал Ему: Господи! к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни: и мы уверовали и познали, что Ты Христос, Сын Бога живаго" (Ин.6:67-69). Но что я говорю об учениках? Сами фарисеи, послав к Нему служителей, услышали от них: "никогда человек не говорил так, как Этот Человек" (Ин.7:46). И другие также говорили: "никогда не бывало такого явления в Израиле" (Мф.9:33). "И народ дивился учению Его", говорит евангелист, – "ибо Он учил их, как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи" (Мф.7:28-29).
4. Если и ты хочешь познать эту благодать, то послушай, как строги заповеди Его, и увидишь ее силу. "Кто любит отца или мать более, нежели Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня; и берегший душу свою", сказал Он "не достоин Меня" (Мф.10:37; Лк.14:26). И, однако, это слово смогло осуществиться на деле: так велика благодать Его! Что для человека ближе души? Но и она была презираема по Его заповеди. Впрочем, слыша слова: "благословил Тебя Бог", ты не преткнись, не представь чего-нибудь низкого. Здесь, как я прежде сказал, идет речь о плоти Его, которая имеет уста, принимает благодать, принимает благословение. Бог не имеет нужды ни в благословении, ни в благодати, потому что Божество ни в чем не нуждается. "Ибо, как Отец", говорит Христос, "воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет" (Ин.5:21); и еще: дела, "что творит Он, то и Сын творит также" (Ин.5:19); и еще: "как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца" (Ин.10:15). Слова: так, также, тоже, выражают безразличие. А здесь говорится о домостроительстве (Христовом во плоти). Мы слышим, как еще Он сам говорит о себе: "потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою" за овец (Ин.10:17). Но разве прежде Отец не любил Его? Как же он говорил: "Сей есть Сын Мой возлюбленный", (Мф.3:17)? Нет: те слова изрек Он для того, чтобы показать величие подвига. Поэтому, как там причина приводится не без основания, так и здесь причина очевидна. Сказав наперед: "прекраснейший из сынов человеческих", и: "излилась благодать из уст Твоих", пророк потом и говорит: "посему благословил Тебя Бог во век", обращая речь к домостроительству (воплощения), чтобы, когда опять будет говориться что-нибудь не соответственное (Божескому) Его достоинству, ты не преткнулся, но знал, о ком идет речь. Так и Иаков, указывая на тоже домостроительство, после того, как сказал многое, говорит: "блестящи очи [его] от вина, и белы зубы [его] от молока" (Быт.49:12). Но Божество не имеет зубов. И другой пророк говорит: "и жезлом уст Своих поразит землю, и духом уст Своих убьет нечестивого" (Ис.11:4), выражая тоже самое, что Павел говорит: "которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего" (2Фес.2:8).
Итак, чтобы ты, услышав это, не имел низких мыслей (о Христе), пророк показывает тебе силу божества Его. Он не отделяет в Нем ни плоти от божества, ни божества от плоти, впрочем, не сливая этих естеств, – да не будет, – но показывая их единение. Потому и говорит: "посему благословил Тебя Бог во век". Каким же образом совершается это благословение? Ангелы и архангелы предстоят ему; престолы, господства, начала, власти воссылают Ему хвалу; вся земля от конца до конца славословит, воспевает и величает воплотившегося Бога. Первый Адам подвергся великому проклятью; а этот напротив – великому благословению. Тот услышал: "и ныне проклят ты" (Быт.3:17; 4:11); также и бывшие после него: "проклят, кто дело Господне делает небрежно" (Иер.48:10), и еще: "проклят [всякий человек], кто не исполнит [всех] слов закона" (Втор.27:26), и еще: "проклят пред Богом [всякий] повешенный [на дереве]" (Втор.21:23). Видишь ли, сколько проклятий? От них освободил тебя Христос, Сам соделавшись клятвою (Гал.3:13). Как Он уничижил Себя для того, чтобы тебя возвысить, и умер для того, чтобы тебя сделать бессмертным, так и сделался клятвою для того, чтобы тебя исполнить благословения. Что может сравниться с этим благословением, когда посредством клятвы подается благословение? Не Сам Он имел нужду в благословении, но подает его тебе. Как тогда, когда я говорю, что Он уничижился, я разумею не какую-нибудь перемену в Нем, но домостроительное Его снисхождение, так и тогда, когда говорю, что Он получил благословение, разумею не то, будто Он имел нужду в благословении, но опять выражаю домостроительное Его снисхождение. Итак, благословение относится к человеческой Его природе. Христос, воскресши из мертвых, уже не умирает (Рим.5:6,9) и не подлежит клятве; или, лучше сказать, Он и прежде не подлежал ей, но принял на Себя клятву для того, чтобы тебя избавить от нее. "Препояшься мечем Твоим по бедру Твоему, Сильный" (ст. 4). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: опояши саблю твою по бедру; третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): надень как саблю твою по бедру. "Красотою Твоею и добротою Твоею". Другой (неизвестный. см. Ориг. Экз.): хвалу твою и достоинство твое. Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): славою твоею и благолепием твоим. Что значит такой переход и такая перемена речи? Говоря об учителе, – а таков смысл слов: "излилась благодать из уст Твоих", – пророк внезапно изображает нам вооруженного Царя, и притом не в виде пророчества, но в виде просьбы. Он не сказал: препояшется мечом своим; но просит и говорит: "препояшься мечем Твоим". Потом к этому вооружению присовокупляет красоту, представляя Его то вооруженным, то прекрасным: "красотою", говорит, "твоею и добротою твоею"; а далее – стрелком: "стрелы", говорит, "Твои изощрены, Сильный" (ст. 6); и опять – победоносным и торжествующим: "народы", говорит, "пред Тобою падут, - они в сердце врагов Царя" (ст. 6); наконец этого самого воина, царя, стрелка, победителя, представляет намащенным благовониями: "смирна", говорит, "и алой и кассия - от одежд Твоих" (ст. 9).
5. Что общего между оружием и благовониями, между мечом и намащением, между ратоборством и учением, между луком и украшением? Последние – знаки мира, а первые – войны и сражения. Кто же этот мирный и вместе воинственный, источающий благовония и вместе облекшийся в оружие, исходящий из великолепных чертогов и вместе истребляющий тысячи врагов и производящий такие поражения? Как мы разрешим это недоумение? Если верно узнаем, что и об Отце Его говорится тоже. Так и Отца пророк в другом месте представляет вооруженным, когда говорит: "если не обратитесь, то Он оружие Свое изощрит, лук Свой Он натянул и приготовил его" (Пс.7:13). И еще в другом месте говорится: "облечется в броню – в правду" (Прем.5:18). Видишь одинаковую их власть. Как там говорится: "то Он оружие Свое изощрит", не по чьему-либо повелению, но Сам Собою, так и здесь: "стрелы Твои изощрены, Сильный, народы пред Тобою падут, – они в сердце врагов Царя". Потом, желая выразить, что Господь совершает все собственной силою, пророк говорит: "и поведет Тебя дивно десница Твоя" (ст. 5). Ты не от кого-нибудь другого, говорит, получаешь силу, но Сам в Себе довольно имеешь ее. И сам Бог мира, послушай, что говорит ученикам: "не мир пришел Я принести, но меч" (Мф.10:34), и еще: "огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся" (Лк.12:49). А пророк говорит и о том, как он придет: "сойдет, как дождь на руно и как капля, падающая на землю" (Пс.71:6). Все это я говорю для того, чтобы вы были внимательны и, уразумев в точности смысл выражений, разрешили для себя недоумение. Приведенные выражения означают действия Божии. Так и здесь, когда ты слышишь: "препояшься мечем Твоим по бедру Твоему, Сильный", то знай, что этим означается Его действие, равно как и словами: "лук" и "стрелы". Как, приписывая Богу гнев, Писание не страсть усвояет Ему, но означает этим выражением наказующее действие Его и имеет в виду тронуть людей грубых, так и приписывая Ему оружие, оно выражает тоже. Так как мы наказываемся не сами собою, но посредством других орудий, то пророк, желая показать наказующую силу Божию, выражает ее знакомыми нам названиями, не для того, чтобы мы представляли у Бога оружие, а чтобы ощутительнее уразумели Его наказание. Но, скажешь, многие потерпели от этого вред? Без причины, напрасно, и по собственному неразумию. Уже и по тому самому, что говорится о Боге, они должны были понять, что здесь говорится в переносном смысле; но Писание еще и другими выражениями не преминуло вразумить их, что Бог бесстрастен. В другом месте, послушай, как пророк выражает скорость божественного наказания: "да воскреснет Бог и расточатся враги Его" (Пс.67:2). Нужно ли оружие, нужен ли меч? Довольно, говорит, одного только воскресения. Но и это еще чувственное выражение. Поэтому в другом месте он говорит: "посмотрит на землю, и заставит ее трястись" (Пс.103:32). И еще: "от лица Господа подвинулась земля" (Пс.113:7). Но и это еще чувственное выражение. Послушай более высокое: "все, что восхотел Господь, сотворил" (Пс.134:6), – для Него довольно только захотеть. Впрочем, и здесь, смотри, как в самых чувственных выражениях пророк внушает, что Бог ни в чем не имеет нужды. Он не прежде упомянул об оружии, как назвав Его "Сильным"; и исчислив оружие, всю победу приписал Его деснице, т.е. Его существу и Его могуществу. И другой пророк, выражая то же, сказал: "владычество на раменах Его" (Ис.9:6), – сказал не для того, чтобы ты представлял в Боге рамо, – да не будет, – но чтобы знал, что Бог не нуждается в содействии других. "Препояшься мечем Твоим по бедру Твоему, Сильный, красотою Твоею и добротою Твоею". О чем говорит здесь пророк? Этими чувственными выражениями он означает силу Христа, которою Он восстановил вселенную, которою Он окончил войну и поставил трофей. Подлинно, была война жестокая, жесточе всех других войн, – не против враждебных варваров, но против бесов, нападающих на нас и развращающих всю вселенную. Потому и Исаия сказал: "между великими, и с сильными будет делить добычу" (Ис.53:12); и еще: "Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим, проповедывать пленным освобождение" (Ис.61:1). Потому Павел везде в надписании посланий говорит: "благодать вам и мир от Бога Отца нашего" (Рим.1:7); и еще: "Он есть мир наш, соделавший из обоих одно" (Еф.2:14). А чтобы ты, слыша слова: "препояшься мечем Твоим", не разумел меча чувственного, то выслушай следующее. Сказав: "препояшься мечем Твоим", пророк присовокупил: "красотою твоею и добротою твоею", т.е. меч Его – красота Его, доброта Его, слава, достоинство, величие, великолепие. Божественное Существо ни в чем не имеет нужды для исполнения своих предначертаний; Оно – вседовольно. Таким образом, пророк призывает Его выйти на брань за вселенную. Далее от выражений высоких опять нисходит к чувственным. После слов: "меч" и "бедро", упомянув о "красоте", он опять переходит к чувственным выражениям и говорит: "и напрягись, и поспеши, и царствуй". Словом: "напрягись" он указывает нам на лук и стрелу; а потом, опять желая показать, что для Него не нужно оружие, присовокупляет: "и поспеши, и царствуй". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: преуспевай. Царство же разумеется здесь то, которое Он, пришедши, устроил в последние времена, – царство общения и ведения.
6. Сказанные слова выражают сильное желание пророка, уже созерцающего деяния (Христа) и вселенную, руководимую Им к истине. Поэтому он и употребил эти выражения в повелительном наклонении. Такие выражения обыкновенно употребляют и низшие из пламенной любви к высшим. "Ради истины и кротости и правды". Приводит имя "истины". Видишь ли, как Писание объясняет само себя и показывает, что эта победа – умосозерцаемая и духовная? Упомянув об оружии, мече и луке, для чего пророк говорит здесь о кротости? Какая связь между кротостью и войною, смирением и сражением? Великая, если рассмотреть внимательно. Так и Давид и Моисей были мужи кроткие. О первом Писание говорит: "помяни, Господи, Давида и всю кротость его" (Пс.131:1), также и о Моисее: "Моисей же был человек кротчайший из всех людей на земле" (Числ.12:3). И, однако, эти мужи, кротчайшие из всех, были строжайшими из всех. Впрочем, если желаете, скажем наперед об их кротости. Блаженный Давид, неоднократно улавливая Саула и имея возможность умертвить его, не наложил на него руки; когда и другие советовали ему умертвить, он пощадил Саула и укротил свой гнев. Также, когда Семей столько оскорблял его и смеялся над его тогдашним несчастьем, и когда военачальники хотели догнать и убить дерзкого оскорбителя, то какие произносит он слова, исполненные всякой мудрости (2Цар. гл. 16)! Равно и об отцегонителе и бесстыдном юноше как он просит своих военачальников: "сберегите", говорит, "мне отрока Авессалома" (2Цар.18:5)! И в начале, когда он разговаривал с братьями своими, негодовавшими и завидовавшими будущей его победе, представь, как он кротко отвечает: "не слова ли это" (1Цар.17:29)! А Моисей? Послушай, что говорит он о тех, которые бросали в него камнями и хотели умертвить его, если бы могли: "прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал" (Исх.32:32). Также, когда другие возбуждали в нем ревность и хотели раздражить его, он произносит следующие любомудрые слова: "если бы все в народе Господнем были пророками, когда бы Господь послал Духа Своего на них" (Числ.11:29)? Также за сестру свою, порицавшую его, какую он возносит молитву (Чис.12:13)! И во многих других случаях можно видеть кротость его; когда, например, возбранено было ему войти в землю (обетованную), в Палестину, он со всею кротостью беседует с иудеями. И, однако, этот кроткий муж нашел справедливым, чтобы Дафан, Авирон и Корей, восставшие против священства, были поглощены землею, а другие, принесшие чуждый огонь, были сожжены. И кроткий Давид поразил Голиафа, прогнал войско и одержал победу. Вообще кроткому свойственно – прощать обиды, нанесенные ему, и мстить за обиды, нанесенные другим. Так поступал и Христос. Он на кресте говорил: "Отче! прости им, ибо не знают, что делают" (Лк.23:34), и, оплакивая Иерусалим, говорил: "сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст" (Мф.23:37,38); будучи заушаем, Сам не заушал, но и оправдывался пред заушающим; будучи называем беснующимся, изгонял бесов; будучи называем обманщиком и нечестивцем, руководил людей в царство (небесное). И ученикам Своим Он заповедал всегда переносить мучения, преследования, гонения, и занимать низшее место: "а кто хочет", говорил Он, "между вами быть большим, да будет вам слугою" (Мф.20:26), и в пример приводил самого себя: "так как", говорил, "Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих" (Мф.20:28). Если же Он изгонял бесов, поражал диавола и истреблял заблуждения, то и это есть доказательство особенной кротости, – чтобы всякое зло истреблять, а одержимых им освобождать от него, враждующих бесов поражать, а страждущих от них избавлять от бедствий. Что же значит: "ради истины и кротости и правды"? Сказав о войне, сказав о приготовлении к борьбе, показав вооруженного Воителя, пророк говорит теперь о доблестных делах Его царствования, показывает род трофея, объясняет свойство победы. Другие цари – люди – все ведут войну или за города, или за деньги, или по вражде, или по тщеславию; а Он не по чему-нибудь подобному, но "ради истины", чтобы насадить ее на земле, – "ради кротости", чтобы сделать кроткими людей, которые свирепее диких зверей, – "ради правды", чтобы страждущих под игом беззакония сделать праведными, сначала по благодати, а потом и за добрые дела их. "И поведет Тебя дивно десница Твоя". Другой переводчик (Акила) говорит: и просветит тебя на страшное десница твоя. Третий (Симмах): и покажет тебе страшное десница твоя.
7. Видишь ли, как пророк опять открывает достоинство Совершающего все это? Выше он, сказав об оружии и мече, перешел к красоте и воззвал слушателя к невещественным понятиям; потом, нисшедши к чувственным выражениям, к луку и стрелам, мало-помалу опять возвел слушателя, сказав о причинах борьбы: истине, кротости и правде; а теперь он изображает и сам образ победы. Какой же именно? "И поведет Тебя дивно", говорит, "десница твоя". Смысл слов его следующий: это Существо сильно само собою; сила Его сама по себе достаточна как для того, чтобы видеть все нужное к исполнению, так и для того, чтобы привести все это к окончанию.
Хорошо выразился и другой переводчик: покажет страшное десница твоя. Действительно, дела Его весьма страшны и ужасны: разрушена смерть, расторгнут ад, отверст рай, открыто небо, обузданы бесы, соединилось горнее с дольним, Бог сделался человеком, человек восшел на царский (небесный) престол, оживилась надежда воскресения, чаяние бессмертия, вкушение неизреченных благ и все прочее, что совершилось Его пришествием. Потому другой переводчик и говорит: наставит тебя на страшное десница твоя, выражая, что это Существо сильно само собою, что сила Его достаточна и для составления и для исполнения предначертаний. А семьдесят толковников сказали: наставит тебя дивно десница твоя, т.е. не только дела Его достойны удивления, но и то, как чудно они совершены. Смертью попрана смерть; клятвою разрушена клятва и подано благословение; чрез вкушение мы изгнаны прежде из рая, чрез вкушение опять введены в рай; дева изгнала нас из рая, чрез деву мы обрели вечную жизнь; чем осуждены, тем и увенчаны. Созерцая все это, пророк и говорит: "поведет Тебя
дивно десница Твоя". Нужно ли для Него оружие? Нужен ли меч, лук и стрелы? Видишь ли, как это Существо сильно само собою? Но смотри, как пророк опять, подобно искусному художнику, нисходит от высоких выражений к чувственным. "Стрелы Твои изощрены, Сильный, народы пред Тобою падут, – они в сердце врагов Царя" (ст. 6). Другой переводчик (Акила и Симмах) говорит: в сердце враги царевы.
Упомянув о стрелах, смотри, как он опять прибавляет слово: "Сильный", дабы ты знал, что Христос не имеет нужды в стрелах, а силен Сам собою. Порядок мыслей такой: "Стрелы Твои изощрены, Сильный, в сердце врагов Царя". А слова: "народы пред Тобою падут" поставлены в средине. Здесь, мне кажется, двоякий смысл: или пророк говорит о пленении иудеев, покорении и разрушении их города, или в переносном смысле называет стрелами силу слова (евангельского). Подлинно, быстрее стрелы это слово прошло по всей вселенной и коснулось сердца прежних врагов Царя, не для того, чтобы умертвить их, но чтобы привлечь их к себе, как случилось и с Павлом. Не погрешит, кто назовет стрелою то слово, которое, сшедши с неба, коснулось сердца прежнего врага и сделало его другом. "Народы пред Тобою падут". Видишь ли успех войны, примирение бывших прежде противниками, научение их, оглашение? Это падение и подпадение под власть Его служит для всех основанием и источником возвышения, потому что Он покорил их Себе, освободив от гордости, тщеславия и бесовского заблуждения. Другой пророк представляет Его обагренным кровью и говорит: "Кто это идет от Едома, в червленых ризах от Восора" (Ис.63:1)? Здесь не говорится об оружии, луке и стрелах, а об одежде, – выражение также чувственное, но менее чувственно, нежели у Псалмопевца; и здесь также, при самой чувственности выражений, пророк возводит мысль к предметам бестелесным. На вопрос "Отчего же одеяние Твое красно", он отвечает: "Я топтал точило один" (ст. 2-3), выражая легкость победы и то, что Он не имел никого Своим помощником, что Он силен сам по себе. Как там сказано: "поведет Тебя дивно десница Твоя", так и здесь: "Я топтал точило один". Как легко для виноделателя выжимать ногами виноград, так легко и для Бога совершать, что хочет, или даже не так, а гораздо легче. "Престол Твой, Боже, во век века. Жезл правоты – жезл царства Твоего: Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие, посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более общников Твоих" (ст. 7, 8). Другой переводчик (Симмах) говорит: престол твой, Боже, вечный и более. В еврейском: Боже, Бог твой (Елоим Елоах). Что скажет здесь иудей? О ком это говорится? Что скажет еретик? Если скажет, что говорится об Отце: "Престол Твой, Боже, во век века", то как отнесет к Нему следующие слова: "посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой"? Отец – не Христос, и помазан был не Он. Отсюда ясно, что здесь говорится о Единородном, о Котором и выше было говорено, о Котором и Исаия сказал, что царству Его не будет конца (Ис.9:7).
8. Но, может быть, кто-нибудь спросит: почему пророк говорит теперь о божестве (Христовом), между тем как прежде говорил о домостроительстве (воплощения)? Так поступает и евангелист Матфей. Он начинает с воплощения и в самом начале говорит: "родословие Иисуса Христа" (Мф.1:1). Подобным образом поступают Лука и Марк; один только Иоанн – иначе. Он сначала говорит о божестве: "в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог", и, сказав о Нем многое, потом уже говорит: "и Слово стало плотию, и обитало с нами" (Ин.1:1,14). Впрочем, хотя он при написании Евангелия поступил противоположно другим евангелистам, но и при этом показал великое с ними согласие. Но, скажешь, сообразно ли с разумом, чтобы в противоположном было согласие? Разве ты не знаешь, что есть и не есть, пить и не пить, давать и не давать, суть действия, противоположные между собою? И, однако, врач нередко употребляет то и другое вместе, не противореча самому себе, но, действуя вполне согласно с самим собою; он имеет в виду только одно – здоровье больного. Тоже было и с евангелистами. Также лето противоположно зиме, но у них одна цель – возрастание и созревание плодов. И весь мир состоит из противоположностей, но в нем видна великая стройность ко благу нашей жизни. И Христос шел путем, противоположным Иоанну (Крестителю). Он вкушал, а тот не вкушал. "Пришел", говорит Он, "Иоанн Креститель: ни хлеба не ест, ни вина не пьет; и говорите: в нем бес. Пришел Сын Человеческий: ест и пьет; и говорите: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам" (Лк.7:33,34). Но, хотя действия их были противоположны, они имели в виду одну цель – спасение уловляемых. Так и в порядке повествования о божестве и воплощении, хотя Иоанн поступает противоположно прочим евангелистам, однако он весьма согласен с ними. А почему так, я объясню. Это потому, что вначале, когда слово еще не было посеяно, надлежало останавливаться на учении о домостроительстве и внушать учение о воплощении, начиная с более чувственного и вещественного; а потом, когда это учение утвердилось, когда эта проповедь принята, благовременно было восходить и выше. Потому и пророки, когда говорят о Христе, прежде всего, начинают речь с домостроительства (воплощения). Так, смотри, Михей начинает: "и ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле" (Мих.5:2). Из Вифлеема, конечно, произошло не божество, а плоть. Но, не останавливаясь на одном этом, он восходит и к божеству: "и Которого происхождение из начала, от дней вечных". Так и Исаия говорит: "се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил, что значит: с нами Бог" (Ис.7:14; Мф.1:23). Видишь ли, как и он от плоти восходит к божеству? Также поступает он и в другом месте, когда говорит: "ибо младенец родился нам – Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира" (Ис.9:6). Видишь ли, как он опять, начиная с отрочества и воплощения и как бы восходя по ступеням, останавливается на божестве? Так и Отец Его сначала был познаваем из творения. "Невидимое Его", говорит Павел, "вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы" (Римл.1:20). И сам Бог часто является в чувственном образе, мало-помалу возводя род человеческий к невещественным понятиям. Впрочем, удивительно ли, что Он делал такое распоряжение касательно догматов, если и в предписаниях и заповедях Он поступает точно также? Потому и пророк здесь так располагает речь свою, восходя от плоти к божеству – "уста" относятся к плоти (Пс.44:3), – от божества нисходя опять к плоти, и таким разнообразием, речи устрояя спасение поучаемых. "Престол Твой, Боже, во век века".
"Престолом" называется здесь не просто престол, но царство. Здесь он называется вечным, а в другом месте высоким: "видел я Господа", говорить Исаия, "сидящего на престоле высоком" (Ис.6:1); и еще: "Господи! рука Твоя была высоко поднята" (Ис.26:11). Другой пророк видел Господа сидящим на престоле славы (Дан.7:9); а Давид указывает на престол человеколюбия: "правда и суд – основание престола Его" (Пс.96:2).
9. Все это сказано о царстве Его, т.е. что оно бесконечно, – таков смысл слов: "во век века", – что оно славно, высоко, крепко и могущественно. А что оно безначально, это выражает пророк в другом месте, когда говорит: "Царство Твое – царство всех веков" (Пс.144:13). Как престол есть знак царства, так жезл – знак и царства и судебной власти. Потому пророк и говорит: "жезл правоты – жезл царства Твоего". Там чистая справедливость, там чистая праведность, там нет ничего прикровенного. Пусть выслушают это люди, неистовствующие и сумасшедшие, или того худшие. Кто же эти люди? Те, которые осуждают Промысл Божий и спрашивают: почему то и то произошло таким образом? Подлинно, не безумно ли, – тогда как от плотника, разрубающего и распиливающего дерево, присутствующие и видящие это не требуют ни объяснения, ни отчета, и у врача, рассекающего и прижигающего тело, или заключающего больного в тесной комнате и предписывающего ему диету, ни один из присутствующих, ни сам больной, не спрашивают о причине его распоряжений, и кормчего, натягивающего веревки и распускающего паруса, или спускающего и погружающего бока корабля, не допрашивают, и не исследуют причины действий каждого из этих мастеров, но молчат и остаются спокойными, хотя они часто погрешают в своем деле, – от неизреченной премудрости, от неизреченного человеколюбия, от беспредельного Промысла спрашивать причины и требовать отчета? Не безумно ли это? Оказывать помощь и отдавать имущество в пользу обижаемых и бедных решаются не скоро, а постоянно допытываются, почему такой-то стал нищим, почему такой-то беден, почему такой-то богат. Раб лукавый и неразумный, почему ты не опускаешь очей своих вниз, не осуждаешь самого себя, не обуздываешь своего языка, не удерживаешь своего ума, почему, перестав исследовать все это, не обращаешь своей любознательности на собственную жизнь? Посмотри на свои дела, на бездну своих грехов и, если ты заботлив и любознателен, потребуй от самого себя отчета в словах, которые ты говорил, и делах, которые ты делал. А теперь ты, оставив себя самого без исследования, между тем как такая беспечность принесет наказание, а такое исследование послужило бы ко спасению, осмеливаешься судить Бога и прилагаешь новый грех к грехам своим. Разве не слышишь пророка, взывающего к Богу: "жезл правоты – жезл царства Твоего"; и другого, который говорит: "суд Мой, как восходящий свет" (Ос.6:5)? Если ты не знаешь в точности всех дел Господа своего, то за это прославляй Его, за это особенно покланяйся Ему, – за неизреченное Его величие, за непостижимое Его промышление, за многообразное и премудрое Его попечение. "Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие, посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более общников Твоих" (ст. 8). Сказав выше о славных делах Христовых, победах, трофеях, спасении вселенной, которую Он исполнил истины, кротости, правды, и желая показать, что всему этому и следовало быть, пророк далее говорит о достоинстве Совершившего это, – что Он есть Бог, Царь, бесконечный, неподкупный Судия, любящий праведных и ненавидящий злых. Так как Он таков, говорит, то Им и совершено все это. Поэтому никто пусть не сомневается. Совершивший все это совершил, как могущий и желающий этого. Сказав возвышенно о божестве Его, пророк опять низводить речь к плоти Его и говорит: "посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой". Другой переводчик (Акила) говорит: на это помазал Тебя, – на то, чтобы исполнить сказанное, истребить беззаконие, насадить правду, совершить то, что Ты совершил. Но не смущайтесь, когда слышите, что все это приписывается и Отцу. Писание говорит так, не отнимая у Него этих дел, но приписывая Отцу свойственное Сыну, равно как и свойственное Отцу приписывается Сыну. "И все Мое Твое", сказал Господь, "и Твое Мое" (Ин.17:10). Так и Павел, беседуя о воскресении, говорит: "Бог воскресил Господа" (1Кор. 6:14), а Иоанн говорит: "разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его" (Ин.2:19). Что значит "елей радости"? Христос помазан быль не елеем, а Духом Святым. Поэтому пророк и присовокупил: "более общников Твоих", выражая то самое, что никто не был помазан так, как Он. Прежде Христа было много помазанников, но ни одного такого; было много агнцев, но Он – превосходнейший; было много сынов, но Он – Единородный. Все это свойственно Ему преимущественно, не только по божеству, но и по домостроительству (воплощения), потому что никто кроме Его не был помазан таким Духом. Не удивляйся, что пророк называет это елеем; Он, как пророк, говорит прикровенно. Хорошо сказал он: "радости", чтобы показать, что это дело радостное, так как "плод же духа: любовь, радость, мир" (Гал.5:22). Другой переводчик (Симмах) говорит: елеем красоты (Âglaïsmoû). В еврейском: сасон, т.е. украшения, славы, красоты. Если же сказать: веселия, то и это справедливо. Как слыша о мече, стрелах и луке, ты разумеешь не меч, стрелы и лук, но силу Христову, совершившую все то, о чем я выше сказал, так и, слыша о елее, не разумей простой елей, но помазание. Елей был только знаком Духа, а главное и необходимое – Дух.
Если так, то не сомневайся называть Его помазанником, как назывался помазанником Авраам и пророки, хотя не все они были помазаны елеем, как сказано: "не прикасайтесь к помазанным Моим и пророкам Моим не делайте зла" (Пс.104:15). Когда же помазан был Христос? Когда сошел на Него Дух в виде голубя. "Общниками" пророк называет здесь всех, исполненных Духа, как говорит Иоанн: "и от полноты Его все мы приняли" (Ин.1:16). А о Христе говорит: "не мерою дает Бог Духа" (Ин.3:34). Еще сказано: "излию от Духа Моего на всякую плоть" (Иоиль 2:28); а там не говорится: от Духа, но весь Дух сошел на Него, почему и сказано: "не мерою дает Бог Духа". "Смирна и алой и кассия – от одежд Твоих, из чертогов (сделанных из) слоновой кости, возвеселяют Тебя" (ст. 9). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см, Ориг. Экз.) говорит: на одежду твою. Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): есть одежды твои.
10. Некоторые говорят, что этими словами пророк указывает на погребение, а другие говорят, что он выражает особый род помазания. В древности помазание совершалось не этими благовонными мастями, а другими. И дабы ты убедился, что это – особый род помазания, он и означил различием веществ различие силы. Слова: "от одежд Твоих" показывают, что, и одежды Христовы были исполнены благодати. Так кровоточивая остановила потоки крови, прикоснувшись к краю одежды Его (Мф. 9:20). Впрочем, то или другое объяснение принять нет никакого препятствия; по моему мнению, можно принять то и другое. Притом, – нам ничто не препятствует опять сказать то же, – как слыша о луке, мече и подобных вещах, ты не разумеешь их чувственно, так и слыша о смирне и касии, ты разумей их не чувственно, а духовно. "Из чертогов (сделанных из) слоновой кости, возвеселяют Тебя Дочери царей – в почете у Тебя, предстала Царица одесную Тебя, в одежде расшитой золотом, преукрашенная" (ст. 9-10). Другой переводчик (Симмах) говорит: от храмов слоновых, где возвеселили тебя, при почитании тебя. Третий (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): в славных твоих.
Сказав о том, что Христос совершил, пророк говорит теперь о чести, последовавшей за Его делами, – что Ему будут поклоняться в драгоценных храмах. Слоновая кость в древности была самым дорогим и любимым веществом. Вот почему и другой пророк сказал: горе вам, "вы, которые лежите на ложах из слоновой кости" (Ам.6:4). Здесь опять показывается, что проповедь коснется не только бедных, но покорит и царства, и воздвигнуты будут Христу великолепные храмы. Это уже, как видно, и сбывается на самом деле. Желая показать силу проповеди, пророк говорит, как она уловила, как пленила жен и мужей, бедных и богатых, самих венценосцев и супруг их, и как везде воздвигла храмы Богу. Потом, так как уже до этого дошла речь, он еще более распространяет ее, изображая и тех, которые совершают пред Ним служение и молитвы. Показав, как народы пали пред Ним, как Он коснулся сердца их, как победил врагов, как наставила Его десница Его, как Он насадил истину, кротость и правду, теперь пророк употребляет переносный образ речи, изображая как бы на картине Церковь; и то, что впоследствии сказали апостолы, один в словах: "обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою" (2Кор.11:2), другой: "имеющий невесту есть жених" (Ин.3:29), третий: "Царство Небесное подобно человеку царю, который сделал брачный пир для сына своего" (Мф.22:2), – тоже самое и он предвозвещает, представляя невесту и вместе царицу. "Предстала", говорит, "Царица одесную Тебя". Другой переводчик (Акила) говорит: поставлена в виде столба, т.е. твердо стала, неподвижно стала, как и Христос говорит в другом месте: "и врата ада не одолеют ее" (Мф.16:18). Видишь ли величие чести? Видишь ли высоту достоинства? Попранную, униженную Он возвел на такую высоту, что она предстоит Богу. Пленная, отринутая, прелюбодейная и нечистая, видишь ли, какого достигла достоинства? Она предстоит Богу вместе с служебными силами. Сын, как равночестный Отцу, сидит одесную Его, а она стоит, потому что она, хотя и царица, есть существо сотворенное. Как же Павел говорит: "и воскресил с Ним, и посадил на небесах во Христе Иисусе" (Еф.2:6)? Но вникни внимательнее. Он не просто сказал: "воскресил" и "посадил", но во "Христе", т.е. через Христа. Так как, говорит, Глава наша горе, а мы тело Его, то, когда Глава сидит горе, и мы участвуем в этой чести, хотя и стоим. "В одежде расшитой золотом, преукрашенная". Другой (Феодотион): в диадеме золотой из суфира. Как у Царя мы разумеем не вещественные лук и стрелы, так и у невесты разумей не вещественные одежды, но от чувственных вещей возвышайся к богоприличным мыслям. А чтобы никто не разумел здесь чего-нибудь подобного, пророк присовокупил: "вся слава Дщери Царя - внутри Ее" (ст. 14). Одежда более всего прочего открыта и на виду у всех, кто смотрит; впрочем, таковы одежды телесные, а когда говорится о духовных, то устремляй око ума своего внутрь. Эту одежду Царь соткал и облек ею Церковь в крещении: "все вы", говорит апостол, "во Христа крестившиеся, во Христа облеклись" (Гал.3:27). Прежде она была нага и безобразна, доступна для всех, проходящих по пути; но как скоро облеклась в эту одежду, то вознеслась на высоту и удостоилась стоять одесную Бога. Хорошо пророк называет ее и "преукрашенная". Одежда ее не однообразна, потому что для спасения нужна не благодать только, но и вера, а с верою и добродетель. Впрочем, теперь идет речь не об одеждах. Дух не имел особенной цели описывать золотые одежды жены. Если Исаия обличает жен, которые украшают себя, и везде роскошь осуждается, то как Он стал бы хвалить украшения жены? "Слушай, Дщерь, и смотри, и приклони ухо Твое, и забудь народ Твой и дом отца Твоего! И возжелает Царь красоты Твоей, ибо Он – Господь Твой, и поклонишься Ему" (ст. 11,12). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: чтобы воэжелал. Потому что тот есть Господь твой Другой (Симмах): потому что Сам Он Господь твой. И покло- нятся Ему. Другой (Симмах): и поклонись Ему. "И дочь Тира с дарами: и богатые из народа будут умолять лице Твое" (ст. 13). Другой (Симмах): дочь же державная дары принесет. "И богатые из народа будут умолять лице Твое".
11. Видишь ли, что здесь нет ничего чувственного, ничего телесного, а все духовное? В самом деле, каким образом невеста есть и дочь одного и того же лица? Каким образом дочь может быть и невестою? В делах плотских этого не бывает, но иное то, и иное это; а у Бога бывает то и другое вместе. Он сам родил Церковь крещением и сам сделал ее невестою Своею. "Слушай, Дщерь, и смотри". Он даровал ей два блага: учение в словах и видение в чудесах и вере; притом одно уже даровал ей, а другое обещал. Послушай, говорит, слов Моих, посмотри на чудеса и дела Мои и внимай увещаниям. Какую же заповедь дает Он ей прежде всего? "Забудь народ Твой и дом отца Твоего". Так как Он избрал ее из язычников, то прежде всего заповедует отвергнуть это родство, забыть о нем, исторгнуть его из души, не только бежать от него, но и не вспоминать о нем. "Забудь народ Твой и дом отца Твоего". Словами: "народ" и "дом" пророк выражает все, там у них происходящее, и жизнь и учение. "И возжелает Царь красоты Твоей". Видишь, что здесь говорится не о телесной красоте. Если сделаешь это, говорит, тогда будешь прекрасной, тогда Царь возлюбит красоту твою. Но этого не производить красота телесная. И у неверных мы видим телесную красоту, и между язычниками есть благообразные женщины. Дабы ты убедился, что здесь речь не о телесной красоте, он говорит, что она состоит в послушании Ему; а послушание составляет не телесную красоту, но душевную. Если сделаешь это, говорит, тогда будешь прекрасной, тогда будешь любезною Жениху. "Ибо Он – Господь Твой". Вот один и тот же является и Отцом, и Женихом, и Господом. Заповедав оставить отцов своих, забыть народ свой, отвергнуть родство, Он доказывает, что эти заповеди весьма справедливы, что в речи Его есть великая последовательность, что это так должно быть. В самом деле, если и Отец твой Он, и Жених Он же, и Господь Он же, то справедливость требует оставить всех других и прилепиться к Нему. Не сказал: ибо есть Отец твой, но: "ибо Он – Господь Твой", дабы тем особенно привлечь ее, что Господь, Владыка и Отец благоволил быть и Женихом ее. И то уже доказывает великое промышление и человеколюбие Его, что Он благоволил быть ее Господом, что избрал Себе ту, которая была рабою бесов и находилась под игом заблуждения, и сделал ее не только рабою Своею, но дочерью и невестою, "Забудь народ Твой и дом отца Твоего", потому что ты идешь не к чужому кому-нибудь, а к тому, Кто создал тебя, Кто всех тех ближе к тебе, Кто печется и заботится о тебе; Он – Господь и Отец твой; Он все даровал тебе. "И поклонишься Ему. И дочь Тира с дарами". Какая здесь связь речи? Превосходная. Здесь предлагается самое сильное убеждение. Приди, говорит, потому что велика сила Его, и все будут повиноваться Ему. Не говоря о всей вселенной, пророк указывает на соседний город, который тогда был предан нечестию, был твердыней диавола и весьма славился своим богатством; от части он намекает на целое.
Мне даже кажется, что он назвал так всякое нечестие и разврат. Писание обыкновенно именами городов выражает нравы людей, как, например: "слушайте слово Господне, князья Содомские; внимай закону Бога нашего, народ Гоморрский" (Ис.1:10). Это говорится к иудеям, но так как они совершали дела содомские, то и называются содомлянами. И удивительно ли, что оно прозывает их таким отечеством, когда дает им таких же и отцов, например, когда говорит: "отец твой Аморрей, и мать твоя Хеттеянка" (Езек.16:3). И на этом не останавливает укоризны, но даже низводит речь к зверям, – как, например, в новом завете говорится: "порождения ехиднины" (Лк.3:7), и в ветхом: "высиживают змеиные яйца и ткут паутину" (Ис.59:5), и еще: "не таковы ли, как сыны Ефиоплян, и вы для Меня" (Ам.9:7)? Так и здесь живущих нечестиво и развратно Он назвал тирянами. Но и их, говорит, Я преодолею и покорю Себе, и покорю так, что они поклонятся, и не просто поклонятся, но и принесут дары и начатки, что составляет высший вид служения и есть знак совершенной покорности. "Богатые из народа будут умолять лице Твое". Что значит: "умолять"? Почтут, прославят те, которые теперь велики и высоки. Так и сбывается в Церкви: живущих добродетельно почитают и уважают все. даже и те, которые изобилуют богатством и знатностью, потому что добродетель выше всякого богатства.
12. И вы видите, как Церковь почитается всеми. Хорошо сказал пророк: "лице Твое", т.е. славе твоей, красоте твоей, великолепию твоему. Так как он упомянул о лице, одеждах и красоте, то, чтобы кто-нибудь из людей грубых не стал представлять чего-нибудь чувственного, далее говорит: "вся слава Дщери Царя – внутри Ее; одета она золотою бахромою, преукрашенная" (ст. 14). Проникни, говорит, в сердце ее, познай красоту души ее; о них я говорю тебе; хотя упоминаю об одежде, красоте, золоте, бахромах, драгоценностях и другом подобном, но речь – о сердце, учение – о душе, слово – о добродетели, о внутренней славе. Потом, когда уже вразумил грубого слушателя сказанными словами, он опять смело обращает речь к чувственным изображениям. "Одета она золотою бахромою, преукрашенная". Другой переводчик (неизвестный переводчика, см. Ориг. Экз.) говорит: бахромами золотыми испещрена. Под именем золота пророк опять разумеет добродетель. Так и Павел говорит: "строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы" (1Кор.3:12), обозначая названиями этих веществ добродетель и порок. Чтобы ты не представлял себе таким заключающееся внутри, – он не дозволяет тебе останавливаться на внешности, но устремляет мысль твою внутрь. Как тело, облеченное золотом, является прекрасным, – так прекрасною является и душа, облеченная добродетелью. "Приведутся к Царю девы во след Ее, ближние Ее приведутся к Тебе" (ст. 15). Другой (неизвестный, См. Ориг. Экз.): последуют. Третий (неизвестный, См. Ориг. Экз.): вознесутся. "Приведутся с веселием и радостию, введутся в чертог Царя" (ст. 16).
Видишь ли украшенную одежду, видишь ли золотое облачение – цвет девства? Это – одежда Церкви. И посмотри, с какой точностью говорит пророк. Так как не тотчас, по основании Церкви, процвел прекрасный цвет девства, но уже после, спустя несколько времени, то он и говорит об этом после прочего, когда сказал, что она забыла народ и дом отца своего, украсилась внутренней красотою, просияла добротою. Поэтому он и говорит: "ближние Ее приведутся к Тебе". Т.е. близкие, не по месту только, но и по образу жизни и по учению согласные с нею, какими нельзя назвать дев еретических, потому что они – не близкие к этой царице. "Приведутся с веселием и радостию". Посмотри, как и здесь сияет апостольское учение, и у пророка раскрывается апостольское изречение. Какое же именно? "Но таковые (женившиеся) будут иметь скорби по плоти" (1Кор.7:28). Как эти имеют скорбь, так те – веселие и радость. Замужняя должна заботиться и о детях, и о муже, и о доме, и о слугах, и о родных, и о свекрах, и о зятьях, и о внуках, о многочадии и бесчадии (впрочем, теперь не время описывать множество забот брачной жизни); а дева, распявшись (для плоти), отрешившись от настоящего, ставши выше забот житейских, удалившись от волнения (мирского) и каждодневно взирая на небо, наслаждается радостью Духа, вкушает веселие. Впрочем, пророк говорит не только о настоящем, но и о будущем, когда девы с чистыми и светлыми светильниками выйдут на встречу Жениху (Мф.25:7). Храмом царевым он называет здесь жилище Царя и чертогами (слоновыми) – брачный чертог. "Вместо отцов Твоих были сыновья Твои: Ты поставишь их князьями по всей земле" (ст. 17). Другой (Акила): будут у тебя сыны твои. Так как он выше упомянул о народе И отцах, сказав: "забудь народ Твой и дом отца Твоего", – то желая показать, что она и в таком состоянии будет наслаждаться великим благоденствием, он прибавил и эти слова. Бесплодная делается матерью бесчисленных детей. Хотя ты, говорит, отторгнута от родителей, но у тебя будут сонмы детей, столь славные, светлые и знаменитые, что они наполнят всю вселенную.
13. Мне кажется, что он говорит здесь об апостолах, бывших учителями в Церкви. Далее, описывая силу, могущество и славу их, прибавляет: "поставишь их князьями по всей земле". Нужно ли объяснять эти слова? Я не думаю; о солнце не нужно говорить, что оно светло, а сказанное яснее солнца. Подлинно, апостолы обошли всю вселенную и сделались владыками выше всех князей и сильнее царей. Цари господствуют при жизни, по смерти же теряют власть; а они по смерти еще более господствуют. Законы царей имеют силу в своих пределах; а заповеди рыбарей распространились по всей вселенной. Царь римский не может предписывать законов персам и персидский – римлянам; а эти палестиняне дали законы и персам, и римлянам, и фракийцам, и скифам, и индийцам, и маврам, и всей вселенной. Законы их имеют силу не только при жизни их, но и по смерти; и принявшие их скорее решились бы отдать душу свою, чем отступить от этих законов. "Помяну имя Твое в род и род, посему и народы будут славить Тебя во век и в век века" (ст. 18). Другой переводчик говорит (Акила, Симмах и Феодотион): припомню имя твое во всяком роде: поэтому народы будут славить тебя постоянно. Третий (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): за то народы исповедятся тебе. Пророк объяснил величие власти Церкви пространством земли, обширностью вселенной, множеством покорившихся ей народов. Теперь объясняет достоинство Церкви с другой стороны, именно тем, что она распространится не только по всей вселенной, но и на все века. Бессмертна, говорит, будет память твоя, начертанная в наших книгах, начертанная в общественном устройстве, начертанная в заповедях. Посмотри, как он пророчествует о продолжительности и собственного пророчества, – потому что и эту мысль он выразил словами: "помяну имя Твое в род и род". Хотя я умру, говорит, но и по смерти буду воспевать тебя; тело мое разрушится, а писания останутся, и закон вечен. "Посему и народы будут славить Тебя". Чем начал пророк, тем и кончил, т.е. Христом. "Посему". Чего? Того, что Ты совершил столь великие дела, поставил таких властителей, обуздал зло, насадил добродетель, обручил себе наше естество, доставил такие неизреченные блага, – "посему" вся вселенная будет возносить Тебе хвалебную песнь не в краткое время, не десять, двадцать, или сто лет, и не в какой-нибудь части вселенной, но земля и море, обитаемые и необитаемые страны во все века будут петь, воссылая благодарность за дарованные блага. Будем же и мы благодарить за все это человеколюбивого Христа, чрез Которого и с Которым Отцу, со Святым Духом, слава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Божественная помощь могущественнее всякой земной силы; она не исключает, однако внимания к обстоятельствам времени. – Под "горами" и "морскими глубинами" разумеются великие опасности, не наводящие однако страха на уповающих на Бога. – Божественное попечение об иудеях и скорая им помощь от "Господа сил". – Будущее водворение мира на земле; применение слов Псалмопевца об этом к временам христианским. – "Успокойтесь и познайте, что Я есмь Бог".1. Пророк, с свойственным ему любомудрием, отклоняет здесь слушателя от дел житейских и возводит к надежде высшей. Не указывай мне, говорит, на оружие, стены, ограды, богатство, воинское искусство, множество коней, луки, стрелы, брони, толпы соратников, отряды воинов, телесную силу, опытность воюющих; все это слабее паутины и тени. Если ты хочешь видеть силу непобедимую, прибежище неизменное, крепость непреодолимую, ограду непоколебимую, то прибегни к Богу, обратись к Его силе. Хорошо сказал он: "Бог нам прибежище и сила", выражая, что иногда мы побеждаем убегая, а иногда показывая твердость и сопротивление. Действительно нужно делать то и другое, – иногда наступать, а иногда уклоняться. Так поступал и Павел, иногда уклоняясь, а иногда восставая на противящихся слову истины. Так и Христос поступал и научал нас. Так должно поступать и нам, – должно тщательно наблюдать обстоятельства времени и молиться, чтобы не впасть в искушение, по слову Евангелия, а когда оно постигло нас, то не малодушествовать, а стоять мужественно. "Помощник в тяжких скорбях, постигших нас". Как я часто говорил прежде, так скажу и теперь: Бог не препятствует постигать нас скорбям; но, когда они постигли, Он помогает нам, доставляя нам таким образом пользу и опытность. Слово: зело [слова зело (очень) не в русском переводе] нужно отнести к слову: "Помощник". Подлинно, Бог помогает не как-нибудь, но обильною Своею помощью подает великое утешение в скорбях. Он подает нам не такую помощь, какая бывает нужна по свойству скорбей, но гораздо большую. "Посему не убоимся, когда потрясется земля". Видишь ли, как Он подает помощь большую и с великим преизбытком? Не сказал: не будем побеждены, не падем, но не потерпим и того, что вообще свойственно человеческой природе: "не убоимся", не устрашимся. Почему? Потому, что помощь Божия чрезмерна. Называя здесь землю, горы и сердце морей, пророк говорит не о стихиях, но под именем их разумеет невыносимые опасности. Хотя бы мы видели, говорит, все разрушающимся, хотя бы видели невыносимое смятение, хотя бы случилось то, чего никогда не бывало, хотя бы вся природа, так сказать, восстала на саму себя, хотя бы горы подвиглись с своего места, хотя бы все поколебалось в своем основании и смешались самые первые стихии, хотя бы произошло столь великое смятение, и тогда мы не только не будем побеждены, но и "не убоимся". А причиною то, что нам помогает, подает руку, содействует Владыка всего этого. Если же и в таком случае мы не устрашились бы и не впали бы в малодушие, то тем более не устрашимся, если враги нападут на нас и противники вооружатся против нас. "Шумели и вздымались воды их, тряслись горы от силы Его" (ст. 4). Другой переводчик (Симмах) говорит: когда шумят и мятутся воды и колеблются горы в прославлении его. Сказав, что мы не устрашимся, хотя бы все пришло в смятение, пророк говорит потом о силе Божией, что сила Его непобедима. Поэтому справедливо говорит: "не убоимся"; и как всегда, так и теперь указывает силу Божию то в природе, то в событиях с людьми.
Смысл слов его следующий: Бог все потрясает, колеблет, изменяет по Своей воле; для Него все удобно и легко. Мне кажется, что пророк разумеет здесь толпу храбрых людей, искуснейших из врагов, бесчисленное множество противников. Но сила Божия, говорит, такова, что от одного мановения Его совершается все. Как же можем мы страшиться, имея такого Владыку? Διαψαλμα – перемена тона (в славянском нет этого слова). Другой (Акила): постоянно. "Течения реки". Другой (Акила, Симмах, Феодотион): разделения. В еврейском: потоки (фалагав). "Течения реки веселят город Божий: освятил селение Свое Вышний" (ст. 5). Другой (Симмах): святилище селения Вышняго. "Бог посреди его, и он не поколеблется: поможет ему Бог с раннего утра" (ст. 6). Другой (Симмах): около утра. Третий (Акила): когда настанет утро. Сказав о могуществе и силе Божией, о том, что для Бога все легко, пророк переходит к промышлению Божию об иудеях, изображая в кратких словах оказанные им благодеяния. Он, столь сильный, столь могущественный и страшный, все держащий и носящий, все потрясающий и движущий, преставляющий и изменяющий, исполнил город наш бесчисленных благ. "Река" означает здесь обильное, беспрепятственное и щедрое излияние высших благ. Пророк как бы так говорит: все блага изливаются на нас, как из источников. Как река, разделяясь на множество потоков, орошает страну, по которой протекает, так и промышление Божие окружает нас со всех сторон, обильно изливаясь, стремительно притекая и наполняя все. Оно не только доставляет нам безопасность и непреодолимую помощь, но и духовную радость. Поэтому пророк и говорит: "освятил селение Свое Вышний". И то не малое благодеяние – назвать это место своим селением.
2. Не напрасно сказал он: "Вышний". Существо столь высокое, необъемлемое никаким местом, неизреченное, удостоило назвать наш город Своим селением и со всех сторон охраняет его. Таков смысл выражения: "посреди его", как и в другом месте Он говорит: "Я с вами" (Мф.28:20). Бог объемлет его со всех сторон; поэтому он не только не потерпит никакого бедствия, но и "не поколеблется". А причиною то, что он получает помощь самую скорую, решительную и всегда готовую, – это именно значит выражение: "с раннего утра", помощь немедленную и не долго ожидаемую, но всегда готовую и действующую быстро и в надлежащее время. "Пришли в смятение народы, уклонились царства, Вышний дал глас Свой: поколебалась земля" (ст. 7). Другой переводчик (Акила) говорит: собрались народы. Здесь пророк изображает силу помощи Божией. Не в маловажных опасностях, говорит, но когда цари и народы нападали со всех сторон, окружали и осаждали один наш город, он не только не потерпел от них никакого бедствия, но и победил, преодолел и рассеял нападавших. Это и значит выражение: "уклонились царства, Вышний дал глас Свой", т.е., как бы одним только гласом покорил города. Выражение чувственное и человекообразное; Бог побеждает не гласом и восклицанием, а одним мановением и произволением; однако он употребил здесь выражение возвышеннее прежних, желая возвести слушателя выше понятий чувственных. Представляя Бога постоянно вооруженным, и желая показать, что все это сказано в смысле переносном, образном и приспособленном к нам, – ведь ни в чем подобном Бог не имеет нужды, – он теперь прибавил: "дал глас Свой: поколебалась земля", выражая, что не только города, народы и селения, но и саму эту стихию Бог потрясает. Впрочем, землею Писание часто называет и людей, как, напр.: "на всей земле был один язык" (Быт.11:1). "Господь сил с нами, заступник наш – Бог Иакова" (ст. 8). В еврейском вместо "сил" сказано: Саваоф. Смотри, как пророк от земли обращает речь свою к небу, к бесчисленным сонмам ангелов, к ликам архангелов, к высшим силам. Что указываешь мне, говорит, на войска, на варваров, на людей побеждаемых? Представь силу Его в небесном царстве, сколько воинств невидимых сил Он имеет в своей власти. Справедливо он назвал их "силами", показывая их могущество, как и в другом месте говорит: "сильные крепостью, творящие слово Его" (Пс.102:20). Так один ангел некогда сошедши умертвил сто восемьдесят пять тысяч (4Цар.19:35). Если же Он столь силен, то неужели не захочет подать нам руку помощи? Не опасайся, говорит, этого; поэтому и прибавляет: "заступник наш". Бог и может и хочет этого: потому не бойся. А что, если мы недостойны? Но Он благоволил к отцам нашим. Поэтому и прибавляет "Бог Иакова", и как бы так говорит; так Он поступает всегда издавна, от начала. Διαψαλμα – перемена тона (в славянском нет этого слова). Другой (Акила): всегда. "Придите и увидите дела Божии, чудеса, какие Он совершил на земле: Он прекратит брани до концов земли, лук сокрушит и сломит оружие, и щиты сожжет огнем" (ст. 9,10). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): сломил. "И щиты сожжет огнем". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): и колесницы сожжет огнем. Сказав о земле, море, горах, о духовном заступлении и помощи, оказанной им, пророк опять обращает речь к зрителям, указывая на эти трофеи, по великой радости и любви своей к Господу, и возвещая победы, которые Он одержал для них. Хорошо пророк сказал: "чудеса", а не сказал: победы и трофеи. Действительно, эти события происходили не по обыкновенному порядку вещей, победы одержаны не оружием и телесной силою, а мановением Божиим, и сами дела показывают, что сам Господь был их предводителем. Так как слабые побеждали сильных, немногие многих, притесненные притеснителей, и все это совершалось сверх чаяния, то справедливо он называет это чудесами, как случившееся чудесно и распространившееся по всей земле.
3. Не погрешил бы тот, кто приложил бы это в переносном смысле и к настоящему времени. Христос прекратил жестокую войну с бесами и распространил по всей вселенной мир. Изображая это, Исаия сказал: "и перекуют мечи свои на орала, и копья свои – на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать" (Ис.2:4). До пришествия Христова все люди облекались в оружие, и никто не был свободен от этого занятия, города воевали с городами и везде был слышен шум сражений; а теперь большая часть вселенной в мире, все безопасно занимаются ремеслами, возделывают землю, переплывают моря, и только небольшая часть носит звание воинов для охранения всех прочих. И в них не было бы нужды, если бы мы исполняли должное и не нуждались в напоминании посредством наказаний. "Огнем" пророк называет здесь гнев Божий и говорит, что они сожгут свое оружие и колесницы, одержав великую победу, что и случилось, как повествует Иезекииль (Иез.39:10). Любознательным известно это событие. "Успокойтесь и познайте, что Я есмь Бог: буду превознесен в народах, буду превознесен на земле" (ст. 11). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: исцелитесь и разумейте. Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): утихните, чтобы вам познать. В еврейском: уарфу, уаду. Мне кажется, что пророк здесь вещает к язычникам и как бы так говорит: познайте силу Его и могущество, являющееся во всей вселенной; но для этого вы должны быть спокойными, должны иметь здравую душу. Слово – "успокойтесь" означает это самое: оставьте заблуждения, отстаньте от прежнего образа жизни, выйдите из тьмы окружающих вас злых дел, дабы, руководясь указанием чудес и имея спокойную душу, вы познали Владыку всех. Для этого недостаточно только знать чудеса, но нужно иметь и признательную душу. У иудеев также были чудеса, и, однако, это нисколько не послужило к их спасению. Как лучи солнечные недостаточны для того, чтобы видеть, но нужен и глаз чистый и здравый, так и здесь одних чудес недостаточно. Вот почему пророк, сказав о чудесах, желающим получить от них пользу внушает отрешиться от окружающих их зол, чтобы познать Бога всех. "Успокойтесь и познайте, что Я есмь Бог", а не идолы и истуканы. Утихните, и Я представлю вам много доказательств. Это означают слова: "буду превознесен в народах, буду превознесен на земле", т.е. посредством дел явлюсь вам великим и высоким. Существо Божие, нетленное и неизреченное, высоко и само по себе; но так как вы не видите этого, то я покажу вам это делами, не только в Палестине и в Иерусалиме, но и между вами – язычниками. Так Бог прославляется, преодолевая и побеждая, творя чудеса и в Вавилоне, и в Египте, и в пустыне, и во всей вселенной, чтобы они везде могли познать Его. "Господь сил с нами, заступник наш – Бог Иакова" (ст. 12). Этот Бог, везде великий, везде высокий, есть с нами всегда. Итак, не бойтесь и не смущайтесь, имея такого непобедимого Господа, Которому подобает всякая честь и слава, со безначальным Отцем и животворящим Его Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Как нужно понимать призыв Псалмопевца к рукоплесканию и восклицанию? – Объяснение слов Псалма в переносном смысле: предъизображение победы Христа. – Божественное Его величие в самом уничижении, затем – в распространении Его учения по вселенной. – Почему Христос не помог Себе на кресте? – Божественная Его сила в делах Апостолов. – Пророчество об обращении иудеев, как достояния Божия. "Вознесся Бог при восклицании ..." Призыв вселенной к разумному прославлению Господа. – "Избранники Божии на земле весьма превознесены".1. Этот псалом такого же содержания (как и предыдущий). В нем пророк изображает победы и трофеи над врагами и призывает всю вселенную к прославлению совершившегося. Но, может быть, некоторым кажется недостойным начало увещания божественного Духа, и это повеление, – рукоплескания, клики, шумные возгласы. Может быть, скажет кто-нибудь: не собирающимся в это почтенное училище, а действующим на зрелищах и пиршествах свойственно рукоплескать и производить шум руками; людям, наставляемым благодатью Духа, прилично спокойствие и благочиние. Что же означают эти слова? О каком восклицании и рукоплескании говорит пророк? Действительно, на войне и в сражении есть такой обычай, т.е. восклицать и рукоплескать, чтобы устрашить неприятелей; а мирной душе это не свойственно. Между тем псалом призывает к тому и другому – к рукоплесканию и восклицанию. Что же означает сказанное? Означает не что иное, как радость и победу. Так и в другом месте пророк представляет реки рукоплещущими: "да рукоплещут вместе и реки" (Пс.97:8). Также Исаия представляет дерева делающими тоже (Ис.55:12), и Псалмопевец еще в другом месте представляет горы и холмы скачущими (Пс.113:14), не для того, чтобы мы буквально разумели, будто горы и холмы скачут и реки рукоплещут, как бы имея руки, – это было бы крайне безрассудно, – но чтобы видели высшую степень радости. То же самое можно видеть и у людей. Почему же пророк не сказал: радуйтесь и веселитесь, но: "восплещите" и "воскликните"? Чтобы показать нам величайшую радость. Как Христос, когда говорит: "ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое" (Мф.17), повелевает не на самом деле помазываться, – никто из нас не делает этого, – но показывать радость и веселое расположение духа (ведь Он заповедует поститься с радостью, а не с унынием), – так и здесь заповедуется нам не рукоплескать, но веселиться и радоваться, воспевая псалом. Впрочем справедливо можно разуметь этот псалом более в переносном смысле, возвышаясь над историческими событиями. Хотя пророк начинает речь с чувственных изображений, но он руководит слушателя к духовным предметам.
Как я прежде говорил, так и теперь скажу: иное в Писании должно понимать так, как сказано, а иное в смысле переносном, – напр., когда говорится: "волк будет жить вместе с ягненком" (Ис.11:6). Мы не разумеем здесь ни волков, ни агнцев, ни пастбищ, ни вола, ни тельца, но под видом бессловесных представляем нравы людей. А иное нужно принимать в двояком смысле, чувственном и духовном, – как, например, в событии с сыном Авраамовым (Быт. гл. 22): мы видим, что сын был приносим в жертву, но под этим действием с сыном разумеем и нечто другое таинственное, именно - крест. Также в агнце египетском мы видим образ страданий (Христовых). Тоже нужно сделать и здесь. Пророк говорит не об арабах и других соседних народах, но призывает "все народы". "Ибо Господь Вышний страшен, Царь великий на всей земле". В самом начале он возбуждает слушателя, призывая к слушанию столь важного благовестия, к всеобщему славословию, к некоторому божественному и духовному празднеству, к тайноводству, принесенному с небес. Потому и говорить: "восплещите руками", т.е. радуйтесь, восхищайтесь. То же самое заповедует и евангельское учение, когда говорит: "возрадуйтесь" (Лк.6:23), повелевая, конечно, не скакать и плясать, – это было бы неприлично, – но выражая особенно сильную радость, потому что совершившееся достойно великой радости. Где только светит солнце, везде распространилось евангельское учение, на всю вселенную простерлось спасение, и те, которые прежде были преданы заблуждению, явили любомудрие выше иудейского служения. "Все народы, восплещите руками". Руками, которые прежде были нечисты, отвратительны, ежедневно оскверняемы кровью от нечистых жертв, которыми вы убивали детей, совершали гнусные дела и действовали вопреки самой природе, этими руками восплещите ныне. "Воскликните Богу гласом радости". Языком, которым вы вкушали нечистое, которым произносили слова богохульные, этим языком возгласите победную песнь. Так и воины имеют обычай, когда неприятельское войско уступает, не продолжать упорного боя, но дружным криком и воплем потрясать уже пораженные души противников; и это служит знаком блистательной победы и величайшего торжества, когда считается достаточным окончить сражение не руками, а одним криком вместо рук и оружия.
2. Все это было делом Христа. Он сам прекратил жестокую войну, связал "сильного" и расхитил сосуды его (Мф.12:29). Но, как человеколюбивый, Он предоставляет наслаждаться победою и трофеями тем, которые нисколько не подвизались, и повелевает воспевать победную песнь, как будто они сами совершили это и одержали победу. Потому все мы восклицаем не тихим, но громким голосом: "смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?" (1Кор.15:55). И еще: "вознесся Бог при восклицании". Так сказано в настоящем псалме (ст. 6). И в другом месте: "Ты взошел на высоту, пленил плен, принял дары от людей" (Пс.57:19). Воспели некогда и иудеи победную песнь, когда потонуло войско египтян: "Пою Господу, ибо Он высоко превознесся" (Исх.15:1); но наша песнь гораздо торжественнее, потому что ныне погибли не египтяне, а бесы, побежден не фараон, а диавол, отнято не чувственное оружие, а умерщвлен грех, не в Чермном море, а в купели возрождения, и мы идем не в землю обетованную, а стремимся на небо, вкушаем не манну, а принимаем тело Господне, пием не воду от камня, а кровь от ребра Христова. Поэтому пророк и взывает: "восплещите руками"; вы освободились от камней и дерев (ветхозаветных), и взошли на небо и на небо небес и стали пред престолом Царя. Итак "воскликните Богу", т.е. принесите благодарность Ему, приписывайте победу Ему, трофей Ему. Это – не человеческая война, не чувственная борьба, подвиг не для чего-нибудь житейского, но для самого неба и благ небесных. Он сам руководил этою войною и даровал нам победу. "Ибо Господь Вышний страшен, Царь великий на всей земле". Где ныне те, которые унижают славу Единородного? Вот Сын называется великим Царем, как называется и Отец. Не клянись, говорит Христос, "ни небом, потому что оно престол Божий, ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя" (Мф.5:34-35). И в другом месте: "Бог крепкий, Отец вечности", т.е. Царь (Ис.9:6). Итак, когда ты слышишь, что Господь твой был пригвожден, повешен на кресте, погребен, нисшел в преисподние места земли, то не смущайся и не унывай: Он – "Вышний", и вышний по естеству; а то, что высоко по естеству, не падет с высоты, не сделается низким, но и в самом уничижении остается и является высота Его. Так и Христос, когда умер, тогда особенно и явил Свое могущество против смерти. "и свет во тьме светит", говорит евангелист, "и тьма не объяла его" (Ин.1:5). Так и Его высота открылась в уничижении. Смотри, как Он, и находясь во аде, потряс все высокое; тогда солнце сокрыло свои лучи, камни распались, завеса раздралась, земля поколебалась, Иуда удавился, Пилат и жена его устрашились, сам судия оправдывался. Итак, когда ты слышишь, что Он быль связан и подвергался бичеванию, то не смущайся, но смотри, как Он и в узах являл Свою силу. Он только спросил: "кого ищете?", и все пали на землю (Ин.18:4). Видишь ли, как Он "страшен", – какие дела совершает одним словом и мановением? Когда ты видишь Его мертвым, то представь камень отваленный, ангелов, со страхом сидящих при гробе, ад расторгаемый, смерть попираемую, узников разрешаемых, и тогда уразумеешь, как Он страшен. Если же Он, во время Своего уничижения, явил такую силу, на небе, на земле, во аде, то какою же явит во время будущего Своего пришествия? Послушай, что во время Его уничижения говорят бесы, источая пену, разрывая узы, ходя по местам непроходимым: "что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас" (Мф.8:29). Если же так говорили они тогда, то что скажут, когда Он опять придет, и силы небесные поколеблются и солнце померкнет, и луна не даст света своего? Поэтому пророк и говорит: "Вышний страшен". Или лучше, кто достойно выразит все, повествуя о том дне, когда Он пошлет ангелов по всей вселенной, когда все сотрясется, земля поколеблется, возвращая залог умерших, бесчисленные тела восстанут, небо совьется, как свиваемое полотно; когда поставится страшный престол (Дан.7:9), потекут огненные реки, отверзутся книги, совершенное каждым во мраке сделается явным; когда будут невыносимые наказания и мучения, ужасные силы, обнаженные мечи, отведение в геенну; когда прекратятся всякие отличия, и царей, и военачальников, и градоначальников, и предстоятелей, явится множество ангелов и сонмы мучеников, пророков, апостолов, священников, монахов; когда последуют неизреченные награды, воздаяния, венцы, блага, превосходящие разумение?
3. Кто может выразить это словом? Если пророк, описывая творения, утомился и отступил, сказав: "как величественны дела Твои, Господи!" (Пс.91:6), и если Павел, рассматривая один вид промышления Божия, воскликнул: "о, бездна богатства" (Рим.11:33), то что скажет тот, кто станет описывать этот день? Все это предвидел пророк и сказал: "Господь Вышний страшен, Царь великий на всей земле", указывая на спасение вселенной. Он и прежде был великим Царем, но не был познан: "в мире был, и мир Его не познал" (Ин.1:10); а теперь Он сделал и это, стал великим Царем и для нас, которых усвоил Себе. В самом деле, не велик ли тот, Кто, послав по всей вселенной рыбарей бедных, неученых, простых, числом одиннадцать, незнатных, оставивших отечество, безгласных, как рыбы, с одною одеждой, без обуви, почти нагих, уловил всех как бы по повелению? Истинно Он – великий Царь, очистивший вселенную от заблуждения, распространивший истину в короткое время и уничтоживший владычество диавола; Он и без подчиненных – великий Царь, имеющий силу и власть не от рабов, не по внешнему виду и одежде, но по самому своему естеству. "Я на то родился" (Ин.18:37). Он – великий Царь, имеющий честь не отвне откуда-нибудь, не нуждающийся ни в чем для того, чтобы быть Царем, делающий все, что хочет. "Идите по всему миру и проповедуйте", сказал Он (Мк.16:15), – и слово стало делом. "Хочу, очистись" (Мф.8:3); "Иисус запретил духу нечистому, сказав ему: дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него" (Мк.9:24); "умолкни, перестань" (Мк.4:39); "идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его" (Мф.25:41); "приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира" (Мф.25:34). Видишь ли везде Его власть? Видишь ли Его силу? Он так привлек к Себе покорившихся Ему, что они готовы скорее положить душу свою, нежели нарушить Его заповеди. Обыкновенный царь принимает честь от своих подданных; а Он сам дарует честь Своим подчиненным. Вот почему там одно только название, а здесь – дело. Он – великий Царь, сделавший всю вселенную небом, научивший варваров любомудрствовать и подражать ангелам. "Он покорил нам народы и племена под ноги наши" (ст. 4). О, чудо! Распявших Его убедил поклониться Ему; оскорблявших, богохульствовавших, преданных каменным истуканам научил полагать душу свою по Его произволению. Подлинно не апостолами совершено это, а Тем, Кто руководил их и управлял их душою. Как мог рыбарь или делатель палаток произвести такую перемену во вселенной, если бы глаголы Его не устранили всех препятствий? Волшебников и тиранов, ораторов и философов, и всех противившихся апостолы рассеивали, как прах, и разгоняли, как дым, и таким образом, распространяли свет истины, не оружием, не богатством, но простым словом; или лучше, слово их было не простое, а сильнее всякого дела. Когда они призывали имя Распятого, – смерть удалялась, бесы убегали, болезни исцелялись, телесные повреждения исправлялись, зло истреблялось, опасности исчезали, стихии изменялись.
Поэтому, когда скажут нам: почему же Он не помог самому себе на кресте? – то мы ответим: это еще более удивительно. В самом деле, не одно и тоже – сойти со креста, или, будучи распятым, именем Своим воскресить столько умерших. А что Он остался тогда на кресте добровольно, это доказали последствия. Если Он избавлял других от постигавшей их смерти, то тем более мог избавить себя самого прежде, нежели они постигла Его; если Он даровал жизнь другим, то тем более мог даровать самому себе, что и сделал через три дня, воскресши с великою силою. Это доказали последствия. Если имя Его над чужими телами оказывало такую силу, что, будучи произносимо, отгоняло смерть, то никто не может сомневаться, что и над собственным телом Он мог показать великую силу и покорить смерть. "Он покорил нам народы и племена под ноги наши". Посмотри на мудрость пророка, как он выражает все точно. О чем впоследствии говорили апостолы: "что дивитесь сему, или что смотрите на нас, как будто бы мы своею силою или благочестием сделали то, что он ходит?" (Деян.3:12), о том же гораздо прежде говорит и пророк. Слово: "под ноги" означает покоренное, или лучше, великую покорность. Если хочешь знать, сколь велика эта покорность, послушай: "все, которые владели землями или домами", говорит Писание, "продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов" (Деян.4:34-35). Иные вместе с имуществом отдавали и душу свою. "голову свою", говорит Павел, "полагали за мою душу" (Рим.16: 4), и о других говорит: "если бы возможно было, вы исторгли бы очи свои и отдали мне" (Гал.4:15); и в послании к Коринфянам говорит: "то самое, что вы опечалились ради Бога, смотрите, какое произвело в вас усердие, какие извинения, какое негодование на виновного, какой страх, какое желание, какую ревность, какое взыскание! По всему вы показали себя чистыми в этом деле" (2Кор.7:11). Так они почитали и боялись апостолов! Также Лука пишет: "из посторонних же никто не смел пристать к ним, а народ прославлял их" (Деян.5:13). И еще Павел говорит: "чего вы хотите? с жезлом придти к вам, или с любовью и духом кротости?" (1Кор.4:21)
4. Видишь ли достоинство и власть апостолов? Все это сделано тем словом, которое Он изрек, посылая их: "и се, Я с вами" (Мф.28:20). Он сам, предшествуя им, уничтожал препятствия; сам уравнивал все и делал трудное легким. Прежде все дышало войною, все было исполнено утесов и пропастей, и негде было ни поставить ноги, ни остановиться, все пристани были закрыты, все дома заперты, уши всех заграждены; но как скоро апостолы вышли и стали проповедовать, то разрушили все преграды врагов, так что слушатели отдавали души свои и подвергались бесчисленным опасностям за проповеданное. "Избрал нам наследие Свое, красу Иакова, которую возлюбил" (ст. 5). Другой переводчик (Симмах) говорит: прославление Иаковле. Посмотри на точность пророчества. Выше пророк сказал: "покорил нам народы и племена". И действительно, наперед обратились иудеи, сначала в числе трех тысяч, потом пяти, а после них язычники. И сам Господь сказал: "есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь" (Ин.10:16). Далее, чтобы кто-нибудь, услышав слова: "избрал нам наследие Свое", не стал недоумевать, сомневаться и говорить: почему же иудеи не веруют ныне? – пророк дополнительными словами разрешил недоумение. Бог с Своей стороны избрал и их и, сколько от Него зависело, не оставил никого. Если хочешь знать и причину, то выслушай следующее: "красу Иакова, которую возлюбил", присовокупляет пророк. Мне кажется, что он здесь разумеет верующих, как Павел объяснил, сказав: "но не то, чтобы слово Божие не сбылось: ибо не все те Израильтяне, которые от Израиля; и не все дети Авраама, которые от семени его, но сказано: в Исааке наречется тебе семя. То есть не плотские дети суть дети Божии, но дети обетования признаются за семя" (Рим.9:6-8). Верующих справедливо можно назвать "красою" народа, так как что прекраснее тогдашних верующих?
"Наследием" же Его называет пророк этот народ не потому, чтобы Бог когда-нибудь оставлял прочие народы, но чтобы выразить сильную к нему любовь Божию, близость и особенное промышление. А чтобы тебе видеть точность пророка, посмотри, как он употребляет выражение, которое обыкновенно употребляют люди о вещах покупаемых. Многие, покупая что-нибудь, часто называю добротою ("красою")то, что превосходит прочие вещи. Так и пророк, желая показать, что не все спасутся, говорит: "красу Иакова". Тоже и в евангелиях выражается многими притчами. "Вознесся Бог при восклицании" (ст. 6). Не сказал: вознесен, но: "вознесся", выражая, что Христос вознесся не при помощи кого-нибудь, ведшего Его, но сам шел этим путем. Илия и не таким путем восшел, каким Христос, и вознесен был посторонней силою, потому что человеческое естество не может идти несвойственным ему путем, а Единородный "вознесся" собственной властью. Потому и Лука сказал: "когда они смотрели на небо, во время восхождения Его" (Деян.1:10).
Не сказал: когда Он был взят, или возносим, потому что это было Его собственное восхождение. Если Он еще прежде распятия ходил по водам, будучи облечен вещественным и подверженным страданью телом, то удивительно ли, что, приняв тело нетленное, Он вознесся по воздуху? Где же "восклицание"? Кто восклицал, когда Он восходил? Тогда было молчание, и только одиннадцать учеников присутствовали при этом. Видишь ли, что не нужно принимать эти выражения в буквальном смысле, но постигать означаемое ими? Как я в начале псалма говорил, что воскликновением он означает нечто другое, именно победу, трофей, так и здесь он говорит: "при восклицании", т.е. выражает, что Христос восшел с победою, поправ смерть, разрушив грех, прогнав бесов, истребив заблуждение, переменив все на лучшее, возведши наше естество в прежнее, или гораздо лучшее отечество. И когда Он восходил, то ничто не противостало Ему, ни власть греха, ни могущество смерти, ни сила клятвы, ни владычество тления и нечестия, ничто подобное, но, расторгнув все это, как паутину, ниспровергнув сонмища бесов и силы диавола и все прочее, Он восшел, совершив то, что благоволил.
5. Вот почему и Павел, изображая победу Христову, сказал: "отняв силы у начальств и властей, властно подверг их позору, восторжествовав над ними Собою". И еще: "истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту" (Кол.2:14,15). "Господь при звуке трубном".
Этим пророк выражает тоже самое, т.е. блистательную победу. Впрочем, здесь можно разуметь и нечто другое, именно известность, ясность, торжественность. Хотя при самом событии никто не знал о нем, но оно сделалось так известным, как будто прозвучала труба, или еще более. Это событие происходило тогда тихо, но оно не укрылось почти ни от кого из жителей вселенной и самое существо дел так прославило его, как будто прозвучала труба, или еще более. Действительно, звучная труба не могла бы так созвать всех на это зрелище, как впоследствии глас дел доказал вознесение (Христово), возвестив о нем сильнее всякого грома. Не так мог бы гром огласить вселенную, как ясно дела огласили людей и тогдашних и будущих. Гром слышен только для присутствующих; а эти дела возвестили о событии всем поколениям яснее трубы и слышнее грома.
Впрочем не погрешил бы тот, кто назвал бы трубами уста апостолов, трубами не медными, но лучше золота и драгоценнее драгоценных камней. А для чего пророк не сказал: в трубе, но: "при звуке трубном"? Для того, чтобы выразить их единодушное согласие, как и Павел говорит: "я ли, они ли, мы так проповедуем" (1Кор.15:11), – и еще говорится: "у множества же уверовавших было одно сердце и одна душа" (Деян.4:32). Апостолы возвещали, как трубы, не на войну призывая, но благовествуя победу. Как войскам, когда они идут на сражение, вместе с знаменами предшествуют и трубы, чтобы ободрять присутствующих, действуя не на зрение только, но и на слух, – так было и тогда. Когда апостолы входили в какой-нибудь город, то как бы звучали трубы, и все стекались слушать их. "Пойте Богу нашему, пойте! Пойте Царю нашему, пойте! Ибо Царь всей земли – Бог, пойте разумно! Воцарился Бог над народами, Бог сидит на престоле Своем святом" (ст. 7-9). Сказав о величии события, пророк призывает вселенную к прославлению Бога с великим усердием, почему и повторяет несколько раз: "пойте"; и притом призывает петь не просто, но с великим разумением. Что значит: "пойте разумно"? Познав случившееся, говорить, уразумев величие событий. И еще нечто другое, мне кажется, выражает он словом: "разумно", именно петь не голосом только, но и делами, не устами только, но и жизнью. "Воцарился Бог над народами". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: выше языков. О каком царстве говорится здесь? Не о царстве вследствие сотворения, но о царстве вследствие усвоения нас Богу, Бог царствовал над всеми и прежде, как Творец и Создатель; а теперь воцарился над людьми, добровольно и с благодарностью покорившимися Ему. Действительно, достойно величайшей хвалы и удивления то, как Христос, поносимый иудеями, произвел в людях такую перемену, что прославляется по всей вселенной. Те, которые никогда не читали пророков, не знали закона, но по образу жизни были подобны диким зверям, внезапно изменились, оставили все заблуждения и покорились, не два, три, четыре, или десять народов, но живущие по всей вселенной.
"Бог сидит на престоле Своем святом". Что значит: "сидит на престоле"? Царствует, управляет. Хорошо сказал пророк: "на святом", потому что Он не только царствует, но и царствует свято. Что значит: царствует свято? Чисто. Люди, достигнув такой власти, употребляют свою силу на неправду, а Его владычество чуждо всего подобного, чисто и свято. Его судилище не изменяется и не искажается ни обольщением, ни чем-нибудь подобным, но всегда чисто, праведно, сияет светлее всякой чистоты, блистает неизреченною славою. "Князья народов собрались к Богу Авраама, ибо мощные (избранники) Божии на земле весьма превознесены" (ст. 10).
6. Здесь указывается на распространение евангелия, которое коснулось не только простых людей, но и облекающихся в диадему и сидящих на царском престоле. Потом выражая, что один и тот же Бог и нового и ветхого завета, пророк говорит: "к Богу Авраама"; иначе сказать; один и тот же Бог – Бог праотцев, и давший закон. Потому и Иеремия говорил: "завет, который Я заключу с домом Израилевым, не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской" (Иер.31:31,32), – выражая, что один и тот же Законодатель и нового и ветхого завета. Также Варух говорил: "сей есть Бог наш, и никто другой не сравнится с Ним. Он нашел все пути премудрости и даровал ее рабу Своему Иакову и возлюбленному Своему Израилю. После того Он явился на земле и обращался между людьми" (Вар.3:36-38), – выражая, что Давший закон есть и Воплотившийся, а Воплотившийся есть и Давший закон. То же и этот пророк говорит в словах: "собрались к Богу Авраама". В еврейском, вместо: с Богом, сказано: ем Елои Авраам. Каким образом это произошло? "Мощные (избранники) Божии на земле весьма превознесены". Кто же эти "избранники Божии", как не апостолы и все верующие? Так как сила их столько просияла, то пророк и говорит, что они вознеслись над всеми. Хорошо назвал он их державными. В самом деле, не державны ли те, которые противостали всей вселенной, бесам, диаволу, народам, городам, язычникам, тиранам, наказаниям, мучениям на сковородах и в печах, обычаям, силе природы, преодолели все, стали выше всего и ничем не были побеждаемы? Не державны ли те, которые и по смерти явили такую силу? Не державны ли те, которых слова крепче адаманта, и никакое время не сокрушает их, но с каждым днем более и более возрастают, так как проповедь евангельская распространяется везде, по всем странам вселенной? За все это возблагодарим человеколюбивого Бога, Которому слава и держава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Псалом 47-й есть пророческая песнь Господу от лица возвратившихся из Вавилонского плена иудеев. В каком смысле назван здесь город – Божиим и гора – святою? "Благоукореняя" радости всей земли. – Говоря о Сионских горах, почему пророк упоминает о севере словами: "северные стороны" – Что значит: "Восприняли мы, Боже, милость Твою"? – Слава дивных дел Божиих, совершаемых ради божественной "правды"; призыв к. веселию, изысканиям и вечному помятованию о Боге и Его непрестанном промышлении.1. И здесь пророк изображает прекращение войн и избавление от борьбы. Иудеи, возвратившись из земли Вавилонской, избавившись от продолжительного плена, получив опять отеческую землю и избежав многих войн, в благодарность за все эти блага воспевают Виновнику их песнь и говорят: "Велик Господь и славен весьма". "Велик", а как велик, не говорит пророк, потому что этого никто не знает, – почему и прибавляет: "и славен весьма". Величию Его нет предела. Смысл этих слов следующий: должно прославлять и величать Его одного, и притом выше всякой меры, прославлять как за беспредельное и непостижимое величие существа Его, так и за чрезвычайные благодеяния Его к нам. Он и хотел, и имел силу сделать, что хотел. "В городе Бога нашего, на горе Его святой". Что говоришь ты? Здесь заключаешь славу Его, великого и хвального, в этом городе и в этой горе? Нет, не то говорю я, отвечает пророк, но то, что мы прежде других познали Его. Или это он выражает словами: "в городе Бога нашего", или желает показать, что в нем явилась слава и величие Божие посредством бывших здесь чудес, когда тех, которые были пленены, рассеяны, унижены, содержимы в стране врагов, как во гробе, он внезапно возвеличил так, что они преодолели своих притеснителей, достигли прежнего благосостояния и наследовали отечество в древнем виде. Хотя величие Его, говорит, возвещают и видимые твари, но так как многие люди издревле неразумны, то Он внушает познание о Себе и посредством врагов и победы, часто воздвигая чудные трофеи, изменяя обстоятельства к лучшему и совершая такие чудеса сверх всякого чаяния и надежды. А Божиим пророк называет этот город не в том смысле, будто прочие города лишены Промысла но, выражая, что иудеи имели некоторое преимущество пред другими в познании Его. Тогда как другие города могли быть названы Божиими только в отношении сотворения, этот был таков и по особенной близости к Богу, и потому, что все чудеса были совершены здесь. Итак, тогда этот город назывался Божиим; а ныне все мы называемся Божиими. "Те, которые Христовы", говорит апостол, "распяли плоть со страстями и похотями" (Гал.5:24). Видишь ли силу добродетели? И гора названа Божиею потому, что на ней совершалось служение Богу. "Благоустроенной (в славянском тексте – благокоренным), радости всей земли". Эти слова весьма неясны; поэтому нужно быть внимательным. Читающий их поверхностно приходит в великое недоумение, а тщательно вникающий в них увидит последовательность и точную связь мыслей. Смысл этих слов следующий: "велик Господь и славен весьма в городе Бога нашего, на горе Его святой, благоустроенной, радости всей земли", т.е. хорошо укореняя, хорошо утверждая, хорошо укрепляя его на радость и веселие всей вселенной. То же выразил и другой переводчик, сказав: предопределенным просвещением всей земли, т.е. сделал его просвещением и утехою всей вселенной. Отсюда – источник благочестия, корни и начала богопознания. Так, Господь укоренил его и крепко утвердил на украшение всей вселенной, на радость и веселие всей земли, Иерусалим был тогда училищем земли, и хотевшие получить радость, украситься и просветиться здесь, научались нужному. Вот почему пророк, выражая это, и не сказал: укореняя, но: "благокоренный". Впрочем, если желаешь принимать эти слова и в переносном смысле, то увидишь истину их на делах. Действительно оттуда произошло утешение для всей вселенной, оттуда радость и веселие, оттуда источники любомудрия, там распят Христос, оттуда вышли апостолы: "от Сиона выйдет закон и слово Господне – из Иерусалима" (Мих.4:2). И эта радость имеет корни бессмертные. "Горы Сионские, северные стороны, город Царя Великого!". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: горы Сионские, бедра северова. В еврейском: гора Сион, на северной стране (ар Сион иерхеи сафун). Почему, скажи мне, пророк упоминает теперь о севере и описывает нам местоположение? Потому, что отсюда часто воздвигались войны на иудеев, от нашествия варваров, и пророки часто говорят об этом, называя войну северной и описывая "поддуваемый ветром кипящий котел, и лицо его со стороны севера" (Иер.1:13). На севере в отношении к Палестине лежит страна персов. Удивляясь бывшему, пророк прибавил это, желая выразить: Ты сделал Палестину непобедимою с той стороны, откуда она постоянно терпела нападения. Как если бы кто-нибудь сказал о теле: ты сделал слабую часть его самой крепкою, так точно и пророк выражает ту же мысль: откуда вопли и слезы, откуда причины бедствий – те части исполнились удовольствия и благоденствия; откуда угрозы, ужасы и опасности – оттуда радость и веселие, и никто уже не боится той северной страны мира, никто не опасается, никто не имеет подозрения, но все радуются, потому что Ты укоренил ее в радости. "Бог в жилищах его ведом, когда защищает его" (ст. 4). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: познан. Третий (Симмах): Бог в царских чертогах его будет познан в крепости. Четвертый (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): Бог в тягостях его познан в избавлении его.
2. Пророк возвещает достоинство, славу, венец этого города словами: "город Царя Великого". Потом, показывая, почему он есть "город Царя Великого", прибавляет: "Бог в жилищах его ведом, когда защищает его", Который являет великое о нем промышление, спасает его всего со всех сторон, печется о нем не только в совокупности, но и о каждом доме его промышляет. Нам Он известен и без этого, но врагам Он показал силу Свою и таким образом. Так, когда на Езекию напали толпы варваров и окружили весь город, как бы сетью, то отступили от него, оставив после себя множество мертвых (4Цар.19). Многие и другие враги приступали к нему и удалялись с бесчестием. Все это, говорит пророк, совершено промыслом Божиим и сделало этот город славным, и он сталь велик, не потому, что славен, но потому, что прославился таким образом. "Ибо вот, цари земли собрались, сошлись вместе" (ст. 5). Другой переводчик (Симмах) говорит: вот цари соединились строем. "Они, видя сие, удивились, смутились, поколебались. Трепет объял их: там (постигли их) болезни как бы рождающей" (ст. 6, 7). "Ветром бурным". Другой (Симмах): ветром сильным. Третий (Акила): ветром жгучим. "Ты сокрушишь корабли Фарсийские". Другой (Симмах): разрушишь. В еврейском сказано: фарсис. Он описывает здесь войну тяжкую и поднявшуюся со всех сторон, а потому и славнейшую победу, Сказав, что Господь защищает этот город и оказывает великое о нем промышление, теперь объясняет, как Он защищал его. Когда напали на него, говорит, многочисленные народы, – их разумеет он под множеством "царей", – и не просто напали, но "собрались, сошлись", тогда произошли такие дела, что сами они, удивившись чудесам, отступили. Война приняла такой оборот, что они сами, пришедши в изумление и страх, рассеялись и с великим расстройством обратились назад, испугавшись многие немногих, собранные вместе несобранных, и были в положении нисколько не лучше жены рождающей. Отсюда видно, что война происходила не по устроению человеческому, но Бог был распорядителем борьбы, не только приводя в смятение мысли врагов, но и потрясая сердца их, повергая их в болезни рождения и производя в них невыразимый страх. И случилось тоже, как если бы собрался большой флот, и бурный ветер поднявшись сокрушил все корабли, потопил суда, и привел все внезапно в великое смятение. Этим примером, кажется мне, пророк выражает легкость победы и чрезвычайность смятения. И те, которые владели флотом и пришли из отдаленной и чужой страны, погибли все от гнева Божия, как бы от бурного ветра. Поэтому он означил и место, откуда они пришли, прибавив: "Фарсийские". Тоже выражено и в еврейском этим словом, которое мы привели для вас в чтении текста. Таким образом, или это можно разуметь, или то, что я прежде сказал. т.е.: как бурный ветер, поднявшись, часто сокрушал корабли фарсийские, так точно Бог рассеял эти толпы. "Как мы слышали, так и видели в городе Господа сил, в городе Бога нашего: Бог основал его на век" (ст. 9). Видишь ли, как он объясняет вышесказанное выражение: благоукореняя? Не сказал: благоукоренив, но: благоукореняя, т.е. постоянно промышляя, постоянно заботясь, постоянно ограждая. Сказав о том, что случилось в его время, он обращается к древним событиям и показывает, что первое согласно с последним. О чем, говорит, мы слышали на словах, то видели и в делах, т.е. победы, трофеи, Божие промышление, дивные чудеса. Господь никогда не переставал совершать их. Ему свойственно и избавлять от опасностей, и руководить к богопознанию. Не напрасно пророк напомнил и о случившемся за долгое время. Нужно было научить и древними событиями, и новыми делами, чтобы грубейшие из слушателей от настоящего научались верить и давно бывшему, получали двоякую пользу и, таким образом, слух заменял бы у них зрение. "Восприняли мы, Боже, милость Твою среди народа Твоего" (ст. 10). Другой переводчик (Симмах) говорит: мы признали Боже, милость твою среди людей твоих (eicásamen). В еврейском: в храме твоем исповедали (ихалах деммину). "Как имя Твое, Боже, так и хвала Тебе, – до концов земли: правдою наполнена десница Твоя" (ст. 11).
3. Сказав: "как мы слышали, так и видели", пророк говорит далее, что он слышал и что видел. Что же он слышал и что видел? То, что благодать Божия делает город крепким и непоколебимым; она – его основание и сила; она делает его неприступным, не человеческая помощь и содействие, не сила оружия, не башни и стены, а что? Бог хранит его. Иудеев особенно нужно было учить этому, почему пророк часто и внушает им это. "Восприняли мы, Боже, милость Твою среди народа Твоего". Что значить: "восприняли"?
Надеялись, ожидали, и познали человеколюбие Твое. Сказав, что Господь укоренил город, основал и оградил, и желая показать, что это попечение бывает не по достоинству получающих, а по благости Дающего, и вместе желая смирить гордость их, он как бы так говорит: все это дела Твоей милости, Твоей славы, Твоей благости. Поэтому и прибавляет: "как имя Твое, Боже, так и хвала Тебе, – до концов земли: правдою наполнена десница Твоя". "Хвала Тебе", говорит, совершает дела столь великие и дивные, столь высокие и славные. Не по мере и достоинству получающих благодеяния Ты оказываешь попечение, а по Своему величию. "Хвала", т.е. благая весть о делах сделала их известными. Хотя они совершались в Палестине но, по величию и важности своей, достигли последних пределов вселенной, и живущие далеко узнавали все. Так, о бывшем в Египте иерихонская блудница знала точнее присутствовавших при этом (Иис. Нав.2:10); случившееся в Палестине рассказывали жившие в стране персидской; о происходившем в самой Персии знали жившие на крайних пределах земли. Для этого царь и отправил послания по всей вселенной, возвещавшие о случившемся в пещи вавилонской (Дан.3:98). Поэтому пророк, сказав: "хвала Тебе, – до концов земли", присовокупил: "правдою наполнена десница Твоя". Как он обыкновенно поступает, восходя от бывающего у людей к тому, что свойственно существу Божию, так поступает и в настоящем месте: не потому, чтобы можно было разуметь в Боге что-нибудь прибывающее или убывающее, – да не будет, – но потому, что слово и язык человеческий слабы, и потому нужно соединять с словом богоприличную мысль.
Итак, говоря здесь о принадлежностях естества Божия, он выражает то, что существенно свойственно Богу. Что же такое? "Правдою наполнена", говорит, "десница Твоя"; показывают, что случившееся было следствием не достоинства облагодетельствованных, но существенного свойства Божия, потому что самое существо Его радуется правде, утешается человеколюбием. Это Его дело, Его обычай; потому они и получали такие благодеяния. Как огню свойственно согревать и солнцу светить, так и Богу свойственно благотворить, и даже не так, а гораздо более. Потому пророк говорит: "правдою наполнена десница Твоя", выражая щедрость, свойственную существу Божию. "Да возвеселится гора Сионская и да возрадуются дочери Иудеи, ради судеб Твоих, Господи!" (ст. 12). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: о судах твоих. "Обойдите Сион и обоймите его". Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): и окружите. "Возвестите в башнях Его" (ст. 13) Другой (Симмах): исчислите столпы его. Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): восхвалите. "Обратите сердца ваши к укреплению его". Другой (Симмах): в ограду. Третий (Акила): благосостояние. "И рассмотрите дома его". Другой (Симмах): измерьте царские чертоги его. "Чтобы возвестить иному роду" (ст. 14). Другой (Симмах): роду последующему. "Ибо сей есть Бог наш во век и в век века. Он упасет нас во веки" (ст. 15). Нам не нужно объяснять, для чего пророк заповедует все это, – обойти город, исчислить столпы, обратить внимание на здания, рассмотреть его красоту, определить его ограды и стены, измерить дома и дворцы; слово его ясны сами по себе. Сказав это, он тотчас присовокупил и причину. Какую? "Чтобы возвестить иному роду". Смысл слов его следующий: исполнитесь удовольствия, возрадуйтесь, возвеселитесь, но не просто и как случится, а тщательно изучив крепость города. Когда он сделался развалинами, был разрушен до основания, и самое место его почти исчезло, так что предки наши уже отчаялись в его исправлении и говорили: "иссохли кости наши, мы умираем, погибаем, все погибаем" (Иез.37:11; Чис.17:12), и не надеялись возвратить его, тогда и получили его опять, и притом не таким, каким оставили, а гораздо лучшим, красивейшим, славнейшим, большим, богатейшим, крепчайшим, обширнейшим и по зданиям, и по торговле, и по силе, и по обилию богатства. "Слава", говорит пророк, "сего последнего храма будет больше, нежели прежнего" (Агг.2:9). Итак, он увещевает народ и как бы так говорит ему: вот этот самый город, который был в отчаянном положении, без надежды, и обратился в развалины, как опять достиг блистательнейшего состояния? Посмотрите на все это, на его здания, блеск, красоту, и познав отсюда могущество Божие, как Бог возвеличил его из отчаянного состояния, возвестите потомкам вашим о силе Божией, о постоянном Его промышлении, о том, что Он всегда печется о нас, защищает, и пасет нас. Такие повествования послужат и для потомков предметом великого любомудрия, уроком ревностнейшего богопознания и побуждением к добродетели. Для того пророк и заповедует обойти город, чтобы они могли быть опытными учителями потомков своих.
4. Так и мы, всегда и постоянно созерцая его, будем иметь в уме город наш Иерусалим, будем непрестанно представлять красоты этого города, который есть столица Царя веков, в котором обитают духи праведных, сонмы патриархов, апостолов и всех святых, где все постоянное, а не преходящее, где красоты нетленные и невиданные, составляющие наследие только тех, которые совершенно забыли о тленных и временных житейских попечениях, т.е. о богатстве, роскоши и пагубных удовольствиях диавола. Будем же каждый день преуспевать в братолюбии и дружелюбии к нуждающимся, в любви к ближним и сердечном прощении оскорбляющими нас, чтобы таким образом, проведши жизнь хорошо и богоугодно, мы могли сделаться, наследниками небесного царства во Христе Господе нашем, Которому слава и держава, с Отцем и Святым Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
На что указывает призыв всех народов к вниманию? – Внушение призываемым смирения и равенства пред Богом. – Псалмопевец возвещает не собственное, а божественное учение. – Что значит: в притчу? – Прикровенная речь в Писании имеет своею целью – возбудить внимание. – Нужно бояться не житейских скорбей, а только греха, от наказания за который на божественном суде не избавит ни богатство, ни родство; но не напрасны ли и молитвы святых? – Высокая цена человеческой души пред Богом, вечная жизнь потрудившихся здесь праведников и спокойствие их при виде смерти считающихся премудрыми. – Безумие людей любостяжательных и тщеславных. – Истинный путь к славе. – Крайнее унижение человеческого достоинства людьми, преданными страстям. – "Сей путь их - соблазн им, и после того устами своими будут одобрять (его)". – Быстрая гибель таких людей и торжество над ними добродетельных. – Но не господствуют ли над последними порочные? – Бессилие и бесславие порочных и спасение праведников. – Почему не нужно бояться настоящего, временного? – Не смотря на почести и лесть при жизни, порочный человек по смерти не увидит света и уподобится бессловесным животным.1. Теперь пророк хочет сказать нам нечто великое и таинственное. Он не призывал бы к слушанию жителей всей земли, не составлял бы зрелища вселенского, если бы не намеревался сказать нам что-нибудь великое, славное и достойное великого собрания. Он уже не иудеям только, живущим в Палестине, изрекает пророчество, но, как апостол и евангелист, обращает речь ко всему роду человеческому. Закон научал народ в одном углу вселенной, а слово проповеди (евангельской) возвещено по всей земле и распространилось по всем странам, какие только освещает солнце. Тот был некоторым руководством и предуготовлением и служил к осуждению и смерти, а это – благодать и мир. Итак, если он призвал к слушанию весь род человеческий, то приступим, и мы и посмотрим, что хочет сказать нам Псалмопевец, общий наставник рода человеческого. Как, хотя бы то были варвары, хотя бы мудрецы, хотя бы простолюдины, ты всем повелеваешь приступить? Да, говорит; поэтому и начинает так: "все народы", и еще присовокупляет: "земнородные и сыны человеческие", разумея все человечество. О, какое учение! Как оно полезно всем и относится ко всем! Поэтому он и призывает всех не только просто слушать, но и повелевает внимать возвещаемому с великим усердием и ревностью. Не сказал только: "услышьте сие, все народы", но и: "внемлите". Выражение: "внемлите" значит не что иное, как слушать с усердием и напряженным вниманием. Слово "внемлите" употребляется собственно тогда, когда кто-нибудь говорит к самому уху, и сам, внимая, и другого, заставляя внимать внушаемому. "Внемлите, все живущие во вселенной". Если есть племена, еще не сложившиеся в народы, рассеянные и кочующие, то и их, говорит, я призываю к слушанию. И посмотри на мудрость проповедника. Прежде всего он возбудил внимание и возвысил душу слушателей, призвав всех их вместе к слушанию; а потом, когда призвал, смиряет гордость их, чтобы они по многочисленности своей не стали превозноситься. Действительно, кто намеревается говорить о предметах любомудрия, тому особенно нужны такие слушатели, сокрушенные и смиренные, чуждые гордости и тщеславия. Как же он смирил их душу? Напомнив им об их природе. Сказав: "народы", он присовокупил: "земнородные и сыны человеческие"; указал на природу, из которой начало бытия нашего, напомнил об общей матери всех нас. Для чего он прибавил: "сыны человеческие"? Так как он сказал: "земнородные", то чтобы кто-нибудь не подумал, подобно языческим баснословам, будто люди в начале выросли из земли, как некоторые баснословили, представляя людей посеянными, он и прибавил: "сыны человеческие". Отцы ваши – люди, но начало бытия у вас и у них – земля. "Что гордится земля и пепел?" (Сир.10:9) Представь свою мать, и смири гордость, укроти высокомерие; вспомни, что ты "прах ты и в прах возвратишься" (Быт.3:19), и оставь всякое тщеславие. Мне нужен такой слушатель; для того я смиряю тебя, чтобы сделать тебя способным к принятию возвещаемого. "Богатый вместе с убогим". Видишь высокое достоинство Церкви. В самом деле, не высокое ли это достоинство, что она не делает выбора между слушателями по званиям, но равно преподает все учение, предлагает общую трапезу и богатому и бедному? Сказав о том, что соединяет всех, т.е. что все – земнородны, все – сыны человеческие, указав на общую всех природу, пророк потом обращается к кажущемуся различию и неравенству в житейском отношении и отвергает это различие, призывая всех вообще, потому что у нас общая природа. Призываю, говорит, всех вообще, потому что у нас общее жилище – вселенная; вы придумали различие по богатству и бедности, и ввели неравенство, но я опять отвергаю его, не предпочитая богатых и не унижая бедных, равно не призывая и одних бедных и не отгоняя богатых, но призывая тех и других, и не просто тех и других, тех прежде, а этих после, или этих прежде, а тех после, но "вместе". Пусть будет общее собрание, общее слово, общее слушание. Хотя ты богат, но ты произошел из того же праха, явился на свет так же, как и бедный, одинаковым рождением: и ты – сын человеческий, и он.
2. Если же самое главное и существенное у всех вас одинаково и равно, то для чего ты превозносишься тенями и призраками, из-за ничтожного расторгая общее? У вас общая природа, общее рождение, общая собственность: для чего же ты делаешь внешнюю принадлежность поводом к разделению? Я не терплю этого, и потому призываю тебя вместе с бедным: "богатый вместе с убогим". В других местах не увидишь вместе богатого и бедного, ни в судилищах, ни в царских чертогах, ни на торжищах, ни на пиршествах; там один в чести, другой в презрении, тот с дерзновением, этот со стыдом: "мудрость бедняка пренебрегается, и слов его не слушают" (Еккл.9:16); "заговорил богатый, – и все замолчали и превознесли речь его до облаков; подвергся несчастью бедняк, и еще бранят его; сказал разумно, и его не слушают" (Сир.13:27,28). А здесь не так. В церкви я не терплю такого преимущества и такого безумия, но предлагаю всем общее учение. Посмотри на мудрость учителя, как он еще прежде, нежели начал проповедь, одним воззванием преподал величайший урок. Призвав всех вместе, он не попустил ни богатому превозноситься, ни бедному оставаться в унижении, и показал, что как богатство не есть благо, так и бедность не есть зло, но то и другое относится к вещам излишним и внешним. Для меня, говорит, нет никакого различия, будешь ли тем, или этим; ни в богатстве твоем я не вижу преимущества, ни в бедности недостатка. Но, может быть, кто-нибудь скажет ему: если ты человек, имеющий такую же природу, то как ты считаешь себя достойным и способным быть учителем вселенной и призываешь всех с концов земли? Разве ты имеешь сказать что-нибудь достойное такого собрания? Да, говорит он. Призвав вселенную, и тем сделав слова свои достоверными, послушай, что говорит он: "уста мои изрекут премудрость и размышление сердца моего – разумение" (ст. 4). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: прошепчет сердце мое разумение. В еврейском: произнесет (уагие). Видишь ли, как он скоро объяснил слова свои? Не о богатствах, говорит, я буду беседовать, не об отличиях, не о власти, не о силе телесной, не о другом чем-нибудь из вещей тленных; я намереваюсь обстоятельно говорить о премудрости, которая не напрасно и не случайно досталась мне. "Приклоню к притче ухо мое, открою в псалтири загадку мою" (ст. 5). Другой (неизвестный переводчик, см, Ориг. Экз.): приклоню к притче ухо мое. В еврейском сказано: к притче (ламасал). "Открою в псалтири загадку мою". Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): загадку мою. В еврейском: идафи. Какая связь этих слов с выше сказанными? Вместо учителя я вижу теперь слушателя. Он призвал всех к слушанию чего-то полезного, и когда все пришли и собрались, когда обещал сказать нечто мудрое, тогда, еще не сказав ничего, оставляет место учителя и переходит на место слушателя: "приклоню", говорит, "к притче ухо мое". Почему же он поступает так? Весьма благоразумно и согласно с предыдущим. Так как он сказал: "уста мои изрекут премудрость", то, дабы кто-нибудь не подумал, что будет сказано нечто человеческое, и в словах: "размышление сердца моего" не подозревал собственного его изобретения, он удостоверяет здесь, что возвещаемое божественно и что он не проповедует ничего собственного, но что слышал, то и говорит. Я приклонил, говорит, слух мой к Богу, услышал от Него, и что низошло свыше в душу мою, то и возвещаю. Подобным образом говорил и Исаия: "Господь Бог дал Мне язык мудрых, пробуждает ухо Мое, чтобы Я слушал" (Ис.50:4). Также Павел: "вера от слышания, а слышание от слова Божия" (Рим.10:17). Видишь ли, что и он был прежде слушателем, а потом стал учителем? Потому другой переводчик и сказал: и прошепчет сердце мое. Что значит: прошепчет? Пропоет, произнесет некоторую духовную песнь. Если же он называет ее "размышлением сердца моего", не смущайся; что он принял от Духа, тому постоянно поучался, о том часто размышлял в самом себе, и уже размыслив возвещал другим. Что значит: "к притче"? Это слово имеет много значений. Оно означает и молву, и пример, и порицание, как, напр., когда говорится: "сделал нас притчей у язычников, кивают на нас головою народы" (Пс.43:15). Притчею называется также загадочная речь, которую многие называют вопросом, требующим разрешения, когда она выражает нечто, но из самих слов не ясна, заключая в себе сокровенный смысл, каковы, напр., слова Сампсона: "из ядущего вышло ядомое, и из сильного вышло сладкое" (Суд.14:14), и – Соломона: "чтобы разуметь притчу и замысловатую речь" (Притч.1:6). Называется притчею и подобие: "другую притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем" (Мф.13:24). Называется притчею и переносное выражение, напр.: "сын человеческий! предложи загадку и скажи притчу: большой орел с большими крыльями..." (Иез.17:2-3), где орлом называется царь. Притчею называется также прообраз и предначертание, как показывает Павел, когда говорит: "верою Авраам, будучи искушаем, принес в жертву Исаака и, имея обетование, принес единородного" (Евр.11:17), т.е. в прообразе и предначертании.
3. Итак, что же здесь называет он притчею? Мне кажется, так называет он повествование. Не смущайся, что он употребляет речь загадочную и весьма трудную для разумения; он делает это для того, чтобы возбудить слушателя; так как речь легкая для разумения доводит многих до невнимательности, то он и говорит притчею. Потому и Христос многое говорил в притчах, а наедине ученикам объяснял их. Притча отличает слушателя достойного от недостойного; достойный старается узнать смысл сказанного, а недостойный оставляет его без внимания. Так и было тогда, иудеи и трудною для разумения речью не возбуждались и не располагались делать вопросы: так мало они внимали сказанному! Прикровенная речь вообще может сильно побуждать к исследованию. Поэтому и Христос поступал так, говорил в притчах, для того, чтобы возбудить и расположить иудеев, беспечных и сонливых, к внимательнейшему слушанию. Но они, не смотря и на это, не были внимательны; а ученики слушали прилежно, и когда не разумели, тогда особенно и были внимательны из-за того, что не разумели. Потому Он и объяснял им притчи наедине. Потому и пророк говорит: "приклоню к притче ухо мое, открою в псалтири загадку мою". "Загадка" есть речь прикровенная и загадочная, как он говорит и в другом месте: "открою в притчах уста мои, возвещу изначальные гадания" (Пс.77:2). Ее он осмелился назвать премудростью потому, что был подвигнут божественным откровением; сказал: "в псалтири", для того, чтобы показать духовный смысл учения и бывшее ему вдохновение свыше; предложил наставление в виде песнопения для того, чтобы сделать речь свою приятною. Видишь ли, какое составил он предисловие? Призвал вселенную, отверг неравенство, бывающее в жизни, напомнил о природе, смирил высокомерие, обещал сказать нечто великое и высокое, сказал, что ничего не будет говорить от себя, но только то, что слышал от Бога, заметил, что речь его будет весьма неясна, чтобы сделать нас внимательнее, обещал научить нас духовной мудрости, о которой размышлял он постоянно. Будем же внимательны и не пропустим ничего. Если слово его есть премудрость, притча и загадка, то требуется напряженное внимание. Что же это за поучение, что за загадка, что за притча, что за премудрость, которую он слышал свыше? "Зачем ", говорит, "бояться мне в день бедственный?" Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: во дни лукавого. Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): зла. В сирском бедствия (ра); в еврейском также: ра. "Беззаконие ноги моей окружит меня" (ст. 6). Другой (Симмах): следов моих. В еврейском: злоба гонителей моих окружает меня (аон акувваи исуввуни). Видишь ли, как слова его загадочны, приточны, прикровенны и весьма неясны? Но, если угодно, узнаем наперед, о каком говорит он "дне бедственном". Какой день Писание обыкновенно называет лютым? День бедствий, наказаний, скорбей. Так и в другом месте он говорит: "блажен помышляющий о бедном и убогом! В день лютый избавит его Господь" (Пс.40:1). Таков день будущего суда, страшный и ужасный для грешников. Видишь ли первый урок высочайшего любомудрия, который научает тебя, что, достойно страха и что – презрения? Кто не делает этого превосходного различия, тот находится как бы в глубоком мраке и расстройстве, и не знает, что делать.
Если мы не станем различать, чего должно страшиться и что презирать, то жизнь наша будет исполнена многих заблуждений, многих опасностей. В самом деле, крайне безумно – бояться того, что недостойно страха, и смеяться над тем, чего должно страшиться. Тем и отличаются люди взрослые от детей, что последние, не имея зрелого разума, боятся масок и людей, одетых в мешок, между тем как оскорбить отца или мать считают за ничто; бросаются на огонь и горящие светильники, а боятся какого-нибудь шума, не имеющего в себе ничего страшного; а взрослые не подвержены ничему такому. Но так как многие неразумнее детей, то пророк и делает такое различие, говоря, чего должно страшиться, – не того, что для многих кажется страшным, т.е. бедности, незнатности, болезни, которые для многих кажутся не только страшными, но даже ужасными и невыносимыми, – ничего подобного он не внушает, – а только одного греха. Это означают слова: "беззаконие ноги моей окружит меня". Итак, вот приточное слово, вот новое и необыкновенное учение! Действительно, для многих кажется новым и необыкновенным – говорить, что не должно бояться никаких житейских скорбей. "Зачем бояться мне в день бедственный"? Только одного, говорит, боюсь я, чтобы беззаконие на пути моем и в жизни моей не окружило меня. Пятою (ногой) Писание называет коварство. "Который ел хлебы мои", говорит пророк, "поднял на меня пяту" (Пс.40:10), Также Исав сказал об Иакове: "запнул меня уже два раза" (Быт.27:36). Таков грех: он коварен и способен к обольщению. Его, говорит, боюсь я, – греха, который обольщает меня, который окружает меня.
4. Поэтому и Павел называет грех "запинающим" (Евр.12:1), выражая, что он часто, легко и удобно овладевает нами. В здешних судилищах люди опасаются многого, и богатства, и власти, и клеветы, и обмана; а там нет ничего подобного, но страшен один только грех, окружающий предающихся ему со всех сторон и поступающий свирепее неприятельского войска. Потому нужно всячески стараться, чтобы не быть окруженным от него, и, если видим, что он хочет напасть на нас, то убегать от сетей его, как делают на войне искусные воины; если же будем уловлены от него, то немедленно разрывать узы его, как сделал Давид, сокрушив силу его покаянием. Он был пленен грехом, но скоро избавился от него. Кто боится греха, тот никогда не будет бояться ничего другого, но будет смеяться над благами настоящей жизни и презирать скорби, потому что один только страх греха потрясает душу его. Кто имеет этот страх, для того ничто, поистине ничто другое не страшно, ни сама смерть, которая страшнее всего, но только – один грех. Почему? Потому, что грех предает человека геенне, подвергает вечным мучениям. С другой стороны такой страх ведет ко всякой добродетели. Представь, как важно не превозноситься житейскими благами, не малодушествовать в бедствиях, не прилепляться ни к чему настоящему, заботиться о будущем, ожидать последнего дня, проводя жизнь в этом страхе. Такой человек сделается ангелом, опасаясь только одного греха и ничего другого; он не будет бояться ничего другого, если будет одного этого бояться, как должно бояться, и напротив, кто не боится этого, тот испытает много страшного. "Надеющиеся на силу свою и множеством богатства своего хвалящиеся" (ст. 7). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см., Ориг., Экз.) говорит: гордящиеся. "Брат не избавит, избавит ли (вообще) человек? Не даст он Богу выкуп за себя. И цену искупления души своей, (хотя бы) он и трудился вечно" (ст. 8, 9). Может быть, кто-нибудь спросит: какая здесь связь речи? Великая, непрерывная и весьма близкая. Так как он говорит о суде, будущем страшном отчете, о неподкупном приговоре, а в здешних судилищах многие извращают правду, подкупают судей и избегают наказания, то возвещая неподкупность того суда и усиливая страх, о котором сказал выше, он присовокупляет и это, объясняя, что подлинно хорошо, как он сказал, страшиться одного только греха и ничего другого. Там нельзя извратить правды деньгами, или избавить себя от геенны подарками; там не спасает ни покровительство, ни красноречие, и ничто другое подобное. Как бы ты ни был богат, какую бы ни имел власть, с кем бы ни был знаком, все это тщетно и бесполезно; там каждый наказывается и увенчивается по делам своим. И современник Лазаря был весьма богат, но богатство не принесло ему никакой пользы (Лк.16); и девы были знакомы с другими девами, но эта близость нисколько не помогла им (Мф.25), потому что там требуется только одно. Поэтому вы, говорит пророк, надеющиеся на богатство и облеченные властью, напрасно и тщетно превозноситесь; с вами не пойдет на тот суд ни обилие богатства, ни сила власти; ни дружба, ни родство, и ничто другое не избавит вас. Там нельзя дать деньги, выкуп или цену за душу свою, чтобы спастись. Как же говорит Писание: "приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители" (Лк.16: 9)? Что значат эти слова? Они не заключают в себе ничего противного, ничего несогласного с вышесказанными, но весьма согласны с ними. Здесь говорится, что нужно приобретать друзей в настоящей жизни, употребляя богатство и расточая имущество на нуждающихся; здесь заповедуется не что другое, как только щедрая милостыня. Если ты отойдешь туда, не сделав ничего такого, то никто не будет ходатайствовать за тебя. Не дружба людей ходатайствуем за нас, но то, что друзья приобретены богатством; потому Господь и присовокупил: "друзей богатством", дабы ты знал, что тебя защитят сами эти дела твои: милосердие, человеколюбие, щедрость к нуждающимся. А что ни родство, ни дружба не принесут никакой пользы без дел, об этом послушай, что говорит пророк: "если бы нашлись сии три мужа: Ной, Даниил и Иов, не спасли бы ни сыновей, ни дочерей" (Иез.14:14,18). Но что я говорю о будущей жизни, если и в настоящей дружба нисколько не защищала? Так, сколько плакал и рыдал Самуил, и, однако, не спас Саула (1Цар.15:35)! Сколько молился Иеремия, и, однако, ни в чем не помог иудеям, но еще получил запрещение молиться (Иер.14:7,11)! И удивительно ли, что Иеремия нисколько не помог им, когда даже Моисей, как сказано, если бы он был в то время, не мог бы спасти тогдашних иудеев, которые предавались нечестию и сами от себя не оказывали ничего доброго (Иер.15:1)?
5. Сколько скорбел об иудеях Павел, сказавший: "Братия! желание моего сердца и молитва к Богу об Израиле во спасение" (Рим.10:1), и, однако помогла ли им его молитва? Нисколько. Но что я говорю о молитве, когда он желал даже быть отлученным за них от Христа (Рим.9:3)? Итак, не напрасны ли молитвы святых? Нет; напротив, они имеют великую силу, если и ты содействуешь им. Так Петр воскресил Тавифу не только по своей молитве, но и потому, что она отличалась милосердием (Деян.9:36). Так и другим помогали молящиеся святые. Но так бывает здесь, где еще продолжаются труды и подвиги; а там нет ничего такого, но спасение зависит только от дел. Потому пророк и смеется весьма сильно над богатыми и гордыми. Он не сказал: имеющие богатство, или приобретшие силу, но: "надеющиеся на силу свою и множеством богатства своего хвалящиеся", смеясь и укоряя их за то, что они надеются на тени и превозносятся дымом. Хорошо также сказал он: "не даст цену искупления души своей", потому что цена души выше даже целого мира, как говорит Господь: "какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?" (Мф.16:26) А чтобы ты убедился, что цена души выше целого мира, послушай, что говорит Павел о других святых: "скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин" (Евр.11:37-38). Подлинно, мир – для души. Как отец не взял бы дома за сына, так и Бог не взял бы мира за душу; но от нее требуются дела и подвиги. Хочешь ли знать, как велика цена душ наших? Единородный Сын Божий, желая искупить их, принес в жертву не мир, не человека, не землю, не море, но честную кровь Свою. Так и Павел говорит: "вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков" (1Кор.7:23). Видишь ли великость цены? Следовательно, когда ты погубишь душу свою, купленную такою ценою, то как можешь опять искупить ее? "Христос, воскреснув из мертвых, уже не умирает" (Рим.6:9). Видишь ли, как велика цена, как высоко достоинство души? Не пренебрегай же ею и не делай ее пленницей. "Будет (ли) жить до конца, не увидит погибели?" (ст. 10). Другой переводчик (Акила) говорит: и успокоился во век. Третий (Симмах): успокоившись в веке сем, будет жить во век. Сказав о богатых и сильных и показав, что от этого нет им никакой пользы, пророк говорит теперь о живущих добродетельно, в трудах и скорбях, и ободряет подвижников любомудрия. Не говори мне, продолжает он, что здесь труды и огорчения, но представь плоды, вспомни, что человек бессмертен, что за ними следует вечная жизнь, не имеющая конца. Поэтому, не гораздо ли лучше, – немного потрудившись здесь, получить вечный покой, нежели, насладившись немного, мучиться бесконечно? Далее, желая показать, что не только там награды и венцы, но еще и здесь бывает начало воздаяния, он продолжает: "ибо он видит, что мудрые умирают (и) одинаково (с ними) безумный и неразумный погибают и оставляют чужим богатство свое" (ст. 11). Не возражай мне: ты говоришь только о будущем; нет, я и здесь даю тебе задаток (будущих) венцов, или лучше, залог их и сами награды. Как и каким образом? Человек любомудрый, руководящийся надеждою будущего, и саму смерть не будет считать смертью, но, видя пред глазами своими лежащего мертвеца, не предастся скорби, подобно многим другим, представляя венцы; награды, неизреченные блага, "не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце" (1Кор.2:9), тамошнюю жизнь, ликование с ангелами. Как земледелец, видя истлевающее зерно, не падает духом и не отчаивается, а напротив тогда особенно и радуется и восхищается, зная, что это истление бывает началом новой жизни и причиною обильнейшего плодоношения, так и праведник, украшенный добрыми делами и ежедневно ожидающий царства, видя пред глазами своими смерть, не унывает, как многие другие, не смущается и не сокрушается; он знает, что для живущих праведно смерть есть перемена к лучшему, переход к блаженнейшему состоянию, путь к венцам. Кого здесь пророк называет "мудрыми"? Не истинно премудрых, а считающихся премудрыми. Мне кажется, что он разумеет языческих мудрецов, смеясь над ними и потому, что они, "называя себя мудрыми, обезумели" (Рим.1:22), нисколько не думая о воскресении. Когда праведник увидит этих мудрецов погибающими, плачущими, проливающими слезы, рыдающими, тогда сам не испытает ничего подобного, но будет выше таких стрел, ободряясь благими надеждами и зная, что эта гибель есть не погибель существа, а истребление смертности, уничтожение тления. Эта смерть не тело погубляет, а истребляет тление; сущность же остается во веки, чтобы воскреснуть в большей славе, – впрочем не у всех, потому что хотя воскресение будет общим для всех, но воскресение во славе только для живших праведно. "И гробы их – жилища их на век, селения их в род и род, (хотя) и нарекли они имена свои на землях" (ст. 12). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: находящееся внутри домов их во век. Третий (Симмах): жилища их в род, назвавшие по именам своим земли. В еврейском: на землях (алиадамоф).
6. Видишь ли, как пророк не только будущими, но и здесь случающимися обстоятельствами отклоняет от зла и любостяжания и руководит к добродетели, истребляя страсть к богатству, называя людей, привязанных к настоящим благам, безумными и доказывая это самими делами? В самом деле, скажи мне, что может быть безумнее человека, который трудится, заботится и собирает богатство для того, чтобы другие наслаждались плодами трудов его? Что может быть хуже этого тщетного труда, когда употреблявший усилия и подвергавшийся изнурению сам окончит жизнь, а наслаждение благами предоставит другим, и притом не родным и знакомым, а, как часто бывает, врагам и противникам? Поэтому пророк и не сказал: другим, но: "чужим" оставят богатство свое. Что значит: "одинаково безумный и неразумный погибают"? Т. е. вместе с теми, о которых сказано выше. Здесь, мне кажется, он говорит о людях нечестивых, привязанных к благам настоящим и нисколько не думающих о будущем, называя их безумными и в этом отношении. Если ты думаешь, что после настоящей жизни ничего не будет, то для чего и мучишься и беспокоишься, собирая отовсюду бесчисленные богатства, подвергая себя трудам, а плодами их не наслаждаясь? "И гробы их – жилища их на век". Это говорит он сообразно с их мнением. "Селения их в род и род, (хотя) и нарекли они имена свои на землях". Что может быть хуже такого безумия – считать гробницы вечным жилищем и превозноситься ими?
Так, многие часто строят гробницы великолепнее домов. Они трудятся и беспокоятся или для врагов, или для червей и праха, расточая имущество без всякой пользы. Таков образ мыслей у тех, которые ничего не надеются в будущем. Но при этом мне нужно оплакивать и многих других, которые, и надеясь на будущее, подражают не имеющим никакой надежды в будущем, созидая гробницы, воздвигая великолепные памятники, зарывая золото в землю, расточая имущество свое на других и, таким образом, оказываясь хуже тех людей. Кто не ожидает ничего после настоящей жизни, тот заботится о здешних благах хотя неразумно, но по крайней мере потому, что не ожидает ничего лучшего; а ты, человек, знающий о жизни будущей, о тамошних неизреченных благах, о том, что, по изречению евангельскому, "тогда праведники воссияют, как солнце" (Мф.13:43), какое можешь получить прощение, какое можешь иметь оправдание? Какому не подвергнешься ты справедливому наказанию, когда все расточаешь здесь на прах, на пепел, на памятники, на противников, на врагов? "И нарекли они имена свои на землях". Вот другой род безумия: давать свои названия зданиям, полям, баням, и считать это величайшим для себя утешением, гоняться за тенью вместо истины. Если ты, человек, хочешь приобрести себе вечную память, то не названия свои давай зданиям, а воздвигай трофеи добрых дел, которые и в настоящей жизни сохранят твое имя, и в будущей доставят тебе вечный покой. Если ты желаешь и домогаешься оставить по себе память, то я укажу тебе путь к ней, истинный и несомненный: старайся быть добродетельным. Ничто так не делает имени человека бессмертным, как добродетель. Это доказывают мученики, доказывают останки апостолов, доказывает память живших добродетельно. Сколько царей воздвигали города, строили пристани, давали им имена свои, и по смерти не получили себе никакой пользы, преданы молчанию и забвению? А рыбарь Петр, не сделавший ничего такого, но преданный добродетели, занял царственный город и после смерти сияет светлее солнца. Но то, что ты делаешь, смешно и постыдно. Эти самые памятники не только не делают тебя славным, но делают даже смешным, раскрывая против тебя уста всех. Тогда как твое любостяжание могло бы со временем быть предано забвению, эти здания стоят везде, как столбы и трофеи, свидетельствующие о твоем любостяжании. "Но человек, будучи в чести, не уразумел (сего), сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им" (ст. 13). Здесь, мне кажется, пророк сожалеет о том, что человек, существо разумное, которому вверено господство на земле, унизился до бессловесных животных, трудясь напрасно, делая противное своему спасению, занимаясь тщеславием, предаваясь любостяжанию, беспокоясь о вещах бесполезных. Честь человека состоит в добродетели, в помышлении о будущем, в том, чтобы делать все для той жизни и презирать настоящее. Жизнь бессловесных животных ограничивается настоящим существованием, а наша направляется к другой жизни, лучшей и не имеющей конца. Вот почему люди, не знающие ничего о будущем, хуже бессловесных животных, и не только они, но и те, которые ведут жизнь развратную, делаясь змеями, скорпионами и волками по коварству, волами по глупости, псами по бесстыдству.
7. Скажи мне, в самом деле, что может быть безумнее людей, занимающихся гробницами и памятниками и удивляющихся надписаниям чужих имен? Ничто не оставляет о нас памяти, кроме одной добродетели, ни дом, ни статуя, ни дети, и ничто другое подобное. Дом есть дело строителя, статуя – дело художника, дети – дело природы, а к твоей славе это нисколько не относится. Вот почему пророк и называет такого человека безумным, так как он, наложив на себя ярмо безумия, становится хуже бессловесного животного. Животное бывает хоть полезно и способно к земледелию; а человек, предавшись безумию, делается чрез это и его хуже. Сказав выше о том, как грубы, земляны и низменны понятия таких людей, как бесполезны труды их в собирании богатства, и желая сильнее выразить вину их, пророк упоминает и о благодеяниях Божиих, как и в других местах обыкновенно поступают пророки. Так Исаия, намереваясь обличить иудеев, прежде всего, упоминает о чести, оказанной им Богом, и говорит: "Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня" (Ис.1:2). Так и здесь пророк, выражая одним словом благодеяния, оказанные Богом роду человеческому, говорит: "человек, будучи в чести, не уразумел". О какой чести говорит он? Послушай, что говорит он в другом псалме: "умалил его малым чем пред Ангелами, славою и честью Ты увенчал его", и, объясняя эту честь, продолжает: "все покорил под ноги его: овец и волов всех, а также и скот полевой, птиц небесных и рыб морских, проходящих стези морские" (Пс.8:6-9). Действительно, величайшая честь – предоставить ему владычество над всем видимым, и притом еще ему не сделавшему ничего доброго. Еще не создав его, Бог сказал: "сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему", и потом, желая объяснить выражение: "по подобию", прибавил: "и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями" (Быт.1:26). Это существо небольшое, величиною в три локтя, и столь малое по телесной силе в сравнении с бессловесными животными, Он сделал превосходнейшим пред всеми ими способностью разума, одарив его разумною душою, что и служит знаком величайшей чести. При помощи этой способности человек построил города, рассек моря, возделал землю, изобрел бесчисленные искусства, сделался обладателем свирепейших животных, и – что всего важнее и главнее – познал своего Создателя Бога, приступил к добродетели, узнал, что хорошо, и что нет. Он один из видимых тварей молится Богу; он один удостоился откровений, познал много сокровенного, научился небесному; для него земля, для него небо, для него солнце и звезды, для него течение луны, перемены времен года и разнообразие погоды, для него произрастание плодов, растения и столь многие роды животных, для него день и ночь; для него были посланы апостолы и пророки, для него часто были посылаемы ангелы. Впрочем, нужно ли исчислять многое? Всего исчислить невозможно. Для него Единородный Сын Божий сделался человеком, был распят, погребен, и по воскресении для него было столько страшных знамений; для него закон, для него рай, для него потоп. Действительно, и это величайший для него роль чести – получать исправление посредством благодеяний и наказаний. Для него все бесчисленные дела промышления, совершенные в прежнее время; и сам будущий суд совершится для его чести. Вот почему и говорит Иов: что есть человек, что Ты привел его на суд (Иов.14:3), подобно как говорит Псалмопевец в другом месте: "что такое человек, что Ты помнишь его?" (Пс. 8:5) Для него опять придет Единородный Сын Божий с бесчисленными благами, потому что одни блага Он уже даровал нам, сообщив их чрез крещение и другие таинства и тайноводства, и наполнив землю разными чудесами, а другие обещал даровать, как-то: царство небесное, жизнь вечную, чтобы нам сделаться наследниками Его и царствовать вместе с Ним. Поэтому и сказал Павел: "если терпим, то с Ним и царствовать будем" (2Тим.2:12). Представляя все это, пророк справедливо сравнивает с бессловесными животными тех людей, которые предпочли своему благородству порок и сами себя предали страстям животных. Тоже делают и другие пророки, желая таким сравнением возбудить стыд в бесстыдных слушателях. Так один из них говорит: "это откормленные кони: каждый из них ржет на жену другого" (Иер.5:8), а другой: "вол знает владетеля своего, и осел – ясли господина своего" (Ис.1:3), выражаясь еще сильнее, нежели Давид; Давид сказал: "сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им", а этот говорит, что они сделались даже безумнее скотов, потому что и "вол знает владетеля своего, и осел – ясли господина своего, а Израиль не знает [Меня], народ Мой не разумеет" (Ис.1:3).
8. Другой премудрый муж, желая показать, что человек ленивый, беспечный и преданный праздности хуже муравьев, отсылает его к ним учиться трудолюбию: "пойди", говорит, "к муравью, ленивец, посмотри на действия его, и будь мудрым. Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя; но он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою" также повелевает ему идти к пчеле: "или пойди к пчеле и познай, как она трудолюбива, какую почтенную работу она производит; ее труды употребляют во здравие" (Прит.6:6-8. Еккл.11:3). Третий говорит: "судьи его – вечерние волки" (Соф.3:4). Еще иной: "сидела ты для них, как Аравитянин в пустыне" (Иер.3:2). А сын Захарии говорит: "порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева?" (Мф.3:7) Также Исаия: "высиживают змеиные яйца и ткут паутину" (Ис.49:5). И сам пророк Давид в другом месте говорит: "яд аспидов в устах их" (Пс.139:4); и еще: "ярость их подобна змеиной" (Пс.57:5). Таков порок: человека, столь великого, столь славного и украшенного таким достоинством, он доводит до низости бессловесных животных. Поэтому и в настоящем псалме пророк, указав на два вида порока и предоставив другие соображению слушателей, так укоряет преданных им. Подлинно, что может быть безрассуднее человека, который напрасно, тщетно и со вредом для головы своей обходит вселенную и собирает бесчисленные богатства не для себя, а для других, неизвестных ему и даже часто для врагов и ненавистников? Хорошо сказал он: "оставляют чужим богатство свое". Что может быть безумнее тех, которые на себя принимают труды и грехи при собирании богатства, а другим предоставляют наслаждаться им? Потом, вместе с любостяжанием, выставляя на вид тщеславие, он с великой силою обличает и этот порок: "нарекли", говорит, "они имена свои на землях". Что опять может быть безумнее тех, которые поручают свою память и вверяют свою славу камням, деревам, бездушному веществу? Они многих совершенно лишили имущества, ограбили вдовиц, разорили сирот, для того, чтобы сделать великолепное жилище для червей, создать величественные ограды для моли и тления, думая, что чрез это память их будет бессмертною, тогда как все это не может предохранить тела от смерти даже на одно краткое мгновение. "Путь их – соблазн им, и после того устами своими будут одобрять (его)" (ст. 14). Какой, скажи мне, "путь их"? Усильное искание всего этого, тщетная деятельность, великая страсть к богатству, ненасытная жажда славы. Еще прежде, говорит, будущего наказания, и здесь бывает им соблазн и преткновение. Действительно, этот путь – не малый соблазн, не малое преткновение, не малое препятствие к преуспеянию в добродетели. Поэтому он и говорит: "сей путь их – соблазн им". Хорошо назвал он этот путь соблазном для них. Они связывают сами себя, налагают узы сами на себя. "И после того устами своими будут одобрять (его)". Сказанное здесь есть самое тяжкое зло и причина прочих зол. Когда люди, совершающие столько грехов, беззаконий и безумств, ублажают и прославляют самих себя, называют себя достойными подражания и восхищаются своими делами, то, представь, какую великую силу получает злое желание порока, восхваляемого самими совершающими его. В самом деле, если он, и будучи осуждаем, порицаем и обличаем, подвергаясь в совести людей бодрствующих бичеванию, наказанию и ненависти, так бесстыдно процветает и с каждым днем усиливается, то, когда для него не только не будет препятствий, ни обличения, ни угрызения совести, ни сожаления о случившемся, ни раскаяния о сделанном, ни сокрушения, ни воздыханий, ни слез, а будет все противное тому, когда совершающие его будут одобрять самих себя, превозносить себя похвалами, считать себя за это самое лучше других и по совершении прославлять сделанное, – а это и означают слова: "и после того устами своими будут одобрять (его)", – то до чего не дойдут они? Действительно, есть люди столь развратные, так глубоко падшие, что и по совершении злого пожелания, когда при виде преступления им особенно следовало бы стыдиться, они радуются, восхищаются, услаждаются сделанным. Грех таков, что прежде его совершения он прикрывает свою гнусность, украшает свою отвратительность опьяняющим удовольствием; но, когда он совершен, когда удовольствие похоти мало-помалу проходит и наступает угрызение совести, наказующее освободившийся от него рассудок, тогда открывается вся его гибельность. А эти люди и после совершения греха, когда видят собранное богатство, воздвигнутые гробницы, оконченные тщеславные здания, вместо того, чтобы сокрушаться и воздыхать, – они и после этого, после совершения греха, после исполнения злого пожелания, еще более предаются недугу. Когда, таким образом, идет дело с их стороны, тогда Бог приступает к Своему делу.
9. Как осуждающие сами себя за свои грехи предупреждают и отклоняют от себя суд Божий, как говорит Павел: "если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы" (1Кор.11:31), так напротив страждущие неизлечимой болезнью, согрешающие и не раскаивающиеся в своих грехах, навлекают на себя строгое наказание Божие. Так как и эти люди, которые или похищают чужое, или тщетно и напрасно истрачивают свое, расточая на гробницы, на червей и на моль то, что следовало бы употреблять на бедных, не раскаиваются в делах своих, но остаются неисцельно больными, то, послушай, что потом бывает с ними. Что же бывает? Они подвергаются наказанию от Бога. Поэтому пророк и присовокупляет: "как овцы, в аду они положены, смерть будет пасти их" (ст. 15). Не кротость выражает он здесь названием овец (так как что может быть свирепее людей, которые остаются равнодушными при виде обнаженных и истощенных от голода бедных, а украшают жилища для тления, червей и моли?), – но легкость их погибели, скорость угрожающей им опасности, удобоуловимость их для врагов. Действительно, нет ничего слабее человека, живущего порочно. То же будет и с этими людьми: они так будут поражены, так скоро погибнут, отойдут в ад так удобно, легко, быстро, немедленно, как закалаемые овцы. Это – смерть, или еще хуже смерти. Они, после такой кончины, подвергнутся смерти вечной; они отойдут не в лоно Авраама и не в другое какое-нибудь место, но в ад, – место осуждения, наказания и конечной погибели. И здешняя кончина их унизительна и безотрадна, и тамошняя жизнь исполнена мучений. Так и мы имеем обыкновение говорить о людях, скоро погибающих: такой-то погиб, как овца. Как жили они подобно бессловесным животным, так и погибают подобно бессловесным животным, не имея благой надежды на будущее; и не только так, но еще к большему бедствию. "Смерть будет пасти их". Здесь, мне кажется, пророк называет смертью тамошнюю погибель, мучение, как и в другом месте говорит пророк: "душа согрешающая, она умрет" (Иезек.18:20), выражая не уничтожение бытия, а наказание. Он продолжает переносную речь. Сказав об овцах, показывает и их пастыря. Кто же этот пастырь? Это – ядовитый червь, нескончаемый мрак, неразрешимые узы, скрежет зубов. Видишь, как они терпят наказание во всем: в жизни, потому что встречали препятствия к добродетели, были рабами и пленниками порока, трудились трудом напрасным и постыдным, – в смерти, потому что окончили жизнь скоро и бесславно, – после смерти, потому что преданы вечной погибели. "И праведные скоро будут владычествовать над ними". Так как многие из людей огрубевших и дошедших до бесчувственности камней не имеют ясной и светлой надежды на будущее, но преданы настоящему и видимому, то он и устрашает их этою переносной речью. А потом, когда сказал кратко о будущем, опять говорит об унижении их и наказании в жизни настоящей, показывая, как они слабы, низки, презренны, и хотя бы обладали бесчисленными богатствами, хотя бы облечены были властью, бывают слугами в рабами тех, которые живут добродетельно. Поэтому и говорит: "и праведные скоро будут владычествовать над ними", т.е. скоро, постоянно, так что не нужно для этого ни времени, ни труда, ни ожидания. Таково свойство добродетели и порока, что последний служит первой, опасается ее и страшится, хотя бы он был украшен бесчисленными прикрасами и многими отличиями, а та была без всяких украшений и стояла сама за себя. Напротив, скажешь, мы видим, что порочные господствуют над добродетельными? Но не станем смотреть на ошибочное мнение многих, – такое суждение происходит от ложных понятий, – но будем правильно судить о вещах, и ты убедишься, что сказанные слова справедливы. Пусть будет злой господином, и добрый слугою, или лучше, если хочешь, приведем другой высший пример. Пусть будет злой царем, а добрый частным человеком; и посмотрим, кто из них господин другого, на чьей стороне власть, кто из них повелевает и кто – повинуется. Как нам узнать это? Пусть царь прикажет частному человеку сделать какое-нибудь порочное и нечестное дело: как поступит добрый подданный? Он не только не согласится, не послушается, но постарается и самого повелевающего отклонить от намерения, хотя бы за это ему надлежало умереть. Кто же из них свободный? Тот ли, кто поступает по своей воле и не страшится в этом случае царя, или тот, кто презирается подданным? Но, не останавливаясь на неопределенном примере, вспомним, не была ли египтянка, жена Пентефрия, царицею? Не владычествовала ли она над всем Египтом? Не была ли она супругою царя? Не облечена ли была великою властью? А Иосиф, не был ли рабом, пленником, купленным слугою? Не вооружилась ли она против юноши всеми своими средствами, не другому поручив вести войну, но сама, вступив с ним в борьбу? Но кто оказался тогда рабом и кто свободным? Она ли, убеждавшая, просившая, умолявшая, сделавшаяся пленницей не человека, но злейшей страсти, или он, призревший ее диадему, скипетр, и порфиру, и все внешнее великолепие, и разрушивший ее замыслы? Не вышла ли она невыслушанною и потом поработившеюся еще другой страсти, безумному гневу, мщению? А он не вышел ли с главою, украшенной бесчисленными венцами, и не показал ли в самом рабстве еще блистательнее свою свободу?
10. Нет ничего столь свободного, как добродетель, и ничего столь раболепного, как порок. Потому и в другом месте некто говорит: "разумный раб господствует над беспутным сыном" (Притч.17:2).
Как пленник, хотя бы он обладал бесчисленными богатствами, потому самому еще более подвергается нападению всех, так и преданный страстям бывает слабее паутины. Например, на войне не добродетельных ли мы видим побеждающими? Также в делах и советах не их ли мнения оказываются твердыми, хотя бы никто не соглашался с ними? А в жизни будущей? Не богатый ли просил, как нищий, капли воды и не получил? А бедный, который был умерен и добродетелен, не наслаждался ли величайшим блаженством, получив одинаковый жребий с Авраамом? Также апостолы, будучи заключаемы в узы, подвергаясь бичеванию и бесчисленным страданиям, не побеждали ли тех, которые подвергали их этому? Вспомни, в какое недоумение приводили они гонителей своих, которые говорили: "что нам делать с этими людьми?" (Деян.4:16)? Они были связываемы и приводимы в судилища, но, тогда как те занимали место судей и начальников, а эти стояли на месте подсудимых, последние побеждали первых. И всегда, если посмотреть внимательно, добродетельный окажется одерживающим победу над нечестивым, победу истинную, не такую, какая обыкновенно бывает у многих, не ложную, суетную и легко ниспровергаемую, но прочную и непоколебимую. "А помощь им истощится в аду", т.е. будет бессильна. Смысл этих слов следующий: не только здесь они бывают удобоуловимы, без всякого защитника и без всякого помощника, и открыты для нападения всех, но – что гораздо хуже – не будут иметь и там никакого ходатая, защитника и помощника, который утешил бы их среди страданий. Так, мудрые девы не могли подать помощи неразумным, ни Авраам – богатому, ни Ной, Иов и Даниил – сынам и дщерям. Слово: "истощится" значит: ослабеет, уничтожится. "Ветшающее и стареющее близко к уничтожению" (Евр.8:13). "Из славы своей они низринуты".
Чего они особенно желали, для чего делали все и трудились, т.е. чтобы и по смерти достигнуть великой славы посредством богатства, зданий, гробниц, имен своих, начертанных на гробницах, – и этого, говорит, лишатся они, что причинило бы им величайшую скорбь, если бы они были живы и знали о том. Подобные памятники служат обвинителями умерших. Тело их сокрыто в земле, а камни издают голос, ежедневно осуждая их жестокость и бесстыдство, объявляя их общими для всех врагами, постоянно побуждая проходящих произносить им проклятия, обвинения, порицания. Что же это за слава – оставить после себя обвинителя, который не умолкает, но одним видом своим отверзает уста всех, побуждает всех видящих и проходящих произносить сильнейшие укоризны построившим его? Что может сравниться с таким безумием – воздвигать то, от чего сами они терпят наказание, от чего подвергаются стыду и осуждению, от чего и после смерти тревожатся многими, от чего бывают им проклятия, порицания и бесчисленные укоризны как обиженных ими, так и необиженных? "Но Бог избавит душу мою от власти ада, когда примет меня" (ст. 16). Сказав о наказании злых людей, о воздаянии за грех, пророк говорит и о наградах добрым. Так обыкновенно поступают и он и другие пророки, чтобы исправить слушателя и с той и с другой стороны, и наказаниями за грехи, и наградами за добродетели. Участь первых, говорит, бесчестие, тщетный труд, безумие, посмеяние, стыд, погибель, смерть, мучение, вечное наказание, сокрушение, лишение славы и безопасности и при жизни и по смерти, порицание, осуждение, отсутствие всякого утешения в бедствиях; а наша напротив – избавление от наказания, свобода души, безопасность, слава, честь. Все это он выразил словами: "но Бог избавит душу мою от власти ада, когда примет меня", называя здесь адом наказания, нестерпимые тамошние мучения. Размысли, сколько чести, не в этом только, но и в том, что сказал он в прибавленных словах. "Когда", говорит, "примет меня", тогда я узрю Его гораздо яснее, нежели теперь. "Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу" (1Кор.13:12). А когда душа будет спасена, тогда и тело получит участие в благах. "Не бойся, когда разбогатеет человек, или когда увеличится слава дома его" (ст. 17). Если же так, то почему, говорит, ты боишься настоящего? Почему огорчает тебя бедность? Почему ты страшишься человека богатого? Ты слышал учение о воскресении, награждении добрых и наказании злых: для чего же боишься теней? Тамошние блага тверды и постоянны, а здешние подобны цветам увядающим. Поэтому, оставив все прочее, пророк и нападает на твердыню всех зол – страсть к богатству, потому что когда она ниспровергнута, тогда разрушается и все прочее.
11. Но как, укажешь, мне не бояться людей столь сильных? Кратковременно могущество их, одночасна сила, непрочно благоденствие; теням и сновидениям подобны и богатство, и роскошь, и такая честь. Поэтому пророк и присовокупляет: "ибо при смерти он ничего не возьмет, и не сойдет с ним слава его" (ст. 18), показывая причину, почему не должно бояться временного. Пришла смерть, говорит, подсекла корень, и вся красота вместе с листьями исчезает, и дом предается на расхищение всем. Как овцы и козы нападают на срубленное и брошенное дерево, так точно и к умершим богачам приступают многие из врагов, многие из друзей, многие из облагодетельствованных ими, чтобы расхитить их имущество; и обладавший такими богатствами, имевший столько виночерпиев, поваров, серебряных и золотых чаш, столько десятин земли, домов, слуг, лошадей, мулов, верблюдов и рабов отходит один, так что никто не сопровождает его, отходит, оставляя здесь и сами одежды свои. Действительно, чем великолепнее он был бы одет, тем обильнейшую доставил бы пишу для червей, тем больше возбудил бы жадность гроборасхитителей и покушение на его несчастное тело. Подлинно, чем больше он украшается, тем сильнее навлекает на себя оскорбления, вооружая и призывая на себя руки разрывателей могил. Но скажешь: что в том? Зато он здесь веселится и торжествует до самой смерти. Весьма многие и не до смерти; а напротив, когда враги нападали на них, то они страдали более осужденных преступников, лишившись имущества, подвергшись бесчестию и будучи заключены в темнице. Так, сидевший вчера на колеснице, сегодня – в узах; вчера принимавший услуги от льстецов, сегодня окружен палачами; надушенный благовониями обагряется кровью; возлежавший на мягком ложе повергается на жесткий пол; всеми прославляемый презирается всеми. Но, скажешь, и по смерти он получает великолепное и славное погребение. А что в этом ему, ничего не чувствующему? Только больше зловония, больше посрамления, больше зависти; это великолепие служит поводом к постоянной вражде между детьми покойного. И посмотри, как точны выражения и велико любомудрие пророка. Он не только поражает богатого тем, что богатство не отходит вместе с ним, но и здесь разоблачает все его обольщение, показывая, что это – не его богатство, хотя человек и обладает им. Он не сказал: когда умножится слава его, но: "слава дому [в русском переводе этого слова нет] его". Все это, говорит, что я исчислил, фонтаны, портики, бани, золото и серебро, лошади и мулы, ковры и одежды, есть слава дома, а не человека, живущего в доме.
Слава человека есть добродетель, которая и отходит вместе с приобретшим ее. А эта слава остается славою дома, или, лучше сказать, не остается, а разрушается вместе с домом, и не приносит никакой пользы жившему в нем, потому что была не его славою. "Хотя душа его при жизни его будет прославляема" (ст. 19). Сказав о богатстве и славе, теперь пророк говорит о почестях. Так как богатые и об этом много заботятся, о лести на площади, об угождении народа, о похвалах общества, считают за нечто великое – встречать рукоплескания на зрелищах, на пиршествах и в судилищах, провозглашаться всеми и называться достойными подражания, то, смотри, как он показывает ничтожество и этого со стороны продолжительности времени. "При жизни его", говорит, т.е. эти угождения, эти прославления бывают только до конца настоящей жизни; а потом, вместе с прочим, уничтожается и это, как временное и тленное, и даже в устах тех же хвалителей обращается в противное после смерти его, когда спадает маска, внушавшая страх. "Будет прославляема и (даже) признательна тебе, когда оказываешь ему добро". Смотри, как он осуждает и благодеяния таких людей. Ты льстишь ему, угождаешь, притворно и лицемерно оказываешь какую-нибудь временную услугу; а он, хотя будет воздавать тебе благодарность, но с тем, чтобы ты сделал угодное ему, и когда, таким образом, совершенно подкупить тебя, тогда и будет благодарить тебя. Вот что означают слова: "будет прославляема и (даже) признательна тебе, когда оказываешь ему добро". Не сказал: когда сделаешь ему полезное, окажешь благодеяние, но: когда сделаешь угодное ему, окажешь услугу по желанию и по мысли его; указал таким образом вред с обеих сторон, и от лицемерного одобрения, и от злонамеренного угождения. "Но он пойдет к роду отцов своих: во век не увидит света. И человек, будучи в чести, не уразумел, сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им" (ст. 20, 21). "Пойдет", т.е. будет подражать алчности отцов своих, и, происшедши от злых, наследует злобу их; или иначе: если не сделает ничего доброго, то окажется не получившим никакой пользы от богатства, останется вместе с почившими прежде него во прахе до суда, и не будет в состоянии видеть света по закону природы. Потом, повторяя прежде сказанное, пророк говорит: "и человек, будучи в чести, не уразумел, сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им". Человек, говорит, который умер таким образом, не употребив на должное богатства своего, нисколько не отличается от бессловесного животного; он не познал чести, данной ему от Бога, и уподобился скотам, для которых смерть есть конец жизни; чего да избавимся все мы, как учащиеся этому, так и учащие, во Христе Иисусе Господе нашем. Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Кто разумеется под именем богов в этом Псалме и других местах Св. Писания? – Общий предмет Псалма – изображение Бога, судящегося с иудейским народом. – Слава Сиона, как места откровения божественной благости, человеколюбия и милостей. – В отличие от первого, не явного для всех, пришествия Сына Божия на землю, Псалмопевец изображает второе, явное Его сошествие для суда пред лицем неба и земли. – Для чего названы преподобными подлежащее суду? – Божественная правда в осуждении не уверовавших во Христа иудеев; за что они распяли Христа? – Какие события указывали им на Его божественность? – Господь обвиняет иудеев не за малочисленность жертвоприношений (они установлены по снисхождению только к немощи иудеев), и не потому, что Владыка всего существующего имеет в них нужду. – Какая жертва действительно угодна Богу. – "И (тогда) призови Меня в день скорби твоей"... Грешник не должен учить других божественным законам. – Но так как все во грехах, а грешнику Бог запрещает "проведывать уставы" Его, то кто же будет возвещать их? – Тяжкие грехи, указываемые Псалмопевцем, несовместимые с званием учителя божественного закона, и нравственные наставления (не допускать до падения склоняющегося на грех, не злословить и не порицать не сделавшего ничего худого, не наносить себе вреда местью ближнему). – Обличение и предостережение Псалмопевца грешникам; средство смягчить гнев Божий и получить спасение.1. И в другом месте тот же пророк говорит: "Бог стал в сонме богов"; и еще: "Я сказал: вы – боги" (Пс.81:1,6). Также Павел: "есть много богов и господ много" (1Кор. 8:5), и Моисей: "судей не злословь и начальника" (Исх.22:28), и в другом месте: "тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих" (Быт.6:2), и еще он же: "кто будет злословить Бога своего, тот понесет грех свой; хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество" (Лев.24:15,16). Также: "боги, которые не сотворили неба и земли, исчезнут с земли и из-под небес" (Иер.10:11). На кого же таким именем указывает Писание в этих свидетельствах и о каких здесь говорит богах? О властителях. Поэтому оно и присовокупляет: "судей не злословь и начальника в народе твоем не поноси" (Исх.22:28). Так же называет оно и тех, которые произошли от какого-нибудь благочестивого предка. Так Енос, отличавшийся великой добродетелью, был назван именем Божиим; и когда потомки его и потомки брата его стали смешиваться между собою, то Писание назвало сынами Божиими происшедших от этого добродетельного мужа. "Тогда начали", говорится, "призывать имя Господа Бога" (Быт. 4:26). Также народ иудейский почтен этим названием в словах: "Я сказал: вы – боги и все – сыны Вышнего" (Пс.81:6). Бог назвал так этот народ по своему человеколюбию. Таким образом объясняется и следующее изречение: "кто будет злословить Бога своего, тот понесет грех свой", т.е. кто злословит властителя, "хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество", т.е. кто присвояет имя истинного Бога неистинным богам. Такой грех не простителен, почему и наказание за него тягчайшее. Называются этим именем и языческие боги, но не по достоинству и не по праву на такое название, а по обольщению заблудившихся и назвавших их таким именем. Потому и Павел говорит: "хотя и есть так называемые боги" (1Кор.8:5), выражая, что они не суть истинные боги и называются так не по достоинству. О каких же богах пророк говорит здесь: Бог богов? Мне кажется – о языческих, не как об истинных, но как почитаемых такими от людей заблудившихся. Так как иудеи были еще грубы и не вполне чужды идолослужения, но были склонны к идолам и имели много остатков беззакония, то он очищает мысли их и от этого, показывая, что Бог есть Господь и тех богов. Действительно Он есть Господь и бесов, т.е. самого существа их; а злые мысли и всякое зло от них происходит. Мне кажется, что этот псалом имеет связь с предыдущим. И здесь написано обличение и осуждение грешников; только там пророк призывал к слушанию всю вселенную, а здесь – сами стихии, распростертые по всей вселенной. Здесь другое зрелище, другое собрание: там – народы, земнородные, богатый, бедный; здесь – небо и земля, и сам Бог представляется судящимся и оправдывающимся пред народом иудейским. Поэтому нам нужно иметь и больше внимания. Тоже делает и другой пророк, – представляет Бога судящимся и призывает в судии дебри и основания земли: "слушайте", говорит, "горы, суд Господень, и вы, твердые основы земли: ибо у Господа суд с народом Своим, и с Израилем Он состязуется" (Мих.6:2); и еще: "Я еще буду судиться с вами, говорит Господь, и с сыновьями сыновей ваших буду судиться" (Иер.2:9). И во многих местах Писаний можно видеть такое изображение; оно особенно поразительно, достойно человеколюбия Божия, и показывает неизреченную благость Бога, снисходящего до того, чтобы судиться с людьми. "От Сиона благолепие красоты Его" (ст. 2). Это изречение заключает в себе нечто и пророческое и историческое, потому что и в ветхом завете отсюда же было благолепие Его. Храм, святое святых, все богослужение и учреждение ветхозаветного законодательства, множество священников, жертвы; и всесожжения, священные песнопения и псалмы, и все прочее отсюда; и образ будущих благ там же был предначертан. Когда наступило время придти истине, то опять она там же открылась в начале. Оттуда воссиял крест; оттуда бесчисленные благодеяния. Вот почему Исаия, описывая закон нового завета, говорит: "от Сиона выйдет закон, и слово Господне – из Иерусалима" (Ис.2:3). Сионом он называет здесь целую страну и город, лежащий в ней, столицу иудеев. Оттуда апостолы, как быстроногие кони из какой-нибудь ограды, были посланы во всю вселенную; оттуда они начали совершать знамения; там было воскресение и вознесение (Христово); там – преддверие и начало нашего спасения; там первоначально стали возвещаться неизреченные догматы; там прежде открылся Отец, познан Единородный Сын, дана такая благодать Духа; там апостолы начали проповедь о бестелесных предметах, о дарованиях, силах и обетовании будущих благ. Все это представляя, пророк называет "красотою Его", потому что благолепие и красота Божия есть Его благость, человеколюбие и благотворение всем. "Бог явно придет, Бог наш, и не будет безмолвен: огонь пред Ним возгорится и вокруг Его сильная буря" (ст. 3). Видишь, как он постепенно прояснеет речь, раскрывает сокровище, бросает светлейший луч: "Бог явно", говорит, "придет". Когда Он приходил не явно? Когда? В первое Свое пришествие. Тогда Он пришел без шума, для многих оставаясь неизвестным и долго не открываясь. Что я говорю – для многих, когда и сама Дева, носившая Его во чреве, не знала (всей) неизреченной тайны, и братья Его не веровали в Него, и мнимый отец не думал видеть в Нем ничего великого?
2. Но что я говорю о людях? И сам диавол не знал Его, потому что если бы он знал, то не спрашивал бы Его спустя столько времени на горе: "если Ты Сын Божий", – сказав это один, два и три раза (Мф.4:3,6). Потому и Иоанну, который начинал открывать Его, Он сказал: "оставь теперь", т.е. умолчи теперь, потому что еще не пришло время открыться тайне домостроительства; Я хочу еще скрываться от диавола; умолчи же, "ибо так надлежит нам" (Мф.3:15). Также сходя с горы, Он повелел не сказывать никому, что Он – Христос (Мф.17:9). Тогда Он приходил, как пастырь, найти заблудшую овцу и уловить одичавшую добычу, почему и прикрывал Себя. Как врач не вдруг показывает себя страшным больному, так и Он хотел открыться не в самом начале, но мало-помалу и постепенно. Вот почему тот же пророк, изображая тихое пришествие Его, сказал впоследствии: "сойдет, как дождь на руно и как капля, падающая на землю" (Пс.71:6). Он пришел не с шумом, не производя смятения, не колебля земли, не метая молний, не потрясая неба, не посылая множества ангелов, не расторгая тверди и не сходя на облаках, но мирно носимый во чреве Девы в течение девятимесячного времени, рождается как сын плотника, полагается в яслях и бедных пеленах, терпит гонение и бежит с матерью в Египет. Потом, по смерти беззаконника, возвращается, ходит то туда, то сюда, по виду как один из обыкновенных людей, имея бедную одежду и скудную пищу и постоянно путешествуя, так постоянно, что даже утомляется на пути. А после Он придет не так, но столь явно, что пришествие Его даже не будет иметь нужды в провозвестнике. Поэтому Он Сам, показывая очевидность своего будущего пришествия, говорил: если услышите: "вот, Он в пустыне", – не выходите; "вот, Он в потаенных комнатах", – не верьте; ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого" (Мф.24:26); оно само покажет себя и возвестит о себе. И с молнией бывает то же: мы не имеем нужды, чтобы кто-нибудь возвещал о ней; но как скоро она является, то и делается видимою для всех, и в одно время для всех. Так и Павел говорит: "Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба" (1Фес.4:16). Так и пророк видел Его несомым на облаках, реку, текущую пред Ним, страшное седалище и неумолимый суд (Дан.7:9). Тогда будет время суда и осуждения; поэтому тогда Он явится уже не как врач, но как судия. Таким образом Даниил видел и престол Его, и реку, протекающую пред Его седалищем, и все это являлось ему огненным, и колесница и колеса. А вначале, при первом Своем пришествии, Он не являл ничего такого, ни огня, ни реки, ни чего-нибудь другого подобного, но тогда были ясли, гостиница, хижина и бедная мать. С другой стороны пророк выражает здесь Его непреложность и неизменяемость. Так как он сказал, что Седящий на престоле имеет волосы чистые, как волна, и одежду белую, как снег, то, чтобы ты разумел не волосы и одежду, а чистоту и светлость, он представляет все в огне. "Огонь пред Ним возгорится и вокруг Его сильная буря". Такими подобиями и этот пророк выражает непреложность, неизменяемость, светлость и неприступность Божию. Он не ограничивается только огнем, но, желая показать силу Его наказания, присовокупляет: "сильная буря". Словом: "буря" (cataigìV) называется или тяжелая глыба снега, которая увлекает и ниспровергает все ей встречающееся, или сильное стремление ветра, которое производит то же самое и бывает невыносимо для идущих ему навстречу. Желая выразить тяжесть этого наказания, он и употребляет такие сравнения. "Он призовет небо свыше и землю рассудить народ Свой" (ст. 4). Опять упоминает о стихиях, от которых произошло бесчисленное множество благ для рода человеческого, не только в отношении к жизни и составу тела, но и в отношении к богопознанию. В самом деле, красота, величие, расположение и сущность этих стихий и всего, что происходит из них, что бывает вообще во всякое время, и что часто в отдельных явлениях, все это питает и устрояет тела наши и руководит к познанию Создателя. Потому и Павел говорит: "невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы" (Рим. 1:20); и еще: "когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией" (1Кор.1:21), т.е. премудростью, которая является в тварях и составляет не малое, но весьма великое и весьма ясное вразумление. И то, что происходит чрез них хотя ежедневно, кажется совершающимся по естественному порядку вещей, но также возвещает Создателя. Подлинно, Господь есть создатель природы.
3. Не удивляйся, что пророк, говоря о всеобщем суде, обращает речь к иудеям. Так и Павел говорит: "ярость и гнев, скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, Иудея, потом и Еллина!"; и еще: "те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся" (Рим.2:8,9,12). "Соберите Ему преподобных Его, принявших завет Его о жертвах" (ст. 5). Для чего он называет здесь преподобными тех, которых намеревается обвинять и судить? Для того, чтобы усилить обвинение и указанием на их достоинство выразить большее наказание. Так и мы, когда видим кого-нибудь согрешившим и хотим сильнее укорить его, называем его по его званию, чтобы тем сделать для него осуждение более тяжким, и говорим: призови диакона, или священника. Иудеи назывались царским священием и народом избранным и много превозносились этим: отсюда он и раскрывает важность их преступлений. "Принявших завет Его о жертвах". Так как они, совершая бесчисленное множество грехов, допуская столько видов зла, похищая чужое, предаваясь корыстолюбию, убивая, прелюбодействуя, смешивая кровь с кровью, думали, что они совершают много доброго и исполняют закон и завет, когда приносят в жертву овец и тельцов, то он с этой стороны укоряет их и, смеясь над ними, говорит: "принявших завет Его о жертвах", т.е. думающих, что для их спасения достаточно приносить в жертву тела бессловесных животных. "И возвестят небеса правду Его, ибо Бог есть Судия" (ст. 6). Здесь он опять, желая показать светлость, ясность, очевидность, непререкаемость, известность правды Божией, представляет неодушевленные стихии возвещающими ее таким же образом, как сказано было прежде. "Ибо Бог есть Судия", т.е. определяющий должное каждому. Не напрасно он употребил здесь слово: "Судия", но дабы показать, что Бог и Сам праведен и другим воздает тем же. О Боге слово: судия употребляется вместо: праведный, как и Павел выражается в словах: "Ибо иначе как Богу судить мир?" (Рим.3:6) В том ведь преимущественно и состоит суд, то преимущественно и значит быть судиею, чтобы не только произносить приговор, но произносить его справедливо. Судимы же будут как иудеи, жившие тогда, так и грешившие после в новом завете: первые будут иметь своими обвинителями природу и закон, а последние кроме того все сделанное для них Христом. В самом деле, что они могут сказать, или какую представить причину, почему они не уверовали? Но, прошу вас, внимайте словам моим, чтобы вы могли заграждать уста противникам. Лучше им теперь потерпеть от нас поражение и исправиться, нежели отойти туда, считал себя победителями, и быть осужденными общим Судиею вселенной. Что же могут сказать иудеи, почему они умертвили Христа? Какую вину, малую или великую, они находят в Нем? "За то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом" (Ин.10:33)? Но не эти были слова их во время крестных Его страданий, а другие; тогда они не говорили: "делаешь Себя Богом", но: "всякий, делающий себя царем, противник кесарю" (Ин.19:12). Между тем они же часто хотели поставить Его царем, а Он скрывался. Но прежде, скажешь, они обвиняли Его, что Он делал Себя Богом. Что же? Если бы Он называл Себя Богом ложно и несправедливо, на самом деле, не будучи Богом, то обвинение имело бы основание; если же справедливо, то следовало покланяться Ему, а не распинать Его. Посмотрим же, точно ли Он, не будучи Богом, делал Себя Богом, т.е. показывал и называл. Но откуда хочешь ты узнать это? Из тогдашних ли событий, или настоящих, или бывших при Его рождении? Кто родился когда-нибудь от Девы? Кто показал такую звезду? Кто вел волхвов таким путем, не силою и принуждением, но убеждением и откровением? Видишь ли, как вся тварь узнала Владыку? Природа первая уступает, не противится, не противоречит, не говорит: не допускаю такого рождения, я не умею производить дитяти из девственного чрева, я не могу сделать матерью без брака, – но отступает и переходит свои пределы, потому что узнала своего Владыку. Потом, когда Он родился, сошли ангелы, возвещая, что Живущий на небесах явился на земле; земля стала небом, так как здесь был царь, и волхвы поклонились Ему, пришедши издалека; младенец лежал в яслях в Палестине, а пришедшие из варварской страны оказали Ему такую честь и почитание, какие следует оказывать Богу. Впрочем, может быть, они не примут этих знамений, а потребуют других, бывших при настоящем поколении. Но у нас нет недостатка и в таких доказательствах. Такова истина: она изобилует доказательствами. Здесь-то особенно они и не могут представить никакой тени опровержения. Так, хотя ты не был тогда, когда Он рождался от Девы, но должно верить пророку, который говорит: "се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил" (Ис.7:14). Хотя ты не был тогда, когда Он, облекшись плотью, ходил по земле, и Владыка обращался с рабами, но спроси Иеремию, и он скажет тебе так: "сей есть Бог наш, и никто другой не сравнится с Ним. Он нашел все пути премудрости и даровал ее рабу Своему Иакову и возлюбленному Своему Израилю. После того Он явился на земле и обращался между людьми" (Вар.3:36-38).
4. И касательно всех прочих событий пророки, которых книги ты доселе напрасно пересматриваешь и перевертываешь с этою целью, ясно возвещают все. Впрочем, опровержения против иудеев мы часто высказывали, и будем высказывать; теперь же обратимся к своему предмету. "И возвестят небеса правду Его, ибо Бог есть Судия". Здесь, кажется мне, он говорит об Его правде, о великом Его попечении, о человеколюбии к самым иудеям, о многоразличном и разнообразном промышлении Его о всех людях, посредством творения, закона, благодати, видимого, невидимого, пророков, ангелов, апостолов, наказаний, благодеяний, угроз, обетований, порядка вещей во времени. "Слушай, народ Мой, и Я буду говорить тебе, Израиль! И Я засвидетельствую тебе: Я Бог, твой Бог" (ст. 7). Посмотри опять, какая благость и кротость в самом начале речи. Как человек стал бы говорить человеку беспокойному и беспорядочному: если ты будешь слушать, то я буду говорить, если будешь внимать, то я скажу, – так и Владыка говорит рабам: если "слушаете" Меня, то "буду говорить". Действительно, они были ленивы и беспечны и даже на краткое время не прилагали спокойно слуха своего к чтению законов. Выражая это, один пророк, живший в Персии, говорил: "ты для них – как забавный певец с приятным голосом" (Иез.33:32). Они часто говорили пророкам, чтобы те не пророчествовали, и даже прогоняли их и казались недовольными. И царь угрожал одному пророку и приказывал не проповедовать народу (Иер.32:3). "Я Бог, твой Бог". Не напрасно здесь употреблено повторение, но так как Он говорил к людям бесчувственным, ожесточенным и ослепленным, то и напоминает о Своем владычестве, полагая прекрасное начало дальнейшему наставлению и внушая, что они обязаны Ему свободою, и, по справедливости, должны были бы отдать Ему долг, как рабы Владыке, как творения Творцу, как получившие величайшие благодеяния и удостоившиеся такой чести. "Не за жертвы твои Я буду укорять тебя - всесожжения твои предо Мною всегда" (ст. 8). Так обличают их и другие пророки, потому что они, презрев важнейшую часть добродетели, в жертвоприношениях полагали надежду спасения. В оправдание свое они готовы были говорить: мы приносим жертвы, мы совершаем всесожжения. Но Я, говорит Бог, пришел не за это судить вас, и не за то обвинять, будто вы презрели это. Исаия еще сильнее укоряет их так: " к чему Мне множество жертв ваших? говорит Господь. Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу. Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои?" (Ис.1:11,12) Хотя (в законе) много сказано о жертвах, но Бог давал законы о них не потому, чтобы особенно желал их, но по снисхождению к немощи иудеев. Также Иеремия говорит: "для чего Мне ладан, который идет из Савы, и благовонный тростник из дальней страны?" (Иер.6:20) Вообще все пророки говорят, что в этом нет ничего важного. Поэтому и сам Бог, начиная речь, говорит так: "Я Бог, твой Бог", выражая и этим, что тот способ служения не достоин Его.
Подлинно, Бога должно чтить не дымом и смрадом, но доброю жизнью, не телесной, а духовной. Не так поступают бесы языческие; они даже требуют себе жертв. Это выражает и один из греческих стихотворцев, когда говорит: мы получили этот жребий (Илиад. 4:49). Но не таков наш Бог. Те, жаждая крови людей, желая мало-помалу приучить их к убийствам, постоянно требовали этого; а Он, желая мало-помалу отклонить их от убиения и бессловесных животных, сделал им только снисхождение, дозволил жертвы, чтобы уничтожить жертвы. "Не приму от дома твоего тельцов и от стад твоих козлов. Ибо Мои – все звери лесные, скот на горах и волы. Я знаю всех птиц небесных и украшение полей всегда предо Мною" (ст. 9-11). Смотри, как Он мало-помалу возводит мысли преклонившихся к земле, очищая ослепленный ум их и внушая, что Он учредил жертвы не потому, чтобы нуждался в них, и установил в законе не потому, чтобы одобрял их. Если бы, говорит, Я хотел принимать такое служение, то, имея в Своей власти всю подсолнечную и будучи Создателем всего, назначил бы Себе для приношения обильнейшие жертвы. Далее, смеясь над ними и стыдя их, чтобы сделать обличение более разительным, Он говорит: "если бы Я взалкал, не сказал бы тебе (о сем): ибо Моя вселенная и что наполняет ее" (ст. 12). Так как Он дозволил жертвоприношения для того, чтобы мало-помалу отклонить от них иудеев, а они привязались к столь маловажной вещи и не получили себе никакой пользы от такого снисхождения, то, беседуя с ними несколько чувственно и человекообразно, Он говорит: "если бы Я взалкал, не сказал бы тебе (о сем)", т.е. Я не алчу, потому что Бог ниже взалчет, ниже утрудится; и если бы Я хотел принимать такое служение, не имел бы недостатка в бесчисленных жертвах и всесожжениях. Все это предо Мною в великом изобилии; но будучи Господом и Владыкою всего, Я хочу получать от тебя Свое, чтобы этим путем привлечь тебя к Моей любви и отклонить от привязанности к пустым вещам.
5. Потом, опять возводя их к высшему, Он говорит: "ужели Я ем мясо волов и пью кровь козлов?" (ст. 13) Я, говорит, запретил и людям делать это и назначил величайшее наказание тем, которые едят кровь (Лев.7:16): как же могу Я нуждаться в крови, когда отклоняю рабов Своих от такой пищи? Отвергнув, таким образом, все это, показав, что это недостойно Его, присоединив к обличению и насмешку, Он не останавливается на этом, но показывает другой способ жертвоприношения, который составляет род превосходнейшего врачевания, отклоняя от вещей бесполезных и прилагая к ранам то, что может исцелить их. Окончив речь о вышесказанном, он говорит: "принеси Богу жертву хвалы и исполни пред Всевышним обеты твои" (ст. 14). Как? Без крови, – потому что такая жертва особенно достойна Бога. Поэтому, сказав: "принеси Богу", он прибавляет: "жертву хвалы", т.е. благодарности, священных песнопений, прославления Его посредством дел. Смысл слов его следующий: живи так, чтобы прославлялся твой Владыка. Этому и Христос учил, сказав: "да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф.5:16). "Хвала" есть не что иное, как похвала, слава, прославление. Живи так, чтобы прославлялся твой Владыка, и ты принесешь совершенную жертву. Такой жертвы требует и Павел, когда говорит: "представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу" (Рим.12:1); и тот же пророк в другом месте говорит: "восхвалю имя Бога моего песнею, возвеличу Его хвалением. И (это) будет угодно Богу более, нежели юный телец, с подрастающими рогами и копытами" (Пс.68:31,32). Такую жертву приносил Иов, когда, после ударов, превышавших природу человеческую, благодарил и говорил такие слова: "Господь дал, Господь и взял; [как угодно было Господу, так и сделалось;] да будет имя Господне благословенно!" (Иов.1:21). "И исполни пред Всевышним обеты твои". Здесь пророк говорит о молитвах, чтобы мы постоянно пребывали в молитве и с поспешностью воздавали Богу то, что обещали. Хорошо сказал он: "исполни", потому что после обещания дело становится долгом. Так Анна отдала сына, как величайший долг (1Цар.1:28). Так и ты, если дашь обет милосердия, целомудренной жизни, или чего-нибудь другого подобного, спеши исполнить его. Если же кто выполнил в точности обещанное, то, хотя бы он и не давал других обетов, и для него обязательны дела добродетели. Внушая это, Христос говорил: "сделали, что должны были сделать", и при этом сказал притчу о рабе, которому назначена была самая малая работа, но по исполнении ее приказано не возлечь, а ходить и служить (Лук. 17:7-10). И другой некто говорит: "когда даешь обет Богу, то не медли исполнить его, потому что Он не благоволит к глупым: что обещал, исполни" (Еккл.5:3). Ты сделал обет? Исполни его, чтобы смерть, пришедши не воспрепятствовала. Но что, скажешь, мне до этого, когда я не властен в своей жизни? Потому-то и не следует медлить, что тебе неизвестна кончина, что ты не властен в своей жизни и смерти. Так, кажущееся оправдание служит обвинением. Не смерть бывает причиною неисполнения обета, но твоя запоздалость и медленность. "И (тогда) призови Меня в день скорби твоей, и избавлю тебя, и ты прославишь Меня" (ст. 15). Видишь ли великий преизбыток воздаяния? Что может сравниться с таким человеколюбием, когда Бог дает награды за саму добродетель, награды гораздо большие трудов, и притом дает в самое нужное время? Для чего сказал Он: "призови Меня"? Для чего Он ожидает, чтобы мы призвали Его? Для того, чтобы произвести в нас большую привязанность, пламеннейшую любовь к Нему чрез то, что Он будет давать, а мы – призывать Его и получать. Подлинно, добродетель производит привязанность к Богу, и воздаяние производит то же самое, и молитва также укрепляет эту привязанность. Потому Он и говорит: дай Мне, и Я дам тебе. Даже вместе с тем, как ты даешь, ты получаешь, – потому что Он не нуждается ни в чем. Так, если ты будешь кроток, умерен, целомудрен, то Богу не прибавляешь ничего, а самого себя делаешь чистыми лучшим, – и, однако за это Он назначает тебе величайшие награды и венцы, как будто ты доставил Ему пользу. И еще прежде тех венцов ты наслаждаешься не малым удовольствием, пользуясь спокойствием совести и окрыляясь благими надеждами. "Днем скорби" пророк называет здесь не дни несчастий или неблагоприятных обстоятельств, но то время, когда грех нападает на тебя, когда диавол осаждает тебя, внушая злые пожелания, ты получишь, говорит, великую помощь. "И избавлю тебя, и ты прославишь Меня". И это опять Бог говорит не потому, чтобы Он имел нужду в прославлении от нас, – как может нуждаться в нем Бог славы? – но потому, что при благодарственных песнопениях бывает воспоминание о благодеянии, возбуждается пламеннейшая к Нему привязанность, и, прежде всего, получается высочайшее блаженство.
6. Не погрешит тот, кто скажет, что "днем скорби" пророк называет здесь и будущий день: там будет скорбь непрестанная. Здесь и смерть наступающая прекращает бедствия, и друзья утешающие, и конец вожделенный, и часто надежда на перемену обстоятельств, и продолжительность времени смягчают страдания души, равно как и бедствия ближних, потому что иметь участников в скорбях и видеть другие подобные примеры для многих кажется великим утешением. А там нет ничего такого; нет никого утешающего, но все лишены друзей; ни продолжительность времени не смягчает страдания, потому что как это может быть, если пламень действует постоянно? – ни надежда на освобождение, – потому что это наказание вечно, – ни ожидание смерти, – потому что это мучение бесконечно и наказываемые тела бессмертны, – ни то, что для многих кажется утешением, т.е. чтобы видеть других страждущими. Во-первых, там невозможно видеть других страждущих, потому что мрак, подобно какой-нибудь ограде, затемняет зрение; притом чрезмерное страдание не позволяет даже чувствовать такое утешение. Так богач не получал отсюда никакого утешения, равно как и скрежещущие зубами. "Грешнику же сказал Бог: зачем ты проповедуешь уставы Мои и содержишь завет Мой устами твоими?" (ст. 16). Видишь ли совершенную лиру, стройную цитру, издающую в различных звуках гармоническую песнь? Ту же мысль можно находить и у апостолов и у других пророков; и Павел также внушает, что тому нет никакой пользы учить других, кто предварительно не научил самого себя. Так как иудеи превозносились и жертвами, и тем, что имели закон, и называли себя учителями других, то он доказывает, что они получают от того небольшую пользу, если сами остаются невеждами, и, сильно укоряя их, говорит: "как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть, крадешь? говоря: "не прелюбодействуй", прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога?" (Рим.2:21-23). Поэтому и о себе он говорил: боюсь, "проповедуя другим, самому не остаться недостойным" (1Кор.9:27), низлагая гордость тех, которые превозносились красноречием, а сами были чужды добродетели. Ту же речь с другой стороны он обращает к иудеям, когда говорит: "ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон"; и еще: "не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут" (Рим.2:14,13). И пророк говорит: "учители закона не знали Меня" (Иер.2:8); и еще: "лживая трость книжников и его превращает в ложь" (Иер.8:8). Почему? Потому, что "аист под небом знает свои определенные времена, и горлица, и ласточка, и журавль наблюдают время; а народ Мой не знает определения Господня" (Иер.8:7). А этот пророк говорит, что не соблюдающий добродетели не только не получает никакой пользы, поучая других, но и сам лишается своего преимущества. Если в мирских судилищах погрешивший наказывается бесчестием молчания, то как, говорит, в общем училище может иметь голос тот, кто предан греху? Это училище гораздо важнее того судилища. Там осужденные получают наказания, а здесь все делается для того, чтобы согрешившие не наказывались, но покаянием исправляли грех. И в царских дворцах не может быть истолкователем царского слова никто из обличенных в развратной жизни. Для чего же ты "проповедуешь уставы Мои", и учишь других, тогда как сам делаешь противное, опровергая жизнью своею слова свои, и отвращаешь тех, кто хотел бы слушать тебя? Ведь ты не столько научаешь словами, сколько отвращаешь делами. Поэтому и Христос хвалит того учителя, который преподает совершенное учение и делами и словами: "кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царстве Небесном" (Мф.5:19). Итак, пусть твоя жизнь чистым голосом научает тому же; тогда, хотя бы ты заградил свои уста, ты будешь провозглашать громче трубы не только для присутствующих, но и для находящихся вдали. Так небо возвещает славу Божию, не имея уст, не двигая языком, не испуская дыхания, но красотою вида располагая зрителя удивляться Создателю. Что там на небесах – красота вида, тем же пусть будет в твоей душе добродетель. Если же ты, будучи сам осквернен и имея против себя множество обвинителей и, прежде всего собственную совесть, домогаешься занять кафедру учителя, то, когда станешь обличать пороки, будешь обличать не столько других, сколько самого себя. "И содержишь завет Мой устами твоими", – потому что сердце бывает чуждо плодов, происходящих отсюда, и уста движутся напрасно и даже к осуждению самого говорящего. А если бы кто посмотрел в его душу, то увидел бы великую борьбу. "Ведь ты возненавидел наставление и поверг слова Мои вспять" (ст. 17). "Наставлением" здесь он называет изучение закона, которое исправляет душу, прогоняет порок и насаждает добродетель. Как же ты берешься сеять его в других, когда сам не имеешь его в делах своих? Ты ведь "возненавидел", говорит, "и поверг слова Мои вспять".
7. Таким образом ты не только не получил никакой пользы от изучения закона, но исказил и то, что имеешь от природы. Основания того, что должно делать и чего не должно, внедрены в нас от природы; а ты отверг их и не содержишь в памяти. "Если ты видел вора, то спешил вместе с ним, и с прелюбодеем имел участие" (ст. 18). Так как невозможно найти человека совершенно безгрешного, о чем некто сказал: "кто может сказать: "я очистил мое сердце, я чист от греха моего?" (Притч.20:9), и Павел, сказав: "хотя я ничего не знаю за собою", прибавил: "но тем не оправдываюсь" (1Кор.4:4), и праведный себя самого обвиняет в первословии, т.е. грехов своих (Притч.18:17), то, чтобы никто не мог сказать: если все во грехах, а грешнику Бог запрещает "проповедовать уставы Его", то кто же будет возвещать их? – чтобы кто-нибудь не сказал этого, пророк исчисляет роды грехов в частности. "Есть грех к смерти" (1Ин.5:16), как и Илий говорил: "если согрешит человек против человека, то помолятся о нем Богу; если же человек согрешит против Господа, то кто будет ходатаем о нем?" (1Цар.2:25) И по закону одни грехи были неисцелимы, так что наказывались смертью, а другие получали весьма скорое врачевание. Так и Христос в новом завете говорит: "если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь" (Мф.18:15-17). В другое время, когда Петр спросил: "сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня?", то услышал в ответ: "до седмижды семидесяти раз" (Мф.18:21,22); а здесь Христос учит, что после двух внушений грех делается великим, и не позволяет ожидать долее. Что же? Не противоречит ли одно другому? Нет; но "до седмижды", говорит, "семидесяти раз" тогда, если тот покается. А как станет кто-нибудь отпускать тому, кто не сознается, что он согрешил, и не кается? Так и врачу, от которого желаем получить лекарство, мы показываем рану. О каком же грешнике говорит здесь Писание? Выслушаем внимательно. Пророк описывает его следующим образом: "если ты видел вора, то спешил вместе с ним, и с прелюбодеем имел участие. Уста твои размножали злословие, и язык твой сплетал коварства. Сидя (в собрании) на брата твоего ты клеветал и для сына матери твоей полагал соблазн" (ст. 18-20). Видишь ли черты порока, изображенные как бы на картине, и как чрез пороки нечестивый делается подобным зверю, искажая благородство своей природы? Поэтому мы не поверхностно взглянем на эту картину, но рассмотрим ее тщательно и подробно. "Если ты видел вора", говорит, "то спешил вместе с ним".
Это – причина всех зол; то особенно вредит добродетели и ослабляет ревность многих к добру, когда некоторые не только не обличают грешников, но еще сорадуются им. Это не меньше самого греха. Послушай Павла, который говорит: "не только их делают, но и делающих одобряют" (Рим.1:32). Не маловажен и тот грех, когда кто-нибудь, хотя сам не делает зла, но сорадуется злу. Согрешающий может указать на крайность, сослаться на бедность, хотя такие оправдания не основательны, а ты почему одобряешь сделанное им, даже не получая от того никакого удовольствия? Он, может быть, раскается; а ты затворяешь для себя и эти двери, отвергаешь и это врачество, лишаешь себя и этого утешения, заграждая для себя со всех сторон путь к покаянию. Когда он увидит, что ты, не участвующий в грехе и обязанный обличать, не только не обличаешь, но и прикрываешь, и не только прикрываешь, но и содействуешь, – то, что он подумает о себе самом, что – о сделанном поступке? Многие из людей часто не по одному собственному соображению судят о том, что должно делать, но и соблазняясь мнением других. Если согрешивший увидит, что все отвращаются от него, то подумает, что он сделал великое зло; а если увидит, что другие не только не оскорбляются и не отвращаются, но кротко сносят и благосклонно обращаются с ним, то, исказив суд своей совести, при содействии одобрения многих неправому его мнению, на что он не решится? Когда же он осудит себя и перестанет грешить безбоязненно? Итак, кто делает зло, тот должен осуждать самого себя, потому что это путь к удалению от зла; и кто не делает добра, тот должен хвалить добро, потому что готовность есть путь к деятельности. А здесь пророк говорит о человеке, который одобряет совершаемые грехи, почему и справедливо обличает его со всею силою. Если порок, будучи обличаем, так цветет, а добродетель, будучи прославляема, едва вызывает своих деятелей на подвиги, то что было бы, если бы этого не было? То же не редко можно видеть и в сонме священников. Но если это тяжкий грех в учениках, то тем более в учителях.
8. Что делаешь ты, человек? Закон нарушен, целомудрие пренебреженно, столько грехов сделано кем-либо из лиц освященных, все низвращено, а ты не беспокоишься? Пророк призывает даже неодушевленные стихии принять сильнейшее участие в плаче о всех вообще грехах: "подивитесь сему", говорит, "небеса, и содрогнитесь, и ужаснитесь" (Иер.2:12); и еще: "плачет сок грозда; болит виноградная лоза" (Ис.24:7).
Неодушевленные твари плачут, воздыхают и гневаются вместе с Владыкою; а ты, существо разумное, не скорбишь, не обличаешь, не являешься грозным мстителем за божественные законы, но еще сообщаешься с грешниками? Как же ты можешь получить прощение? Правда, Бог не требует мстителя, не нуждается в помощниках; но Он хочет иметь тебя служителем Его в этом деле, чтобы ты сам не впал в тоже самое, сделался целомудреннее от негодования на другого, и показал чрез то любовь Свою к Нему. Когда другой грешит, а ты проходишь мимо, не обличаешь и не скорбишь, то делаешь свою душу более беспечною и склонною к падению, и располагаешь ее весьма часто впадать в те же самые грехи; а тому не мало вредишь своею неблаговременною снисходительностью, делая для него отчет в будущем более трудным и в настоящем приучая его к большей беспечности. Это сказано не о ворах только, но и о всяком грехе; пророк же указал на меньший из грехов, чтобы ты знал, что не получивший прощения за этот грех тем более не получит такого утешения при другом. А далее, послушай, что он говорит: "и с прелюбодеем имел участие" он переходит к важнейшему греху, так как тот меньше этого. Сравнивая эти грехи, некто сказал: "не спускают вору, если он крадет, чтобы насытить душу свою, когда он голоден" (Притч. 6:30). Если же воровство непростительно, то тем более – прелюбодеяние. "Прелюбодеянием" здесь он называет блуд. Итак, если ты узнаешь, что кто-нибудь из одной с тобою паствы блудодействует и приступает к тайнам, то скажи служащему при их раздаянии: такой-то не достоин таин, отстрани святотатственные руки. В самом деле, если он не достоин поведать оправдания, то представь, какому подвергнется он наказанию, если еще прикоснется к священной трапезе, и не только он, но и тот, кто прикрывает его. Не сказал пророк: и прелюбодействовал, но "с прелюбодеем имел участие". О, сколь великое зло – прикрывать гнилые раны других, если прикрывающему он полагает наказание вместе с согрешающим, и тому, не меньшее, чем и этому! Тот может сослаться на страсть, хотя такое оправдание не уважительно, равно как и вор – на голод; а ты не можешь сказать и этого. Для чего же ты, не получая удовольствия, разделяешь с другим наказание и делаешься его соучастником? Потому и мирские судьи наказывают не только сделавших преступление, но и слуг их, о которых известно, что они знали о преступлении, и господа, которые выдают их, охотно выпили бы их кровь и сели бы их плоть, приписывая им вину преступления не меньше, как и жене прелюбодействовавшей. Они, не подняв завесы, доставили большую свободу тайным делам; они подвергли бесчестию и прелюбодейцу, и оскорбленного мужа, и самого прелюбодея, потому что, если бы они наперед объявили о том, если бы сделали известным, то прекратили бы всякую ловлю. И как преимущественно те ввергают добычу в сети, которые расставляют сети, стерегут будущую добычу, всячески скрывают свою хитрость и стараются не допустить ни шума, ни чего-нибудь другого, что может отогнать зверя, так точно и здесь, если ты сидишь при расставленной диаволом сети и, видя прелюбодея, готового попасть в нее, не производишь шума и смятения, то преимущественно ты губишь его.
Не говори мне этих слов, исполненных великой бесчувственности: "для чего мне беспокоиться? – Я забочусь о своем". Тогда ты особенно и будешь заботиться о своем, когда будешь искать своего в пользе ближнего. Поэтому и Павел говорит: "никто не ищи своего, но каждый пользы другого" (1Кор. 10:24). Чтобы тебе, говорит, найти свое, ищи того, что полезно другому. "Уста твои размножали злословие, и язык твой сплетал коварства. Сидя (в собрании) на брата твоего ты клеветал и для сына матери твоей полагал соблазн". Пусть никто не говорит: "я делаю это по человеколюбию". Какое человеколюбие – не остановить и не удержать готового упасть в пропасть, благоприятствовать преступному удовольствию, не обращать внимания на пьющего гибельный яд? Впрочем, ты не можешь говорить и этого. Если это действительно происходит от человеколюбия, а не от сонливости, небрежности и лености, то почему ты, оставив виновного, злословишь брата, который ни в чем не виновен? Дня чего ты клевещешь на того, кто не сделал ничего худого и ни в чем не согрешил? Видишь, до какой крайней степени доходит порок твой с той и другой стороны. Тому, кто опьянел от похоти, ты не препятствуешь упиваться, и не вразумляешь его; а тому, кто не сделал ничего худого, делаешь вред. "Сидя (в собрании) на брата твоего ты клеветал и для сына матери твоей полагал соблазн".
9. Смотри, как пророк самыми выражениями своими усиливает обличение. Того, говорит, кто одной с тобою матери причинил болезни рождения, родился из одного с тобою чрева, разделял с тобою дом, стол и пищу, вырос из одного корня, получил одно с тобою происхождение, с ранних лет вместе с тобою воспитывался, – ты злословишь, и не только злословишь, но и приводишь в дело клевету свою. Таков смысл слов: "полагал соблазн". Если же не должно злословить того, кто соединен с тобою естественным рождением, то тем более духовным. Итак, склоняющегося на грех не допускай до падения; и не сделавшего ничего худого не злословь и не порицай. Одно происходит от зависти, другое от бесчувственности; не удерживать готового упасть свойственно бесчувственности, а низвергать стоящего свойственно зависти. И заметь: он описывает не просто клеветника, но такого, который делает это с хитростью и коварством: "сидя", говорит, "на брата твоего ты клеветал". Каин, убив брата, лишил настоящей жизни только его одного; а эти люди своими клеветами губят многих, и, прежде всего самих себя. Подлинно, они вредят не тому только, на кого клевещут, но и другим, или, лучше сказать, только тем, которые принимают клевету их. В самом деле, тот, кто слышит о себе ложную клевету, не только не терпит вреда, но еще получит величайшую награду. Не тот, кто терпит, а кто делает зло, достоин наказания; так точно не тот, кто слышит о себе, но кто произносит клевету, будет наказан, если только и слышащий не подал справедливого повода к его осуждению. Будем поэтому стараться не о том, чтобы нам не слышать о себе чего-нибудь худого, – так как это невозможно, и притом есть изречение Христово: "горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо" (Лк.6:26), – но чтобы нам самим не подавать к тому поводов. Кто хочет, чтобы все говорили о нем хорошо, тот часто губит свою душу, питая любовь к славе человеческой, оказывая услуги людям в том, в чем не должно, угождая в том, в чем не следует, чтобы купить себе их расположенность. С другой стороны и тот, кто презирает всеобщую худую молву о себе, губит самого себя. Как для добродетельного невозможно, чтобы все говорили о нем хорошо, так невозможно, чтобы все не говорили худо о том, кто во многих отношениях подает много поводов к худой о себе молве. Если же, не смотря на твое безукоризненное поведение, являются злословящие тебя, то тем большая ожидает тебя награда, как было с апостолами и другими доблестными мужами. Впрочем, нужно заметить, что, хотя бы порицали нас в таком деле, за которое совесть не укоряет нас, и тогда мы не должны презирать порицателя и причиняемый им вред, но с надлежащей осторожностью принимать все меры к уничтожению неосновательной молвы. Потому и Павел в денежных делах посылал многих относить пропитание для бедных (1Кор.16:3), и причину этого приводит следующую: "остерегаясь, чтобы нам не подвергнуться от кого нареканию при таком обилии приношений" (2Кор.8:20). Зная, что другие могут соблазняться, он не оставил без внимания и не пренебрег этим, но так как было в его власти уничтожить соблазн, то заблаговременно позаботился и о самих соблазняющихся. Также в другом месте он говорит: "если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего" (1Кор.8:13). Несмотря на то, что эти вещи безразличны, но если, говорить, они производят соблазн, то, хотя мне самому не причиняют вреда, я не пренебрегаю спасением соблазняющихся. Если вред (от приспособления к другим) больше спасения, то не смотри на соблазняющегося; если же нет, то не пренебрегай им. Пусть это будет общим правилом и руководством, когда должно оставлять без внимания соблазняющихся, и когда не должно. Например: иудеи соблазнялись тем, что Павел не соблюдал закона, и потому многие тысячи отступали и колебались в вере. Что же он делает? Желая прекратить соблазн, – потому что важнее было спасение стольких тысяч, – и исправить их колебание, он не допустил им оставаться в том мнении, будто он не соблюдает закона; а это и было очень важно. С другой стороны они соблазнялись тем, что он проповедовал Распятого (1Кор.1:23); но в этом случае он не обратил внимания на соблазнявшихся, – потому что гораздо важнее была польза проповеди. Так поступал и Христос. Когда Он беседовал о пище и некоторые соблазнились Его словами: "не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека: всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится" (Мф.15:11-13). Когда же требовали от Него податей, то, хотя Он знал, что не должен платить, но так как еще не пришло время открыться Его достоинству, то сказал: "чтобы нам не соблазнить их, пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми, и, открыв у ней рот, найдешь статир; возьми его и отдай им за Меня и за себя" (Мф.17:27). Когда Он давал закон, исполненный великой мудрости, а они оставались неисцелимыми, то справедливо Он не обратил на них внимания и отменил (ветхий) закон; а когда они еще не были способны принять учение об Его достоинстве, то справедливо Он снисходит к ним и уплатою подати прикрывает учение о своем божестве. "Сидя (в собрании) на брата твоего ты клеветал". Для того, скажешь, чтобы исправить его?
10. Но для этого тебе следовало бы не клеветать на него скрытно, а призвать и исправлять его наедине, как Христос заповедал. Обличения, высказываемые пред всеми, часто делают обличаемых более бесстыдными, и многие из грешников, если видят, что им можно быть незаметными, легко решаются исправиться; а если они уже у многих потеряли хорошее мнение, то иные из них впадают в отчаяние и предаются бесстыдству. Но ты обижен им? Для чего же обижаешь еще самого себя? Кто мстит, тот поднимает меч на самого себя. Если ты хочешь и себе сделать добро и ему отмстить, то отзывайся хорошо об оскорбившем тебя, – тогда ты вместо себя сделаешь многих обвинителями его, и сам получишь великую награду; если же будешь отзываться худо, то никто не поверит тебе, подозревая в тебе вражду. Таким образом твои усилия обращаются против тебя самого. Ты хочешь повредить его доброму имени, а выходит противное, потому что эта цель достигается похвалою, а не порицанием; а ты поступаешь совершенно напротив, и себя более бесчестишь, и его не касаются стрелы твои. Вражда, касаясь души слушающих, не позволяет им принять слышанное, и бывает то же, что в судебных приговорах. Когда кто-нибудь в судилище станет возражать, то испортить все; так и здесь подозрение во вражде не допустить принять отзыв. Итак, не клевещи, чтобы тебе не осквернить самого себя; не смешивай навоза с грязью и глиной, но сплетай венцы из роз, фиалок и других цветов; не носи помета во рту, подобно жукам, – а так делают клеветники, сами первые испытывая зловоние, – но держись цветов, подобно пчелам, и составляй соты, как они, и будь со всеми дружелюбен. От клеветника все отвращаются, как от издающего зловоние и питающегося бедствиями других, как пиявка кровью и жук навозом; а человека, имеющего уста доброречивые, все принимают как общего сочлена, как родного брата, как сына, как отца. Но что я говорю о настоящем и о мнениях людей? Представь страшный день, неподкупный суд, и то, что говоря ложь, ты прибавляешь новые грехи к грехам своим. "Говорю же вам", говорить Господь, "что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда" (Мф.12:36). Хотя бы, говорит, было справедливо сказанное тобою, и в таком случае ты не избегнешь осуждения, открывая несчастья и позор ближнего. Вспомни о фарисее. Он не был мытарем, но стал грешнее мытаря, потому что произнес злословие на мытаря. Мытарь не был фарисеем, но стал праведнее фарисея, потому что осудил самого себя. "Ты это сделал, а Я умолчал; ты подумал беззаконие, будто Я буду тебе подобен. Я обличу тебя и представлю пред лицем твоим грехи твои" (ст. 21).
11. Видишь ли неизреченное человеколюбие? Видишь ли величайшую благость? Видишь ли беспредельное богатство долготерпения? Молчанием пророк называет здесь долготерпение. Ты осмелился сделать, говорит, столько грехов, и я не наказывал тебя, но терпел и переносил, давая тебе возможность покаяться. А ты, не только не извлек отсюда никакой пользы, но еще больше предался пороку; ты не только не переменился, не только не устыдился и не осудил себя за дела свои, но еще сталь думать, что Я, – долготерпевший, ожидавший, молчавший и столько переносивший, – переношу это не по долготерпению и человеколюбию, но потому, будто не хочу исправлять этого и не огорчаюсь такими делами. "Уразумейте же это, забывающее Бога, дабы Он не восхитил (вас), и (тогда) никто не избавит" (ст. 22). Что же именно? Сказанное. Что значит: "уразумейте"? Вникните, что же здесь сказано прикровенного и требующего особенного внимания? Сам вид учения указывает на новый образ жизни. Сказав немного о жертвах, он предлагает евангельские законы; а с другой стороны, так как слушатели его были покрыты великой нечистотой грехов, он, желая извлечь их из нечестия, как бы из болота, и очистить прежний путь их порочных наклонностей, как бы гной глазной, побуждает их вспомнить о бывшем прежде, чтобы они, предав это забвению, не остались без плода. Подлинно, греховный навык производит в душе великое ослепление, делает людей безрассудными и потемняет светлое око ума. "Дабы Он не восхитил (вас), и (тогда) никто не избавит". О, неизреченное человеколюбие! Это – слова нежно любящей матери, или, лучше, слова благости, беспредельно превосходящей такую любовь. Сделав такое обвинение, показав такой гнев, он сам предостерегает их. Сказав: "обличу тебя и представлю пред лицем твоим грехи твои", произнесши осуждающий приговор, он опять отменяет решение, не предавая их наказанию, как осужденных, но, как имеющих исправиться от увещания и совета, удерживая и вразумляя страхом: "дабы", говорит, "не восхитил", как лев, "и (тогда) никто не избавит. Жертва хвалы прославит Меня: и это путь, коим Я явлю ему спасение Мое" (ст. 23). Показав Свое человеколюбие, сделав увещание, совет, угрозу, внушив страх, назначив строгое наказание и сделав предостережение, Он указывает и способ, каким можно исправить сделанное: "жертва хвалы", говорит, "прославит Меня". Смысл слов Его следующий: она не только прекратит Мой гнев, отменит осуждение, но и прославит Меня. Видишь, как велико это дело, если чрез него прославляется Бог. "И это путь, коим Я явлю ему спасение Мое". Видишь ли неизреченную награду? Видишь ли крайнее человеколюбие? Обещает показать путь Божий и истинное спасение Божие поступающим так. Покоримся же обещающему и будем прославлять Его правою жизнью и жертвою хвалы. Этот путь, посредством такой жертвы, ведет ко спасению, которого да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Недоумение, возбуждаемое содержанием псалма, как служащего выражением сильнейшего гнева и наполненного проклятиями врагу. – Кто этот враг, так огорчивший Св. Духа, что божественный гнев распространяется на детей, жену и родителей? – И каким образом апостол Петр относит слова этого псалма к Иуде? – Псалом содержит пророчество в виде проклятия, которое относится частью к Иуде, частью к другим, которые восстают против священства и ближних с коварством и злобою. Объяснение отдельных выражений, указывающих на то, что особенно прогневляет Бога, в чем проявляется крайняя жестокость при преследовании человека, и где главная причина бедствий, испытываемых людьми. Псалмопевец просит божественного заступления ради милости Божией и крайних своих страданий, усиливаемых насмешками врагов. – Спасительность славословия Господу за Его милости.1. Здесь нам нужна великая внимательность, потому что сказанные слова, при одном их произношении и с первого взгляда, смущают многих из невнимательных. Весь этот псалом наполнен проклятиями; вся речь проникнута ими и обнаруживает в говорящем сильный и пламенный гнев, который не останавливается на самом нечестивце, но простирает наказание и на детей, и на отца, и на мать его, и не довольствуется одним несчастьем, но прилагает бедствия к бедствиям. В самом деле, посмотри, чего просит он. "Поставь над ним грешника, и диавол да станет одесную его", т.е. пусть будут обвинителями его люди порочные и коварные, и пусть он не преодолеет их. Это и значит: "когда будет судиться он, да выйдет осужденным". Не довольствуется и этим наказанием, но при таком осуждении просит еще, чтобы кто-нибудь другой получил после него честь его: "и достоинство его", говорит, "да приимет другой". Не останавливается и на этом, но заграждает для него единственную оставшуюся пристань, прося, чтобы он не удостоился никакой милости от Бога: "и молитва его", говорит, "да будет в грех". Притом просит, чтобы он подвергся преждевременной смерти: "да будут", говорит, "сыновья его сиротами". Не останавливается и здесь, хотя и этого было бы достаточно, но еще продолжает. Душе весьма воспламенившейся свойственно не удовлетворяться одним или двумя наказаниями, но просит столь многих. Следующее затем еще более тяжко: просит сиротства и вдовства остающимся после него. Хотя по смерти его это необходимо должно случиться, но, пылая гневом, полагает и это в ряду проклятий. Не останавливается и на сиротстве, но и после таких бедствий простирается далее, увеличивает бремя, просит, чтобы потомки его были изгнанниками и переселенцами: "скитаясь, да переселяются", говорит, "сыновья его", т.е. пусть блуждают, не останавливаясь, пусть не имеют даже необходимой пищи и не перестают переходить с места на место, будучи гонимы и преследуемы по всей земле и нигде не находя себе места для пристанища. Вместе с этим просит им нищеты, и нищеты крайней и невыносимой, так чтобы они не получали помощи даже от родных, но, скитаясь, искали ее у иноплеменников и незнакомых. И послушай, как выражает это. Сказав: "да переселяются сыновья его и просят", прибавляет: "да будут изгнаны из домов своих. Да взыщет заимодавец все, что есть у него, и чужие да расхитят нажитое трудами его". Это – новый вид несчастья, чтобы имущество его было предано расхищению, чтобы он подвергался нападениям заимодавцев, переносил всякого рода оскорбления и, что всего тяжелее, среди таких бедствий не имел защитника, так как и этого просит: "да не будет", говорит, "у него заступника" (ст. 12). Несчастья и сами по себе невыносимы; но когда нет и защитника, тогда они еще более тяжки. "Да не будет щедрого для сирот его". О, какой великий гнев, когда и преждевременное сиротство не находит себе сострадания, и не только сострадания, но еще осуждается на крайнюю погибель: "да будут", говорит, "дети его истреблены, с одним родом да изгладится имя его" (ст. 13). Видишь ли речь, исполненную гнева и ни на чем не останавливающуюся? Просит, чтобы они жили в различных и разнообразных несчастьях, чтобы преданы были всякого рода бедствиям и погибли в неизвестности. И как бы недостаточно было несчастья детей его, прибавляет еще: "да будет вспомянуто беззаконие отцов его пред Господом, и грех матери его да не очистится. Да будут они всегда пред Господом, и да будет истреблена с земли память их" (ст. 14, 15). Это особенно свойственно гневу – раскрывать подробно несчастья, о которых сказано вообще, и часто повторять одно и тоже. Сказав: "да будет вспомянуто беззаконие отцов его", прибавляет: "да не очистится". Хотя это – одно и тоже, но гнев побудил сказать и то и другое; а смысл этих слов следующий: умертви его, убей, уничтожь. Видишь ли, какое множество проклятий? Если хочешь, я опять с начала перечислю их. Пусть, говорит, попадет он к злым людям, будет обвинен, предан в их власть, осужден, подвергнется преждевременной смерти, лишится чести и увидит, что она перешла не к потомкам его, но к кому-нибудь чужому; пусть жена его погибнет, и дети терпят бедность и сиротство, проводят жизнь в нищенстве, будут осуждены и отовсюду изгоняемы, не имеют никакого защитника, будут лишены и благоволения Божия, не находя себе никакого ни пристанища, ни убежища; пусть изгладится имя его с земли, и погибает он в неизвестности; пусть и отец и мать его будут наказаны за грехи свои и погибнут несчастным и злополучным образом.
2. Все выше сказанное не поражает ли слушателя? Хочешь ли узнать, кто этот человек, так осуждаемый? Если мы, слыша, что какого-нибудь человека порицают, спрашиваем у присутствующих, о ком это говорится, то тем более, слыша такие проклятия от пророка, необходимо узнать, и узнать со страхом и сокрушенным сердцем, кто этот человек, подвергшийся столь сильному гневу, так огорчивший Св. Духа, что об нем говорится столько и таких страшных бедствий. Поэтому, если угодно, прочитаем опять этот псалом с начала с великим вниманием. Не шумите. Я буду изъяснять его со всею тщательностью, сколько могу. Предмет исследования не маловажен. И во-первых: почему, когда осуждается сам согрешивший, наказываются вместе с ним и дети, и жена, и родители? Во-вторых: кто этот, подвергающийся проклятию? В-третьих: каким образом верховный из апостолов доказывает, что этот псалом относится к Иуде, или лучше, не весь псалом, а часть псалма? "В книге же Псалмов написано: да будет двор его пуст, и да не будет живущего в нем; идостоинство его да приимет другой" (Деян.1:20)? Здесь опять представляется нам другой вопрос, так как не все это написано в настоящем псалме; потому он и указал не на один псалом, а на целую книгу. Именно слова: "да будет двор его пуст" находятся в другом псалме (Псал.68:26), а в этом: "и достоинство его да приимет другой": но Петр соединил то и другое в одно свидетельство. Так и Павел часто поступает; например, когда говорит: "придет от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова. И сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их" (Рим.11:26,27). Что же, скажет кто-нибудь, вышесказанное есть пророчество или проклятие? Пророчество в виде проклятия. Тоже мы можем находить и в других местах; тоже сделал и Иаков. Так как слушателей нужно вразумлять тем, что случалось с другими, то многие пророчества составлены так, чтобы самим образом выражения увеличить страх в обществе. В самом деле, не одно и тоже – сказать, что такой-то пострадает так и так, или произнести тоже самое в виде гнева и негодования. А что я говорю не без основания, объясню вам это пророческими изречениями. Когда Иаков готовился умереть, то сказал сыновьям своим: "соберитесь, и я возвещу вам, что будет с вами в грядущие дни" (Быт. 49:1); и, намереваясь пророчествовать, с самого начала как бы воспламеняется гневом и начинает пророчество с проклятия: "Рувим", говорит, "первенец мой! ты – крепость моя и начаток силы моей, верх достоинства и верх могущества; но ты бушевал, как вода, – не будешь преимуществовать" (Быт.49:3,4), в виде проклятия предсказывая будущую его погибель. Он же, говоря о благах, произносит в виде молитвы (Иосифу): "да благословит тебя благословениями небесными свыше, которые превышают благословения гор древних и приятности холмов вечных" (Быт.49:27,28), хотя и это есть пророчество. Но очевидно, что все это происходит не от человеческой страсти. Тоже самое делает и с Ханааном дед его: "Ханаан", говорит, "будет рабом" (Быт. 9:26), – дабы ты знал, что Бог, защищающий обижаемых, наказывает обижающих. И Христос употреблял тот же образ речи, призывая к себе людей под видом пророчества и сетования: "горе", говорил Он, "тебе, Хоразин! горе тебе, Вифсаида!"; и еще: "Иерусалим! Иерусалим! избивающий пророков" (Лк.10:13; 13:34). О ком же говорит псалом? Отчасти об Иуде пророчествовал здесь Дух чрез Давида; а в остальной части о других. Пророчество бывает и в таком виде. Мы неоднократно увидим такой состав псалма, что начало его относится к одному лицу, а остальное к другому. Вышесказанное можно видеть и из другого места: когда иудеи вступили в землю обетованную, то сын Навинов получил повеление от Бога разделить двенадцать колен на двенадцать частей и произнести отчасти благословения, а отчасти проклятия. Эти благословения и проклятия были предсказанием будущего: "проклят ты", говорил он, "в городе и проклят ты [будешь] на поле" (Втор.28:16), и бесчисленные подобные проклятия, касающиеся колен, составили длинную речь.
Тоже можно сказать и здесь, т.е. под видом проклятия составлено пророчество, которое означает и предвозвещает события, имевшие случиться с Иудою, а потом касается и другого предмета, именно: говорит против некоторых людей, восстающих на священство, – чтобы мы знали, как велико зло – восставать на священников Божиих и употреблять против них коварство и неправду. Сказанное здесь есть не что иное, как внушение, что постигнет тех, которые обижают ближних и восстают с коварством и злобою против людей, не сделавших ничего худого. Если же псалмопевец просит, чтобы и дети его были наказаны, не смущайся этим, возлюбленный; детьми он называет здесь тех, которые сами участвуют в пороках таких людей. Писание часто называет детьми и сынов по естественному родству и соучастников нечестия, хотя бы они и не были естественными сынами, как, например, когда говорит: "ваш отец диавол" (Ин.8:44). Хотя иудеи не были сынами диавола по природе, – как облеченные плотью могли быть сынами бесплотного? – однако по участию в нечестии они вступили в родство с ним. Потому оно называет их чуждыми для Авраама: "если бы вы", говорит, "были дети Авраама, то дела Авраамовы делали бы" (Ин.8:39). А что сын не наказывается за отца, равно как и отец за сына, это всякому известно, – и в законе сказано об этом, – разве когда отец худо воспитывал сына; но и тогда он наказывается не за сына, а за собственное нерадение, как, например, Илий (1Цар. 3:13).
3. Если угодно, повторим этот псалом с начала. "К хвале моей не будь безмолвен". Другой переводчик (Акила) говорит: Боже, хвалению моему не не внемли. Третий (Симмах): не умолчи, т.е. не оставь без наказания, но накажи за такие дела, потому что Ты славен, велик и силен исправить их. "Ибо уста грешника и уста льстивого открылись против меня, наговорили на меня языком льстивым, и словами ненависти окружили меня и вооружились на меня без вины (моей): вместо того, чтобы любить меня, они лгали на меня, а я молился".
Видишь ли сильную злобу? Видишь ли коварный замысел? Видишь ли злоумышленников? Бога особенно прогневляет и то, когда грешник делает зло с намерением, с умыслом и с великим усилием. Иное, когда кто пал по увлечению и обольщению; иное, когда кто, совершая зло, делает как бы дело; иное, – и это величайшее преступление, – когда злоумышляют против того, кто сам не злоумышляет. Сказав: "вместо того, чтобы любить меня", псалмопевец выражает не что иное, как то, что благодетелю, который достоин любви, которому следовало воздавать добром, они воздавали противным тому. "А я молился". Видишь ли любомудрие? Видишь ли смирение? Видишь ли кротость? Видишь ли благоговение души? Я не вооружался, говорит он, не вступал в борьбу, но прибегал к Тебе, призывал Твою помощь и Твое содействие, – это сильнейшее оружие и непобедимое заступление. Далее, сказав об Иуде, как он сам себя подверг осуждению, произнес сам на себя смертный приговор, как удавился, как апостольство его перешло к другому, он опять обращается к прежнему предмету. Таково свойство пророчества, что в нем иногда прерывается речь, вносится другое событие и, по изложении его, опять делается обращение к прежнему. А прикровенно было это пророчество по причине неблагодарности иудеев. Оно указывает, как я прежде сказал, на некоторого человека, злоумышлявшего против священства, после времени возвращения иудеев из вавилонского плена. Любознательнейшим это известно из истории. Ему-то псалмопевец предсказывает великие бедствия, лишение защитников, – просит, чтобы для него было заграждено всякое прибежище, чтобы ему не было оказываемо никакого долготерпения, ни сострадания, ни прощения. Это, по-видимому, есть проклятие, как я выше сказал и не перестану часто говорить, но на самом деле есть пророчество, доказывающее, как гневается Бог, когда злоумышляют против священства. Потом он подробно излагает бедствия и говорит: "за то, что он не думал оказывать милость и преследовал человека бедного, и нищего, и сокрушенного сердцем, чтобы умертвить (его)" (ст. 16).
Это – крайняя жестокость, великое бесчеловечие, когда кто-нибудь не только злоумышляет, но злоумышляет против того, кто может преклонить на милость и возбудить сострадание. Такой человек дошел до зверской свирепости и даже сделался хуже. Зверям свойственна свирепость по природе; а он, будучи одарен умом, предал свое благородство пороку. И звери показывают некоторую приязнь и кротость к одноплеменным и однородным с ними; а эти люди не постыдились даже единства природы, но того, кого следовало бы миловать, поддерживать и одобрять, они отогнали и отвергли. "И возлюбил он проклятие - и оно постигнет его, и не восхотел благословения – и оно удалится от него" (ст. 17). Так как псалмопевец просил ему много бедствий, то показывает, что начало и причина их не в ком-нибудь другом, а в нем самом, своими делами отвергшем помощь Божию и навлекшем на себя гнев Божий. "И облекся он проклятием, как одеждою, и оно вошло, как вода, в утробу его и, как елей, в кости его" (ст. 18).
Здесь показывается сила наказания и продолжительность мучения и вместе внушается, что бедствия у всех людей происходят от них самих, от собственной их вины, когда они своими делами и поступками сами отвергают добро и сами себя подвергают наказаниям. "Да будет оно ему, как одежда, в которую он одевается, и как пояс, которым он всегда опоясывается" (ст. 19). Говорит так, чтобы показать неизреченный гнев Божий, который постигнет таких людей. Смысл этих слов следующий: бедствия так охватят их, что не будет никакой перемены, но прильнуть к ним и останутся при них постоянно. Далее внушая, что Бог наказывает нечестие и исправляет порок, и что такой приговор падет не на одного только этого грешника, но и на всех виновных в том же, прибавляет: "такова участь клевещущих на меня пред Господом и говорящих злое о душе моей" (ст. 20), т.е. таково наказание, таков суд восстающим, злоумышляющим, враждующим против меня. "Говорящих злое о душе моей". Следовательно, и за слова полагаются наказания, и наказания жесточайшие.
4. Окончив речь об этом, он опять прибегает к Богу, испрашивая Его заступления. Не останавливается на наказании злоумышленников, но, желая показать, что страждущие имеют мстителя за наносимые обиды и получают великое заступление, присовокупляет: "но Ты, Господи, Господи, сотвори со мною по имени Твоему, ибо блага милость Твоя" (ст. 21). Посмотри на его признательность, посмотри на смиренномудрие. Хотя он имел достаточную причину к испрашиванию заступления в самом своем страдании, – так как из многих мест Писания можно видеть, что страждущие несправедливо от людей имеют великое дерзновение к испрошению себе помощи от Бога, – но он, не указывая на это, прибегает к одному человеколюбию Божию и говорит: "сотвори со мною по имени Твоему", т.е. как бы так говорит: не потому, чтобы я был достоин того, но ради Себя Самого, ради того, что Ты человеколюбив и милостив. Поэтому и присовокупляет: "ибо блага милость Твоя". Хорошо сказал он: "ибо блага милость Твоя". У людей милость часто бывает не такова, но иногда служит ко вреду и погибели, а у Бога всегда к пользе. "Избавь меня, ибо я нищ и убог и сердце мое смущено во мне" (ст. 22). Видишь ли, что он опять просит спасти его не как достойного, не как праведного, но как совершенно изнуренного, как измученного, как претерпевшего бесчисленные бедствия? "И сердце мое смущено во мне". Такова сила бедствий: они не только разрушают тело, но и возмущают душу. "Как тень, когда уклоняется она, я исчез, был изгоняем, как саранча" (ст. 23). Изображает силу коварства злоумышленников, невыразимую их злобу, и ту деятельность, которую сам он показывал в таких обстоятельствах. "Колена мои изнемогли от поста, и тело мое изменилось от (лишения) елея" (ст. 24). Видишь ли, какое он употреблял оружие против козней и злобы на него? "И я стал посмешищем для них: они, видя меня, кивали головами своими" (ст. 25). Таковы суждения порочных: они не только не отступают, когда видят, что праведник противопоставляет им благочестие, но и порицают, насмехаются, поносят. Что же он? Он прибегает к непобедимой помощи и непреодолимой защите: "помоги мне", говорит, "Господи, Боже мой, и спаси меня по милости Твоей. И да уразумеют, что такова рука Твоя и Ты, Господи, соделал это" (ст. 26, 27). Что значит: "что такова рука Твоя"? Твоя помощь, Твоя защита. Я хочу не только спастись, но так, чтобы и они знали, Кем я спасен, дабы иметь мне двойной трофей, двойной венец, высшую славу. "Они проклянут, а Ты благословишь, восстающие на меня да постыдятся, а раб Твой возвеселится" (ст. 28). Здесь он научает слушателя любомудрию; показывает, что хотя бы люди предавали праведника бесчисленным проклятиям, от них не будет ему никакого вреда, потому что Бог благословляет его, а на них же самих обратится стыд и бесчестие. "Раб Твой возвеселится".
Хорошо сказал он: "возвеселится", выражая, что эта радость оттуда же, откуда подаются блага; ничто, говорит, прискорбное уже не может смутить меня, когда у меня будет пребывать радость, происходящая от Тебя. "Да облекутся клевещущие на меня срамом, и покроются, как одеждою, стыдом своим" (ст. 29). Смотри, как он просит еще, чтобы они были не только подвергнуты наказанию, но и стыду и бесчестию, чтобы это послужило для них уроком к исправлению и поводом к перемене на лучшее. "А я буду громко исповедовать Господа устами своими и среди множества (людей) восхвалять Его, ибо Он стал одесную убогого, чтобы спасти от гонителей душу мою" (ст. 30, 31). В воздаяние за все это он воссылает Богу славословие, благодарение, хвалу, возвещает пред всеми дела Его, становится среди всех проповедником дарованных ему благ. Это и есть жертва, это – приношение, чтобы хранить всегда в памяти благодеяния Божии, напечатлевать их в уме, проповедовать устами, делать многих слушателями благодеяний Его. Таким образом, и принявший благодеяние, получит воздаяние за благодарность свою и удостоится от Бога еще большей милости, и слушающие сделаются более ревностными от случившегося с другими, и благодеяние, оказанное другим, сделается для них величайшим побуждением к преспеянию в добродетели.
Возбуждение внимания слушателей указанием на высокое значение Псалма, особенно для обличения различных еретиков и, во-первых, иудеев: Господь, Которому говорит Бог, есть, вопреки мнениям иудеев, Единородный Сын Божий, и такое объяснение не разногласит с основным учением Ветхого Завета; заповедь о почитании единого Бога дана ради немощи иудеев; пророчества о Христе, как исполнившиеся, служат неопровержимым доказательством истинности Ветхого Завета, в который веруют иудеи. Во-вторых, Псалом служит обличением Павла Самосатского, Ария, Маркиана и др. – Что значит: " сиди одесную Меня" и: "доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих"? "Жезл силы" означает божественную силу, с которою Апостолы обошли вселенную и покорили ее Христу, не смотря на противодействия царей и властителей. – Враги Сына суть враги и Отца. – Сын имеет силу в Себе Самом, каковую Он явил во время земной Своей жизни и явит при втором пришествии; доказательствами этой же силы служат: торжество христианства, путешествия ко Гробу Господню, сила Креста Господня, величие христианских праведников. – Словами: "из чрева прежде денницы Я родил Тебя" выражено не рождение Христа по плоти, а предвечное рождение Сына Божия. – Пророчество о Христе, как Первосвященника по чину Мельхиседека. – Подкрепление плоти Христовой от Бога Отца и победа над врагами Церкви. – Смирение Христа по плоти и прославление. – Увещание – презирать пышность и тщеславие.1. Встанем, прошу вас, и усилим внимание. Этот псалом возвещает нам весьма великие истины и опровергает не один какой-нибудь вид ересей, но различные и разнообразные. Он опровергает и иудеев, и Павла Самосатского, и ариан, и маркионитов, и манихеев, и всех неверующих воскресению. Если же он направлен против так многих, то и нам нужно иметь много глаз, чтобы в точности заметить способы этого ратоборства. В мирских ратоборствах, если что-нибудь и будет не досмотрено, то нет никакого вреда для зрителя, потому что там зрелище устрояется не для назидания, но для удовольствия. А здесь, если ты не заметишь с точностью, каким образом противник нападает, и каким образом мы можем поражать его, то потерпишь не малый вред. Итак, чтобы тебе не испытать этого, возбуди твой ум, открой твой слух. Прежде всего мы будем поражать иудеев и устремимся против них, взяв в союзники себе пророка с вышесказанными словами. Когда мы утверждаем, что это ясно сказано о Христе, иудеи не принимают этого, но сочиняют нечто другое. Опровергнем же наперед их учение, а потом изложим и наше. Спросим их: кто этот Господь праведника? "Сказал", говорит он, "Господь Господу моему". Здесь упоминается не об одном лице, но представляется беседа одного с другим. Кто же, по словам их, говорит здесь? Бог. А кто слушает? Авраам. Другие разумеют – Зоровавеля, а иные – иное лицо, не говоря ничего согласного, как опьяневшие, или лучше, как блуждающие во мраке и толкающие друг друга. Что же, скажи мне, разве Зоровавель есть Господь Давида? Основательно ли это, когда он сам вменял себе в великую честь называться Давидом? И последующее показывает, что здесь ничего не сказано ни о Зоровавеле, ни о Давиде, потому что ни один из них не был почтен священством; а здесь говорится о некотором Лице, имеющем Необыкновенное и дивное священство: "Ты - священник во век по чину Мелхиседека" (ст. 4). Но раскроем предложенное. Говорят они и еще нечто более пустое именно утверждают, будто это сказано о народе (иудейском), но народ не был священником, да и прочее, сказанное здесь, никак не может быть отнесено к нему. Итак, оставив это, как пустое и не требующее опровержения, представим то, что они еще говорят. Что же такое? Иные из них утверждают, будто здесь говорит сын Авраама о своем господине. Что может быть неосновательнее этого? В самом деле, что хочет сказать здесь сын Авраамов? Когда был священником господин его, который сам обращался к священнику Мелхиседеку и просил у него благословения? Основательно ли относить к Аврааму слова: "из чрева прежде денницы Я родил Тебя" (ст. 3)? Как можно отнести это и к Давиду, или Зоровавелю, или народу? Сказанное здесь превышает человеческую природу. И какой смысл имели бы слова: "сиди одесную Меня", если бы здесь разумелись эти лица? Никакого. Как можно сказать: "сиди одесную Меня" об Аврааме, который сам вменял себе в величайшую честь стоять пред ангелами? Но какое у них есть основание? Они говорят: как ты допускаешь другого Господа, когда Писание ясно говорит: "Господь, Бог наш, Господь един есть; Ему одному служи; и нет еще кроме Его" (Втор.6:4,13;4:39)? Но ради кого, скажи мне, это сказано? Преимущественно ради твоего, иудей, невежества. Почему ничего подобного не было сказано ни Аврааму, ни Исааку, ни Иакову, ни Моисею, а только тебе одному, когда ты, вышедши из Египта, слил себе тельца? Почему, скажи мне?
Если же ты не знаешь, то узнай причину от меня. Так как ты, вышедши из Египта, слил себе тельца, стал служить Веельфегору и обращаться к множеству богов, допуская беззаконное многобожие, то, желая уврачевать твою болезнь, Бог и сказал: "един", для отличия от мнимых богов, а не для того, чтобы отвергнуть Единородного. Иначе, почему в начале было сказано: "сотворим человека по образу Нашему и по подобию" (Быт.1:26), и еще: "сойдем же и смешаем там язык их" (Быт.11:7), и еще Давид говорит: "посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более общников Твоих" (Пс.44:8)? Если же Моисей говорит: "Господь, Бог наш, Господь един есть", то причиною этого была ваша немощь. И удивительно ли, что так было с догматами, если и в делах Бог низводил речь от совершеннейшего к менее совершенному, снисходя к вашей немощи? Так, Он дозволил отпускать одну жену и брать другую, хотя вначале не такой дал закон. И касательно пищи Он сделал великое различие, хотя вначале напротив говорил: "как зелень травную даю вам все" (Быт.9:3). И касательно места (богослужения) Он установил много законов, не дозволяя везде совершать молитвы, хотя вначале не дал такого закона, но являлся Аврааму и в земле персидской, и в Палестине, и везде, и Моисею впоследствии являлся в пустыне.
2. Что же, скажешь, Писание противоречит само себе? Нет; но оно распределяет все на пользу, сообразно с временем, исправляя немощь каждого поколения. Поэтому тебе и было сказано: "Господь, Бог наш, Господь един есть". А что Он имеет и Сына, об этом еще пророки говорили в своих книгах, впрочем говорили не очень ясно, чтобы не повредить тебе по твоей немощи, и не скрывали, чтобы дать тебе возможность впоследствии образумиться и из собственных их книг узнать догматы истины. Этим преимущественно мы можем доказать, что пророки суть истинные пророки, когда будем говорить с язычниками, и показать достоверность ветхого завета. Если ты это отвергнешь, то каким образом заградишь уста язычнику? На что укажешь ты? На исход ли из Египта и на пророчества касательно тебя? Но он не примет их. Если же ты укажешь на предсказанное в ветхом завете о Христе, и покажешь истинные события, свидетельствующие об исполнении пророчества, тогда он не в состоянии будет противиться. А если ты, иудей, будешь отвергать наши писания, то каким образом защитишь ветхий завет? Когда кто-нибудь спросит тебя: откуда видно, что писания Моисеевы истинны, тогда что ты скажешь? Не скажешь ли: мы уверовали в них? Тем достовернее наши писания, потому что и мы уверовали в них; притом вы – один только народ, а мы – вся вселенная; и не столько вас убедил Моисей, сколько нас Христос; все ваше прошло, а наше пребывает. Укажешь ли на предсказания? Но у нас их больше. Таким образом, если ты отвергаешь наше, то набрасываешь тень и на свое. Или на чудеса? Но вы не можете показать теперь ни одного Моисеева знамения, – они были и прошли; а мы имеем многие и различные знамения Христовы, которые еще и теперь совершаются, и предсказания, которые сияют яснее солнца. Или на законы? Но наши заключают в себе более любомудрия. Или на то, что вы вышли из Египта, тогда как египтяне препятствовали? Но не одно и то же – победить противящуюся вселенную, или преодолеть одних египтян. Впрочем, я говорю это не с тем, чтобы противопоставить ветхий завет новому, – нет, – но чтобы обуздать неблагодарность иудеев. И тот и этот завет даны одним и тем же Богом и от Него произошли; но я хочу доказать, что иудей, отвергая пророчества о Христе, извращает большую часть пророчеств, и что он не может доказать важности ветхого завета, если не будет принимать нового. А что вышесказанные слова изречены не о человеке, это для имеющих разум очевидно из слов: "сиди одесную Меня", и из того, что Он называется "Господом", подобно Господу, который говорит к Нему, и из того, что Он рожден "из чрева прежде денницы", и из того, что Он есть "священник во век по чину Мелхиседека", и из слов: "с Тобою власть в день силы Твоей" (ст. 3).
Теперь пред нами является другой иудей, хотя он и носит вид христианина, именно Павел Самосатский; и против него можно говорить из нового завета. Но, чтобы не показалось, будто мы, оставив одну, переходим к другой части противников, будем опровергать и его отсюда же. Что же говорит он? Говорит, будто Христос есть простой человек и существует только с того времени, как родился от Марии. А что, скажи мне, скажешь ты против этого изречения: "из чрева прежде денницы Я родил Тебя"? Можно и все прочее, что сказано против иудеев, сказать и против его последователей. В этом виновны не мы, а они сами, имея великое сходство с иудеями в учении; потому мы и можем употреблять против них одно и тоже оружие; одинаково нападающих нужно и отражать одними и теми же стрелами. Итак, что значит общение престола? Этим означается равенство чести (Отца и Сына). Это может заградить уста и тем, которые держатся мыслей Ария. Потому и Христос иудеям, говорившим, что Он есть сын Давидов, сказал: "как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих?" (Мф.22:43,44) А впоследствии апостол Павел, излагая учение о домостроительстве и яснее раскрывая это место, наносит смертельный удар и Маркиону, и Манихею, и всем тем, которые страдают подобною болезнью; он, с свойственною ему мудростью, объясняет, как Христос стал иереем по чину Мельхиседекову (Евр.гл.7). Но возвратимся к нашему предмету. "Сказал Господь Господу моему: сиди одесную Меня". Видишь ли равенство чести? Престол – знак царствования; где один престол, там одинаковая честь одного и того же царствования. Поэтому и Павел говорит: "об Ангелах сказано: Ты творишь Ангелами Своими духов и служителями Своими пламенеющий огонь. А о Сыне: престол Твой, Боже, в век века" (Евр.1:7-8). И Даниил видел все твари, ангелов и архангелов, предстоящими, а Сына человеческого идущим на облаках и доходящим даже до "Ветхого днями" (Дан.7). Если эти слова соблазняют некоторых, то пусть они узнают, что Он "сидит одесную", и перестанут соблазняться. Как мы не говорим, что Он больше Отца, хотя имеет почетнейшее седалище "одесную", так и ты не говори, что Он меньше и ниже, но равночестен и равен Отцу: это именно означает общение седалища. "Доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих". Каких врагов? Послушай Павла, который говорит: "первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его, а затем конец. Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои" (1Кор.15:23-25).
3. Видишь ли согласие слов пророческих и апостольских? Там говорится: "доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих"; а здесь: "доколе низложит всех врагов под ноги Свои". Но ни там, ни здесь слово "доколе" не означает предела времени. Иначе как стояло бы пророческое изречение: " владычество Его – владычество вечное", царство, которое "не разрушится", "и Царству Его не будет конца" (Дан.7:14; Лк.1:33), если бы Он имел царствовать только до известного времени? Видишь ли, что нужно обращать внимание не на одни выражения, но восходить к их разумению? Слыша слова пророка, что Отец полагает врагов под ноги Его, не смущайся; это сказано не потому, будто Сын не имеет силы. Павел говорит, что Он сам полагает врагов под Ноги Свои: "Ему надлежит царствовать, доколе низложит всех врагов под ноги Свои" (1Кор.15:25), и все приписывает Ему: "когда Он предаст Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу" (1Кор.15:24), т.е. когда устроит царство, тогда прекратит всякую власть. Таков смысл слова: "упразднит". Приписывая все Сыну, он не отделяет от Него Отца, равно как не отделяет и Сына от Отца, потому что все, принадлежащее Сыну, принадлежит и Отцу, и принадлежащее Отцу принадлежит и Сыну. Так и сам Христос сказал: "и все Мое Твое, и Твое Мое" (Ин.17:10). Итак, когда слышишь, что Отец покорил, не думай, что Сын не участвует в этом деле; и когда слышишь, что Сын покорил, не говори, что Отец не причастен этому, потому что эти дела общи Им, равно как и все дела. "Жезл силы пошлет Тебе Господь от Сиона и господствуй среди врагов Твоих" (ст. 2).
Жезлом силы пророк называет саму силу; а о Сионе упоминает потому, что оттуда получили начало эти дела: там Он дал закон, там совершал чудеса, оттуда началась проповедь и распространилась по всей вселенной. Если же хочешь принимать это изречение в переносном смысле, то послушай Павла, который говорит: "но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живаго, к небесному Иерусалиму и церкви первенцев" (Евр.12:22). "Жезл силы пошлет Тебе Господь от Сиона". "Жезл" иногда означает наказание, иногда благодеяние, иногда утешение, а иногда есть знак царства. А что все это действительно так, послушай пророка, который говорит: "жезл Твой и посох Твой – они утешили меня" (Пс.22:4), и еще: "будешь пасти их жезлом железным, как сосуды горшечника сокрушишь их" (Пс.2:9); также Павел говорить: "чего вы хотите? с жезлом придти к вам, или с любовью и духом кротости?" (1Кор.4:21) Видишь, как он бывает жезлом наказания; посмотри же, как бывает и жезлом царства. Исаия говорит: "и произойдет отрасль (жезл) от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его" (Ис.11:1); и Давид: "престол Твой, Боже, во век века. Жезл правоты – жезл царства Твоего" (Пс.44:7). Здесь он назвал жезлом ту силу, с которою ученики обошли вселенную, исправляя нравы и возводя людей от неразумного греха к разумной человеческой природе, по повелению Христову: "идите, научите все народы" (Мф.28:19). Моисей также имел жезл, но он получал силу от Бога, посредством которой и совершал все. Его жезл разделял воды, а этот сокрушил нечестие вселенной. Не погрешил бы тот, кто бы назвал и крест жезлом силы, потому что этот жезл изменил землю и море и исполнил их великой силы. С этим жезлом апостолы прошли по всей вселенной и совершили все; с ним они успевали во всем, начав от Иерусалима. "И господствуй среди врагов Твоих". Посмотри на пророчество, сияющее яснее солнца. Что же значит: "господствуй среди врагов Твоих"? Иначе сказать: среди язычников, среди иудеев. Так церкви были насаждены среди городов; так апостолы преодолевали и побеждали. Это знак славной победы – воздвигать жертвенники среди врагов, быть как овцы среди хищных зверей и как агнцы среди волков. Так и Христос сказал, посылая их: "Я посылаю вас, как овец среди волков" (Мф.10:16). Это не меньше того чуда; победить тем, которые окружены со всех сторон, значит не меньше, чем овцам преодолеть волков, даже гораздо больше, потому что они в числе двенадцати привлекли всю вселенную. "И господствуй среди врагов Твоих". Не сказал: побеждай среди врагов Твоих, но: "господствуй", чтобы показать, что это – не трофей, приобретенный сражением, но господство, достигаемое повелением. Действительно так побеждали апостолы, имея в себе Христа и совершая все как бы по повелению. Поэтому и каждый дом был открыт для них, и верующие повиновались им покорнее всякого раба, продавая свои имения и полагая цену их к ногам апостолов, не смея даже брать что-нибудь для своих нужд и оказывая такое к ним уважение, что не осмеливались даже присоединяться к ним (Деян.5:13).
4. И не только над верными они имели такую силу, но и над неверными. В самом деле, скажи мне, какой признак раба? Не делать ли то, что приказывает господин его? Какой признак господина? Не делать ли чрез рабов то, чего он хочет? Кто же делал, что хотел, с тогдашними царями и властителями? Не апостолы ли? Очевидно, так. Цари и властители хотели держать вселенную в нечестии и приказывали служить бесам; а апостолы желали противного – и желание их исполнилось. Если же укажешь мне на их узы, бичевания, мучения, то еще более докажешь их господство. Как и каким образом? Потому, что и при всем этом желание их исполнилось. Они не по закону, свойственному многим господам, но посредством добродетели достигли этого господства, не имевшего нужды ни в каких внешних пособиях, но торжествовавшего среди всеобщих козней. Обыкновенных господ рабы нередко своими кознями доводили до погибели, потому что господство их было несовершенно и весьма слабо; а господства апостолов никто не мог уничтожить, но сами козни делали его еще более блистательным. Какой же господин славнее: тот ли, который имеет нужду в бесчисленных пособиях, чтобы держать рабов в покорности, или тот, который без всего этого со властью действует и распоряжается подчиненными? Очевидно, последний. Господа, имеющие власть, свойственную многим, часто лишались бы вместе с властью и жизни, если бы не имели в помощь себе законов и не жили в городах, а Павел господствовал и в пустынях и везде. Хочешь ли видеть, как он был даже славнее царей? Он ввел законы во всей вселенной, так что люди, оставив законы царей, стали повиноваться его предписаниям. Притом цари имеют власть только над телами, а апостолы имели власть над душами. Какой раб господину, или поданный царю повиновался с такою охотою, как верующие – Павлу, писавшему к ним только послания? Кто выразит их любовь и усердие к нему, когда они готовы были вырвать для него даже глаза свои? Имел ли кто когда-нибудь таких рабов? Вот почему пророк, представляя все это, – как они покоряли себе верных, как были страшны для неверных, которых властью своею обращали в бегство, и как чрез них господствовал Христос, – сказал не просто: будь господином (curíeue) среди врагов Твоих, но: господствуй (catacuríeue), выражая особенно сильную власть. Враги, видя это, не могли сделать ничего против них, хотя имели на своей стороне и законы, и палачей, и всякую власть. Впрочем, они были так могущественны силою Того, Кто обитал в них. Он господствовал чрез них; не просто был господином, но господствовал, имел великую власть. Силою Обитавшего в них они смело шли и на огонь, и на железо, и на диких зверей, и на все. Подлинно, всегда с ними был Христос, и потому они так радовались и восхищались, подвизаясь как бы в чужих телах, отрешившись от всех житейских скорбей, покоряясь владычеству Христа, не щадя ни имущества, ни тела, ни настоящей жизни. Так поступали и те, которые были некогда врагами и противниками, непобедимая же сила Христова не только избавила их от вражды, но и довела до такой покорности и преданности. Вот почему, хотя говорится, что Отец полагает врагов под ноги Его, но говорится не в том смысле, будто Сын нисколько не действует, – все это было делом Единородного, – но, как я выше сказал, дабы ты почитал Отца и Сына одним Богом, с свойственными каждому из них особенностями, и не представлял двух существ нерожденных. А что все это было сделано Сыном, ты усматривай из самих дел, и не принимай сказанного просто в смысле человекообразном, потому что иначе выйдет много нелепых следствий. Но чтобы тебе убедиться в этом, послушай, что я хочу сказать. Одни из людей, будучи прежде врагами, сделались друзьями; а другие и доселе остаются врагами. Что врагов Он сделал друзьями, это объясняет Павел, когда говорит: "когда Он предаст Царство Богу и Отцу" (1Кор.15:24); объясняет и сам Спаситель, когда говорит Своему Отцу: "Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить" (Ин. 17: 4). А покорение врагов – дело Отца. Между тем первое важнее последнего, потому что не одно и тоже – наказать упорных врагов и сделать врагов друзьями. Впрочем, ни Сын от этого не меньше Отца, ни Отец не меньше Сына. А дабы ты знал, что и последнее так же свойственно Сыну, как и первое Отцу, послушай. "Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его" (Мф.25:41). И Посылающий ангелов собрать плевелы есть также Единородный (Мф.13:30), и везде мы видим Его наказывающим диавола. Это признают и сами бесы, когда говорят: "пришел Ты сюда прежде времени мучить нас" (Мф.8:29), следовательно Он будет мучить их. Видишь ли, что все это, хотя приписывается Отцу, но есть дело и Сына? А что дела Сына принадлежат также и Отцу, послушай, как Он Сам говорит: "никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец" (Ин.6: 44), и еще: "никто не приходит к Отцу, как только через Меня" (Ин. 14:6). Итак, не должно понимать всего этого человекообразно. Поэтому и выражения: "врагов Твоих" не должно принимать так, будто они – враги одного Сына, потому что "кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца" (Ин.5:23).
5. Таким образом иудеи суть враги не только Сына, но и Отца. Поэтому Бог и подверг их величайшим бедствиям, разрушил город их и превратил его в развалины, впрочем, не тотчас после распятия Христова, но дал им много времени для покаяния, если бы только они захотели покаяться, и послал апостолов, чтобы, чрез них познав силу Его, они когда-нибудь, хотя поздно, обратились. Но так как они имели болезнь неисцельную, то Бог и послал на них крайние бедствия, желая и чрез это призвать их к покаянию, чтобы они, лишившись своей прежней жизни, самою необходимостью приведены были к истине, видя, что Тот, Кого они оскорбляли, стал предметом поклонения, а все им принадлежавшее разрушилось. Если же и после этого они не сделаются лучшими, то, как недостойные никакого помилования, подвергнутся вечному наказанию. Слыша слово: "подножие", разумей не что-нибудь чувственное, но покорность. А что враги покорятся и Отцу, это видно из дальнейших слов, потому что как престол один, так и подножие одно.
"С Тобою власть в день силы Твоей" (ст. 3). Так как пророк выше сказал: "доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих", то чтобы кто не подумал, будто Сын не силен и имеет нужду в содействии, как кто-либо из апостолов, послушай; как он разрешает такое недоумение: "с Тобою", говорит, "власть в день силы Твоей". Что значит "в день силы"? В Тебе говорит, начальство, не после пришедшее, но всегда существующее в Тебе самом. То же выразил и Исаия, когда сказал: "владычество на раменах Его" (Ис.9:6), т.е. в Нем самом, в существе Его, в природе Его, не так как у (обыкновенных) царей. Власть царей основывается на множестве войска; а у апостолов не так. Впрочем и их власть происходила от внешней, содействовавшей им силы; а Христос имеет власть по природе Своей, в существе Своем, не после рождения получив ее и не отвне приобретши, но и родившись с нею. Вот почему, когда Его спросили о царстве Его, Он сказал: "Я на то родился и на то пришел" (Ин.8:37). "С Тобою власть в день силы Твоей". Выражение: "с Тобою власть" означает не только то, что начальство Его не зависит от другого, но и то, что оно постоянно и вечно. Люди часто лишаются власти еще при жизни, а если не при жизни, то непременно по смерти, или – лучше сказать – и при жизни власть их находится не в них, но, как я выше сказал, в войсках, телохранителях, богатствах, укрепленных оградах и во всем прочем; а у Бога нет ничего подобного, но власть Его в Нем и притом постоянно; как невозможно, чтобы не было существа Его, так невозможно, чтобы не было и царства Его. "В день силы Твоей". Под "днем силы" можно разуметь и день уже прошедший, и день будущий. Тот и другой доказывают величайшую силу Христову. Не величайшее ли доказательство силы Его, когда смертью Его смерть упраздняется, медные врата сокрушаются, грех истребляется, клятва разрушается, когда все прежнее зло уничтожается, а вместо того подаются новые блага? Что может сравниться с этою силою, – посмотришь ли на чудеса, или на другие дела Его? Мертвые восстают, прокаженные очищаются, бесы прогоняются, море укрощается, грехи отпускаются, расслабленные укрепляются, рай отверзается, камни распадаются, завеса раздирается, лучи солнечные скрываются и тьма покрывает вселенную, тела усопших святых восстают, разбойник возвращается в древнее отечество, своды небесные раскрываются, униженное естество человеческое возносится выше неба небес и, что еще важнее, посаждается на царском престоле, и предстоят ему ангелы и силы, всякий порок изгоняется, добродетель возвращается, благодать Духа подается, рыбари, мытари и скинотворцы заграждают уста философов, обуздывают язык риторов, разрушают владычество бесов, жертвенники, храмы, праздники и торжества языческие отменяются, смрад и дым и все нечестивые жертвоприношения решительно прекращаются, все прорицатели, святотатцы, гадатели и все орудия диавола обращаются в бегство, церкви возрастают по всей вселенной, составляются сонмы девственниц и лики монашествующих, вместе с городами и пустыня наполняется благочестием, лики праведных и святых мужей стройно воспевают, стоя вместе с вышними ангельскими силами, сонмы мучеников и исповедников являются во множестве по всей вселенной, добродетель исполняется с великой легкостью, варварские народы научаются любомудрию, те, которые были свирепее диких зверей, соревнуют жизни ангелов, и везде, где только солнце освещает землю, распространяется учение Христово, после креста и воскресения. Представляя все это, пророк и говорит: "с Тобою власть в день силы Твоей".
6. Если ты хочешь видеть будущий день и узнать, что и этот день есть день силы Его, то представь, как небеса свиваются, вся поврежденная природа воскресает, по одному мановению все являются, диавол посрамляется, бесы приходят в отчаяние, праведники получают венцы, каждый дает отчет в грехах своих, а за добрые дела получает награды, как начинается другая жизнь, в которой уже нет ни смерти, ни болезни, ни старости, ни бедности, ни клевет, ни козней, ни жилищ, ни городов, ни искусств, ни мореплаваний, ни одежд, ни пищи, ни питья, ни кровлей, ни постелей, ни столов, ни светильников, ни злых умыслов, ни сражений, ни судилищ, ни браков, ни болезней рождения, ни рождений, но все это исчезает, как разметаемый прах, и настает другое, лучшее состояние жизни, телу даруется нетление, бессмертие и великая сила. Объясняя это, и Павел сказал: "проходит образ мира сего" (1Кор.7:31). Если же ты не веришь сказанному, потому что не видишь этого в настоящем, то из настоящего и заимствуй доказательство касательно будущего. Обойди мыслью всю вселенную, землю и море, Грецию и землю варваров, населенную и ненаселенную, на суше города, на море острова, горы и леса, и увидев, как везде сияет сила Христа, и как все прославляют досточтимое имя Его, сообрази, что Он же, имевший возможность сделать все это, обещал нам и будущее.
Если ты хочешь иметь частнейшее доказательство, то представь, почему вся вселенная стекается видеть гроб, в котором уже нет тела Христова, какая сила влечет людей с концов земли видеть, где Он родился, где погребен, где распят; представь и сам крест, какой силы он есть знамение. Этот крест прежде был знаком проклятой смерти, смерти позорной, смерти самой постыдной; но вот теперь он сделался драгоценнее самой жизни и славнее диадем, так что все мы носим его на челе, не только не стыдясь, но считая его своим украшением. Не только люди простые, но и те, которые облекаются в диадемы, на челе выше диадем носят крест; и весьма справедливо, – потому что он выше бесчисленных диадем. Диадема украшает голову, а крест ограждает душу. Он – гроза для бесов, врачество для болезней души, непобедимое оружие, неприступная стена, непреодолимая защита; он отражает не только нашествие варваров, не только нападение врагов, но и полчища самых свирепых бесов. "В блеске святых Твоих". Другой переводчик (Феодотион и неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: в благолепии святого. Третий (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): в славе святых. И это также сказано о настоящем и будущем дне. "Блеском" здесь пророк называет величие святых. Кто славнее Павла, кто знаменитее Петра, которые обошли всю вселенную, сияя светлее солнца, рассеивая семена благочестия? Они, как сшедшие с неба ангелы, были для всех неприступным предметом благоговения. Выражая это, писатель книги Деяний говорит, что "из посторонних же никто не смел пристать к ним" (Деян.5:13). Сами одежды их были исполнены великой благодати, и тени от тел их оказывали великую силу. Если же они были таковы здесь, то представь – в тот день, когда они получат тела нетленные и бессмертные, сияющие светлее всякого видимого света, каковы будут они и подобные им пророки, апостолы, праведники, мученики, исповедники и все отличавшиеся добродетельною жизнью по вере во Христа. Представь это собрание, эти светила, эти лучи, эту славу, благолепие, светлость, торжество. Кто может изобразить все это? Не может никакое слово; только сам опыт может объяснить этот "блеск" (людям) достойным такого зрелища. Тогда, я думаю, будет нечто подобное тому, как если бы засияли на небе многие солнца, или непрерывные молнии; а лучше, сколько бы я ни старался изобразить словами эту красоту, я не буду в состоянии выразить ее по достоинству. Все подобные сравнения чувственны; а та светлость, та слава, которая будет сиять там, блистательнее всякой подобной красоты. Тогда сами тела не только будут нетленными и бессмертными, но и облекутся неизреченною славою. "В блеске святых". Чтобы не представить Бога только страшным, пророк изображает Его также кротким и благодетельным и говорит: "в блеске святых". И это – знак силы Его, чтобы сделать их столь светлыми, как и Павел говорит: "уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его" (Фил.3:21).
7. Сказав о предмете так великом и невыразимом, далее апостол прибавляет: "силою, которою Он действует и покоряет Себе всё". Не спрашивай, говорит, как это и каким образом; для Бога возможно все, чего Он хочет. А почему пророк не сказал: во светлости святых, но: "в блеске святых"? Потому, что награды их многочисленны и разнообразны. "Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе. Так и при воскресении мертвых" (1Кор.15:41). И Христос сказал: "в доме Отца Моего обителей много" (Ин.14:2). Притом эта светлость не имеет конца. Она не сменяется ночью и не дает места тьме; но, будучи невыразимо великою и несравненно превосходнейшею всякого видимого света, отличается и тем величайшим преимуществом, что не имеет конца; и это опять есть дело невыразимой силы Царя – сообщить телам смертным и тленным такую силу и могущество. Сказав о предметах так высоких, окрылив слушателя надеждами, пророк далее показывает, что это сказано не без основания, а потому, что таков и Тот, Кто совершает это. Кто же совершающий? Единосущный Отцу. Выражая это, он и продолжает: "из чрева прежде денницы Я родил Тебя".
Те, которые перетолковывают эти слова по своему желанию, утверждают, будто здесь говорится о рождении Христа по плоти. Но как же, скажи мне, "прежде денницы"? Так назвал он, говорят, ночь, в которую родился Христос, потому что Он родился до рассвета. Но здесь не об этом шла речь, и не об исторических событиях говорит пророк. А с другой стороны они не могут доказать, что пророки, которые говорят о многом прикровенно, говорили только о том, о чем повествовали евангелисты. Здесь говорится: "прежде денницы", не прежде восхождения денницы, но прежде самого начала, прежде происхождения денницы. Писание обыкновенно различает, когда оно говорит о времени прежде бытия чего-нибудь, или прежде деятельности. Так, когда говорит Премудрый: "дабы известно было, что должно предупреждать солнце благодарением Тебе и обращаться к Тебе на восток света" (Прем.16:28), то разумеет здесь рассвет. Он не сказал: прежде света, но: прежде востока (света), не прежде бытия его, – прежде бытия солнца ничего не было, – но прежде восхода солнца, чем и указывает на рассвет. В другом месте, когда говорится о бытии, солнца, не говорится: прежде востока, но: прежде солнца. Так напр.: "пребудет с солнцем и прежде луны в роды родов" (Пс.71:5,17). Таким образом, не одно и тоже означают выражения: прежде солнца и прежде восхода солнца; второе относится к деятельности солнца и означает рассвет, а первое к существованию его. Так точно и здесь, если бы пророк хотел означить ночь, то не сказал бы: "прежде денницы", но: прежде восхода денницы, С другой стороны и сам Христос относит этот псалом не к плотскому Своему рождению, но к духовному. Когда Он спросил иудеев: "что вы думаете о Христе? чей Он сын?" и когда они отвечали: "Давидов", тогда Он привел этот псалом и сказал: "как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня. Если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему?" (Мф.22:42-45)? Что же означают эти слова? Здесь изображается истинное Его рождение (от Бога Отца). Что же, не прежде ли только денницы Он существует? Нет. И в другом месте говорится: "пребудет с солнцем и прежде луны в роды родов" (Пс. 71:5); но это не значит, будто только прежде луны. И об Отце говорится: "прежде, нежели появились горы и созданы были земля и вселенная, от века и до века Ты существуешь" (Пс.89:3); но Он существует не от века только, но еще прежде века, и не до века только, но бесконечно. Не соблазняйся выражениями, но разумей их богоприлично. И посмотри на мудрость пророка: он не в самом начале псалма сказал: "из чрева прежде денницы Я родил Тебя"; но прежде показал дела Его, и потом уже, когда изобразил Его в делах, прямо выражает божественное достоинство Его. Так и сам Христос сказал: "если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим" (Ин.10:37,38). Это для того, чтобы ты, узнав, что Он седит одесную Отца, называется Господом так же, как и Отец, имеет начальство в самом Себе, производит такую светлость и господствует среди народов, не изумлялся, когда услышишь, что Он есть Сын Божий и существует прежде всякой твари. Достойно удивления и то, как пророк одно говорит от лица Божия, а другое от своего лица. В словах: "сиди одесную Меня", и: "из чрева прежде денницы Я родил Тебя", которые выше его, он представляет говорящим самого Бога; а прочее говорит сам. Заметь еще, какие точные он употребляет выражения. Достаточно было сказать: "родил Тебя"; но он прибавил: из "чрева", для людей, пресмыкающихся по земле, желая показать им истинное Его рождение. И как говоря о руке Божией, он говорит так не для того, чтобы мы допускали у Бога руку, но выражает творческую Его силу, так и здесь упоминает о чреве для того, чтобы выразить истинное Его рождение.
8. Потом, желая составить пророчество в виде приговора судии, он обращает речь к самому Христу, в знак сильнейшей любви и чрезвычайной радости души, вполне объятой Духом Божиим, и говорит: "клялся Господь и не раскается: Ты – священник во век по чину Мелхиседека" (ст. 4). Видишь ли, как он опять низводит речь к предмету низшему, беседуя то о божестве, то о человечестве Христовом? Так поступают и евангелисты, чтобы и тот и другой догмат сохранить в точности. Почему он сказал: "по чину Мелхиседека"? И по причине таинства, которое прообразовал Мелхиседек, когда предложил Аврааму хлеб и вино, и потому, что это священство не зависит от закона, и потому, что оно не имеет ни конца, ни начала, как говорит Павел. То, что в Мелхиседеке было, как тень, на Иисусе Христе исполнилось, как истина. И как имена Иисус и Христос были и прежде, так и это. Мелхиседек представляется неимеющим ни начала дней своих, ни конца жизни, не потому, чтобы он действительно не имел их, но потому, что неизвестно его родословие. А Иисус Христос не имеет ни начала дней, ни конца жизни, не в том смысле, как Мелхисидек, но в том, что Он совершенно не имеет ни начала во времени, ни конца. Там тень, а здесь истина. Подобно тому, как слыша имя Иисус (в ветхом завете), ты разумеешь не истинного Иисуса, но принимаешь это имя только за прообраз и больше ничего не ищешь, так и слыша о Мелхиседеке безначальном и бесконечном, не ищи в нем истины, но довольствуйся одним названием, а истину находи во Христе. Слыша здесь о клятве, не разумей действительной клятвы. Как гнев в Боге не есть гнев, или страстное движение, но наказующее действие, так и клятва. Бог не клянется, но изрекает то, что непременно сбудется. Таким образом пророк, сказав о светлости (блеске) святых, о покорении врагов под ноги Его, о дне силы, говорит теперь о настоящем. Смотри, какой употребляет он порядок речи, желая тронуть грубого слушателя. Внушив ему сначала страх словами о суде, и тем смягчив упорство его, он потом говорит и о настоящем. Для этого он и употребляет смешанный состав речи. Смотри. "Доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих", – это о будущем; потом о настоящем: "жезл силы пошлет Тебе Господь от Сиона и господствуй среди врагов Твоих"; далее о будущем: "с Тобою власть в день силы Твоей в блеске святых Твоих"; затем опять о настоящем, но таком, в котором заключается уже не наказание, а благодеяние: "Ты – священник во век по чину Мелхиседека". Здесь говорится о прощении грехов и примирении с Богом. Остановившись на этом предмете столько, сколько хотел, он опять касается домостроительства (Христова), обращая речь к низшему предмету: "Господь", говорит, "одесную Тебя" (ст. 5), хотя выше сказал, что Он седит одесную Отца. Видишь ли, что не нужно держаться одних только выражений? Что значит: "Господь одесную Тебя"? Коснувшись домостроительства, он говорит о плоти (Христовой), которая получала подкрепление. Мы видим, что Христос был "в борении, и был пот Его", и в таком поте, "как капли крови, падающие", и был укрепляем (Лк.22:44). Такова природа плоти. "Поразит в день гнева Своего царей". Не погрешит тот, кто отнесет это и к настоящим врагам Церкви, и к будущим, которые отдадут отчет за свои грехи и нечестие. "Совершит Он суд над народами, наполнит (землю) трупами, сокрушит головы многих на земле" (ст. 6). Что значит: "совершит Он суд над народами"? Будет судить, говорит, осудит самих бесов. А что Он действительно судил их, послушай, что говорить сам Христос: "ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон. И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе" (Ин.12:31,32). Если же он употребляет несколько чувственное выражение, не соблазняйся этим: такие выражения часто употребляются в Писании. "Сокрушит головы многих на земле". Если принимать это в переносном смысле, то можно сказать, что Он низложит гордость; а если понимать буквально, то можно разуметь бедственную участь иудеев, которых Он поразил с великою силою.
"Из потока на пути будет пить, посему поднимет главу" (ст. 7). Здесь пророк указывает на скромный образ жизни Христа, на смиренное Его обращение, на то, что Он совершал все эти дела без всякой пышности, не имея у Себя копьеносцев, не окружая Себя чувственным великолепием, но проводя жизнь самую простую, до того простую, что даже пил из потока. Какова была у Него пища, таково же и питие; пищею Его был ячменный хлеб, а питием – вода из потока. Такую любомудрую жизнь Он вел для того, чтобы научить и других воздерживаться от чревоугодия, презирать пышность, отвращаться от тщеславия. Далее, желая показать плоды такой жизни, пророк говорит: "посему поднимет главу". Таков плод смиренномудрия и строгой жизни.
9. Это сказано не о божестве, но о плоти Христовой, которая пила из потока, которая и превознесена. Простота жизни не только не причинила ей никакого вреда, но и вознесла ее на невыразимую высоту. И ты, возлюбленный, имея такие примеры, презирай жизнь, исполненную тщеславия и пышности, веди жизнь простую и неизысканную, если хочешь сделаться славным и великим. Господь Твой приходил для того, чтобы научить тебя идти этим путем. Поэтому и пророк, сказав о делах Его, прибавляет и это, и как бы так говорит: когда ты слышишь о победе и трофеях, то не ожидай увидеть оружие, воинов, колесницы, коней, всадников, щитоносцев, услышать шум и смятение; Совершающий такие дела столь смирен, столь скромен, что пьет воду из потока; однако, будучи таким, Он совершит все это. Пусть выслушают это те, которые имеют пышные столы, вымышляют всякого рода яства и приправы, отвсюду собирают разного рода поваров, отправляют матросов, кормчих и гребцов привозить им необыкновенного рода вина, благовония и сласти, а вместе с тем и самих себя низвергают в пропасть и делают презреннее всех. То не делает человека высоким, что он нуждается во многом, и то не делает его низким, что он довольствуется малым. Если хотите, мы представим примеры тех и других. Пусть кто-нибудь имеет множество людей, доставляющих ему все, матросов и кормчих, художников и домашних служителей, ткачей и красильщиков, пастухов и погонщиков скота, конюхов и наблюдателей за конями, и все они пусть оказывают ему великие услуги; другой пусть не имеет ничего такого, но довольствуется одним хлебом, водою и простою одеждою. Кто из них высок и кто низок? Не ясно ли, что высок имеющий одну только одежду? Он может нисколько не чувствовать подчинения даже самому царю, а тот – раб всех, кто доставляет ему нужное; он унижается, льстит, услуживает всем, опасаясь, чтобы кто-нибудь не оставил его и тем не причинил ему существенного вреда. Подлинно, ничто так не делает человека рабом, как множество потребностей; и ничто так не делает свободным, как довольство лишь необходимым. Тоже можно видеть и на бессловесных животных. Какая польза ослу быть обремененным тяжелою ношею, хотя бы он мог пользоваться ею бесчисленное множество раз? И какая потеря для другого осла, который свободен от всякой тяжести, если он имеет необходимую пищу? Поэтому Христос, желая сделать учеников Своих высокими, как готовившихся проповедовать по всей вселенной, освободил их от всех забот, и, таким образом, окрылил их и сделал тверже адаманта. Подлинно, ничто не придает душе столько силы, как свобода от забот, и ничто столько не делает ее слабою, как бремя забот. Как там не скоро можно встретить печаль, так здесь не скоро можно найти удовольствие. Один из них имеет множество жестоких и бесчеловечных господ и госпожей; а другой не служит никому, но сам господствует над всеми, с великой свободою наслаждаясь лучами солнца, пользуясь воздухом и не имея никого, кто бы огорчал его. Не мучит его ни гнев, ни зависть, ни ненависть; не терзает его ни забота, ни ревность, ни тщеславие, ни гордость, и ничто другое подобное, – но как тихая пристань, свободная от волнения, так и его душа находится в спокойном состоянии и легко стремится к небу, не задерживаясь ничем настоящим. Итак, чтобы и нам наслаждаться такою свободою, спокойствием в жизни настоящей и безмятежностью при отшествии из ней, будем проводить такую жизнь, чтобы нам сподобиться и вечных благ, превосходящих всякое слово, всякий ум и разумение, во Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Искренняя благодарность Богу особенно угодна Ему; она неизбежно является при беспристрастном рассмотрении дел божественного Промысла. – И смерть есть благо для человека; только худая смерть – зло. – Совершенство тварей, как способных исполнять волю Творца и приводить человека к Боговедению. – Важный урок со стороны тварей человеку в его жизни. – Благодарность и славословие Богу внушаются внимательным рассмотрением всего видимого в мире и совершающегося в нашей жизни, даже – того, что называется несчастьем. – Почему Господь не тотчас наказывает людей за грехи? – Бог никогда не переставал творить чудеса. – Божественная благость, выразившаяся в даровании (духовной) пищи боящимся Бога, в сохранении Завета, в необычайной помощи Своему народу, в установлении законов и даровании заповедей. – Что значит: "по истине и правоте"? – Какое "избавление послал Он народу Своему"? – Что составляет основу истинной премудрости? – Побуждение к благодарности Богу.1. Что значит: "всем"? Со всею готовностью и усердием, отрешившись от житейских забот, устремившись горе, освободив душу от уз плоти. "Сердцем": не одними словами, не только языком и устами, но и умом. Так и Моисей заповедал: "люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею" (Втор.6:5). Под "исповеданием", мне кажется, пророк разумеет здесь благодарность; буду воспевать, говорит, буду благодарить. В этом проводил он всю свою жизнь; этим начал, этим и кончил; это было постоянным его занятием, – чтобы возносить благодарность Богу за благодеяния, оказанные как ему самому, так и другим. И Бог ничего так не требует, как благодарности: она есть жертва, приношение, знак признательной души, и вместе рана для диавола. Потому и блаженный Иов был увенчан и прославлен, что, когда постигли его бесчисленные искушения, когда и сама жена искушала его, он не поколебался, а продолжал благодарить Господа за все, не тогда только, когда был богатым, но и когда стал бедным, не тогда только, когда был здоровым, но и когда тело его было поражено болезнью, не тогда только, когда все дела его текли благополучно, но и когда страшная буря устремилась на весь дом его и на само тело его. Это свойственно особенно признательной душе – воздавать Богу великую благодарность во время скорбей и бедствий и всегда быть благодарною, на что и пророк ясно указал последующими словами. Так как многие из людей благодарят Бога в счастье, а в несчастье ропщут, некоторые же выражают свое недовольство случающимися событиями, то пророк, желая показать, что это зависит не от свойства событий, а от их развращенной души, присовокупляет: "в собрании и сонме праведных. Велики дела Господни; изысканы во всем желания Его!" (ст. 1-2). Этими словами он выражает, что нужно быть беспристрастному судии и неиспорченному собранию, и тогда дела Божии ясно окажутся великими, заключающими в себе много чудесного. Они сами по себе велики; но не кажутся такими, когда нет праведного судии. Так и солнце само по себе светло и лучезарно и освещает всю вселенную; но для больных глазами оно не таково; а виною – не солнце, но их болезнь. Поэтому, когда ты увидишь, что кто-нибудь порицает дела Божии, то не осуждай этих дел согласно с его злобою, но считай это величайшим знаком его безумия, при мысли о промысле Божием. Подобно тому, как тот, кто считает солнце темным, не унижает этого светила, но представляет ясное доказательство собственной слепоты, и как тот, кто называет мед горьким, не уменьшает его сладости, но обнаруживает собственную болезнь, так точно и осуждающий дела Божии. Как первый не причиняет вреда самым вещам, и даже не изменяет общего о них представления, а только обличает свое величайшее безумие, так точно и те, которые не имеют правильного понятия о делах Божиих, не видят даже действительных чудес, а тот, кто имеет беспристрастную и неиспорченную душу, удивляется каждому даже из таких событий, которые кажутся неприятными. И действительно, какое, скажи мне, событие не заслуживает удивления? Если хочешь, то мы, оставив все прочее, перейдем к таким событиям, которые многим кажутся тяжкими и невыносимыми, например, смерть, болезнь, бедность и тому подобные. Кто имеет правое сердце, тот принимает и это весьма охотно и с удивлением. Хотя смерть произошла от греха, но сила Божия, человеколюбие и промышление столь велики, что и ее обратил Он в пользу нашему роду. В самом деле, что тяжкого, скажи мне, заключает в себе смерть? Не есть ли она освобождение от трудов, избавление от забот? Не слышишь ли Иова, который в похвалу ее говорит: смерть мужу покой, егоже путь сокровен есть (Иов.3:23)? Не прекращает ли она пороки? Если умирает человек порочный, то смерть полагает конец грехам его: "умерший освободился от греха" (Рим.6: 7), т.е. уже не прилагает грехов ко грехам; если же умирает добродетельный, то все добрые дела его остаются в безопасности и в надежной сокровищнице. А живых, скажи мне, смерть не делает ли более благоразумными и кроткими? Не видишь ли, как часто богатые, надменные и высоко поднимающее свои брови, присутствуя при выносе покойника и видя тело его бездыханным и недвижимым, детей сиротами, жену вдовою, друзей унылыми, слуг в черных одеждах и весь дом в печальном виде, умиляются, смиряются, сокрушаются? Слышав прежде множество наставлений и не получив никакой пользы, они при таком зрелище вдруг делаются любомудрыми, познают ничтожество и тленность человеческой природы, слабость и непостоянство своей власти, и таким образом по несчастьям других заключают о собственной изменяемости.
2. Если и при существовании смерти так много грабежей, так велико любостяжание, и люди, подобно рыбам, сильнейшие пожирают слабейших, то до чего не дошло бы любостяжание, если бы не было смерти? Если и теперь, когда люди знают, что они не всегда будут пользоваться награбленным и должны будут волею или неволею предоставить это другим, они доходят до такого безумия и неистовства, то как могла бы когда-нибудь утихнуть злая страсть их, если бы они владели тем безопасно? Затем: не смертью ли сплетаются венцы мученичества? А Павел не чрез нее ли воздвиг бесчисленное множество трофеев? "Я каждый день", говорил он, "умираю: свидетельствуюсь в том похвалою вашею" (1Кор.15:31). Не смерть – зло, а худая смерть – зло. Поэтому пророк и говорит: "честна пред Господом смерть преподобных Его" (Пс.116:6). И в другом месте: "смерть грешников люта" (Пс.33:22); называет лютым то, когда кто отходит с нечистой совестью, обремененный и терзаемый сознанием многих грехов. А кто имеет чистую совесть, тот поспешает к наградам, переходит к венцу. Дабы тебе убедиться, что не сама смерть, но сознание приводит людей в смущение, послушай, как рассуждает об этом Павел; он в одном месте говорит: "находясь в этой хижине, воздыхаем под бременем; и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего" (2Кор.5:4; Рим.8:23), и в другом месте объясняет это так: "но если я и соделываюсь жертвою за жертву и служение веры вашей, то радуюсь и сорадуюсь всем вам" (Фил. 2:17). Если же смерть не тяжела, но даже вожделенна для живущих праведно, то тем более бедность и все другое, тому подобное. "Изысканы во всем желания Его". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: исследована (έζηχριβωμένα). Пророк говорит здесь, мне кажется, о творениях, возвещая премудрость Божию; а выше, говоря о "делах", – хотя в них мы открыли для малодушных другие мысли, – он разумел знамения и чудеса, которые Бог часто совершал, устрояя судьбу рода человеческого. Что значит: "изысканы во всем желания Его"? Значит: исследованы, как говорит другой переводчик, благоустроены, совершенно окончены, полны, способны исполнять волю Его, готовы свидетельствовать о силе Его, не уклоняются и не имеют в себе препятствий к исполнению повелений Его, как говорит он в другом месте: "огонь, град, снег, лед, ветер бурный, исполняющие волю Его", т.е. повеления Его (Пс.148:8); и еще: "Он сотворил луну для (указания) времен, солнце познало запад свой. Ты простираешь тьму, – и настает ночь" (Пс.103:19,20). И не только они исполняют то, для чего устроены, но когда Бог повелевает что-нибудь противное тому, и тогда они оказывают великое послушание. Так, Он повелел морю, и оно не только не потопило иудеев, – что по природе свойственно ему, – но, простерши свои волны, перенесло их безопаснее, нежели по камням (Исх.14:22). Разженная пещь не только не сожгла отроков, но и доставила им прохладительную росу (Дан.3:25). Звери не только не съели, но и послужили Даниилу вместо телохранителей (Дан.4:22). Кит не только не пожрал (пророка Ионы), но сохранил в целости вверенный ему залог (Ион. 2). Земля не только не снесла, но страшнее моря погубила, когда разверзшись поглотила Дафана и покрыла сонмище Авироново (Числ.16:32). И много других чудес можно видеть в творении, из которых безумцы, обоготворяющие природу, должны убедится, что все совершается не силою природы, но повинуется и покоряется воле Божией. Эта воля создала природу и по своему мановению управляет всем существующим, то сохраняя законы вещей неизменными, то легко изменяя их, когда захочет, и заставляя делать противное. "Изысканы во всем желания Его", т.е. к исполнению заповедей Его, повелений Его, и не только повелений, но и к тому, чтобы чрез них люди познавали Бога, что и составляет преимущественно волю Его, для чего особенно Он и создал их. Таким образом, смысл слов пророка следующий: создания Божии так совершенны, что людям внимательным и здравомыслящим доставляют точное, ясное и светлое о Нем познание. Действительно, воля Божия для того особенно в начале и устроила их, чтобы они своим величием, красотою, порядком, деятельностью, служением и всем прочим пробуждали душу зрителя и располагали ум его искать Творца и совершеннейшего Художника-Бога и покланяться их Создателю, чтобы весь состав творения служил для людей вместо книг и письмен.
3. И не только для богопознания, но и для житейского устроения, творения преподают нам величайший урок. Корыстолюбец, видя, как день уступает место ночи и солнце луне, должен устыдиться такого благоустройства стихии и, если он сильнее других, не домогаться принадлежащего слабейшим. Прелюбодей и развратник, видя, как море волнуется и потом удерживается берегами, также устыдится благоустройства беспорядочных вод, и скоро сможет укротить свою возбудившуюся похоть, обуздать ее стремление страхом Христовым, остановить всю силу порочного пожелания и возвратиться к целомудрию. Взирая на землю, человек легко сможет любомудрствовать и о воскресении, принять то, что говорится об этом предмете. Так, когда он увидит, как земля принимает твердое зерно пшеницы и сначала разлагает его и подвергает гниению, а потом произращает его в гораздо лучшем виде, когда он заметит, как виноградная лоза зимою стоит голою, без листьев, ветвей и гроздей, и сама бывает сухим деревом, подобным скелету, а потом при наступлении весны снова получает все свое благообразие, то сможет от растений и семян, возрождающихся после истления, заключать и о собственной плоти. Трудолюбию он научится у муравья, любви к порядку и общежитию у пчелы, как говорится в притче: "пойди к муравью, ленивец, посмотри на действия его, и будь мудрым. Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя; но он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою. Или пойди к пчеле и познай, как она трудолюбива, какую почтенную работу она производит; ее труды употребляют во здравие и цари и простолюдины; любима же она всеми и славна; хотя силою она слаба, но мудростью почтен" (Прит.6:6-8). Та же пчела научит тебя не удивляться одной красоте телесной, когда с нею не соединены добрые качества душевные, и не гнушаться безобразием, когда при нем – прекрасная душа. Это самое выражает и Премудрый так: "мала пчела между летающими, но плод ее – лучший из сластей" (Сир.11:3). Посмотри на птиц и от них научись любомудрию. Потому и Христос сказал: "взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их" (Мф.6:26). Если неразумные животные не заботятся о пище, то какое оправдание будешь иметь ты, когда не оказываешь даже такого презрения к настоящему, какое – птицы? Если хочешь научиться презирать украшения, то полевые цветы научат тебя не заботиться о внешних украшениях. Это объяснил Христос, сказав: "посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них" (Мф.6:28,29). Итак, когда ты вздумаешь заботиться о красоте одежды, то вспомни, что, сколько бы ты ни старался, за травою останется победа, что ты никогда не сможешь сравняться с нею, – и оставь свою неразумную страсть. Многому и другому можно научиться от бессловесных животных, от цветов и от семян. "Хвала и великолепие – дело Его, и правда Его пребывает в век века" (ст. 3), т.е. каждое из дел Его. Пророк говорит это не об одном каком-нибудь деле. Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: похвала и достоинство деятельность Его (έπαινοζ χαί αξίωμα ή έργασία άυτου). А этот говорит: "хвала", т.е. благодарность и слава. Каждая из вещей видимых может расположить зрителя к благодарности, к песнопению, к хвалению, к славословию. Не нужно спрашивать: для чего то, для чего это? – но и ночная тьма и день, и голод и обилие, и пустынная и необитаемая земля, и тучная и плодородная, и жизнь и смерть, и все видимое способно и достаточно для того, чтобы побудить внимательных к благодарности. Выражая это чрез одного пророка и представляя сами наказания за благодеяния, Бог сказал: "производил Я среди вас разрушения, как разрушил Бог Содом и Гоморру; поражал вас ржою и блеклостью хлеба" (Ам.4:11,9); и чрез другого пророка: "Я вывел тебя из земли Египетской и искупил тебя из дома рабства", обращая наказания в благодеяния (Мих.6; 4). Так, и сами наказания Божии суть благодеяния, служат к исправлению, назиданию, наставлению, пресечению зла. Люди одно делают, как благодеяние, другое по ненависти и отвращению; а Бог все делает по любви. Например, как благодетель, Он поселил человека в раю; как благодетель, Он и изгнал его из рая; как благодетель, Он произвел потоп; как благодетель, Он ниспослал огонь на Содом; вообще, на что ни укажешь, все делает Он для добра. Как благодетель, Он угрожает и геенною. Как отцы бывают отцами не тогда только, когда ласкают детей своих, но и когда наказывают их, и наказывая бывают отцами не меньше, как и лаская, так точно и Бог. Вот почему Павел и сказал: "есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец?" (Евр.12:7) И Соломон: "кого любит Господь, того наказывает и благоволит к тому, как отец к сыну своему" (Прит.3:12). "И правда Его пребывает в век века".
4. Это, мне кажется, пророк сказал для тех, которые соблазняются несчастьями, нечаянно постигающими некоторых, вразумляя их как бы так: не смущайтесь, видя людей, подвергающихся клевете, обижаемых, страждущих невинно; есть суд беспристрастный, приговор справедливый, воздающий каждому по достоинству. Если ты будешь требовать этого приговора теперь же, то смотри, чтобы тебе не произнести его против себя самого. Подлинно, если бы Бог стал каждый грех тотчас же поражать наказанием и над каждым преступлением приводить в исполнение праведный суд свой, то род человеческий давно был бы истреблен. Для чего говорить о таком-то и таком-то человеке? Я укажу в доказательство этого на величайшего из всех людей – Павла, проповедника вселенной, восхищенного до третьего неба, введенного в рай, причастника страшных таинств, сосуд избранный, друга Христова, проводившего ангельскую жизнь, достигшего таких добродетелей. Если бы Бог не хотел быть к нему долготерпеливым и милостивым, но, когда он грешил, хулил и гнал Церковь, тотчас бы исполнил над ним праведный суд Свой, то давно лишил бы его возможности покаяться. Сознавая это, сам он говорит: "благодарю давшего мне силу, Христа Иисуса, Господа нашего, что Он признал меня верным, определив на служение, меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик, но для того я и помилован, чтобы Иисус Христос во мне первом показал все долготерпение, в пример тем, которые будут веровать в Него к жизни вечной" (1Тим.1:12,13,16). Если бы Бог тотчас же наказал блудницу, то когда бы она обратилась (Лк.7:37)? Также Матфей, мытарь, если бы подвергся наказанию прежде обращения, в бытность свою мытарем, то не лишился ли бы возможности покаяться? Тоже было бы и с разбойником, и с волхвами, и с каждым из грешников. Поэтому Бог удерживает гнев Свой и откладывает праведное воздаяние, призывая людей к покаянию. Но если они останутся неисправимыми, то непременно подвергнутся праведному осуждению. Вот почему пророк, желая утешить обижаемых и вразумить обижающих, присовокупляет: "и правда Его пребывает в век века". Смысл слов его следующий: и ты, обижаемый, оканчивая жизнь, не отчаивайся в праведном воздаянии, – после отшествия отсюда ты непременно получишь награду за труды; и ты, грабитель, корыстолюбец и нарушитель правды, оканчивая свою жизнь в мире, не оставайся спокойным, – после отшествия отсюда ты за все отдашь отчет, за все зло получишь воздаяние. Бог существует всегда и правда Его пребывает всегда, не находя в смерти препятствия ни для воздаяния за подвиги добродетели, ни для наказаний за дела злые. "Памятными соделал Он чудеса Свои. Милостив и щедр Господь" (ст. 4). Что значит: "памятными соделал Он чудеса Свои"? Он никогда не переставал, говорит, творить чудеса. Это и значит: "памятными соделал Он чудеса Свои", т.е. не переставал, не оставлял в каждом поколении творить чудеса и пробуждать людей грубых чудесными действиями. Человек высокого ума и любомудрый не нуждается в знамениях: "блаженны невидевшие и уверовавшие" (Ин.20:29). Но так как Бог печется не о них только, а и о людях грубых, то почти в каждое поколение Он не перестает творить чудеса. Вся видимая природа есть достаточное чудо, но желая возбудить многих от беспечности среди такого зрелища, Бог совершал много дивных дел, и частных и общих, как например потоп, смешение языков, погибель Содома, события с Авраамом, Исааком, Иаковом, в Египте, при исходе евреев, в пустыне, в земле Палестинской, в Вавилоне, по возвращении из плена, при Маккавеях, после пришествия Христова и во время Его пришествия; также события, продолжающиеся доныне, каковы: падение Иерусалима, создание Церкви, проповедь распространившаяся повсюду, усилившаяся от волнений, умножившаяся от препятствий, сонмы мучеников, и все прочее. Много чудес можно видеть и в частной жизни, и в домах, и в городах. Но мы обратим внимание только на чудеса общие, очевидные и известные всем, происходящие в каждом поколении. Сколько таких чудес было при Юлиане, превзошедшем всех своим нечестием, при гонении на Церковь? Сколько при Максимиане? Сколько при предшествовавших им царях? Если угодно, укажу и на чудеса, бывшие в наше время, каковы: кресты, внезапно отпечатлевшиеся на одеждах, храм Аполлона, разрушенный молнией, перенесение мощей святого мученика Вавилы в Дафнах и явная победа его над бесом, необыкновенная смерть хранителя царских сокровищ, убиение самого царя Юлиана, превзошедшего всех своим нечестием, погибель дяди его, кучи червей и многое другое, голод, засуха, бездождье, постигшее вместе с тем города, и множество других событий повсюду.
5. Вы знаете также, что случилось тогда в Палестине. Когда иудеи хотели восстановить храм, разрушенный по определению Божию, то огонь, выходивший из основания, разгонял всех, в чем удостоверяет и то уже, что это дело осталось неоконченным. "Милостив и щедр Господь: пищу дал боящимся Его, будет помнить вечно завет Свой" (ст. 4,5). Сказав о благодеяниях Божиих, оказанных посредством чудес и дел, о попечении об нас, пророк еще усиливает речь, объясняя, что Бог, совершивший столь многие и столь великие дела спасения людей, всеми способами наставлявший их и руководивший к богопознанию и высокому любомудрию, устрояющий жизнь их, делает это не по долгу, – здесь действует величайшая благодать Его, – но по милости и человеколюбию, не потому, чтобы Он сам нуждался в них, но единственно по благости Своей. "Пищу дал боящимся Его". Почему Он говорит здесь о боящихся? Бог питает не их одних; и в Евангелии говорится: "Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Мф.5:45). Почему же он сказал: "боящимся Его"? Мне кажется, что здесь Он говорит о пище не телесной, но духовной; потому и упомянул только о боящихся Господа: эта пища назначена для них. Как питается тело, так питается и душа. А что она действительно питается, послушай: "не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих" (Мф.4:4) Итак, он говорит о пище, которую Бог преимущественно дает боящимся Его, т.е. поучение посредством слова, наставление, все любомудрие. "Будет помнить вечно завет Свой". Желая опять низложить высокомерие иудеев и смирить гордость их, или лучше – показать, что блага, которыми они пользовались, они получили не за собственные заслуги, но по любви Божией к отцам их и вследствие заветов Его, бывших с ними, говорит: "будет помнить вечно завет Свой". Так и Моисей, при вступлении иудеев в землю обетованную, заповедал им говорить и думать. Когда ты построишь, говорил он Израилю, великолепные города и приобретешь богатства, то не говори, что все это сделано ради моей правды, но ради завета с отцами твоими (Втор.9:4,5). Нет ничего хуже гордости, почему Бог постоянно и поражает ее всеми мерами. "Силу дел Своих возвестил Он народу Своему, чтобы дать ему наследие язычников" (ст. 6). От общего пророк переходит к частному, от событий, происходивших во вселенной, к событиям, бывшим с иудеями. Впрочем, если рассмотреть внимательно, то и эти события имеют значение всеобщее. Все, случившееся с иудеями, послужило уроком для других: и войны, и трофеи, и победы их могут для внимательных служить вместо проповеди. В самом деле, все это происходило не по обыкновенному порядку дел человеческих, но неизъяснимым образом. По обыкновенному ли порядку вещей разрушаются стены при звуке труб, женщина предводительствующая преодолевает и побеждает, малый отрок одним метанием камня поражает полки неприятелей? Много и других необыкновенных событий случилось с ними. Так они победили врагов; так изгнали их из Палестины. Когда поэтому пророк говорит: "силу дел Своих возвестил Он народу Своему", то говорит не что иное, как то, что Бог явил силу Свою, изгнав народы не просто, но таким способом, из которого евреи особенно ясно могли видеть, – хотя для этого достаточно было и предшествовавших событий, – что поражение врагам было нанесено Богом и что под Его предводительством решена судьба их. И действительно, Бог наставлял иудеев не словами только, но и делами, обувью, одеждою, пищею, светом ночным и дневным, облаком, войною, миром, победами, земледелием, дождями, словом – все возвещало им Господа, пробуждало ослепленный ум их, и не было времени, когда Бог не являл бы им постоянно Своих знамений. "Дела рук Его – истина и правда, верны все заповеди Его" (ст. 7). Сказав о силе Божией, пророк говорит и о правосудии Его, о том, что Бог тогда являл не только силу в делах Своих, но и великое правосудие. Он изгнал народы из Палестины не потому только, что хотел поселить в ней иудеев, но по справедливости. Вот почему и Моисей сказал в одном месте: "мера беззаконий Аморреев доселе еще не наполнилась" (Быт.15:16). Это нужно сказать не об одних только иудеях и не только о событиях, бывших с ними, но о всем вообще. Все, совершаемое Им, есть истина и суд; суд, т.е. правда. А истиною Писание часто называет и человеколюбие. Слова эти, следовательно, означают, что Бог совершает все по правосудию и вместе по человеколюбию. Подлинно, если бы Он действовал только по правосудию, то все погибло бы.
6. Поэтому тот же пророк в другом месте говорит: "не войди в суд с рабом Твоим, ибо не оправдается пред Тобою никто из живущих" (Пс.142:2); и еще: "если беззакония будешь усматривать, Господи, Господи, кто устоит?" (Пс.129:3) Так, все, происходящее от Бога, исполнено того и другого. Если бы Он действовал только по правосудию, то все погибло бы; а если бы только по человеколюбию, то многие сделались бы еще более беспечными. Поэтому, для спасения людей Он разнообразит Свои действия, совершая тем и другим их исправление. "Верны все заповеди Его". Как поступает часто пророк в других местах, так и здесь: от премудрости Божией, являющейся в творении и в разных видах промышления, он переходит к Его законодательству, показывая и здесь новый вид промышления. В самом деле, Бог вразумляет род человеческий не только тем, что создал столь много таких тварей, но и тем, что установил закон. Вот почему и в восемнадцатом псалме пророк, различая эти два вида промышления, в начале его говорит: "небеса поведают о славе Божией"; а в средине, окончив речь о творении, присовокупляет: "закон Господень непорочен: обращает души; свидетельство Господне верно: умудряет младенцев. Оправдания Господни правы: веселят сердце; заповедь Господня светла: просвещает очи" (ст. 8,9). Так и здесь, сказав о знамениях, чудесах и делах Божиих, переходит к заповедям и говорит: "верны все заповеди Его, утверждены они на век века, начертаны по истине и правоте" (ст. 7,8). Не напрасно сказал он: "все", но употребил это выражение, имея в виду множество заповедей. Так, есть законы творения, которые соблюдают все создания, солнце и луна, день и ночь, звезды, земля и течение всей природы. Есть законы, данные природе человеческой в начале, при сотворении человека, о которых Павел говорит: "когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон" (Рим.2:14); и еще: "по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием" (Рим.7:22). Есть заповеди написанные: они все остаются доныне; если же некоторые из них отменены, то потому, что изменены не к худшему, а к лучшему. Так, заповедь: не убивай не отменена, но усилена; также заповедь: не прелюбодействуй не отменена, но получила большую силу. Поэтому и сказал Господь: "не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить" (Мф.5:17). В самом деле, тот, кто даже не гневается, тем более, будет воздерживаться от убийства; тот, кто не смотрит на женщину сладострастными глазами, тем дальше от прелюбодеяния. Таким образом, закон имеет то особенное преимущество, что он бессмертен, постоянен, и закон природы, и закон естественный, и закон (ветхозаветного) любомудрия, и закон нового завета. Потому и сказал Господь: "небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут" (Мф.24:35), выражая их неизменяемость. Чему пребывать суждено волею Божиею, все то пребывает постоянно, и того ничто поколебать не может. "Начертаны по истине и правоте". Что значит: "по истине и правоте"? Нет в них, говорит, ничего неправого, ничего уклончивого, ничего темного, ничего сказанного по пристрастию, или вражде, но все направлено ко благу и пользе, – не так, как законы человеческие, в которых заключается много изменчивого, много неясного, много человеческого. Многие из законов человеческих часто были установляемы под влиянием страстей человеческих; иной хочет отомстить врагу или сделать угодное другу, и сообразно с тем установлял законы. Не таковы законы божественные: они яснее солнца, направлены ко благу тех, для кого установлены, руководят их к добродетели и истине, а не к вещам ложным, как то: богатству и власти (это ложь, а дела Божии – истина), научают не тому, чтобы благоденствовать здесь и наслаждаться благами настоящей жизни, но чтобы приобрести блага будущие. В них все говорится о предметах истинных, верных, не имеющих ничего превратного. "Верны все заповеди Его". Что значит: "верны"? Тверды, постоянны. Когда они нарушаются, то следуют наказания, а сами они не колеблются; когда люди преступают их, то Бог отмщает за них. Поэтому не говори, будто это сказано для угрозы или преувеличенно. Никакой законодатель не говорит только для угрозы, но для вразумления. Если ты не веришь будущему, то убедись в этом из прошедшего. Потоп при Ное, сожжение Содома, погибель фараона, истребление иудеев, пленения, войны – были ли только угрозою или действительным наказанием? Если же события прообразовательные действительно были, то тем более исполнятся истинные, и настолько более, насколько греховнее проступки людей, совершенные после такого врачевания и исправления. "Избавление послал Он народу Своему, заповедал на век завет Свой" (ст. 9). В историческом смысле пророк говорит об избавлении иудеев; а в переносном – об избавлении вселенной, как объясняет в следующих словах: "заповедал на век завет Свой". Здесь он говорит о новом завете. Так как он упомянул о заповеди и законе, который был нарушен и подверг людей гневу Божию, то и говорит, что "избавление послал Он народу Своему" как и сам Господь сказал: "Я пришел не судить мир, но спасти мир" (Ин.12:47). Так как нарушенный закон подверг людей наказанию: "ибо закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления"; и "потому что все согрешили и лишены славы Божией, получая оправдание даром, по благодати Его" (Рим.4:15; 3:23,24), то он и говорит: "избавление послал Он народу Своему".
7. Впрочем, не только избавление, но после избавления Господь дал и закон, чтобы мы вели жизнь, достойную благодати. "Свято и страшно имя его" [Пс.110:9]. Представив все, что возвышается о попечении и промышлении Божием, и в ветхом завете, и в новом, и в делах, и заповедях, и чудесах, и знамениях, пророк воодушевляется, и, удивляясь величию Божию, оканчивает речь славословием, вознося хвалу Виновнику всего этого. "Свято и страшно имя Его", т.е. вполне достойно удивления, изумления. Если же таково имя Его, то не тем ли более существо Его? А как имя Его "свято и страшно"? Его страшатся бесы, боятся болезни; этим именем апостолы исправили всю вселенную; его употребив вместо оружия, Давид поразил иноплеменника; им совершено множество великих дел; им мы совершаем священные таинства. Таким образом, представляя, сколько чудес совершает имя Его и сколько благодеяний, как оно поражает противников и укрепляет своих, размышляя о делах, превосходящих обыкновенный порядок вещей и превышающих человеческое разумение, он говорит: "свято и страшно имя его". Если же оно свято, то для прославления нужны и уста святые и чистые.
"Начало премудрости - страх Господень, разум добр у всех, руководящихся им. Хвала Ему пребывает в век века" (ст. 10) Что значить: "начало"? Источник, корень, основание. Сказав столь многое и столь великое о Владыке вселенной, и исполнившись изумления, пророк присовокупляет и это, выражая, что боящийся Его исполняется всякой премудрости и становится разумным. Потом, дабы кто не подумал, что мудрость ограничивается одним знанием, прибавляете: "разум добр у всех, руководящихся им". Недостаточно одной веры, если с нею не соединена и сообразная жизнь. А как "страх Господень" – "начало премудрости"? Он удаляет от всякого порока и наставляет на всякую добродетель. Пророк говорит о премудрости, состоящей не в словах, но в делах. И языческие мудрецы определяют премудрость знанием вещей божеских и человеческих. Этому познанию научает страх Божий, истребляя порок, насаждая добродетель, располагая презирать настоящее и стремиться к небу. Что же мудрее такой души? Здесь (пророк) указывает не слушателя только, но и исполнителя. "Разум добр у всех, руководящихся им", т.е. для исполняющих правила премудрости, для показывающих ее на деле, он есть "разум добр". Говорит о разуме благом, потому что есть разум и злой, как например: "умны на зло, но добра делать не умеют" (Иер.4:22). Но он требует разума, обнаруживающегося в добродетельной жизни.
"Хвала Ему пребывает в век века". Какая, скажи мне, хвала? Благодарение, славословие, которое за дела Его будет вечно воссылаться Ему, но прежде того приличествует самому существу Его. Бог бессмертен и Сам по Себе достоин хвалы; но Он получает хвалу и тогда, когда ты представляешь Его величие и все прочее, получает хвалу и за дела Свои, когда ты усматриваешь Его премудрость в вещах видимых. Пророк говорит это для того, чтобы побудить к благодарности и показать, что те люди не заслуживают никакого снисхождения, которые негодуют на происходящее. В самом деле, если хвала, благодарение и славословие, принадлежит Ему столь ясно, очевидно, несомненно, неизменно, твердо, постоянно, что она даже вечна, беспредельна и бесконечна, а они, не понимая этого, говорят противное, то они противоречат тому, что гораздо яснее солнца, и добровольно остаются слепыми, – потому что она не какая-нибудь временная, чтобы можно было не знать ее, не темная и неизвестная, но очевидная, постоянная, вечная, всегда пребывающая и никогда не имеющая конца.
Связь этого Псалма с предыдущим. – Недостаточность одного страха Божия для спасения и необходимость вместе с этим усердного исполнения божественных заповедей. – Искренняя любовь к Богу делает нетрудным исполнение Его заповедей: добродетель в себе самой заключает награду. – Нет на земли ничего сильнее добродетели; она ведет к истинному богатству. "И правда его пребывает в век века": великая сила милосердия. – Радость посылаемая нередко праведным и здесь, при тяжелых скорбях и опасностях, и непременно ожидающая их по отшествии отсюда; это служит величайшим доказательством нашего воскресения. – "Устроит дела свои на суде". Непоколебимость праведника и недоступность его страху вследствие помощи свыше и спокойствия совести. – Слава милосердого праведника и напрасная злоба при этом грешника.1. Мне кажется, что начало этого псалма находится в непосредственной связи с концом предыдущего и составляет с ним как бы одно неразрывное целое. Там пророк сказал: "начало премудрости – страх Господень", а здесь; "блажен муж, боящийся Господа"; другими словами, но теми же мыслями поучает страху Божию. Там он назвал такого человека мудрым, а здесь – блаженным. Действительно, в этом заключается истинное блаженство, а все прочее – суета, тень, ничтожество, укажешь ли на богатство, власть, красоту телесную, обилие богатства. Все это подобно падающим листьям, преходящим теням, мимолетным сновидениям. А страх Божий составляет истинное блаженство. Далее, так как и бесы боятся Господа и трепещут, то, дабы ты не подумал, что этого одного достаточно для спасения, он здесь поступает так же, как поступил выше. Как там, сказав: "начало премудрости – страх Господень", присовокупил: "разум добр у всех, руководящихся им", соединяя с учением и соответственную жизнь, так и здесь, сказав о страхе, говорит не об одном только страхе, происходящем от сознания величия Божия, который имеют и бесы, но присовокупляет: "заповеди Его он возлюбит весьма". Этими словами он требует строгой жизни, доброго поведения, любомудрой души. Не сказал: заповеди Его будет исполнять, но: "возлюбит", требуя чего-то другого, большего. Чего же именно? Того, чтобы исполнять их с усердием, иметь великую любовь к ним, неопустительно следовать их предписаниям, любить их не для награды, обещанной за исполнение их, но для Того, Кто установил их, предаваться добродетели с удовольствием, не по страху геенны, не из опасения наказания, не за обещание царства, но для Того, Кто дал эти заповеди. И в другом месте, выражая удовольствие, получаемое от заповедей Божиих, он говорит: "как сладки гортани моей слова Твои! Слаще меда для уст моих" (Пс.118:103). Того же требует, хотя и прикровенно, апостол Павел, когда говорит: "как предавали вы члены ваши в рабы нечистоте и беззаконию на дела беззаконные, так ныне представьте члены ваши в рабы праведности на дела святые" (Рим.6:19).
С каким, усердием, с какою готовностью вы предавались пороку, хотя он не доставляет никакой награды, а напротив наказание и мучение, – с таким же усердием предайтесь добродетели. Впрочем, говорит, предлагаемая мера еще умеренна. Желая выразить это, он говорит: "говорю по рассуждению человеческому, ради немощи плоти вашей" (ст. 19), внушая, что нужно оказывать не меньшую ревность к добродетели, какую оказывали мы к пороку. Смысл слов его следующий: если люди не окажут такой же добродетели, то какое они могут иметь оправдание или прощение, не имея к ней такого усердия (какое имели к пороку)? Поэтому пророк и говорит: "заповеди Его он возлюбит весьма". Кто боится Господа, как должно, тот принимает заповеди Его с великим усердием. Любовь к законодателю делает закон приятным, хотя бы по-видимому он и заключал в себе какую-нибудь трудность. Пусть никто не осуждает меня, если я употреблю некоторое сравнение, ведь и Павел употребил его, когда сказал: "как предавали вы члены ваши в рабы нечистоте и беззаконию на дела беззаконные, так ныне представьте члены ваши в рабы праведности на дела святые". Так, человек влюбленный в блудницу, хотя бы подвергался оскорблению, поношению, побоям, бесчестию, хотя бы изгнан был из отечества и лишен отцовского наследства и благоволения, хотя бы терпел что-нибудь другое ужаснейшее, с удовольствием переносит все это за свою постыдную любовь.
Если же все это принимают с удовольствием, то тем более не должно ли заповеди Божии, спасительные и славные доставляющие нам высокое любомудрие и делающие душу лучшею, принимать с великим удовольствием и не находить в них ничего трудного? Трудность происходит не от свойства заповедей, но от лености многих. Если же кто станет принимать их с усердием, тот найдет их легкими и удобоисполнимыми. Вот почему и Христос сказал: "иго Мое благо, и бремя Мое легко" (Мф.11:30). А дабы тебе убедиться, что это действительно так, что леность многим делает и легкое трудным, а усердие и трудное легким, примером тому служат иудеи, которые, питаясь манною, роптали и желали себе смерти; Павел же, мучимый голодом, радовался и восхищался. Те говорили: "ныне душа наша изнывает; ничего нет, только манна в глазах наших: разве нет гробов в Египте, что ты привел нас умирать в пустыне?" (Числ.11:6; Исх.14:11). А Павел говорил: "ныне радуюсь в страданиях моих за вас и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его" (Кол.1:24). В каких страданиях? В голоде, жажде, наготе и во всем прочем. "Заповеди Его он возлюбит весьма". Как это может быть? Если мы будем искренно и бояться и любить Бога, если будем понимать сущность самой добродетели. В самом деле, добродетель, прежде всех других наград, заключает награду в самой себе. Так, когда ты не прелюбодействуешь и не убиваешь, то представь, какое получаешь ты удовольствие, не испытывая упреков совести, не стыдясь домашних, взирая на всех светлыми глазами. Не то бывает с прелюбодеем, он всех боится и трепещет, и на сами тени смотрит с подозрением.
2. Тоже испытывает и корыстолюбец и завистник. А кто свободен от этих страстей, тот испытывает противное. "Сильно на земле будет семя его, род правых благословится" (ст. 2). "Семенем" Писание часто называет не детей по естественному рождению, но детей по общению в добродетели. Так и Павел, изъясняя слова: "и дам тебе и потомкам твоим после тебя землю", говорит: "ибо не все те Израильтяне, которые от Израиля; и не все дети Авраама, которые от семени его, но сказано: в Исааке наречется тебе семя" (Рим.9:6,7); и еще: "в тебе благословятся все народы" (Гал.3:8). А что здесь говорится не об иудеях, показывает само дело. Те, которые сами были под проклятием, как могли сделаться виновниками благословения для других? Здесь говорится о Церкви, которая по общению в вере стала семенем Авраама. Таковы люди добродетельные и дети людей, боящихся Бога. "Сильно на земле будет семя его".
Для чего он сказал: "на земле"? Дабы показать, что оно таково еще прежде отшествия отсюда и прежде вкушения тамошних благ. Добродетель, как я выше сказал, заключает награду в самой себе прежде других наград. А что человек добродетельный действительно имеет сильное семя и сам сильнее всех, это засвидетельствовали апостолы, доказали пророки. И Господь, имея в виду таких людей, говорит: "всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне" (Мф.7:24,25). Сколько народных возмущений, сколько гневных действий властителей, сколько мечей, сколько копий, сколько стрел, сколько печей, сколько звериных зубов, сколько пропастей, сколько морей, сколько козней, сколько клевет, сколько происков направлено было против апостолов? И однако ничто не повредило им, но они остались выше всего, носились недосягаемо для стрел злоумышленников, и самих врагов обращали в ряды свои. Подлинно, нет ничего сильнее добродетели: она тверже камня, крепче адаманта. Напротив, нет ничего ничтожнее и бессильнее порока, хотя бы он был окружен бесчисленным богатством, хотя бы имел великую внешнюю власть. Если же такова сила добродетельных на земле, то представь, какую силу они будут иметь на небесах. "Род правых благословится". Видишь ли, как этот род сияет и имеет множество провозвестников, которые прославляют его и удивляются ему, и притом не простых людей, а мудрых? Из людей, пресмыкающихся по земле, никто не может понимать его, но особенно будут хвалить, удивляться и превозносить его те, которые имеют неиспорченный разум. Представь же, как велико это приобретение, которое не лишается похвал ни от ангелов, ни от апостолов, ни от людей великих и дивных. Если таковы хвалящие этот род, то подумай и рассуди, каков должен быть он сам. "Слава и богатство - в доме его, и правда его пребывает в век века" (ст. 3). От чувственного пророк снова переходит к духовному, потому что Писание часто называет богатством добрые дела, напр., когда говорит: "чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами" (1Тим.6:18). Это и есть истинное богатство; а всякое другое носит только название богатства, но на самом деле не таково.
Впрочем, если кто будет разуметь здесь и вещественное богатство, не отступит от смысла речи. Кто был и по имуществу богаче апостолов, к которым все текло как бы из источников? "Все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов" (Деян.6:34,35). Видишь ли обилие богатства? Они владели имуществом всех, не имея заботы об нем, и были распорядителями его гораздо более, нежели сами владельцы. Владельцы отказывались от владения и приносили свое имущество к апостолам, сами принимая на себя продажу его и приобретение денег, а распоряжение ими предоставляя во власть апостолов. Потому Павел и говорит: "мы нищи, но многих обогащаем" (2Кор.6:10). И удивительно то, что, находясь среди такого богатства, они остались выше богатства, потому что обилие богатства не овладело ими. Это особенно и есть богатство, чтобы не нуждаться в богатстве. "Слава и богатство – в доме его". Здесь больше не требуется объяснений. Они имели славу от Бога, и она следовала за ними, по слову божественному: "ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам" (Мф.6:33). Кто славнее их? Их принимали, как ангелов Божиих, приносили имущество и полагали к ногам их; они были даже знаменитее носивших диадему. Какой царь шествовал с такою славою, с какою Павел приводил всех в изумление, везде проповедуя, разрешая узы смерти, прогоняя болезни, обращая в бегство бесов и даже посредством одежд своих совершая такие дела? Он делал землю небом и руководил всех к добродетели.
3. Если же так бывает на земле, представь, какой славы удостоятся добродетельные на небесах. Что значит: "в доме его"? Значит: с ним. Внешнее же богатство находится не с тем, кто владеет им, потому что оно находится не в безопасности, но в руках клеветников, льстецов, властителей, слуг; потому владеющий им и разбрасывает его повсюду, не надеясь всецело удержать его дома; для того и приставляются к нему стражи и хранители, хотя это нисколько не помогает, так как оно и при всем том может убежать. "И правда его пребывает в век века". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: и милосердие его пребывает в век века (έλεημοσύνη). Здесь пророк говорит или о добродетели вообще, или о добродетели, противоположной несправедливости, или, как выражено у другого переводчика, разумеет человеколюбие, милосердие. Действительно, такова сила милосердия: оно бессмертно, нетленно и никогда не может погибнуть. Все дела человеческие разрушаются, а плод милосердия остается всегда неувядающим, не подлежащим никакой перемене обстоятельств. Хотя тело человека разрушится, но милосердие не погибнет вместе с жизнью, а пойдет приготовить ему обители, о которых говорит Христос: "в доме Отца Моего обителей много" (Ин.14:2). Таким образом оно превосходит все человеческое и своим постоянством и неизменяемостью, которых не имеет ничто житейское. Укажешь ли на красоту? Она увядает от болезни и истребляется старостью. Укажешь ли на власть? Она часто изменяется. Или на богатство, или что-нибудь другое, славное и знаменитое в настоящей жизни? Оно или покидает людей при жизни, или по смерти оставляет их нагими и ничего не имеющими. Не таков плод милосердия: он не истребляется временем, не разрушается смертью, но тогда особенно и становится обезопасенным, когда достигает этой безмятежной пристани. "Воссиял во тьме свет правым: он милостив и щедр и праведен" (ст. 4). Описывая блаженство человека, боящегося Бога, пророк говорит о том, что случается с ним в жизни настоящей, т.е. что стяжания его бессмертны, что он удостоится славы, будет выше всех, увидит подобных ему по добродетели, ставших детьми его, непобедимыми, и среди трудных обстоятельств будет наслаждаться великой безопасностью. Это и означают слова: "воссиял во тьме свет правым". Для таких людей, для ходящих праведно, среди тьмы воссияет свет. Что значит: "во тьме"? Хотя бы, говорит, они находились в скорби, затруднении, искушении и опасностях, – это и называет он тьмою, – Господь скоро пошлет им великую радость. Изъясняя это, и Павел говорит: "ибо мы не хотим оставить вас, братия, в неведении о скорби нашей, бывшей с нами в Асии, потому что мы отягчены были чрезмерно и сверх силы, так что не надеялись остаться в живых". Видишь ли тьму? "Но сами в себе имели приговор к смерти, для того, чтобы надеяться не на самих себя, но на Бога, воскрешающего мертвых, Который и избавил нас от столь близкой смерти, и избавляет, и на Которого надеемся, что и еще избавит" (2Кор.1:8-10). Видишь ли, как воссиял свет? Тоже можешь видеть и на трех отроках. Они ожидали быть сожженными, но насладились чистейшею росою. Тоже было с Даниилом и другими пророками. Впрочем, если кто захочет принимать эти слова в другом, переносном смысле, тот увидит исполнение их на всей вселенной. Когда тьма покрывала землю и море и заблуждение распространилось повсюду, тогда долу воссияло Солнце правды. Так как тогдашние люди, оставив небо, искали Бога на земле, то Он оттуда и воссиял им, снисшедши к немощным, чтобы возвести их на беспредельную высоту. "Он милостив и щедр и праведен". Сказав, что правда человека добродетельного пребывает, и таким образом доставив ему утешение, но зная, что многие из людей милосердых и живущих праведно встречают здесь противное, он присовокупляет другое утешение: "милостив", говорит, "и щедр, и праведен", предлагая здесь двоякое убеждение. Если Бог "милостив", часто прощает и грешников, то тем более Он не оставит праведных, по отшествии отсюда, неувенчанными; если не воздаст им здесь, то непременно воздаст там. Потом прибавляете и "праведен"; если же Он "праведен", каков Он и действительно, то воздаст каждому по заслугам, хотя бы и не воздал здесь; это особенно и служит величайшим доказательством воскресения. В самом деле, если многие из людей добродетельных терпят бесчисленные бедствия, а многие из порочных наслаждаются великим спокойствием, то где каждый получит по достоинству, если не будет воскресения, и другой жизни, и суда, и воздаяния? Далее, упомянув о правосудии, и тем устрашив слушателя, имеющего отдать отчет во грехах своих, пророк тотчас предлагает врачество и говорит: "добрый муж, щедро дающий, устроит дела свои на суде, так что во век не поколеблется" (ст. 5).
4. Смотри, сколько наград пророк назначает человеку милосердому, именно: что плод его постоянно пребывает, что он освободится от искушений, что он уподобится Богу, – так как и Бог милосерд, – что он получит прощение своих грехов. Это и означают слова: "устроит дела свои на суде", т.е. найдет защиту, получит оправдание, не подвергнется тогда осуждению, потому что милостыня послужит ему прекрасной защитою. Другой переводчик (Симмах) говорит: устрояя дела свои с судом (οίχονομων τά πράγματα αύτού μετά χρίσεωζ). Т.е. он будет наслаждаться великим благоденствием, не испытает никакого затруднения, как превосходный распорядитель. Напротив, человек жестокий, бесчеловечный, немилосердый весьма не распорядителен. Действительно, что может быть хуже того, когда кто, при опасности для души его, бережет деньги, а душою пренебрегает? Потому и Христос похвалил того управителя, который, при виде опасности, разодрал расписки должников и велел написать новые (Лк. 16:б-8). Не безумно ли, в самом деле, – в случае опасности для настоящей жизни, жертвовать всем для избавления от опасности, а при опасности наказания в жизни будущей, не применять такой распорядительности? Господь называет мудрым распорядителем человека милосердого, который приобретает за малое многое, за деньги небо, за одежду царство, за хлеб и чашу холодной воды будущие блага. Действительно, что может сравниться с такой распорядительностью, когда человек, отдавая блага погибающие, скоропреходящие и тленные, приобретает будущие и неизменные, а чрез это и в настоящей жизни наслаждается безопасностью? Поэтому пророк и говорит: "устроит дела свои на суде", или, как говорит другой переводчик: устрояя дела свои с судом. На каком "суде"? Или на имеющем быть в последний день, или вообще все дела свои будет устроять хорошо, не будет встречать в них никакого замешательства, но все будет у него в порядке. все будет идти последовательно и своим путем, без всякого смятения и беспорядка, так как милосердие сделает все для него удобным. Это и выражает яснее другой переводчик словами: устрояя дела свои с судом, потому что милосердый распоряжается своим имуществом рассудительно, а всякий другой действует бесполезно, нераспорядительно. "Так что во век не поколеблется". Что может сравниться с такою распорядительностью, когда человек находит путь, который избавляет его от неожиданных обстоятельств, удаляет от житейских волнений, поставляет его в пристани, так что он, будучи человеком, не испытывает ничего человеческого, или, хотя испытывает, но не колеблется? И удивительно, как он при постигающих его искушениях не колеблется и не падает. Разве же не колебались многие из людей милосердых? Нет. Хотя они делались бедными, доходили до крайней скудости и подвергались несчастьям, но они не падали, представляя дела, совершенные ими, и благоволение к ним Божие, снискав себе небесную помощь, и имея у себя крепкий и надежный якорь – чистую совесть. Потому пророк и не сказал, что они не подвергнутся опасностям, но: "не поколеблется". Так и Христос о человеке, построившем здание на камне, не сказал, что он не испытает бури, но, и подвергшись ей, останется непоколебимым. То и удивительно, что он безопасен не от недостатка искушений, но и среди частых испытаний остается всегда непоколебимым. Действительно невозможно, чтобы душа, богатая милосердием, когда-нибудь погрязла в нечистоте страстей. "В память вечную будет праведник" (ст. 6). Смотри, как не только во время жизни, но и по смерти праведник поучает и наставляет многих. Как же он может при жизни испытывать что-нибудь злое, когда и по смерти он делается для других наставником благодушия? Дабы люди самые неверные убедились, что плод его пребывает бессмертным на небесах, представляется опыт этого еще здесь, тогда как тело его зарывается и предается земле, память о нем носится повсюду.
Такова сила добродетели: она не уступает времени, не увядает с течением дней. Впрочем, это делается для спасения людей порочных. Сами праведники не нуждаются в похвалах от людей; а живущие порочно имеют нужду в похвалах праведникам, чтобы они, слыша похвалы, воздаваемые другим, делались ревностнее и когда-нибудь отстали от пороков. Где те, которые строят драгоценные гробницы и воздвигают великолепные здания? Пусть они выслушают, что делает память вечною, – не каменные здания, не ограды и башни, а совершение добрых дел. Это говорит пророк для людей, крайне неверующих и не заботящихся о будущем, чтобы отклонить их от настоящего и видимого и направить к будущему; а с другой стороны показывает, что добродетель, как я часто говорил, прежде других наград заключает награду в самой себе. "Худой молвы не убоится" (ст. 7). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: вести худой не убоится (άγγελίαν κακήν). Как выше он не сказал, что добродетельный не подвергнется искушению, но – подвергшись не поколеблется, так и здесь не сказал, что он не услышит худой вести, но – услышав не устрашится.
5. Как не убоится? Хотя бы он видел приближающуюся войну, или землетрясение, разрушающее города, или разбойников и грабителей, отнимающих все, или варваров, делающих набег, или болезнь, угрожающую смертью, или гнев судии, или что-нибудь другое, – он не боится, потому что наперед положил свое богатство в безопасном месте; и при наступлении смерти не только не трепещет, но спешит скорее переселиться туда, где скрыты его сокровища. "Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше" (Мф.6:21). Если купцы, переслав домой большой груз товаров, каждый день спешат увидеть свое богатство, то тем более человек, сложивший все свои сокровища на небесах, желает оставить настоящее и стремится к будущему. Потому ничто не может возбудить в нем страх. "Сердце его готово уповать на Господа, непоколебимо сердце его, не убоится, пока не увидит (погибели) врагов своих" (ст. 8). Другой переводчик (Симмах) говорит: твердо сердце его (έδραία), выражая тоже самое и поясняя слово: готово. Смысл этих слов следующий: ничто не колеблет его и не привязывает к настоящему, но он весь всецело устремлен к Богу, пребывает в надежде, постоянно утвержден на уповании и ничем настоящим не расслабляется и не развлекается. Житейские заботы таковы, что они развлекают мысли, рассеивают ум. Итак, необходимо снова повторить это евангельское изречение: "ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше". "Непоколебимо сердце его, не убоится". Видишь ли человека, построившего дом свой на камне? Чего бояться ему, ничем не обремененному, препоясанному и не подающему никому никакого повода к нападению? Чего бояться тому, к кому Бог милостив и благоволит? Таким образом, он безопасен с двух сторон, и от помощи свыше, и от спокойствия снизу; ничто не может поколебать его, ни потеря имущества, ни оскорбления, ни клеветы; не в чем повредить тому, кто от земли устремился к небу, в страну, недоступную никакой злобе и никаким козням. Вы хорошо знаете, что все козни происходят от денег и для денег, и все заботы людей направлены к ним. "Пока не увидит (погибели) врагов своих". А кто враг его, кроме злых духов и самого диавола? "Он расточил: дал нищим, правда его пребывает в век века, мощь его вознесется во славе" (ст. 9). Так как пророк упомянул о милосердии, общительности и сострадательности, а между тем есть много степеней милосердия, – один подает меньше, другой больше, – то посмотрим, кого он называет милосердым: того ли, кто подает от избытка, или того, кто отдает все, что у него есть? Очевидно того, кто отдает все, кто не щадит при этом ничего. Того же требует и Павел, когда говорит: "кто сеет щедро, тот щедро и пожнет" (2Кор. 9:6). Заметь, какие превосходные выражения употребляет пророк. Не сказал: подал, или: разделил, но: "расточил", выражая и щедрость подающего, и уподобляя дело его сеянию. Действительно, так поступают сеющие, – они расточают то, что имеют и отдают видимое, чтобы получить будущее. Это лучше собирания богатства; расточать таким образом гораздо лучше, нежели собирать. Расточается имущество, а собирается праведность; расточается непостоянное, а приобретается постоянное. Подобным образом поступают и земледельцы; но они действуют не наверное, потому что от них принимает земля, а ты полагаешь в руку Божию, откуда ничто не может погибнуть. Итак, когда ты смотришь на красивое золото и колеблешься отдать его, то вспомни о сеющих, вспомни о дающих взаймы, вспомни о торгующих, которые начинают с издержек и трат, и притом каждый из них вверяет свое имущество неизвестности, потому что и волны, и недра земли, и расписки должников – все это неверно. Дающие взаймы часто теряли и сам капитал; а кто трудится для неба, тот не боится ничего подобного, но может быть уверен в целости и капитала, и процентов, если только можно назвать процентами приращение, которое гораздо больше самого капитала. Здесь капитал – имущество, а приращение – царство небесное. Видишь ли достоинство этого займа, приносящего проценты гораздо больше капитала? Это ты получишь в будущем, а в настоящем будешь наслаждаться совершенным спокойствием, не будешь подвергаться козням, охладишь страсти клеветников и завистников, проведешь всю жизнь в покое, не изнуряясь заботами о настоящем, но окрыляясь надеждою будущего. "Мощь его вознесется во славе". Чего особенно желают люди, то он часто и поставляет на вид, т.е. известность, знаменитость, которую добродетельные и там наследуют, и здесь получат в великом обилии, потому что никто не бывает столь знаменит и славен, как человек милосердый.
6. Если хочешь, представь с одной стороны людей, расточающих свое имение на конских ристалищах и зрелищах, а с другой человека милосердого, и увидишь, каков плод того и другого, как последнего все постоянно превозносят и удивляются ему, считая его общим отцом и прибежищем, а первых, если и похвалят в течение одного только дня, по непристойному и безрассудному увлечению, то потом порицают, как людей бесчеловечных, жестоких, тщеславных, как служителей невоздержания и рабов нечестия. В собраниях, когда начнется речь об этом предмете, первых упрекают за издержки и бесполезную трату, а последнего всякий, даже самый бесстыдный, преступный, жестокий и бесчеловечный похвалит и выразит ему удивление. Такова добродетель: она получает похвалы даже от тех, которые не следуют ей, тогда как порок отвратителен и ненавистен даже для тех, которые предаются ему. Вот почему людей расточительных не хвалят даже те, которые пользуются от них, блудницы, возницы, плясуны, а напротив отзываются об них худо; милосердых же не только бедные, получающие от них, но и все, не пользующиеся их щедростью, превозносят и любят. "Грешник увидит (сие) и разгневается, зубами своими поскрежещет и растает. Желание грешника погибнет" (ст. 10). Такова добродетель: она тягостна и невыносима для порока. Как огонь сжигает терние, так и человеколюбие раздражает людей бесчеловечных и жестоких, потому что оно служит обличением и укоризною их нечестия. Посмотри, как грешник, истаивая от гнева, не осмеливается произносить укоризну и прямо смотреть на светлое лицо добродетели; он истаивает в душе, выражает досаду зубами, но не смеет произнести ни слова, а только истаивает и терзается.
Таков порок: хотя бы он достиг самого скипетра, хотя бы стоял близ облеченных в диадему, он всего презреннее и боязливее; он подобен буре, смятению и волнующемуся морю, хотя бы облечен был безмерною властью. А добродетель напротив, хотя бы впала в крайнюю бедность, хотя бы заключена была в темницу, бывает славнее царей, наслаждается великим спокойствием, находится в тихой и безмятежной пристани, не только ничего не терпит от порочных, но и молча может отмщать им и призывать строгий суд на их нечестие. Что может быть несчастнее человека, живущего порочно, который, кроме того, что раболепствует имуществу, еще оскорбляется достоинствами других, славу других считает собственным наказанием, призывает суд сам на себя, терзается своею совестью, мучится в своей душе, становится палачом для самого себя? Видишь ли превосходную силу добродетели? Видишь ли бессилие и жалкое состояние порока? И не в этом только состоит его несчастие, но и во многом другом, на что указывает и пророк, продолжая: "желание грешника погибнет". Что значит: "желание грешника погибнет"? Значит: никогда не бывает постоянным. Так как предметы его желаний столь непостоянны и скоропреходящи, то сообразно с тем и сами желания изменяются, прекращаются и не имеют никакого корня. Если же таково состояние грешника здесь, то представь, каково оно будет в веке будущем. Поэтому, чтобы нам не потерпеть того же, будем избегать такого пути, и изберем путь добродетели, и будем постоянно идти по этому пути безопасному, недоступному для врагов, исполненному радости и славы, ведущему нас на небо, доставляющему нам во всем благоволение Божие, делающему нас любомудрыми, заключающему в себе такие блага, которых невозможно выразить словом, которых да сподобимся все мы благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа; Ему слава и держава во веки веков. Аминь.
Прославление Господа какую заключает в себе трудность для нас? – Хвалить Бога можно и молча. – Заповедь Псалмопевца хвалить "имя Господне" и пророчество об исполнении ее в христианской Церкви. – Совершенная же хвала Господу где совершается? – Изображение для иудеев божественного вездесущия и всемогущества в участи людей и изменении законов природы: "поселяющий неплодную в дом матерью".1. В Писании часто говорится об этой хвале, потому что она немаловажное дело, но составляет некоторую жертву и приношение, угодное Богу. "Жертва хвалы", говорит Псалмопевец, "прославит Меня" (Пс.49:23), и еще: "восхвалю имя Бога моего песнею, возвеличу Его хвалением. И (это) будет угодно Богу более, нежели юный телец, с подрастающими рогами и копытами" (Пс.68:31,32). И во многих местах священные книги заповедуют хвалу, и спасаемые приносят ее вместо великой благодарности. Но какую, скажешь, трудность она заключает в себе? Для кого даже из людей самых обыкновенных не легко совершать ее – хвалить Бога? Если рассмотришь внимательно, то увидишь и труд этого дела, и пользу от него. Во-первых, такое песнопение требуется от праведных; человеку нужно наперед исправить свою жизнь, и тогда возносить песнопения Богу, потому что "неприятна похвала в устах грешника" (Сир.15:9). Во-вторых, должно хвалить не только словами, но и делами, и Бог желает особенно такой хвалы, такой славы: "так да светит свет ваш", говорит Он, "пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф.5:16). Так славят Его херувимы. Потому и пророк, услышав таинственную песнь, в сокрушении сказал: "и сказал я: горе мне! погиб я! ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами" (Ис.6:5). Потому и Псалмопевец, заповедуя возносить хвалы, начинает с вышних сил и говорит: "хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних (селениях)" (Пс.148:1). Следовательно, нужно быть ангелом, и тогда хвалить Бога. Не будем же считать эту хвалу делом маловажным, но прежде уст пусть возносит ее жизнь наша, и прежде языка пусть взывает наше поведение. Тогда и молча мы можем хвалить Бога, и взывая будем совершать стройную песнь жизнью. Впрочем, не только этому научает нас псалом, но и тому, чтобы всем быть в согласии и составлять совокупный хор. Здесь говорится не одному, или двум, но целому народу. Как Христос, приводя нас к согласию и любви, заповедал совершать общую молитву, и от всей Церкви, как бы от одного лица, говорит: "Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь" (Мф.6: 9-13), употребляя постоянно множественное число и повелевая каждому, хотя бы он молился один, хотя бы вместе с другими, молиться и за братьев, так и пророк призывает всех вообще к согласию в молитве и говорит: "хвалите имя Господне". Что значит это прибавление имени? Оно особенно выражает расположение говорящего; но указывает и на нечто другое. На что же именно? На то, чтобы имя Его прославлялось чрез нас, чтобы оно было явно хвалимым и посредством нашей жизни. Оно достохвально по самому существу своему; но Бог хочет, чтобы и в нашем образе жизни сияла эта похвала. А чтобы тебе убедиться в этом, выслушай следующее. "Да будет имя Господне", продолжает пророк, "благословенно отныне и до века" (ст. 2). Что говоришь ты? Разве оно не благословенно, хотя бы ты и не молился? Видишь ли, что он говорит не о том благословении, которое присуще Богу и принадлежит Ему существенно, а о том, которое воздается Ему людьми? Об этом благословении и Павел говорит в словах: "прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии" (1Кор.6:20). Бог высок, велик и славен сам по Себе, но Он становится таким и у людей, когда служащие Ему являют такую жизнь, что все видящие их благословляют Господа. Христос заповедал нам говорить всегда в молитве: "да святится имя Твое", т.е. да прославится чрез нашу жизнь. Как порочною нашею жизнью оно хулится, так добродетельной прославляется, благословляется, освящается. Смысл слов Его следующий: удостой нас всегда вести жизнь добродетельную, чтобы имя Твое было благословенно и чрез нас. "От востока солнца до запада славно имя Господне" (ст. 3). Видишь ли, как он предначинает новую жизнь и открывает высокое достоинство (Христовой) Церкви? "Славно" уже не в Палестине, не в Иудеи, но во всей вселенной. А когда это сбылось, как не тогда, когда стала процветать наша Церковь? В древности оно не только не прославлялось в Палестине, но и хулилось обитавшими в ней иудеями. "И постоянно", говорит пророк, "всякий день имя Мое бесславится" (Ис.52:5). А ныне оно славится по всей вселенной. Выражая это, и другой пророк говорит: "истребит всех богов земли, и Ему будут поклоняться, каждый со своего места, все острова народов" (Соф.2:11), и еще иной: "приношение из рук ваших неблагоугодно Мне. Ибо от востока солнца до запада велико будет имя Мое между народами, и на всяком месте будут приносить фимиам имени Моему, чистую жертву; велико будет имя Мое между народами, говорит Господь" (Мал.1:10,11).
2. Видишь ли, как Бог отверг и прекратил иудейское служение и по всей вселенной предвозвестил и распространил жизнь и служение нашей Церкви? Пророк, сказавший это, жил после возвращения из плена вавилонского, и в то время проповедовал, дабы иудеи не говорили, что он возвещает о разрушении и плене вавилонском. Это возвещает ангел (Малахия) тогда, когда плен уже кончился и иудеи возвратились к прежней своей общественной жизни, предсказывая разрушение, бывшее при Веспасиане и Тите, после которого не будет перемены бедственных обстоятельству так как за ними последовали уже дела нашей Церкви. Поэтому пророк и говорит: "велико будет имя Мое между народами" (Мал.1:11), т.е. благословенно, прославляемо их жизнью, как и здесь говорится: "славно имя Господне".
"Высок над всеми народами Господь, выше небес слава Его" (ст. 4). Видишь ли опять, что народы принимают служение Ему, и не один, не два, или три, но все, живущие во вселенной? Что яснее этого пророчества? Почему же Господь "высок над всеми народами"? Потому ли, что мы величаем Его, не прибавляя впрочем Ему высоты? Нет, но потому, что в учении, богослужении, поклонении и во всем прочем не представляем ничего унизительного для Него, как иудеи, а все гораздо лучшее и возвышеннейшее. Такова и сама жизнь Церкви; сколько небо выше земли, столько эта жизнь выше древней. Поэтому он и говорит: "высок над всеми народами Господь". Величая Бога служением, мы знаем и то, что и это с Его стороны есть снисхождение, потому что, хотя наше служение и выше древнего, однако оно ниже Его достоинства. Павел, показывая различие ведения. существующего ныне и имеющего быть в будущей жизни, говорит: "когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое" (1Кор.13:11), и еще: "мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу" (1Кор.13:9,12). Этим он выражает, что ведение настоящее настолько отстоит от будущего, насколько младенец от мужа, достигшего совершенного возраста. "Выше небес слава Его". Сказав о хвалении и величании Бога посредством человеческой жизни и научив именно так величать Бога, так хвалить, так превозносить, пророк побуждает нас еще к большей добродетели, показывая, где особенно совершается такая хвала. Где же? На небесах. Там слава Его. Ангелы особенно прославляют Его, прославляют не только по собственной природе, но и чрез послушание людей, которым они служат, ревностно содействуя исполнению желаний и заповедей Его. Потому и говорит пророк: "сильные крепостью, творящие слово Его" (Пс.102:20). И в Евангелии Христос заповедал молиться так: "да будет воля Твоя и на земле, как на небе" (Мф.6:10), т.е. как ангелы святят имя Его, чуждаясь всякого порока и ревнуя о добродетели, – так да сподобимся и мы святить Его. Это выражает пророк и здесь: "выше небес слава Его". Итак, не смотри только на твари, видимые на земле, и на стройность неба, но вознесись умом от чувственного к духовному, к красоте тамошних существ и к светлости тамошней жизни, и тогда ты узнаешь, каким образом "выше небес слава Его".
"Кто, как Господь Бог наш, на высоте живущий, на смиренных взирающий на небе и на земле" (ст. 5-6)? Как возвышенны, по-видимому, эти слова! Но если представишь, о Ком они сказаны, то они будут весьма недостаточны. И здесь, как я говорил, не должно останавливаться на словах, но возноситься мыслью. В самом деле как может обитать на небесах наполняющий небо и землю, вездесущий, сказавший: "разве Я – Бог только вблизи, говорит Господь, а не Бог и вдали?" (Иер.23:23), измеривший "воды горстью своею и пядью измерил небеса; восседает над кругом земли" (Ис.40:12,22)? Но так как пророк говорил иудеям, то он и употребляет такие выражения, мало-помалу возвышая их душу, окрыляя и постепенно возбуждая их ум. Потому он и не сказал просто: "на высоте живущий и на смиренных взирающий"; но сказал прежде: "кто, как Господь Бог наш", а потом присовокупил: "на высоте живущий и на смиренных взирающий"; сказал первое, чтобы показать, для чего он говорит последнее, – именно, по причине немощи иудеев, склонных к идолослужению и покланявшихся богам, заключенным в определенных местах и храмах. Потому он и делает некоторое сравнение между ними, хотя Бог несравненно превосходит всех, приспособляя речь свою к немощи слушателей, как я прежде сказал и не перестану часто говорить. Он заботился не о том, как бы сказать что-нибудь достойное славы Божией, но как бы сказанное было понятно для слушателей. Потому он мало-помалу и возвышает их, впрочем, не останавливается на низших понятиях, но открывает опять другие, высшие. Сказав: "на высоте живущий и на смиренных взирающий", он опять возводит речь к высшему и говорит: "на небе и на земле" (ст. 6), выражая, что Бог – везде, и там и здесь. Он не издали смотрит на землю, как бы заключенный в небесах, но как вездесущий и всему соприсущий.
3. Видишь ли, как он мало-помалу окрыляет ум слушателей? Таким образом, возвысив слушателя от земли и устремив к небу, расположив его опять размышлять о предметах высших, далее он переходит к другому доказательству силы Божией и говорит: "поднимающий с земли нищего и от гноища возвышающий убогого" (ст. 7). И ничтожное возвышать – дело силы великой и неизреченной. В других местах говорится, напротив, что Бог смиряет высокое, напр.: "Он укрепляет опустошителя против сильного, и опустошитель входит в крепость" (Ам.5:9). А здесь сказано, что Он может возвышать и малых. Таков общий смысл речи. Если же кто захочет понимать ее в переносном смысле, тот увидит, что это исполнилось на язычниках, увидит это и на нас – людях, живущих по пришествии Христовом. Что беднее нашей природы? Однако Христос возвысил ее, вознес вместе с начатком нашим на небо, и посадил на престоле Отчем. "И от гноища возвышающий убогого, чтобы посадить его с князьями, с князьями народа Своего" (ст. 7,8). "Гноищем" он называет здесь тленность и происходящую оттого частую изменчивость, внушая, что для Бога все легко и удобно. Далее переходит к другому, важнейшему предмету. Какому? К тому, что Бог может не только изменять обстоятельства и недостатки заменять совершенством, но переменять законы самой природы, неплодную делать матерью. "Поселяющий", говорит, "неплодную в дом матерью, веселящейся о детях своих" (ст. 9). Это исполнилось над Анною, исполнялось и над многими другими. Видишь ли, как совершенно, как полно это песнопение? Пророк сказал, как совершится исправление вселенной, как прекратится иудейство, как воссияет новая жизнь Церкви, как везде будет приноситься жертва; потом, желая сделать слова свои достоверными и для людей грубых, подтвердил речь свою о будущем тем, что уже было. Смысл слов его следующий: не сомневайся, человек, что будет такая перемена, что Бог введет и отвергнутые народы в величайшую славу. Не видишь ли, как это ежедневно исполняется, как смиренные возвышаются и садятся с князьями? Не видишь ли, как поврежденная природа исправляется, бесплодные делаются матерями? Нечто подобное произошло и с Церковью: она была неплодною, но стала матерью многих детей. Поэтому и говорит Исаия: "возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, немучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа" (Ис.54:1), предвозвещая то, что имело произойти с Церковью. Таким образом, здесь пророк и окончил речь, доказав достоверность пророчества и событиями уже совершившимися, и величием Божиим. Все, что угодно Богу, легко совершается. Он может и природу изменить, и смиренных возвысить, и нравы исправить. Итак, зная все это, будем исполнять должное с нашей стороны, и мы удостоимся всякой славы, взойдем на неизреченную высоту, получая помощь от Бога, Которому слава и держава, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Почему прежде сказано об исходе Израильтян из Египта, а затем уже о том, что Иудея сделалась "святыней" Господа, и что значат эти последние слова? "Израиль область Его". – Особенное божественное благодеяние Израилю при переходе через Иордан и образно выраженная Псалмопевцем радостная готовность сил природы исполнять волю Творца. – Имя: "Бога Иаковлева" и высота добродетели этого патриарха. – Повиновение камней Творцу и ослушание людей. – Молитва Псалмопевца о новых божественных милостях не ради достоинства просящих, а для прославления имени Божия и по Его человеколюбию. – Божественный промысел и долготерпение. – Бесчувственность идолов, бесстыдство совершаемого им служения, и несравнимое превосходство Бога Израилева. – Благословение Божие Израилю и всем обращающимся к Нему из других народов (прозелитам). – "Да приложит Господь (благ) вам, вам и сыновьям вашим". – Различие благословения Божия в Ветхом и Новом Завете. – Как нужно понимать: "превысшее небо – Господу, а землю Он дал сынам человеческим"? – Нескончаемое прославление Господа живущими действительною (добродетельною) жизнью, а не умершими в нечестии.1. Здесь пророк свидетельствует о великом снисхождении и милости Божией. Какой? Той, что Он наперед являет собственную силу, а потом и требует поклонения Себе. Это выражает пророк словами: "по исходе Израиля из Египта, Иудея стала святынею Его". Тогда, говорит, Он явил силу Свою знамениями в Египте и в пустыне, тогда и усвоил Себе народ израильский. Так поступил Он и с Адамом: наперед сотворил мир и явил могущество Своей премудрости и силы, а потом создал человека и потребовал от него поклонения Себе. Так и Единородный Сын Божий наперед являл многие и различные знамения, а потом требовал веры. Потому и людям, приходившим к Нему вначале, как еще не получившим от Него залога и доказательства Его божественности, Он не говорил: веруете ли, что могу сотворить это? – а только показывал знамения. Когда же он по всей Палестине оставил памятники Своей силы, исцеляя телесные недуги, истребляя зло, проповедуя о царстве, преподавая спасительные законы, тогда и стал требовать веры от приходивших к Нему. Люди стараются наперед приобрести власть, и тогда уже начинают благодетельствовать; а Бог начинает с благодеяний. Но что я говорю о других благодеяниях, когда Он наперед претерпел сам крест и потом победил вселенную, доказав делами Свое о ней попечение? Это и выражает здесь пророк в словах псалма: "по исходе Израиля из Египта, дома Иакова – из варварского народа, Иудея стала святынею Его".
"По исходе", т.е. при удалении, при освобождении из Египта. Не сказал просто: из Египта, но присовокупил: "из варварского народа", названием врагов показывая попечение Божие. От столь жестоких, бесчеловечных, варварских египтян они не могли бы освободиться, если бы не получили помощи от крепкой руки и непобедимой десницы. Действительно, египтяне были свирепее диких зверей, грубее камней; будучи поражаемы бесчисленными ударами, они не смягчались. Так, назвав египтян народом варварским, пророк выразил превосходство силы Божией, которою Он столь дикий и столь жестокий народ отчасти убедил, отчасти принудил против воли отпустить рабов, а потом потопил противников в море, и таким образом освободил народ Свой.
Что значит: "Иудея стала святынею Его"? Иначе сказать: сделалась народом служащим Ему, народом преданным Ему, народом усвоенным Ему. Собственно же святынею назывались храм, святилище, святое святых, как и Захария говорит о некоторых спрашивающих: если вниде (рус. вошел, вошла) здесь святыня, или будем поститься [этих слов – η νηστεύσομεν – нет ни у 70 в данном месте, ни в еврейском] (Зах.7:3), указывая на возвращение кивота и всего прочего. "Иудея стала святынею Его". Прежде она была страною нечистою и презренною; а когда вступил в нее народ израильский, тогда сделалась "святынею Его", т.е. святыня введена в нее соблюдением закона, жертвоприношениями, богослужением и другими священными обрядами. "Израиль – областью Его". Что значит: "Израиль – областью Его"? Значит: подвластен Ему. Хотя вся вселенная находится под властью Его, но эти люди подвластны и по особенной близости к Нему. Им он сообщал пророчества, беседовал с ними и преимущественно устроял дела их. Еще и в другом отношении эти люди были Его народом, именно в том, что по Его мановению они часто и выходили на войну и предпринимали многое другое. Освободив их из рук варваров, от насилия, рабства, крайней опасности и несчастья, Он сделался царем их. Потому и в другом месте, оправдывая Себя и показывая, что Он наперед Сам от Себя давал им, а потом требовал Себе воздаяния от них, Он сказал: "был ли Я пустынею для Израиля? был ли Я страною мрака?" (Иер.2:31) Смысл этих слов следующий: был ли. Я бесплодным для вас? Не сообщал ли Я вам бесчисленные блага? Не изменял ли саму природу? Не заставлял ли стихии служить вам? Не даровал ли вам жизнь, свободную от трудов человеческих? Поэтому Он и говорит: "был ли Я пустынею для Израиля?" Т.е. не сообщил ли Я вам бесчисленные блага; освобождение из Египта, избавление от варваров, явление чудес, жизнь в пустыне, наследие Палестины, покорение язычников, постоянные трофеи, непрерывные победы, чудные знамения, непрерывные чудеса, плодородие земли, умножение вашего рода, славу по всей вселенной, и многие другие? Видишь ли благодеяния Божии? Поэтому Он и присовокупляет: "был ли Я страною мрака?". Т.е. не пользовались ли вы от Меня бесчисленными плодами? Не благословлял ли Я вход ваш и исход ваш, стада ваши и паствы ваши, хлеб ваш и воду вашу? Не оградил ли Я вас безопасностью? Не сделал ли вас неприступными, страшными и непобедимыми? Не текло ли к вам все, как из источников, с земли и с неба? Владыка тем особенно и являет Себя, что промышляет о подданных, печется и заботится о них.
2. Потому и Христос не сказал: "пастырь добрый" принимает честь и служение, но "полагает жизнь свою за овец" (Ин.10:11). В том и заключается власть, в том и состоит мудрость пастырская, чтобы презирать свои выгоды и заботиться о благе подчиненных. Начальник – тоже, что врач, или даже больше врача. Врач доставляет исцеление своим искусством, а начальник, кроме того, и собственными опасностями. Так поступал и Христос, претерпевший заушения, распятие и бесчисленные страдания. Поэтому Павел и сказал: "ибо и Христос не Себе угождал, но, как написано: злословия злословящих Тебя пали на Меня" (Рим.15:3). Итак, пророк исчисляет здесь два или три и более благодеяний, говорит, что Бог избавил иудеев от варваров, освободил от иноплеменников, вывел из рабства, прекратил их труды и бедствия, совершил бесчисленные чудеса, а потом удостоил их сделать Своею святынею и подданными, потому что и это немалый род благодеяния, что Он избрал их в Свои подданные. "Море увидело и побежало, Иордан возвратился вспять" (ст. 3). Смотри, как он усиливает речь и указывает на большие благодеяния. Для чего, говорит, упоминать о варварах и язычниках, когда и сама природа покорялась, отступала и возвращалась назад, видя Предводителя и давая путь Вождю народа? Действительно, все тогда покорялось и уступало народу еврейскому, дабы он знал, что все происходившее с ним было не следствием усилий человеческих, но чудесным действием божественной, неизреченной силы. И заметь выразительность речи, как прекрасно пророк составил ее. Он не сказал: отступало, или удалялось, но что? "Море увидело и побежало". Выражением: "побежало" он хочет показать быстроту отступления, силу страха, легкость действия Божия.
А дабы кто не подумал, что это явление было периодическое или случайное, оно с того времени более не происходило, но было только однажды, когда повелел Бог, и притом действовало различно на различные лица. Беспорядочное течение вод, как бы разумное и одушевленное, по повелению Божию, одних спасло, а других погубило, для одних сделалось гробом, а для других колесницею. Тоже можно видеть и в пещи вавилонской. Огонь, действовавший простым и обыкновенным образом, обнаружил великую разборчивость, когда Бог повелел, – одних, находившихся внутри его, он спас, а других, находившихся вне, объял и умертвил. "Иордан возвратился вспять". Видишь ли, как чудеса совершались в различные времена и в различных местах? Дабы иудеи знали, что сила Божия распростерта везде и не ограничивается местом, Бог являлся совершающим чудеса везде, и в пустыне, и в стране варваров, и в море, и в реках, и при Моисее, и при Иисусе; и везде сопровождали их знамения, чтобы, смягчив чудесами свою бесчувственную душу и грубый ум, они сделались покорными и способными к принятию богопознания. "Горы прыгали, как овны, и холмы, как ягнята у овец" (ст. 4). Здесь представляется нам немаловажный вопрос. Некоторые в недоумении говорят: о вышесказанном мы знаем, что оно было; история передала нам, что и Чермное море разделилось при исходе Израильтян, и Иордан обратился назад, когда проходил кивот; а о том, чтобы горы и холмы скакали, мы не видим нигде письменного свидетельства. Что же сказать на это? То, что пророк, желая сильнее выразить радость и величие чудес, представляет и сами неодушевленные твари играющими и скачущими, как бывает с веселящимися. Поэтому он и употребляет подобие: "как ягнята у овец"; эти бессловесные, когда радуются, скачками выражают свою радость. Как другой пророк, изображая бедствия, говорит, что и виноград рыдал и вино плакало (Ис.24:7), не в том смысле, будто виноград действительно рыдал, – разве может рыдать виноград? – но, желая выразить чрезмерность скорби, усиленным образом представляет и неодушевленные твари как бы участвующими в скорби; так и здесь пророк представляет тварь участвующею в радости, чтобы показать величие этой радости. Так и мы, встречая какого-нибудь почтенного мужа и желая выразить происходящую от того радость, обыкновенно говорим: ты наполнил дом радостью, разумея не стены дома, но выражая чрезмерность радости. "Что с тобою, море, что ты побежало? И что с тобою, Иордан, что ты возвратился вспять? (что с вами) горы, что вы запрыгали, как овны, – и холмы, как ягнята у овец?" (ст. 5,6) Продолжает речь в виде вопроса и обращается к стихиям опять в том же смысле, в каком изобразил их скачущими. Как там он говорил о них, не усвояя им чувства, но желая показать чрезмерность радости и величие совершившихся дел, так и здесь предлагает им вопрос не потому, чтобы они имели чувство и могли отвечать, но чтобы яснее выразить предмет и показать его чудесность.
3. Так как произошло нечто новое и необыкновенное, то он и делает такой вопрос, и сам предлагает ответ. Какой? "От лица Господа подвинулась земля, от лица Бога Иаковлева" (ст. 7). Здесь опять названием движения выражает удивление, изумление, восторг, чтобы показать величие событий.
Желая при этом показать, как велика добродетель этого мужа (Иакова), имя раба соединяет с именем Господа. Так и Павел вменяет это в великую честь святым, и приписывает тому, что они отрешились от всего житейского. Он не только упоминает об этой чести, но излагает и причину ее, чтобы показать слушателю тот путь, которым он может достигнуть такого преимущества. Какого? Того, чтобы Бог назывался именем рабов. Потому и сказал: по этой причине не "не стыдится их, называя Себя их Богом" (Евр.11:16). Как же Бог назывался их именем? Он говорил: "Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова" (Исх.3:6). Излагая наперед причину такого названия, апостол говорит: "все сии умерли в вере, не получив обетований, а только издали видели оные, и радовались, и говорили о себе, что они странники и пришельцы на земле". Вот причина, – потому и продолжает: по этой причине "и Бог не стыдится их, называя Себя их Богом" (Евр.11:13-16). Какая же, скажи мне, причина этого? Та, что они исповедали себя странниками и пришельцами, не имели никакой привязанности к настоящему, но, отрешившись от всего житейского, жили таким образом в земле чужой. "Обратившего камень в озёра воды и нерассеченный – в источники вод" (ст. 8). Могут ли, скажи мне, получить прощение люди жестокие и упорные, когда камень, несекомый, твердый и грубый, повинуется велению Божию, а человек, украшенный разумом, самое нежное создание, становится бесчувственнее камня? "Нерассеченный" (άχρότομον) пророк называет здесь камень, как не легко уступающий железу и только с поверхности (έχ των άχρων) едва раздробляемый ударом. Но и он изменил, говорит, свои естественные свойства и произвел источники вод. Творец природы может изменять сами законы ее и являть противоположные им действия, как и поступал Он часто во многих случаях, показывая, что Он же создал все из ничего. Таким образом, сказав о древних благодеяниях, чудесах, знамениях, – как Бог избавил иудеев от рабства иноплеменникам, как вывел на свободу, как изменял стихии и все исполнял радостью, пророк обращается теперь к настоящему, прибегая к той пристани. И как прежнее совершалось не за заслуги людей, получавших благодеяния, а по человеколюбию Божию и "ради имени Моего", чтобы, как говорил Он, "чтобы оно не хулилось" (Иез.20:9), но чтобы все видели из дел силу и могущество Его и посредством их поучались, – так и теперь пророк представляет тоже основание и говорит: если мы неисправны по жизни и безответны по делам, то сделай это ради имени Твоего, что говорил некогда и Моисей. Согласно с ним и псалмопевец говорить: "не нам, Господи, не нам, а имени Твоему дай славу, по милости Твоей и истине Твоей!" (ст. 9). Не для нас, говорит, не для того, чтобы нас сделать более славными и знаменитыми, но чтобы стала известною сила Твоя. А имя Его как тогда прославляется, когда Он защищает и помогает, так прославляется и тогда, когда мы живем добродетельно и блистаем своим поведением. "Так да светит свет", сказал Господь, "ваш пред людьми чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф.5:16). И как добродетельною жизнью нашею оно прославляется, так напротив порочною жизнью хулится. Указывая на это, Он сказал через пророка: вас ради имя мое хулится во языцех (Пс.52:5). Таким образом, не имея возможности ничем оправдать их, псалмопевец прибегает к этому, как делал и Моисей.
Впрочем, Бог, пекущийся о спасении людей, не всегда так поступает. Если бы Он всегда так поступал, то многие из людей беспечных сделались бы еще худшими, имея величайшую надежду на безопасность от бедствий в том, что Бог будет постоянно спасать их для Своей славы. Но этого не бывает, потому что Бог заботится не столько о своей славе, сколько о спасении людей. Если люди иногда презирают славу, то тем более Бог, Который ни в чем от нас не нуждается. Но пророк, принимая на себя ходатайство за них, как я сказал, представляет в защиту их то, что было возможно, и два раза повторяет выражение: "не нам, Господи, не нам", показывая великое недостоинство спасаемых, "а имени Твоему дай славу". Мы достойны бесчисленных бедствий, но "по милости Твоей и истине Твоей!". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: по милости твоей (διά τό έλεόζ σου). Видишь, как ясно и сам пророк знал, что Бог часто, забывая о собственной славе, заботится только об исправлении грешников. Поэтому он и присовокупляет: "по милости Твоей и истине Твоей", т.е. по милости Своей окажи нам помощь; если Ты не желаешь Себе славы от людей, то – "по милости Твоей и истине Твоей". Бог может, да – может, не только милуя, но и наказывая, достигнуть славы; но не так, говорит, поступи с нами, а "по милости Твоей". Нам следовало бы воздать славу имени Твоему своею жизнью и поведением; но так как мы этого не сделали, то поступи с нами по Своему снисхождению, по милости и человеколюбию. "Пусть никогда не говорят язычники: "где Бог их?" (ст. 10)
4. Слышу, как и ныне многие, когда молятся, повторяют эти слова; но боюсь, чтобы когда-нибудь не пришлось им в другом смысле говорить: "где Бог их?" – когда многие станут похищать, обижать и делать бесчисленные неприятности.
"Бог же наш на небе и на земле: все, что захотел, сотворил" (ст. 11). Здесь пророк говорит против заблуждения неразумных. Так как многие из них не знают, что есть Бог, то для истребления такого заблуждения он говорит: "Бог же наш на небе и на земле: все, что захотел, сотворил". Если на небе, то тем более на земле. Что же значит "на небе все, что захотел, сотворил"? Здесь он разумеет или горние силы, бесчисленные сонмы их, или повеления Божии, которые легко исполняются. Если же на земле существует великое смятение и беспорядок, то не удивляйся. Это происходит от злобы людей, от порочности виновников этого, а не от бессилия Божия. О силе и могуществе Божием свидетельствует все, совершающееся на небе. Если же на земле не так, виновны в этом люди, сделавшие самих себя недостойными. Можно и иначе понимать это выражение, именно так, что Бог по долготерпению Своему за многое еще не наказывает по достоинству. Потому и нечестивые торжествуют над праведными, что человеколюбивый Бог не хочет тотчас же наказывать за каждое преступление; иначе род наш давно был бы истреблен. Пророк говорит здесь, что Бог силен, могуществен и в состоянии наказать, – это видно из дел Его на небе, – но Он не делает этого, соблюдая во всем долготерпение и располагая живущих порочно к покаянию. "Идолы язычников – серебро и золото – дела рук человеческих: уста имеют, но не проговорят, глаза имеют, но не увидят; уши имеют, но не услышат; ноздри имеют, но не обоняют; руки имеют, но не осяжут; ноги имеют, но не пойдут; не издадут голоса гортанью своею. Подобны им да будут делающие их и все надеющиеся на них!" (ст. 12-16).
В сто пятом псалме, описывая безумие идолопоклонников, пророк сказал: "и приносили в жертву сыновей своих и дочерей своих бесам" (ст. 37); в настоящем же он показывает бесчувственность их, по которой они прилепляются к бездушному веществу, и перечисляя все члены идолов, пространно посмевается им. Потом присовокупляет: "подобны им да будут делающие их и все надеющиеся на них". Хотя уподобеление Богу есть добродетель, но здесь оно послужило к проклятию. Представь же, каковы должны быть языческие боги, когда уподобление им подвергает решительному проклятию. Хорошо пророк составил речь свою, выставляя на вид крайнее их безумие и представляя их смешными.
В самом деле, не смешно ли, скажи мне, привязываться к истукану, представляющему крайнее бесстыдство? Кто захотел бы видеть нагую женщину? А бес сидит в нагом изображении. Истуканы изображают то блуд, то безумную страсть к мужчинам. Что означает на них орел? Что – Ганимед? Что – преследующий деву Аполлон? Что – другие отвратительные изображения? Везде сладострастие, везде разврат, везде изображения незаконных кровосмешений и неистовых страстей. И истуканы, и празднества, и торжественные собрания, и обряды их суть выражения, памятники и училища бесстыдства, и не только бесстыдства, но и убийств человеческих. Потому тем же они и воздают честь бесам. У них нет ничего, кроме разврата, невоздержного пьянства, жестокости, бесчеловечья, убийств, и, как может видеть всякий, все праздники их состоят в этом. Таким образом, выставив на посмеяние бесчувственность идолов и безумие надеющихся на них, пророк обращается к прославлению Бога и говорит: "Дом Израилев уповал на Господа; Он помощник и защитник для них. Дом Ааронов уповал на Господа; Он помощник и защитник для них. Боящиеся Господа уповали на Господа, Он – помощник и защитник для них" (ст. 17-19). Этими словами он изображает силу Божию и несравненное превосходство Его пред всеми. Описывая дела, совершенные между иудеями, он показал двоякое, или троякое благодеяние Божие: во-первых, то, что Он избавил их от бесов; во-вторых, то, что сообщил им познание о Самом Себе; в-третьих, то, что даровал им помощь Свою.
Теперь он говорит раздельно, об Израиле, о священническом роде и о приходящих к Нему из язычников, потому что священник и мирянин не равны между собою, но первый имеет некоторое преимущество; поэтому он справедливо и делает разделение. Действительно, священникам предоставлена была большая честь.
5. Потом, желая показать, что промышление Божие не ограничивалось одними иудеями, он упоминает и о прозелитах, обращавшихся из язычников, выражая, что Бог простирал помощь и благословение Свое на всех. "Господь, вспомнив о нас, благословил нас: благословил дом Израилев, благословил дом Ааронов, благословил боящихся Господа, малых и великих" (ст. 20, 21). Что значит: "благословил"? Т.е. даровал бесчисленные блага. И человек благословляет Бога, как, например, говорится: "благослови, душа моя, Господа" (Пс.102:1); но благословляя Бога, он сам приобретает пользу, получая себе просвещение, а не доставляя что-нибудь Ему; а Бог благословляя доставляет нам просвещение, Сам же от нас ничего не получает. Бог есть существо, ни в чем не имеющее нужды. Следовательно, и в том и в другом случае мы получаем пользу. Как же он благословил иудеев? Он дал им хлеб с неба, произвел воду из камня, охранял входы и исходы их, умножал стада их, назвал их народом избранным, царским священством, дал закон, посылал пророков. Возвещая тоже и в другом месте, пророк говорит: "не сделал Он сего ни одному (еще) народу и судов Своих не явил им" (Пс.147:9). И другой пророк говорит: "есть ли какой великий народ, к которому боги его были бы столь близки, как близок к нам Господь?" (Втор.4:7) "Малых и великих". Ни одно поколение, говорит, не было лишено благословения, но на всех распространялось оно. "Да приложит Господь (благ) вам, вам и сыновьям вашим!" (ст. 22). Видишь ли другой вид благословения – умножение рода? Поэтому другой пророк, представляя противоположное следствие в виде наказания, говорит: "мы умалены, Господи, паче всех народов" (Дан.3:37). Это благословение они получали в Египте, хотя было бесчисленное множество препятствий, труды, притеснения, жестокость приставников; но слова Божия ничто не остановило, и благословение Его действовало так, что в двести лет они умножились до шести сот тысяч. Тогда в этом заключалось благословение, а теперь, в новом завете, – в другом, гораздо лучшем. Потому Павел говорит: "благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением в небесах"; и еще: "тому, Кто действующею в нас силою может сделать несравненно больше всего, чего мы просим, или о чем помышляем, Тому слава в Церкви" (Еф.1:3;3:20,21).
Потому и пророки в древности, желая оказать благодеяние, подавали это благословение. Так Елисей вознаградил жену, принявшую его, дарованием сына. В новом же завете благословением служит не это, а гораздо лучшее. Так порфиропродавщица не этого просила у апостолов, а чего? "Если вы признали меня верною Господу, то войдите в дом мой и живите у меня" (Деян.16:15).
Видишь ли, какое различие между ветхим и новым заветом, – чего желали тогда, и чего теперь? Также Христос говорит: "радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах" (Лк.10:20). И Павел: "Бог же надежды да исполнит вас всякой радости и мира в вере, дабы вы, силою Духа Святаго, обогатились надеждою" (Рим.15:13). Видишь ли силу благословения, подающего неизреченные блага и не заключающего в себе ничего земного? И еще Павел говорит: "Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими вскоре" (Рим.16:20). А в ветхом завете, когда люди были более склонны к чувственности, предметы благословения были чувственные, и многочадие считалось величайшим благом. Так как от греха произошла смерть, то Бог, желая утешить род человеческий и показать, что Он не истребит его и не предаст совершенной погибели, но еще сделает людей многочисленнее прежнего, сказал: "плодитесь и размножайтесь" (Быт.9:1). Когда же сделалось известным, что смерть есть сон, тогда открылось достоинство девства. Поэтому Павел и говорил: "желаю, чтобы все люди были, как и я"; и еще: "хорошо человеку не касаться женщины" (1Кор.7:1). И Христос: "есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного" (Мф.19:12). Впрочем, и в древности Бог внушал прикровенно, что нужна добродетель, а не многочадие. Так, послушай, наприм., что говорит Премудрый: "не желай множества негодных детей и не радуйся о сыновьях нечестивых. Когда они умножаются, не радуйся о них, если нет в них страха Господня. Не надейся на их жизнь и не опирайся на их множество. Лучше один праведник, нежели тысяча грешников, и лучше умереть бездетным, нежели иметь детей нечестивых"; и лучше один, творящий волю Господа, нежели тьмы беззаконников (Сир.16:1-4). Но неразумные иудеи, всегда склонные к чувственности и нерадящие о добродетели, говорили: "он желал получить от Бога потомство" (Мал.2:15)? Поэтому Он, желая показать, что Он не этого требует, многократно предавал их погибели, когда оскудевала между ними добродетель. "Благословенны вы Господом, сотворившим небо и землю" (ст. 23). Хорошо прибавил он: "Господом". Это особенно и есть благословение. Получается благословение и от людей, но оно касается вещей человеческих; а это – величайшее благословение. Люди благословляют, т.е. хвалят и прославляют, обладающих богатством, властью и почестями; но такое благословение – временное и, когда оно продолжается, не приносит никакой пользы; а благословение Божие – вечно и приносит величайшую пользу. Сотворшему "небо и землю".
6. Видишь ли, какова сила этого благословения? Слова Его становятся делами. Слово Его создало небеса. "Словом", говорит пророк, "Господним небеса утверждены" (Пс.32:6). Этим же словом, столь могущественным, Он благословляет и тебя.
"Превысшее небо – Господу, а землю Он дал сынам человеческим" (ст. 24). Что говоришь ты? Неужели Бог избрал небо в жилище Себе, и заняв места горние, назначил нам здешние? Нет, не так; но это – слова приспособительные к понятиям людей. Если бы это было так, то могли ли бы стоять другие слова, сказанные Богом: "не наполняю ли Я небо и землю? говорит Господь" (Иер.23:24)? Последние противоречили бы первым, если бы мы стали принимать те буквально, а не обратили внимания на заключающийся в них смысл. Что же значит: "превысшее небо – Господу, а землю Он дал сынам человеческим"? Он выражается приспособительно, не заключая Бога в небесах. И слова: "небо – престол Мой, а земля – подножие ног Моих" (Ис.66:1), равно как и слова: "не наполняю ли Я небо и землю", также не вполне соответствуют достоинству Божию, а сказаны приспособительно к нам. Бог все объемлет, все носит, не нуждаясь в каком-нибудь месте, но Сам содержа все; небо же называется домом Его потому, что оно есть место, не оскверненное пороком. Здесь, следовательно, не говорится, что небо есть избранное место Его, точно так же, как и в следующих словах: "когда Всевышний давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых" (Втор.32:8), или: "Иакова избрал Себе Господь" (Пс.134:4). Здесь не говорится, будто иудеи принадлежат Ему, а прочие люди не принадлежат и лишены действий Его промышления и творчества, – Он есть Бог общий всем, а выражение такое употреблено для того, чтобы показать любовь Его к ним, как бывшим по-видимому лучше других. А что не их одних Он избрал, но о всех промышлял, это показывают события, бывшие и прежде Моисея, и при нем, и после него в разных случаях. Так Он дал солнце, землю, море и все прочее всем вообще, и закон естественный внедрил во всех. Авраама персиянина Он возлюбил и переселил; но чрез него вразумлял и египтян, и жителей Ханаанской земли, и персов; также чрез сына и внука его исправлял многих из их соседей, сколько зависело от Него. Потом, когда родился Моисей, событиями происходившими с иудеями Он руководил к богопознанию египтян, жителей Палестины и затем вавилонян. Таким образом, когда пророк говорит: "превысшее небо – Господу", то выражает, что Господь пребывает в тамошних обителях, как свободных от всякого зла. Так и ты, если не будешь привязываться к земле, но сделаешься ангелом, то скоро войдешь на небо и в отеческий дом, и даже еще прежде воскресения переселишься отсюда и будешь обладать таким достоинством. Как многие из людей, избранных в члены великого сената, и живя в деревне носят это звание, так и ты, если захочешь быть гражданином неба, то и живя здесь можешь иметь это достоинство.
"Не мертвые восхвалят Тебя, Господи, не все нисходящие во ад, но мы, живые, будем благословлять Господа отныне и до века" (ст. 25,26). Мертвыми он называет здесь не скончавшихся, но умерших в нечестии, или истлевающих во грехах. Авраам, Исаак и Иаков и после кончины так живы, что и живущие приводят их на память. Так Моисей, молясь об управляемом им народе, их именем умоляет Бога, упоминая об них в молитве. Также три отрока их именем молятся о спасении и говорят: "не отними от нас милости Твоей ради Авраама, возлюбленного Тобою, ради Исаака, раба Твоего, и Израиля, святаго Твоего" (Дан.3:35). Если же они имели такую силу, то как они – мертвы? И Христос сказал: "предоставь мертвым погребать своих мертвецов" (Мф.8:22). Потому и Павел называет скончавшихся не мертвыми, но упокоившимися: "не хочу же оставить", говорит, "вас, братия, в неведении об умерших (χεχοιμηένων – усопших)" (1Фес.4:13). Праведник, и скончавшись, не умер, но спит. Кого ожидает лучшая жизнь, тот и по смерти спит; а кого ожидает бесконечная смерть, тот и при жизни умер, и при жизни мертвец. Эти последние нисходят во ад, а первые взойдут на небо и будут со Христом. Потому-то и пророк не сказал просто: живые, но: "мы, живые", указывая на себя самого. Почему он не сказал: живые, но прибавил: мы? Так и Павел сказал: "мы живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших" (1Фес.4:15).
Как здесь прибавление: мы не дозволяет относить сказанного ко всем, а только к верным и по образу жизни подобным Павлу, – так и там прибавление: "мы живые" указывает на подобных Давиду, живущих добродетельно. "Отныне и до века". Видишь ли, как и это прибавление означает тоже? Что тоже? То, что пророк говорит о живущих добродетельно. Подлинно, никто из живущих в этой жизни не живет вечно, кроме только тех, которые живут всегда славной жизнью. И грешники живут, но живут в наказании, мучении и скрежете зубов; а те – во свете и славе, занимаясь вместе с бесплотными силами возношением таинственных песнопений Богу. Итак, чтобы и нам наслаждаться этою радостью, будем вести такую жизнь, чтобы достигнуть того состояния, которого не может представить ни слово, ни ум, и ничто другое, но которого блаженство можно познать только самым опытом; да сподобимся его все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Не всякий радуется, когда внемлет ему Бог, подавая действительно полезное. – Господь всегда готов подать нам помощь, если мы призываем Его, как должно. – Псалмопевец просит об одном – сохранить невредимой его душу и научает не отчаиваться, но и не предаваться беспечности. – Высший вид божественного Промысла – о детях. – Не нужно искать безопасной жизни. – "Возвратись, душа моя, в покой твой..." Для живших добродетельно смерть есть переход в истинную жизнь, исполненную чистых благ.
1. Кто, скажешь, не любит, чтобы его слушали? Многие из людей мирских. Они не хотят быть услышанными в том, что для них полезно, но просят бесполезного для них, а потом, когда их прошение исполняется, скорбят и ропщут. Полезно то, что признает и находит полезным для нас Бог, – назовешь ли голод, или болезнь, или что-нибудь другое подобное. То, что Бог признает полезным и подает нам, действительно полезно. Так, послушай, что сказал Он Павлу: "довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи" (2Кор.12:9). Для него были полезны гонения, скорби, притеснения. Услышав, что это полезно для него, апостол и сказал: "посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо, когда я немощен, тогда силен" (ст. 10). Итак, не всякий может радоваться, когда внемлет ему Бог, подающий полезное. Многие желают бесполезного и утешаются этим; а пророк не так, но что? Он любил, что Бог слушал его, подавая ему полезное. "Что Он приклонил ко мне ухо Свое. Посему во дни мои буду призывать (Его)" (ст. 2). Опять человеческими выражениями он означает мановение Божие. Выражает этими словами и нечто другое, именно говорит: я недостоин того, чтобы быть услышанным, но Он сам снизошел ко мне. "Посему во дни мои буду призывать (Его)". Что значит: "во дни мои"? Будучи услышан, говорит, я не отступлю, не сделаюсь беспечным, но во все дни мои буду исполнять это дело. "Объяли меня болезни смертные, муки адские постигли меня, скорбь и мучение я обрел и имя Господне призвал" (ст. 3). Видишь ли оружие сильное? Видишь ли утешение, разрушающее всякую скорбь? Видишь ли душу, пламенеющую любовью к Господу? Смысл слов его следующий: для избавления от окружающих меня зол для меня достаточно призвать Бога. Почему же мы часто призываем и не избавляемся от бедствий? Потому, что не призываем так, как должно призывать. А что Бог всегда готов подавать, об этом послушай, как Он сам говорит в Евангелии: "есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него" (Мф.7:9-11). Видишь ли, какова Его благость, когда наша в сравнении с нею оказывается лукавством? Если же таков наш Господь, то будем всегда прибегать к Нему и Его одного призывать в помощники, и найдем Его готовым спасать нас. Если потерпевшие кораблекрушение и несущиеся на досках, призывая людей, находящихся вдали, немедленно располагают их к человеколюбию, хотя не имеют с ними ничего общего, но стали известны им только по случившемуся несчастью, то тем более Бог, человеколюбивый и по существу своему благий, избавит находящихся в несчастии, если только они захотят прибегнуть к Нему и искренно призвать Его, оставив надежды человеческие. Поэтому, когда ты подвергнешься какому-нибудь неожиданному бедствию, не падай духом, но тотчас восстань и прибегни к безмятежной пристани, несокрушимой защите, к помощи Божией. Он для того попустил тебе подвергнуться бедствию, чтобы ты призвал Его. Но многие тогда особенно и падают и теряют бывшее у них благочестие, между тем как следовало бы поступать напротив. Он весьма любит нас; потому и попускает нам подвергаться скорбям, чтобы мы искреннее прилеплялись к Нему. Как матери, устрашая непослушных детей различными страшилищами, заставляют их прибегать к своим недрам, и делают это не с тем, чтобы огорчать их, но чтобы привязать их к себе, так и Бог, всегда желая привязать нас к Себе, как сильно любящий, или больше всякого любящего, попускает тебе впадать в такие нужды, чтобы ты постоянно упражнялся в молитве, постоянно призывал Его и, оставив все прочее, помышлял об Нем. "Господи, избавь душу мою! Милостив Господь и праведен, и Бог наш милует" (ст. 4). Другой переводчик (Симмах) говорит: молю. Господи, изведи душу мою (άξιω δη… έξελου). Третий (Акила): о, Господи, спаси душу мою (περίσωον).
Видишь ли любомудрую душу? Видишь ли, как он, оставив все житейское, просит только одного, чтобы душа его осталась невредимою, не потерпела ничего пагубного для нее? Действительно, когда душа в хорошем состоянии, то все прочее придет само собою; а когда она не в хорошем состоянии, то всякое другое благоденствие не принесет нам никакой пользы. Потому нам должно и делать и говорить так, чтобы она спаслась. На это указывает и Христос, когда говорит: "будьте мудры, как змии" (Мф.10:16). Как змий выставляет все свое тело, чтобы только спасти голову, так и тебе нужно оставить все прочее для спасения души. Ни бедность, ни болезнь, ни самое главное из всех бедствий – смерть не могут повредить подвергшемуся им, когда спасена душа; равно как и от самой жизни не получишь ничего доброго, когда душа растлилась и погибла. Вот почему пророк, оставив все прочее, говорит только о душе и просит, чтобы она была подвергнута не строгому суду и избавлена от невыносимых наказаний. "Милостив Господь и праведен, и Бог наш милует". Видишь ли, как он научает слушателя не отчаиваться и не предаваться беспечности? Он как бы так говорит: не отчаивайся, потому что Господь милостив; но не будь и беспечен, потому что Он праведен. Таким образом, он и предостерегает от беспечности, и истребляет отчаяние, с той и другой стороны устрояя наше спасение.
2. Далее, указывая на готовность Божию к помилованию, пророк прибавляет: "и Бог наш милует". Хорошо сказал он: "Бог наш", в противоположность богам, о которых он упомянул прежде. Тем свойственно закалать, убивать, непримиримо враждовать, а Ему – миловать, прощать и всегда избавлять от опасностей: это особенно, между прочим, и доказывает, что те – бесы и губители, а Он – промыслитель, защитник и Бог истинный.
"Хранит младенцев Господь. Я смирился, и Он спас меня" (ст. 5). Здесь пророк указывает на высочайший вид Его промышления. Сказав: "милостив Господь и праведен, милует", он показывает действие величайшего Его человеколюбия. Какое? В отношении к младенцам. Мы имеем разум, научающий нас остерегаться одного и избирать другое, предотвращать угрожающие бедствия и облегчать постигшие нас, – мы уже приобрели силы, знаем способы; а дети лишены всего этого и беззащитны; но над ними всегда бодрствует промысел Божий, и если бы они не были постоянно под Его покровительством, то все погибли бы. Младенца и змий умертвил бы еще в пеленках, и домашняя птица, и многие из пресмыкающихся, живущих в домах. Ни кормилица, ни мать, и никто другой не мог бы иметь совершенно достаточного за ними присмотра, если бы они оставались без высшего промысла. Впрочем, некоторые думают, что здесь говорится о зародышах, еще не вышедших из чрева матери. "Смирился, и Он спас меня". Не сказал: Он не допустил подвергнуться опасностям, но: спас после того, как они постигли. Сказавши о промысле Божием вообще, пророк говорит о нем и в отношении к собственному лицу, как обыкновенно он доказывает и общими примерами, и частными. Итак, не ищи и ты жизни, совершенно безопасной; она не полезна для тебя. Если она была не полезна для пророков, то тем более – для тебя. А что она действительно была не полезна, о том, послушай, как он говорит: "благо мне, что Ты смирил меня, чтобы я научился оправданиям Твоим" (Пс.118:71). Здесь высказывается двоякая благодарность: за то, что Бог попустил подвергнуться опасности, и за то, что не оставил подвергшегося опасности. То и другое есть вид благодеяния, и первый не меньше второго, но, если сказать нечто удивительное, даже больше, потому что последнее избавляет от опасности, а первое делает душу более любомудрою. "Возвратись, душа моя, в покой твой, ибо Господь облагодетельствовал тебя, ибо он избавил душу мою от смерти, очи мои от слез и ноги мои от преткновения. Буду благоугоден Господу в стране живых" (ст. 6-8). В историческом смысле эти слова означают некоторое дивное избавление, успокоение и освобождение; а если принимать их в переносном смысле, то избавление здесь может означать отшествие из здешней жизни и указывать на это успокоение. Действительно, смерть есть освобождение от всех неожиданных бедствий, и скончавшийся с доброю надеждою уже не подлежит неизвестности, но находится в безопасности. Хотя смерть произошла от греха, но Бог обратил ее к нашему благу. Потому же Он не ограничился только ею, но и саму жизнь сделал трудною, дабы ты знал, что Он не допустил бы и первой, если бы Своею премудростью не мог обратить ее в величайшую нам пользу. Сказав: "в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь" (Быт.2:17), Он не ограничился этим наказанием, которое заключалось в словах: "прах ты и в прах возвратишься" (Быт.3:19), но объявляет и другое: "в поте лица твоего будешь есть хлеб, со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе"; и жене говорит: "умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей" (ст. 16-18). Первого недостаточно было для того, чтобы вразумить их. А таким образом, мы видим, многие исправляются. Смерть, постигая людей, делает их бесчувственными; а эти бедствия делают живых лучшими. Если же смерть представляется страшною, то причиною этого слабость людей. А что действительно страх происходит от слабости, послушай Павла, который просил себе смерти и радовался ей: "имею желание" говорил он "разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше"; и еще: "я и тому радуюсь и буду радоваться" (Фил.1:17-23); а противным тому тяготился: "мы в себе стенаем", говорил он, " ожидая усыновления, искупления тела нашего" (Рим.8:23); и еще: "находясь в этой хижине, воздыхаем под бременем" (2Кор.5:4).
3. Видишь ли, какое благо – любомудрие? Что другим кажется достойным слез, то ему вожделенно; а что другим кажется достойным радости и веселия, о том он воздыхает. Действительно, не достойно ли воздыханий – быть в стране чужой, вдали от своего отечества? И не достойно ли радости – скоро возвратиться в тихую пристань, достигнуть горнего жилища, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания? Но, скажешь, возможно ли это для меня, грешника? Вот, видишь ли, что не смерть причиняет скорбь, а нечистая совесть? Поэтому перестань грешить, и смерть будет для тебя вожделенною. "Очи мои от слез". Справедливо сказано это; там нет ни печали, ни уныния, ни плача. "И ноги мои от преткновения". Это важнее первого. Что? То, что мы избавляемся не только от скорби, но и от козней и обольщения. Скончавшийся с добрыми делами стоит на камне, достиг пристани, избег всех препятствий, свободен от всякого страха и смятения, – пребывает в постоянном спокойствии отшедший отсюда таким образом. "Буду благоугоден Господу в стране живых". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: при Господе (έμπροσθεν). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): буду ходить (έμπεριπατήσω). Тоже выражает и Павел, когда говорит: "восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем" (1Фес.4:17). Хорошо сказал пророк: "в стране живых"; та жизнь есть истинная жизнь, чуждая смерти, исполненная чистых благ. "Когда", говорит апостол, "упразднит всякое начальство и всякую власть и силу, последний же враг истребится – смерть" (1Кор.15:24,26). Когда все это упразднится, тогда не останется ничего прискорбного, ни забот, ни трудов; все будет радостью, все миром, все любовью, все спокойствием, все веселием, все истинным, искренним и твердым; тогда не будет никаких недостатков, ни гнева, ни скорби, ни любостяжания, ни сладострастья, ни бедности, ни богатства, ни бесчестия, и ничего другого подобного. Будем же и мы стремиться к этой жизни и делать все для нее. Потому и в молитве нам заповедано говорить: "да приидет Царствие Твое" (Мф.6:10), чтобы мы всегда представляли себе тот день. Кто проникнут этою любовью и питается надеждою этих благ, тот не сокрушается никаким из настоящих бедствий, не возмущается никакою из здешних скорбей. Как идущие в царственный город не задерживаются ничем на пути, ни лугами, ни садами, ни пропастями, ни пустынями, но, не обращая внимания на все это, одно только имеют в виду – ожидающее их отечество, так и тот, кто ежедневно представляет себе небесный град и питает любовь к нему, ничто трудное не будет считать трудным, и ничто приятное и славное – приятным и славным. Что я говорю: не будет считать? Он даже не увидит этого, имея другое зрение, такое, какое заповедал Павел. сказав: "когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно" (2Кор. 4:18). Видишь ли, как он изобразил тот же путь другими словами? Итак, будем стремиться к тем благам, чтобы достигнуть их и насладиться вечною жизнью, которой да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Указание Псалмопевца и апостола Павла на веру, как на необходимое условие для того, чтобы понять и усвоить себе божественные обетования: чудные дела Божии выше человеческого разума. – Ветхий и Новый Заветы происходят от одного и того же Духа Божия. – Благодать Духа необходима для того, чтобы иметь веру. – Но если Дух просвещает, то грешат ли те, которые не просвещены? – Живущим во времена Нового Завета вера нужна гораздо более, чем жившим в Ветхом Завете. – Мучительные недоумения человека, не имеющего веры, которая есть некоторый священный якорь. – Что значат слова: "в исступлении моем" и: "всякий человек лжив"? Величие божественных благодеяний человеку и выражение с его стороны благодарности Богу. – Господь печется не только о жизни, но и о смерти праведников, которые умирают не случайно, а по особому соизволению Божию. – Выражение Псалмопевцем величайшей преданности и любви к Богу за избавление от скорбей. – "Жертва хвалы" и исполнение обетов.1. Упоминая об этом изречении, блаженный Павел говорит: "имея тот же дух веры, как написано: я веровал и потому говорил, и мы веруем, потому и говорим" (2Кор.4:13). Итак, необходимо прежде сказать, как апостол воспользовался этими словами, и о чем у него была речь: тогда будет ясно для нас и пророческое изречение.
А с другой стороны, то учение самое лучшее, в котором не прерывают связи речи, не берут одну часть и не останавливаются на ней, но предлагают объяснение с самого начала. О чем же беседуя, Павел упомянул об этом пророческом изречении? О воскресении и наслаждении будущими благами, которые превосходят всякое слово, ум и представление. Так как все это выше всякого слова и не может быть объяснено, но должно быть принимаемо верою, то, чтобы иудей не смущался и не считал себя обманутым как бы питаемый пустыми надеждами, апостол исправляет его неразумие и как бы так говорит: я требую не нового чего-нибудь, а древнего блага – веры. Так говорит Павел. А пророк, намереваясь предсказать о некоторых благах, ожидающих иудеев в настоящей жизни и выходящих из ряда дел человеческих, и желая, чтобы никто не оставался неверующим, начинает псалом так: "веровал, посему и говорил". Когда Иерусалим пал, храм обратился в развалины, и все иудеи, пленные и связанные, были отведены в чужую страну, а иноплеменники заняли их землю вместо них и получили повеление насаждать виноград, строить дома и заключать браки, тогда все это повергло иудеев в отчаяние и они рассуждали сами с собою так: если мы, имея город, оружие, башни, множество имущества, храм, жертвенник, богослужение, обряды и все прочее общественное устройство, были преданы, сделаны пленниками и отведены в рабство, – то теперь, находясь в чужой стране и лишившись всего, обезоруженные и обращенные в рабов, как мы можем возвратить свое отечество? Так как многие из более слабых, рассуждая таким образом, смущались, беспокоились и не внимали пророкам, предсказавшим возвращение, то псалмопевец и сказал эти слова, внушая всем, что нужно веровать глаголам Божиим. Другие пророки говорили им иначе, как например Исаия: "послушайте Меня, стремящиеся к правде, ищущие Господа! Взгляните на скалу, из которой вы иссечены, в глубину рва, из которого вы извлечены". И еще: "посмотрите на Авраама, отца вашего, и на Сарру, родившую вас: ибо Я призвал его одного и благословил его, и размножил его" (Ис.51:1, 2). Смысл этих слов следующий: Авраам не был ли иноплеменником, бездетным и престарелым? Не имел ли жену, и по возрасту и по природе неспособную к деторождению? Не было ли состояние его во всех отношениях безнадежным? Что же? От него одного, бездетного, престарелого, не наполнил ли Я всю вселенную? Почему же вы смущаетесь? Если Я мог от одного наполнить вселенную, то тем более от вас немногих наполню Иерусалим. Потому и говорит пророк: "взгляните на
скалу, из которой вы иссечены", называя так Авраама, "в глубину рва, из которого вы извлечены", называя так Сарру. Как "ров" сам по себе не имеет воды, но получает ее от верхних дождей, так и Сарра, не имевшая сама по себе способности деторождения, получила эту способность свыше; и как камень никогда не приносит плода, так и Авраам не был к тому способен; но Я произвел вас из него, и от одного наполнил такие страны. Потому и Иезекииля Бог выводит в поле, показывает ему кучу костей, оживляет их, пророчествует и, указывая на кости, говорит: если Я могу воскрешать мертвых, то тем более вас – живых "выведу" (Иез.37:13). Так говорили другие пророки; а этот как? "Веровал, посему и говорил", т.е. нужно веровать обетованиям, так как и я, рассуждая об этом, представляя это и принимая верою, рассеял всякое сомнение. Павел говорит, что и по отношению к нашим чувственным и видимым благам нужна вера; если же она нужна по отношению к чувственным, то тем более к духовным. Если для принятия того, что они возвратят свой город, иудеям нужна была вера, то тем более нам, ожидающим неба. Когда совершается что-нибудь великое, превосходящее ум и превышающее разум, тогда должно руководствоваться верою, а не исследовать дело обыкновенным порядком человеческим, потому что чудные дела Божии выше всего этого. Потому мы должны, обуздывая свои помыслы, обращаться к вере, и таким образом, прославлять Бога. Кто старается своими мыслями исследовать дела Его, тот не прославляет Его, желая подчинить уничиженному своему разуму неизреченные дела Его домостроительства.
2. Вот почему и Павел, повествуя об Аврааме, который не поступал так, но, удержав свои помыслы, взирал на силу Обещавшего, и показывая, что этим он особенно прославил Бога, говорит: "не поколебался в обетовании Божием неверием, но пребыл тверд в вере, воздав славу Богу и будучи вполне уверен, что Он силен и исполнить обещанное" (Рим.4;20,21). Что же значит: "имея тот же дух веры, как написано: я веровал и потому говорил, и мы веруем, потому и говорим"?
Здесь апостол открывает нам великое таинство. Какое? То, что ветхий и новый заветы происходят от одного и того же Духа, что один и тот же Дух, глаголавший в первом, глаголал и в последнем, что вера есть наставница всех и без нее ты не можешь сказать ничего. "И мы", говорит, "веруем, потому и говорим". Если отвергнешь веру, то невозможно и уста открыть. А для чего он не сказал: имея туже веру, но: "тот же дух веры"? Для того, чтобы объяснить излагаемый предмет и показать, что нужно руководство Духа для восшествия на высоту веры и обличения слабости разума. Потому и в другом месте он же говорит: "каждому дается проявление Духа на пользу. Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом" (1Кор.12:7,9). Но, может быть, кто-нибудь скажет, – и справедливо, – что он говорит о другой вере, посредством которой совершались чудеса. И я знаю, что иная та вера, о которой апостолы говорили: "умножь в нас веру" (Лк.17:5), и иная та, по которой все мы называемся верными, не совершая чудес, а имея познание благочестия. Но и здесь нужна помощь Духа. Так Лука о некоторой жене пишет, что (Господь) "отверз сердце ее внимать тому, что говорил Павел" (Деян.16:14). И Христос говорит: "никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец" (Ин.6:44). Если же это – дело Божие, то грешат ли неверующие, когда ни Дух не помогает им, ни Отец не влечет, ни Сын не руководит? И о Себе самом Он говорит: "Я есмь путь" (Ин. 14:6), выражая, что для приведения к Отцу нужно Его руководство. Итак, если Отец влечет, Сын руководит, Дух просвещает, то грешат ли те, которые не привлечены, не руководимы, не просвещены? Грешат, потому что они сами не оказали себя достойными этого просвещения. Так, посмотри, случилось с Корнилием: он не сам собою достиг этого, но Бог призвал его, потому что он сам предварительно сделал себя достойным того. Поэтому и Павел, беседуя о вере, говорит: "и сие не от вас, Божий дар" (Еф.2:8). Бог не оставляет и тебя без добрых дел. Хотя от Него зависит привлекать и руководить, но Он ищет благопокорной души, и тогда оказывает Свое содействие. Вот почему и Павел в другом месте говорит: "призванным по Его изволению" (Рим.8:28). В самом деле, добродетель и спасение наше бывают не по принуждению. Хотя большая часть и почти все зависит от Бога, но Он предоставил нечто малое и нам, чтобы назначение венцов сообразовалось с личным достоинством каждого. Потому и Павел, сказав: "имея тот же дух веры", т.е. глаголавший и в ветхом завете, присовокупил: "и мы веруем, потому и говорим". Здесь вера нужна гораздо больше, нежели там, как по существу обетований, невидимых и духовных, так и по порядку времени, потому что наши награды не в настоящей жизни, а в будущей. Даже и касательно настоящих благ нужна вера, потому что и духовные дары, при самом даровании их, требуют веры, как например: сообщение таинств, дар крещения. Так сила этих благ превосходит всякое слово. Если же касательно предметов вещественных и чувственных нужна была вера, то тем более она нужна здесь. Впрочем, апостольское изречете достаточно объяснено; время – перейти к пророческому и сказать, что говорит блаженный Давид. Что же говорит он? "Веровал, посему и говорил". Хотя он еще не сказал ничего, но выражает то, что уже сказано было в мыслях его. Что же было сказано? Размыслив, говорит, о несчастии и плачевном состоянии иудеев, о совершенном опустошении и конечной погибели, я не усумнился в перемене к лучшему, но надеялся на нее, возвещал о ней и "говорил"; и в предыдущих псалмах я много говорил о ней, но говорил и возвещал по внушению веры.
3. Другой же, не столько научившийся вере, посмотри, как хромает и смущается. Сам Давид в другом псалме, но не о себе самом, а о страданиях людей колеблющихся, говорит так: "сколь благ Бог Израилев к правым сердцем! А у меня едва не пошатнулись ноги, едва не поскользнулись стопы мои" (Пс.72:1,2), разумея не ноги и стопы, но помыслы хромающие. Присовокупляет и причину – следующую: "я же сказал в исступлении моем: всякий человек лжив" (ст. 2), т.е. видя иноплеменников благоденствующими, а иудеев униженными. О каком же роде колебания говорит он? "И сказал я: "ужели напрасно сохранял я в праведности сердце мое, и умывал среди невинных руки мои" (Пс.72:13)? Говорит и о том, что побудило его сказать это: "вот эти грешники вечно благоденствуют и удержали богатство" (Пс.72:12). Потом, смотри, как опять обращается к себе самому: "если бы я сказал: буду так рассуждать", говорит, "посему я предпринял уразуметь это, – это было трудно мне, пока я не вошел во святилище Божие" (Пс.72:15-17). Смысл слов его следующий: я утомился, я изнемог в помыслах, потому что таковы помыслы; потом рассудил, что я делаю трудное дело, потому что, ища, таким образом, я не буду в состоянии ничего узнать ясно, пока не возвращусь в отечество.
Видишь ли, какое зло – предоставлять предметы веры рассуждению, а не вере? Если бы такой человек был тверд в вере, то он не сказал бы этого, не смутился бы, не поколебался бы, не подвернулись бы ноги его и не уклонились бы стопы его. Но не так было с пророком; став на камне, он не смущался и не колебался, но, видя иудеев в таком жал-ком состоянии, а иноплеменников в противоположном, он громким голосом и с полным убеждением возвещал о возвращении, часто и во многих псалмах, и был твердо уверен в этом, взирая не на силу иноплеменников и не на слабость иудеев, а на силу обещавшего Бога. Потому и говорит: "веровал, посему и говорил: я весьма смирился". Другой переводчик (Симмах) говорит: я же огорчен был очень (έκακωθην). "Я же сказал в исступлении моем: всякий человек лжив" (ст. 2). Другой (Симмах): и сказал я в смятении: всякий человеке лжет (άδημονων… διαψεδεται). Здесь опять открывается его светлая вера, потому что и великое несчастье не повергло его в отчаяние. Такова вера: она есть некоторый священный якорь, который со всех сторон укрепляет имеющую ее душу; она тогда особенно и обнаруживается, когда среди затруднительных обстоятельств убеждает имеющего ее питать благие надежды, прекращая смятение помыслов. Это и выражает пророк словами: я очень огорчен был, – огорчен был, но не отчаялся, не пал духом. Потом, объясняя, что он не просто был огорчен, но весьма сильно, прибавляет: "сказал в исступлении моем: всякий человек лжив".
Что значит: "в исступлении моем"? При избытке несчастья, при великости бедствий. Нас постигло, говорит, столь великое множество, что привело в исступление и смущение. "Исступлением" он называет здесь притупление чувств, происходящее от страданий. Так, когда говорится и об Адаме, что Бог навел на него исступление (Быт.2:21), то выражается состояние некоторой нечувствительности. Исступлением (έκστασις) называется то состояние, когда человек бывает вне себя. А наведено было тогда исступление на Адама для того, чтобы он не чувствовал взятия из него ребра и не страдал при этом. Таким образом, Бог, желая отклонить от него чувство боли, чтобы он не стал ненавидеть происшедшее от него, как пострадавший от этого, навел на него исступление. И в другом месте говорится: "пришел в исступление" (έκστασις) (Деян.10:10). Здесь также выражается некоторое изумление и нахождение вне себя. И везде слово исступление означает это. Такое состояние бывает или по действию Божию, или вследствие чрезвычайных страданий, потому что и несчастье может производить исступление и смущение. Таким образом, пророк говорит здесь об исступлении от великих бедствий, постигших его. Но что значит: "всякий человек лжив"? Ужели нет ни одного правдивого? Как же об Иове написано: "был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла" (Иов.1:1)? Что скажем мы и о пророках? Если и они лживы и сказанное ими ложно, то все погибло. Что скажем об Аврааме? Что о всех праведниках? Видишь ли, как худо – принимать изречения (Писания) буквально, и не проникать в смысл их? Что же значит: "всякий человек лжив"? То, что говорит он в другом месте: "человек подобен суете" (Пс.143:4); или что говорит другой пророк в словах: "всякая плоть – трава, и вся красота ее – как цвет полевой" (Ис.40:6), т.е. вещь самая маловажная, скоропреходящая, подобная тени, сновидению, или какому-нибудь призраку.
4. Дабы ты убедился, что я говорю это не просто, для одного сравнения, другой переводчик (Акила) сказал: лживость (διάψευσμα), третий (Симмах): лжет (διάψεύδεται), четвертый (Феодотион): недостаточен (ικλείπει). Это последнее выражение весьма отличается от первых. Ложь есть порок души; а быть недостаточным, скоропреходящим, изменяемым, подобным сновидению, цвету и тени – несовершенство природы. Здесь сказано тоже, что говорится в словах: "я прах и пепел" (Быт.18:27); и еще: "что гордится земля и пепел?" (Сир.10:9); или что сказал тот же пророк: "такое человек, что Ты помнишь его?" (Пс.8:5) Во всех этих местах выражается тленность и ничтожество природы. Так мы говорим о жатве: жатва обманула, т.е. не оправдала надежды; или говорим: год обманул, выражая тоже самое. Так как человек есть существо тленное и ничтожное, и особенно в несчастии мы обыкновенно так любомудрствуем и рассуждаем о слабости природы, то и пророк, томимый скорбью, взирая на природу человека, достойную сожаления, обнаруживающую во всем свою тленность и ничтожество, сказал: "всякий человек лжив", т.е. человек – ничто. И в другом месте он сказал: "подобно призраку ходит человек" (Пс.38:7). "Что воздам Господу за все, что Он даровал мне?" (ст. 3) Смотри, как он показывает величие благодеяния не только тем, что сделано, но и тем, кому оно сделано, выражая другими словами ту же мысль, какую сказал он в псалме. Как там сказал: "то что такое человек, что Ты помнишь его? Или сын человеческий, что посещаешь его?" (Пс.8:5), так и здесь.
Благодеяние является вдвойне важными, когда оно и по существу своему велико, и оказывается какому-нибудь ничтожному существу, что также увеличиваем, благодеяние и милость. Чтобы выразить это, он и говорит: "что воздам Господу", объясняя, что Бог удостоил такого дара человека, который есть ложь, существо тленное и ничтожное. "За все, что Он даровал мне". благодарной душе свойственно – заботиться и искать, чем бы воздать благодетелю за полученные от него благодеяния и, сделав со своей стороны все, считать себя не сделавшею ничего достойного. Упомянув сначала о воздаянии, он далее обещает принести это воздаяние, и выражает двойную благодарность – и принесением того, что мог, и изъявлением того, что, принесши это, он не принес ничего достойного. Что же он намеревается воздать Богу? Послушай: "чашу спасения прииму", продолжает он, "и имя Господне призову" (ст. 4). Те, которые принимают эти слова в переносном смысле, утверждают, что здесь говорится об общении в таинствах. Но мы, держась исторического их значения, полагаем, что здесь говорится о возлияниях, жертвоприношениях и благодарственных песнопениях. В ветхом завете были различные жертвы; так была жертва хваления, о грехах, всесожжения, о спасении, жертвы мира и многие другие. Таким образом, смысл слов его следующий: я не имею ничего достойного принести, но что имею, то и приношу; я принесу Богу жертву благодарности, и буду воспоминать о дарованном от Него мне спасении. "Обеты мои Господу исполню пред всем народом Его" (ст. 5). "Обетами" он называет здесь обещания, обеты. Во время бедствий он прибегал к Богу и признавал себя должником Его, обещая Ему принести эти жертвы, если избавится от бедствий. Так как, говорит, несчастье прекратилось, то я совершу обеты свои Господу пред всеми людьми Его. "Честна пред Господом смерть преподобных Его" (ст. 6). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: драгоценна (έντιμος). Какая здесь связь речи? Какое отношение имеют эти слова к предыдущим? Кто рассмотрит внимательно, тот найдет между ними тесную связь, так как имели некоторое преимущество пред прозелитами те, которые были израильтянами издревле, от предков. Вот почему и пророк говорит: "Господи! Я – раб Твой, я – раб Твой и сын рабыни Твоей. Ты расторг узы мои" (ст. 7).
Не сказал: ослабил, но: "расторг", выражая, что они сделались недействительными. "Узами" он называет скорби, искушения, опасности. Есть узы добрые, в которых лучше быть заключенным, как например те, о которых говорится: "в союзе мира" (Еф.4:3), и: "есть совокупность совершенства" (Кол.3:14). Но есть узы и противоположные, как напр., те, о которых говорится: "в узах греха своего он содержится" (Прит.5:22). На это указывает и Христос, когда говорит: "сию же дочь Авраамову", связанную так сатаною, "не надлежало ли освободить от уз" (Лк.13:16)? И Исаия говорит о Христе: "восстановить землю, чтобы возвратить наследникам наследия опустошенные, сказать узникам: "выходите" (Ис.8, 9). Эти-то узы Бог растерзал, а не разрешил; первое больше последнего. Впрочем, не погрешит и тот, кто захочет принимать эти слова в переносном смысле, разумея здесь узы грехов и всего ветхого человека. Есть и еще прекрасные узы, которые всегда носил Павел, как он сам говорит: "я, Павел, сделался узником Иисуса Христа" (Еф.3:1); и еще: "я исполняю посольство в узах" (Еф.6:20; Деян.28: 20). "Тебе принесу жертву хвалы и имя Господне призову" (ст. 8). Смотри, как он выше, и ниже, и везде приносит это воздаяние Богу. Выше говорит: "чашу спасения прииму и имя Господне призову"; и здесь: "Тебе принесу жертву хвалы", т.е. буду благодарить, буду воспевать.
"И имя Господне призову". Видишь ли, какова его жертва хвалы? "Обеты мои Господу исполню пред всем народом Его, во дворах дома Господня, среди тебя, Иерусалим" (ст. 9,10). Это делает он не из желания показать себя, не из тщеславия, но, желая во всех возбудить собственную ревность и сделать их общниками благодарности. Так поступают все святые, призывая к общему хвалению не только людей, но и саму тварь всю, когда они получают какое-нибудь благодеяние. Действительно, ничто так не угодно Богу, как то, чтобы быть благодарным Ему не только в счастье, но и в несчастье. Это особенно и есть жертва; это – величайшее приношение! Так прославился Иов, так – Павел, так – Иаков, так – каждый из праведников, воздавая признательность и благодарность Богу особенно в трудных обстоятельствах. Так будем поступать и мы, будем всегда благодарными, чтобы получить и вечные блага, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Пророчество о христианской Церкви1. Для всякого очевидно, что эти слова составляют пророчество о Церкви верующих и предсказание о проповеди, которая объяла всю вселенную. В псалме призываются не один, не два или три только народа, но вся земля и море. А это оправдалось тогда, когда воссияло пришествие Христово. Потом пророк представляет и причину спасения, объясняя, что они спаслись не за собственные добрые дела, не за жизнь и подвиги, но единственно по человеколюбию Божию. "Непоколебима", говорит, "милость Его к нам", т.е. стала основательно, крепко, тверже камня. Подлинно, она возрастает с каждым днем более и более. "И истина Господня пребывает во век", потому что тогда особенно воссияла истина. Он сказал так потому, что ветхий завет был образом и тенью. Это выражает и евангелист, когда говорит: "закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа" (Ин.1:17).
Призыв всех к общей благодарности Богу за непрерывные Его милости. – Почему многие из людей не видят этих милостей? – Божественное милосердие к страждущему и вследствие этого уверенность последнего в своей безопасности. – Тщетность надежды на людей, хотя бы они были знатны и сильны. – Испытанная Псалмопевцем божественная помощь во время наибольшей опасности и прославление Господа за избавление от смерти, служившее прообразом нашего воскресения. – Благотворное действие посылаемых Богом бедствий. – "Камень, которым пренебрегли строители..." – Не малая добродетель – с радостью принимать благодеяния Божии. – "Бог – Господь и явился нам". – Что значит: "соберитесь на праздник многолюдными толпами"? – Призыв к прославлению Господа ради Его величия.1. В этом псалме есть следующее изречение, которое обыкновенно поет народ: "сей день сотворил Господь: возрадуемся и возвеселимся в оный" (ст. 24); оно во многих производит восторг, и потому народ имеет обыкновение петь его особенно во время духовного и небесного праздника (Пасхи). Но мы, если хотите, рассмотрим весь псалом с начала и объясним его не со стиха воспеваемого, но с самого начала. Отцы заповедали народу петь этот стих, как благозвучнейший и заключающий в себе некоторую высокую истину, чтобы он, и не зная всего псалма, получал отсюда совершенное наставление; а нам нужно рассмотреть весь псалом, потому что и в средине его находится важное пророчество. Здесь сказано: "камень, которым пренебрегли строители, он стал во главу угла" (ст. 22), что и Христос повторил иудеям, хотя довольно прикровенно. потому что они уже пылали гневом, а Он не хотел более раздражать их, так как Он "трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит" (Ис.42:3), – однако повторил. Итак, рассмотрим этот псалом, как мы сказали, с начала. Какое же его начало? "Исповедайтесь Господу, ибо Он благ, ибо во век милость Его". Представляя благодеяния Божии во вселенной и непрестанное человеколюбие, которое Он являет во всем, пророк призывает всех к общению в благодарности, указывая на величайшее и главное из благодеяний Его. "Да скажет (сие) дом Израилев, ибо Он благ, ибо во век милость Его" (ст. 2). Что говоришь ты? "Дом Израилев", – тот, который многократно подвергался плену, рабствовал в Египте, рассеян до последних пределов земли, терпел бесчисленное множество бедствий в Палестине? Да, говорит он. Израильтяне особенно служат свидетелями благодеяний Его, которых они получали гораздо больше, нежели другие. И сами страдания их свидетельствуют о великом к ним благоволении Божием. Если посмотреть внимательно, то и за пришествие Христово они должны много благодарить Бога. Хотя они потерпели бедствия, но это произошло не от Того, Кто пришел, а от собственного их неразумия. Он пришел к ним и часто говорил: "Я послан только к погибшим овцам дома Израилева"; и ученикам: "на путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите"; и к хананеянке: "нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам" (Мф.15:24; 10:5, 6; 15:26). Он все делал и устроял для их спасения; если же они оказались недостойными благодеяния, то должны винить собственное нечестие и крайнее неразумие.
"Да скажет (сие) дом Ааронов, ибо Он благ, ибо во век милость Его" (ст. 3). Здесь он призывает к песнопению в частности священников, показывая, как превосходно священство. Чем они важнее были других, тем большей удостоились чести от Бога, не только по священству, но и во всем прочим. Для них сошел огонь с неба (Лев.10:2), отверзлась земля (Чис.16:32), произрос жезл, и множество других чудес совершилось для них, или лучше – за них. "Да скажут все боящиеся Господа, ибо Он благ, ибо во век милость Его" (ст. 4). Такие люди особенно способны видеть человеколюбие Его и во всем познавать благость Его. Что значит: "ибо во век милость Его"? Значит: постоянная, непрерывная, во всем сияющая и проявляющаяся. Если же многие не видят ее, то не видят по слабости собственного разумения. Как больные глазами не видят солнца по тому самому, и здоровые не всегда могут смотреть на него по причине чрезмерного блеска, так невозможно знать вполне и всего промышления Божия, потому что величие Его разума и премудрости много превосходит понятия человеческие.
Притом многие страсти ослепляют неразумных так, что они совершенно не видят Его. И, во-первых, страсть к удовольствиям, при которой не замечают и того, что для всех ясно. Затем, во-вторых, невежество и развращение ума. В самом деле, не безумно ли – отца, который наказывает сына, одобрять и хвалить, и за это особенно почитать отцом, а на Бога, когда Он наказывает за грехи, роптать и жаловаться? Что может быть хуже развращения – жаловаться на действия противоположные, то роптать, что Бог наказывает, то – что не наказывает? Когда видят грабителей и корыстолюбцев, то хотят, чтобы они были наказаны; а когда сами грешат, то не хотят; это – знак развращения ума. Кроме того, в-третьих, люди иногда и не знают, что хорошо и что худо, но ошибаются в суждении о вещах, по причине своего пристрастия ко злу и наклонности к порокам. В-четвертых, даже и не помышляют о своих грехах. В-пятых, невыразимо велико расстояние между Богом и людьми. В-шестых, Бог не желает открывать всего и везде, потому что нам достаточно знать и немногие частности.
2. Не должно стараться узнавать распоряжения Божии во всем (это значило бы домогаться невозможного и совершенно превышающего всякую созданную тварь), а те, которые хотят познать их отчасти, должны быть свободными от упомянутых страстей, и тогда они увидят их яснее солнца, хотя не вполне, а только отчасти, и будут благодарить Его за все. "В скорби призвал я Господа, и Он услышал меня, (изведши) на простор" (ст. 5). Видишь ли благость и человеколюбие Божие? Пророк не сказал: я был достоин, или: сделал добрые дела, но только: "призвал", и эта молитва была достаточна для избавления от бедствия. Так и об иудеях в Египте Бог говорит: "Я увидел страдание народа Моего в Египте и услышал вопль его от приставников его; Я знаю скорби его и иду избавить его от руки Египтян и вывести его из земли сей " (Исх.3:7-8). Не сказал: я увидел благочестие народа Моего, или перемену его к лучшему, но скорбь его, и услышал вопль его. Видишь ли милосердого Отца, подающего помощь за одни страдания? У людей не всякий страждущий удостаивается помилования; часто, видя рабов наказываемыми и переносящими скорби, мы не облегчаем их страданий, представляя великость их преступлений; а Бог избавил здесь за одно страдание, и не только избавил от страдания, но и доставил великую безопасность: "услышал меня", говорит, "(изведши) на простор". Страдание для того и было допущено чтобы страждущие сделались более исправными и любомудрыми. "Господь мне помощник и не убоюсь: что сделает мне человек?" (ст. 6). Видишь ли высоту духа? Видишь ли ум, так возвышающийся над человеческой немощью, что не обращает внимания на всю природу? Это будем и мы не только петь, но выражать и делами. Пророк не сказал: я ничего не потерплю, но: "не убоюсь: что сделает мне человек"; т.е. хотя и потерплю, но не боюсь. Тоже говорит и Павел: "Если Бог за нас, кто против нас?" (Рим.8:31)? Хотя бесчисленны были враги их, но нисколько не повредили им. И не крайним ли было бы малодушием, – пользуясь благоволением Господа, страшиться подобных себе рабов? Но пророк был не таков; он был выше и недоступнее для подобного страха. Так будем действовать и мы, и не станем лишать себя помощи Божией чрез страх пред людьми; это значило бы оскорблять помощь Божию. Так о Езекии говорится, что он пострадал за то, что, когда заходящее солнце поднялось опять на столько степеней, на сколько спустилось, когда это знамение могло поразить всех приходивших и желавших узнать о нем, он хотел удивить их не делами Божиими, а человеческими, опасаясь нападения врагов; он показал им свои сокровища, возлагая на эти сокровища свою надежду. Поэтому разгневанный Бог сказал: "и взято будет все" (4Цар.20:17), т.е. на что ты надеешься, чем гордишься. Так и израильтяне осуждаются за то, что они надеялись на богатство и коней; потому пророк и увещевал их умилостивлять Бога противным тому и говорит: "не станем садиться на коня" (Ос.14:4). Бог чтить тебя, а ты сам бесчестишь себя? Бог чтит тебя, предлагая Свою помощь, а ты прибегаешь к человеческим надеждам, полагаешь надежду своего спасения в бездушном веществе – богатстве? Бог хочет не только спасти тебя, но и сделать это достойным образом. Он очень любит тебя, и потому, отклоняя тебя от всего, привлекает к Себе, отстраняя все, ведет к Себе, и как бы так говорит Своими делами: во Мне полагай надежды свои и ко Мне непрестанно обращай взоры свои. "Господь мне помощник, и я воззрю на врагов моих" (ст. 7). Видишь ли, как он не отмщает и не нападает сам, но предоставляет Богу отмщать врагам?
"Лучше надеяться на Господа, нежели надеяться на человека. Лучше уповать на Господа, нежели уповать на князей" (ст. 8, 9). Здесь не делается сравнения (между Богом и людьми), но в Писании часто употребляется такой оборот речи и о предметах несравнимых, по немощи тогдашних слушателей. Итак, он говорит это не для сравнения, а по снисхождению к слушателям. Поэтому другой пророк говорит: "проклят человек, который надеется на человека" (Иер.17:5). Нет ничего слабее такой надежды: она слабее паутины; и не только она слаба, но и опасна, – это знают все те, которые надеялись на людей и погибли вместе с ними. Напротив, надежда на Бога не только тверда, но и безопасна, неподвержена никакой перемене. Поэтому Павел и сказал: "надежда не постыжает" (Рим.5:5), и другой Премудрый: "взгляните на древние роды и посмотрите: кто верил Господу – и был постыжен?" (Сир.2:10)? Но я, скажешь, надеялся и посрамился. Не клевещи, человек, не противоречь божественному Писанию; если ты посрамился, то конечно потому, что не надеялся, как должно, ослабел, не дождался конца, стал малодушествовать. Не делай же этого, но, когда видишь наступающие бедствия, не падай духом; это собственно и есть надежда – стоять твердо среди опасностей.
3. Кто был несчастнее иноплеменников – ниневитян? Однако они, находясь в самых стеснительных обстоятельствах и ожидая погибели города, не отчаялись, но показали искреннее раскаяние, и тем подвигли Бога отменить приговор Свой. Видишь ли, какова сила надежды? А сам пророк, находясь во чреве кита, не вспоминал ли о храме и возвращении в Иерусалим? Так и ты, хотя бы находился при смерти и подвергался величайшим опасностям, не отчаивайся. Бог может и из безвыходных обстоятельств доставить выход. Потому и говорит Премудрый: "от утра до вечера изменяется время, и все скоротечно пред Господом" (Сир.18:26). Не видишь ли, как вельможа остался голодным при изобилии (4Цар.7)? Не видишь ли, как вдова имела довольство во время голода (3Цар.17)? Когда обстоятельства твои делаются затруднительными, тогда особенно и надейся. Тогда особенно Бог являет силу Свою; не вначале, но когда человеческие средства окажутся безнадежными. Тогда – время божественной помощи. Потому и отроков Он избавил не вначале, но после их пребывания в пещи; и Даниила избавил не прежде, чем он был ввержен, но по истечении семи дней. Итак, смотри не на свойство обстоятельств, приводящих в отчаяние, а на силу Божию, которая и безнадежному сообщает благие надежды. Это самое и выражает псалмопевец, и желал показать, что сила Божия может спасти впадших даже в самые крайние бедствия и погибающих, а не только в начале бедствий, послушай, что прибавляет: "все народы окружили меня, но именем Господним я воспротивился им" (ст. 10). Видишь ли неизбежную опасность? Он вел войну не с отдельным отрядом, не с врагами, прямо стоящими против него, но окружен был со всех сторон, как бы опутан сетью и как бы охвачен тенетами, не от одного, двух или трех, но от всех народов, и, однако, все эти узы расторгнуты надеждою на Бога.
"Со всех сторон окружили меня, но именем Господним я воспротивился им. Окружили меня, как пчелы сот, и разгорелись, как огонь в терниях, но именем Господним я воспротивился им" (ст. 11, 12). Видишь ли, какие великие он изображает бедствия? Не просто сказал: "окружили меня"; но: "как пчелы сот, и разгорелись, как огонь в терниях", означая пчелами стремительность нападения, а тернием силу гнева и неукротимость раздражения, потому что кто удержит огонь, попавший в терние? И, однако, этих врагов, напавших с такою силою и стремительностью и окруживших меня, я не только избежал, говорит, но и отразил. Вспомни, как то же самое было и с веществом купины. Огонь пожигал купину, и однако ни купина не сгорала, ни огонь не погасал, но оба оставались вместе и не истребляли друг друга. Что слабее купины? И что сильнее огня? Однако дивная сила Божия чудодейственно сохранила то и другое. Подобное чудо совершилось и тогда (с Давидом). Враги, как огонь, устремились, и как пчелы, напали на него и окружили его, и однако не могли сделать ничего. Оружие непобедимое, помощь непреодолимая, имя Божие отразило всех их. "Низринутый, я готов был упасть, но Господь поддержал меня" (ст. 13). Изобразив великость бедствий многочисленностью, положением, стремительностью и раздражением нападающих, он изображает и тем, что сам потерпел от них. Бедствия, говорит, так угнетали меня, что я был близок к падению и изнурению; ударами их я так был поражен, что готов быль пасть; но когда я уже падал на колени и преклонялся, и все средства человеческие оказались безнадежными, тогда Бог и явил мне Свою помощь. Так поступает Бог для того, чтобы никто не присвоял себе славы Его. Подобное тому, во времена судей, Он сделал с Гедеоном (Суд.7:2). Потому же и при Езекии Он ночью даровал победу (4Цар.19:35). Если Езекия не участвуя в сражении и нисколько не содействуя победе, возгордился, то не скорее ли бы впал в эту страсть, если бы только был в строю, если бы видел, как падали поражаемые? Итак, когда дела приходят в отчаянное положение со стороны людей, тогда Бог и посылает Свою помощь. Тоже Он сделал и при Голиафе (1Цар.17); тоже – и с апостолами. Поэтому Павел и говорит: "сами в себе имели приговор к смерти, для того, чтобы надеяться не на самих себя, но на Бога, воскрешающего мертвых" (2Кор.1:9). "Крепость моя и пение мое – Господь, и Он был мне спасением" (ст. 14). Как бы так говорит: Он сам стал моею силою и помощью. Что значит: "пение мое"? Слава моя, хвала моя, украшение мое, торжество мое. Бог не только избавляет людей от опасностей, но и доставляет им славу и торжество. И везде можно видеть, как от Него подается спасение со славою. Впрочем, здесь указывается и на нечто другое. Что же? Моя непрестанная песнь, говорит, мой постоянный глас – хвала Ему; мое дело – непрестанное прославление Его.
4. Пусть выслушают это те, которые растлевают себя сатанинскими песнями. Какой вред они причиняют себе? Какое могут иметь оправдание? Тогда как пророк постоянно воспевает Спасителя, они постоянно оскверняют себя песнями бесовскими. "Глас радости и спасения в селениях праведных: десница Господня явила силу" (ст. 15). Когда Бог совершит все, тогда получившие победу радуются, восхищаются, веселятся сугубою радостью, – и о том, что спасены, и о том, что спасены Богом. Радость их составляет Тот, Кто даровал победу. Далее, желая показать побуждение к такой помощи, пророк присовокупляет: "селениях праведных".
Не сказал: в жилищах, но: "в селениях" (έν σκηναις), желая указать на временное их обитание. Такова была куща Авраама, когда он возвратился, одержав победу над иноплеменниками, прославившись своими подвигами. Такова была палатка Павла, когда он возвращался, поразив бесов, искоренив заблуждение, со славою подвигов. "Десница Господня возвысила меня, десница Господня явила силу" (ст. 16). Посмотри на причину радости. И теперь он говорит тоже, что говорил прежде, – показывает, что все это совершено Богом. Видишь ли, что благодеяние Его состоит не только в избавлении от бедствий, но и в доставлении торжества? Сказав: "десница Господня явила силу", прибавляет: "десница Господня возвысила меня", чтобы показать дарованную ему славу. "Возвысила меня" – значит тоже, что прославила; Он сделал нас не только сильными, но и славными.
"Не умру, но жив буду и поведаю дела Господни" (ст. 17). Опасности, говорит, угрожали мне смертью; но я не умру, но жив буду, т.е. такова чудодейственность Господа, что Он исхитил из уст самой смерти, предначертав, в избавлении от необычайных опасностей, еще прежде нового завета, образ воскресения. Знамение этого воскресения он дал нам еще в начале, когда преложил Еноха (Быт.5:24). Если ты не веришь, что тела могут воскреснуть, то уверься его примером. Как могло бы тело его оставаться целым столь долгое время? Не одно и тоже – восстановить разрушенный дом, или сохранить ветхий и близкий к разрушению столь долгое время. Или ты не знаешь, что Господь же сотворил и несуществовавшее? Тем более Он может воскресить. Есть для тебя и другой образ воскресения; разумею взятие Илии, который не умер даже доныне. Для Бога все удобно и легко. "У Бога не останется бессильным никакое слово", говорит Писание (Лук.1:37); "все, что захотел, сотворил", говорит пророк (Пс.113:11). Не видишь ли, как трудны для тебя дела художника? Однако ты доверяешь его искусству. Почему же, доверяя искусству подобного тебе раба, ты требуешь отчета у премудрости Божией и не принимаешь верою совершаемого Им? Не крайне ли это безрассудно? "Не умру, но жив буду". Не погрешит и тот, кто будет принимать эти слова в переносном смысле. Хотя здесь сказано о воскресении, – слово: "не умру" значит, что смерть будет не в смерть, – но можно разуметь это и иначе. Не умру, говорит, другою смертью, на которую указывал Христос, когда говорил: "верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек" (Ин.11:25).
"И поведаю дела Господни". В том и состоит жизнь, чтобы хвалить Его и всем возвещать дела Его. Какие, скажи мне, дела? Те, о которых он намеревается говорить, продолжая: "научая, наказал меня Господь, смерти же не предал меня" (ст. 18). Видишь ли дивное дело? Видишь ли благо? Он благодарит Бога не только за то, что избавлен от бедствий, но воздает величайшую благодарность и за то, что подвергся им, и говорит о пользе искушений. Какая же это польза? "Научая, наказал меня", говорит, "Господь". Та польза от опасностей, что они сделали его лучшим. Видишь ли в том и в другом могущество и попечение Божие, – и в том, что Он допустил подвергнуться бедствиям, и в том, что после избавил от них? "Смерти же", говорит, "не предал меня". Хорошо сказал другой переводчик (неизвестный): смерти же не отдал меня (έδωχε), выражая, что все находится в Его власти. Таким образом, пророк получил двоякое благо, – избавился и от бедствий, и от греха, как и Павел говорит в послании к Евреям: "если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны" (Евр.12:8).
"Отворите мне врата правды: вошедши в них, я исповедаюсь Господу" (ст. 19). Тем, которые наказаны и отстали от грехов своих, отверзаются врата правды.
5. Человек наказанный с дерзновением может говорить: "отворите мне врата правды". Эти слова можно принимать и в переносном смысле и разуметь врата небесные, которые заключены для нечестивых, и в которые должно ударять добродетелью, милостынею, правдою. "Это – врата Господни: праведные войдут в них" (ст. 20). Есть врата смерти, врата погибели, есть врата жизни, врата узкие и тесные. Так как много врат, то он указывает отличие врат Господних, присовокупляя: "это – врата Господни", потому что те не Господни. Какое же их отличие? То, что ими входят наказуемые и скорбящие, как узкими и тесными. Они тесны; потому и входят ими скорбящие; а врата, ведущие к погибели, – широки и пространны.
"Исповедаюсь Тебе, ибо Ты услышал меня и был мне спасением" (ст. 21). Не просто сказал: "услышал", но наперед "наказал", сделал лучшим; потому и благодарит Его не только за то, что услышан, но и за то, что наказан, потому что вследствие того и услышал. Вообще, у пророка часто высказывается такого рода благодарность; и она, как я говорил и не перестану говорить, есть лучшая жертва и приношение. "Камень, которым пренебрегли строители, он стал во главу угла" (ст. 22). Что эти слова относятся ко Христу, известно всякому, – потому что сам Он в Евангелии приводит это пророчество: "неужели вы никогда не читали в Писании", говорит, "камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла?" (Мф.21:42) А что это пророчество по-видимому не находится в связи с повествованием, но, прервав последовательность речи, стоит посреди ее, это нисколько не удивительно и не ново; так изречены многие пророчества в ветхом завете, потому что им надлежало быть прикровенными до времени, чтобы не были истреблены и сами книги. Так и пророчество о рождении Христовом, хотя, по-видимому, находится в связи с повествованием, но не имеет с ним ничего общего, именно: "се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил" (Ис.7:14; Мф.1:23). "Камень, которым пренебрегли строители". Строителями он называет иудеев, – законоучителей, книжников, фарисеев, которые отвергли Его и говорили: "Ты Самарянин и что бес в Тебе" (Ин.8:48), и еще: Он не от Бога, "но обольщает народ" (Ин.7:12). Но этот отвергнутый явился столь полезным, что сделался главою угла. Не всякий камень пригоден для угла, но только самый лучший, который может соединить стены с той и другой стороны. Итак, смысл слов пророка следующий: отвергнутый и униженный иудеями оказался столь дивным, что не только вошел в состав здания, но и соединил две стены его. Какие же стены? Уверовавших из иудеев и язычников, как и Павел говорит: "Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей учением, дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека", и еще: "утверждены на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем" (Еф.2:14,15,20). Эти слова – великое обличение для иудеев, что они, созидая, не узнали годного камня, но отвергли, как негодный, тот камень, который мог сдержать здание. Если желаешь еще более узнать эти две стены, послушай, что говорит сам Христос: "есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь" (Ин.10:16).
Это было издревле предначертано как бы в образе: Авраам был патриархом тех и других, т.е. необрезанных и обрезанных. Но там – только образ, а здесь – истина. "Стал во главу угла", т.е. соединил тот и другой народ. "От Господа было это, и дивно в очах наших" (ст. 23). Что значит: "от Господа было это"? Совершившееся, говорит, не было делом человеческим; никто ни из людей, ни из ангелов, ни из архангелов, не мог составить такого угла; не мог сделать этого ни праведник, ни пророк, ни ангел, ни архангел, но только один Бог; это собственно – Его дело. Другой переводчик (Акила) говорит: от Господа было сие (τοϋτο), т.е. это чудное и необычайное дело – составление угла. "И дивно в очах наших". Кто дивен? Угол, союз двух народов в деле благочестия, потому что и из иудеев уверовали многие тысячи, и апостолы были из иудеев. Хорошо он сказал: "в очах наших", потому что это дивное дело очевидно не для всех. И кто не изумится, кто не удивится тому, что там, где распят Христос, покланяются Христу, и распявшие Его – в бесчестии, а поклоняющиеся Ему – во славе? По всей земле прошло слово Его, присоединяя всех к истине. Оно дивно и для тех, которые как-нибудь узнают об нем, а гораздо очевиднее и яснее для верующих. Поэтому он и сказал: "в очах наших". "Сей день сотворил Господь: возрадуемся и возвеселимся в оный" (ст. 24). Под "днем" он разумеет здесь не течение солнца, но важные дела, совершившиеся в продолжение его, Как, называя день худым, разумеют не течение солнца, а случившиеся в продолжение его бедствия, так и под днем хорошим разумеют совершившиеся в продолжение его хорошие дела. Смысл слов его следующий: дивные дела, совершившиеся в этот день, совершил сам Бог, потому что совершать подобные дела свойственно только Его единой деснице.
6. Так, что может сравниться с тем днем, в который совершилось примирение Бога с людьми, прекращена долговременная борьба, земля сделалась небом, люди, недостойные земли, явились достойными царства (небесного), начаток нашего естества вознесен превыше небес, отверст рай, возвращено нам древнее отечество, уничтожено проклятие, изглажден грех, осужденные законом получили спасение без закона, вся земля и море познали своего Господа, совершилось множество и других дел, которых теперь исчислить невозможно? Представляя все это, пророк приписывает все Богу и внушает, что эти события суть дела Божии.
"Возрадуемся и возвеселимся в оный". Говорит здесь о радости духовной, разумной, сердечной. "Возрадуемся и возвеселимся в оный", потому что мы сподобились столь великих благ. И это немалая добродетель – радоваться о благах, ликовать, веселиться, с удовольствием принимать благодеяния Божии. "Господи, спаси же! О, Господи, поспеши же!" (ст. 25). Видя благополучие вселенной, изменение обстоятельств, и перемену к лучшему, и сорадуясь удостоившимся этого, говорит: "Господи, спаси же! О, Господи, поспеши же!", спаси тех, которые получают эти блага, так чтобы они преисполнились ими и показали плоды, достойные благодати; сделай для них путь удобным, так чтобы после получения они не отпали от этих благ. "Благословен грядущий во имя Господне! Благословили мы вас из дома Господня" (ст. 26), Наши блага состоят не в том только, что совершилось, но и в другом лучшем, каково: воскресение, царство, наследие со Христом. Желая выразить все это, пророк и присовокупил: "благословен грядущий во имя Господне". То же говорил и Христос иудеям: "сказываю вам: не увидите Меня отныне, доколе не воскликнете: благословен Грядый во имя Господне!" (Мф.23:39). Так как они часто возражали, что он не от Бога, что Он – противник Божий, то Он и говорит им: вы сами будете свидетельствовать, что Я не противник Божий, когда увидите Меня идущим на облаках, и воскликнете: "благословен Грядый во имя Господне!", отнимая у себя словами этой хвалы всякое оправдание. Очевидность того, что будет тогда, заставит вас высказать эти слова, которыми вы прославите Бога и вместе произнесете тяжкое обвинение на самих себя. "Благословили мы вас из дома Господня. Бог – Господь и явился нам. Соберитесь на праздник многолюдными толпами, (доходящими) до рогов жертвенника" (ст. 26-27). Пророк разумеет весь верный народ, получающий благословение в доме Божием. И везде пророки ублажают тех, которые будут веровать. Почему же они ублажают и отчего это блаженство? Потому, что Бог явился нам. "Явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков, научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке, ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа" (Тит.2:11-13). Итак, пророк удивляется здесь воплощению, – тому, что Бог и Господь, будучи таким по существу Своему, благоволил явиться во плоти. "Явлением" он называет то домостроительство, по которому Господь вселился в девическое чрево, сделался человеком и обращался с людьми. За то, говорит, "благословили мы", что удостоились такого дара. Это выражал и Христос, когда говорил: "истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали" (Мф.13:17).
"Соберитесь на праздник многолюдными толпами, (доходящими) до рогов жертвенника". Другой переводчик (Симмах) говорит: свяжите в торжестве чащи (συνδήσατε έν πανηγύρει πυχάσματα). Третий (Акила): составьте праздник из тучных (έν πιμελέσιν). От пророчества опять переходит к повествованию. Смысл этих слов следующий: празднуйте, торжествуйте. Но что значит: "(доходящими) до рогов жертвенника"? По одному переводчику (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз): принесите жертвы тучных (θύσατε θυσίας λιπαράς), а по другому (неизвестный, см. Ориг. Экз.): венки и ветви привесьте к храму (στεφανωματα καί κλάδους άνά τω ναω). В еврейском сказано: есру аг ваад оффим. И то и другое означает праздник, радостный день, торжество. От духовного пророк опять обратил речь к чувственному и упомянул о собрании иудеев.
"Ты – Бог мой, и я буду славить Тебя. Ты – Бог мой, и я буду превозносить Тебя. Буду исповедаться Тебе, ибо Ты услышал меня и был мне спасением" (ст. 28). Здесь показывает, что и без благодеяний Божиих должно благодарить Бога и прославлять Его ради величия Его и неизреченной славы. На это он указывает тем, что сделал такое прибавление после того, как сказал о благодеяниях, которыми был облагодетельствован. Я и без того, говорит, буду благодарить и исповедовать, что имею такого Господа, столь высокого, столь великого, столь невидимого, столь непостижимого. "Превозносить" – значит: прославлю. "Исповедайтесь Господу, ибо Он благ, ибо во век милость Его" (ст. 29). Не только сам приносит эту жертву, но и многих других призывает в участники хвалы и благодарения, и возвещает человеколюбие Божие, воспевая постоянно Его неизменяемость и величие. Зная это, будем и мы непрестанно благодарить человеколюбивого Бога и приносить Ему такую жертву, чтобы нам сподобиться и будущих благ, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Почему псалмы с 119-го по 133-й называются псалмами степеней? – Польза, приносимая человеку скорбями, если он без малодушия переносит их, и увещание – избегать жизни изнеженной и беспечной.– Нужно удаляться лживых, коварных людей: божественное наказание за этот порок. – В сознании себя странником на земле заключается корень великой добродетели. – Обращение с злыми людьми весьма тягостно для благочестивых. – "С ненавидящими мир я был в мире". – Что служит главною причиною вражды между людьми?1. Каждый из прочих псалмов имеет собственное надписание, а здесь несколько псалмов, поставленных вместе, имеют одно надписание: "песнь степеней", или, как говорит другой переводчик, восхождений. Некоторые называют их и степенями. Почему же, скажешь, они так названы? В смысле историческом потому, что в них говорится о возвращении из Вавилона и упоминается о тамошнем плене, а в смысле переносном потому, что они наставляют на путь добродетели: так некоторые понимают их. В самом деле, этот путь, подобно ступеням, мало-помалу возводит человека добродетельного и любомудрого и доводит его до самого неба. Другие говорят, что этим указывается на лествицу Иакова, которая была показана ему досягающею от земли до неба. Таким образом, и высшие, неприступные селения делаются доступными для нас, когда подставляются ступени и лестницы. Но так как восшедшие, потому самому, что они взошли на высоту, могут подвергнуться омрачению от головокружения, то не только восходящим, но и достигшим самой высоты, нужно соблюдать предосторожность. Эта предосторожность состоит в том, чтобы не смотреть на то, сколько мы прошли, дабы не возгордиться, но смотреть вперед, сколько остается пройти, и стремиться туда. То же и Павел выражает, когда говорит: "забывая заднее и простираясь вперед" (Флп.3:13). Таков переносный смысл этого слова. Но мы, если угодно, обратимся к истории и посмотрим на освободившихся из плена. Как же они освободились из плена? Любовью к Иерусалиму; напротив те, которые не имели этой любви, нисколько не получили участия в милости Божией, но остались и умерли в рабстве. Если и мы будем подражать им, то испытаем тоже самое. Если мы не будем исполнены любовью к благам небесным и желанием горнего Иерусалима, но постоянно будем привязаны к настоящей жизни, оскверняясь грязью забот житейских, то не сможем достигнуть отечества.
"Ко Господу в скорби моей я воззвал, и Он услышал меня". Видишь ли пользу скорби? Видишь ли готовность милосердия Божия? Польза скорби, потому что она привела их к чистой молитве; готовность милосердия, потому что оно тотчас явилось к взывающим. Тоже Бог сделал и прежде, в Египте; потому и сказал: "Я увидел страдание народа Моего в Египте и услышал вопль его от приставников его; Я знаю скорби его и иду избавить его от руки Египтян и вывести его из земли сей" (Исх.3:78). Так и ты, возлюбленный, находясь в скорби, не отчаивайся, не малодушествуй, но тогда особенно и возвышайся духом, потому что тогда молитвы твои чище и благоволение Божие полнее, и все время проводи так, чтобы жизнь твоя была исполненною трудов, знал, что "все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы" (2Тим.3:12), и что "многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие" (Деян.14:22). Не люби поэтому жизни изнеженной и беспечной и не желай идти путем широким, который не ведет к небу, – а путем узким и тесным. Если ты хочешь достигнуть высших селений, то убегай удовольствий, попирай гордость житейскую, презирай богатство, славу и власть; избери бедность, сокрушение духа, покаяние, источники слез, и стремись ко всему, чем можно приобрести спасение. Избравший это и сам находится вне опасности, и молитвы его делаются возвышеннейшими. Если ты, таким образом, устроишь себя, и с таким сердцем будешь взывать к Богу, то Он непременно услышит тебя. Для этого пророк и сказал: "в скорби моей я воззвал, и Он услышал меня", чтобы ты научился возвышаться мало-помалу и окрылять свои молитвы, чтобы ты не унывал и не отчаивался во время скорбей, но извлекал из них пользу. Если пророк Елисей, человек, не попустил ученику своему отринуть припавшую к нему жену, сказав: "оставь ее, душа у нее огорчена" (4Цар.4:27), и выразив этим не что иное, как то, что она имела для себя великую защиту и оправдание в скорби своей, то тем более Бог не отринет тебя, приступающего к Нему с прискорбною душою. Потому и Христос ублажает плачущих, а смеющихся называет несчастными. В беседе о блаженствах Он в самом начале говорит: "блаженны плачущие" (Мф.5:4). Итак, если хочешь восходить по этим ступеням, то отвергни изнеженность и беззаботность, стесни себя прискорбной жизнью, отстань от дел земных. Это – первая степень. Невозможно, никак невозможно в одно и тоже время и восходить по лестнице, и оставаться на земле.
2. Ты видишь высоту неба, знаешь краткость времени, знаешь неизвестность смерти. Не медли же и не отлагай, но с великою поспешностью приступи к этому шествию, чтобы в один день проходить по две, по три, по десяти, по двадцати степеней.
"Господи, избавь душу мою от уст неправедных и от языка льстивого" (ст. 2). Смотри, как здесь сияет евангельская заповедь: "молитесь, чтобы не впасть в искушение" (Лк.22:46). Подлинно, возлюбленный, ничто не может сравниться с искушением – попасть к человеку коварному; он опаснее дикого зверя. Зверь и кажется тем, что он есть; а тот часто скрывает яд под видом кротости, чтобы и коварство было незаметным, и впадал в яму неосторожно попавший. Потому-то пророк часто молит Бога об избавлении от таких злоумышленников. Если же должно избегать людей лживых и коварных, то тем более – развратителей, проповедующих нечестивое учение. Особенно можно назвать устами неправедными те, которые отклоняют от добродетели и увлекают к пороку. Поэтому пророк и просит Господа избавить от них душу его, потому что туда проникают стрелы их. "Что дастся тебе или что прибавится тебе при языке льстивом?" (ст. 3) Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: что доставит тебе или что прибавит язык льстивый (παρέξει… προσθήσει)? Третий (неизвестный, см. Орг. Экз.): что дал бы тебе, или что прибавил бы тебе язык с коварством (δωη… πρσθείη… χατ έπιθέσως)? Эти слова выражают не что иное, как то, что такой порок велик, что такого рода зло тяжко. Поэтому, видишь ли, как пророк гневается, негодует и говорит: "что дастся тебе или что прибавится тебе при языке льстивом?", т.е. какое достойное наказание найдется для этого зла? Подобным образом и Исаия говорил иудеям: "во что вас бить еще, продолжающие свое упорство?" (Ис.1:5)? Тоже и он говорит: "что дастся тебе или что прибавится тебе при языке льстивом?" Он или это говорит, или то, что в самом пороке уже заключается наказание; ты сам, еще прежде наказания, причиняешь себе наказание, рождая зло в самом себе. Действительно, порок есть величайшее наказание для души еще прежде наказания. Какое же может быть достойное наказание для такого порока? Здесь – никакого, кроме поражения от Бога. Человек не может воздать за него по достоинству, потому что этот порок превышает всякое наказание; а Бог поразит его. Поэтому, желая показать это, пророк тотчас присовокупляет: "изощренные стрелы Сильного с опустошительными углями" (ст. 4). "Стрелами" здесь опять он называет наказания. Другой переводчик говорит (Симмах и Феодотион): стрелы сильного изощрены, с углями, собранными в кучу (μετὰ ανθράκων εστοιβασμένων). Третий (Акила): с углями можжевеловыми (σύν αθρακίαις ὰρκευθίναις), – такими переносными выражениями увеличивая страх наказания. И то – с собранными в кучу, и это – с можжевеловыми – заключает в себе одну мысль; только там представляется количество, а здесь качество и сила наказания. Тоже выражают и семьдесят толковников словами: со угльми пустынными, т.е. опустошительными, разрушительными, истребительными. Вещами, страшными для нас, Писание означает и Божии наказания, называя их стрелами и огнем. А здесь, мне кажется, указывается также на иноплеменников, потому что другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.), выражая это, говорит: избавь душу мою от уст лживых (απο χείλους ψευδους). Таковы их слова, таковы козни и злоумышления, исполненные лжи и всякого нечестия.
"Горе мне, что жизнь моя в переселении продолжительна: поселился я в шатрах Кидарских" (ст. 5). Другой переводчик (неизвестный, см. Ориг. Экз.) говорит: увы мне, что пришествие свое я продолжил (παροικων παρείλκυσα). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): увы мне, что я пришельствовал долго (προσηλύτευσα έν μακυσμω). Таким образом они сетуют о плене Вавилонском; а Павел – о продолжительности здешней жизни: "находясь в этой хижине", говорит он, "воздыхаем под бременем" (2Кор. 5:4); и еще: "но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем" (Рим.8:23). Действительно, настоящая жизнь есть странничество. Что я говорю: странничество? Она гораздо хуже и странничества. Потому Христос и назвал ее путем: "тесны врата", говорит Он, "и узок путь, ведущие в жизнь" (Мф.7:14). И это есть самая лучшая и даже первая наука – знать, что мы странники в настоящей жизни. Древние исповедовали это и потому особенно прославились. Выражая это, Павел говорит: "Бог не стыдится их, называя Себя их Богом" (Евр.11:16).
Почему, скажи мне: "их"? Потому, что они признавали себя странниками и пришельцами. Это – корень и основание великой добродетели. Кто здесь странник, тот там будет гражданином; кто здесь странник, тот не станет привязываться к настоящим благам, не будет заботиться ни о жилище, ни о богатстве, ни о пище, ни о чем другом подобном; но, как находящиеся в чужой стране, делают все и употребляют все меры к возвращению в отечество и каждый день стремятся увидеть страну, их произведшую, так и питающий любовь к будущим благам не огорчится здешними несчастными обстоятельствами, и не возгордится счастливыми, но будет проходить мимо всего этого, как путник. Вот почему и в молитве нам заповедано говорить: "да приидет царствие твое", чтобы мы, питая в душе желание и ожидание того дня и постоянно имея его пред глазами, не увлекались настоящим. Если иудеи, желавшие возвращения в Иерусалим, даже после освобождения, оплакивают прошедшее, то какое мы можем иметь извинение, какое оправдание, не питая сильной любви к горнему Иерусалиму?
3. Посмотри, как они оплакивают свое пребывание между иноплеменниками: "поселился", говорит, "я в шатрах Кидарских": "долго жила душа моя в стране переселения: с ненавидящими мир я был в мире" (ст. 6). Здесь они оплакивают не только свое пребывание в стране чужой, но и обращение с иноплеменниками. Так и другие пророки оплакивали настоящую жизнь и говорили: "не стало милосердых на земле, нет правдивых между людьми" (Мих.7:2); и этот самый пророк: "спаси меня, Господи, ибо не стало преподобного" (Пс.11:1). Настоящая жизнь тяжела не потому только, что она исполнена суеты и безвременных забот, но и потому, что в ней много успевают люди злые.
Нет ничего гнуснее и тяжелее обращения с такими людьми. Не столько дым и смрад тяготит глаза, сколько обращение с злыми людьми огорчает душу. Не помнишь ли, как и Господь наш Иисус Христос выразил тягость пребывания с ними? Когда Он сказал: "доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас?" (Мф.17:17), то указал на то, что содержится в словах: "поселился я в шатрах Кидарских". Это – варвары, которые обыкновенно поступают с подвластными им, как звери, живут в шалашах и пещерах и доходят до свирепости диких зверей. Но еще несноснее их хищники, корыстолюбцы, развратники, живущие в роскоши. "Долго жила душа моя". Однако не много; только семьдесят лет. Но пророк называет их многими не по количеству, а по трудности обстоятельств. Для страждущих и немногие годы кажутся многими. Так должно чувствовать и нам: хотя бы мы прожили немногие годы, но должны считать их многими по сильному желанию будущих благ. Говорю это, не осуждая настоящей жизни, – да не будет; и она – дело Божие, – но, желая возбудить в вас любовь к будущим благам, чтобы вы не привязывались к настоящему, не прилеплялись к плоти и не уподоблялись малодушным, которые, хотя бы прожили тысячи лет, говорят, что – мало. Что может быть безрассуднее этого? Что может быть грубее – тогда как предстоит небо и небесные блага, "не видел того глаз, не слышало ухо" (1Кор.2:9), гоняться за тенями и желать вращаться в пучине настоящей жизни, подвергаясь непрестанным волнам, бурям и кораблекрушениям? Не таков был Павел, но он спешил и стремился туда, и только одно удерживало его – спасение людей (Флп.1:23). "Когда же я говорил с ними, они без вины враждовали со мною" (ст. 7). Видишь ли, как он показывает тяжесть тамошней жизни? Не сказал: с не имеющими мира, но: "с ненавидящими мир я был в мире". Видишь ли пользу скорби? Видишь ли плоды плена? А теперь кто из нас может сказать это? Желательно, чтобы мы с мирными были мирны; а он и с ненавидящими мир был мирен.
Как же и мы можем достигнуть этого? Если будем жить, как странники, – опять обращаю речь к тому же предмету, – если будем жить, как пришельцы, если не будем пленяться ничем настоящим. Подлинно, ничто не бывает столько причиною вражды и раздора, как любовь к настоящим благам, пристрастие или к славе, или к богатству, или к удовольствиям. Когда же ты разорвешь все эти узы и не попустишь душе пленяться чем-нибудь подобным, тогда увидишь, откуда берет свое начало раздор, где лежит основание добродетели. Для того Христос и повелевает нам быть овцами среди волков, чтобы ты не говорил: я потерпел то и то, и оттого ожесточился. Хотя бы ты потерпел бесчисленное множество обид, продолжай быть овцою, и победишь волков. Такой-то человек зол и нечестив; но ты имеешь силу, которою можешь преодолевать и злых. Что смиреннее овцы? Что свирепее волка? Однако первая преодолевает последнего, как видно на апостолах, потому что нет ничего могущественнее кротости, ничего – сильнее долготерпения. Вот почему Христос и заповедует нам быть овцами среди волков. Но сказав это и желая объяснить, каков должен быть Его ученик, и что для него недостаточно этой простоты, т.е. кротости овцы, прибавляет еще нечто другое: "будьте", говорит, "как голуби" (Мф.10:16), соединяя кротость двух смирных и незлобивых животных. Такой требует Он от нас кротости, когда мы обращаемся среди злобных! Не говори мне: он зол, я не могу сносить. Тогда особенно и нужно показывать кротость, когда мы имеем дело с злобными и враждебными; тогда и открывается ее сила, тогда и сияет ее действенность, достоинство и польза. "Когда же я говорил с ними, они без вины враждовали со мною". Другой переводчик (Симмах) говорит: и как я говорил им, они враждовали (καὶ ο˝τε ), выражая или: с ненавидящими мир я был мирен, или: за то, что я говорил им, они враждовали. Смысл этих слов следующий: во время самой беседы, говорит, когда я особенно выражал любовь свою, когда произносил особенно дружелюбные слова, тогда они и раздражались, строили козни, и ничто не укрощало их; но я продолжал соблюдать свою добродетель, не смотря на такое их расположение. Так должны поступать и мы; хотя бы нападали на нас любящих, хотя бы враждовали, хотя бы строили козни, мы должны соблюдать свое, помня заповедь, повелевающую быть подобными овцам и голубям среди волков, чтобы и их сделать лучшими, и самим достигнуть небесных благ, которых да сподобимся все мы благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков. Аминь.
Благотворное действие бедствий на иудеев во время Вавилонского плена. – "Помощь моя от Господа, сотворившего небо и землю". – Самым внешним своим видом человек обращен к небу; он не должен уклоняться от указанного ему Богом пути; не должен предаваться бездействию, если хочет получит от Бога помощь. – Смысл образных выражений Псалмопевца, изображающих всесильное божественное попечение всегда и везде.1. Посмотри на душу, которая, подвергшись бедствиям, затрудняется, недоумевает и желает получить утешение чрез обращение к Богу. Это опять действие и польза искушений; они окрыляют ее, возбуждают и заставляют искать вышней помощи, отрешая от всего житейского. Если же иудеи, грубые и привязанные к земле, от страданий во время плена сделались столь благоразумными и обратились к небу, то тем более мы во время бедствий должны поступать так и прибегать к Богу; от нас требуется большее совершенство, нежели от них. Находясь среди врагов, не имея ни города, ни стены, ни башни, ни оружия, ни помощи от людей, ни богатства и ничего подобного, но пребывая в плену и рабстве своих владык и в месте врагов, будучи угнетаемы такими великими бедствиями, они прибегли к непобедимой деснице, и лишенные средств человеческих, самой беспомощностью научились любомудрствовать; потому и говорили: "возвел я очи мои в горы, откуда придет помощь моя". Все человеческое уничтожилось, погибло, исчезло; осталось одно только спасение – от Бога. "Помощь моя от Господа, сотворившего небо и землю" (ст. 2). Видишь ли, как они ищут Бога везде, и на земле, и на небе, и на горах, и в пустыне, везде представляя Его пред собою? Видишь ли, как душа их возвышалась, как они проповедуют о Промысле, простирающемся на все? Не напрасно пророк прибавил: "сотворившего небо и землю", но прикровенно выразил такую мысль: если Он сотворил небо и землю, то может помочь везде, и в чужой земле, подать руку и в стране иноплеменников, спасти лишенных и отечества; если Он одним словом произвел такие стихии, то тем более может избавить нас от иноплеменников. Видишь ли, как любомудрствуют те, которые были бесчувственнее камней, и жили в чужой земле? Они вспоминают уже не о храме, но о небе и земле. Посмотри, как они исповедуют творчество, премудрость и промышление Божие. Те, которые прежде говорили дереву: "ты мой отец", и камню: "ты родил меня" (Иер.2:27), исповедуют теперь Творца вселенной. "Помощь моя от Господа", а не от людей, не от коней, не от богатства, не от союзников, не от оград. "Помощь моя от Господа". Эта помощь непреодолима, это содействие непобедимо, и не только непобедимо, но и легко и удобно. Не нужно ни идти далеко, ни кланяться привратникам, ни издерживать деньги, ни отправлять посольства, но можно, оставаясь дома, приобрести это покровительство; только нужно отрешиться от всего человеческого, держаться этой надежды, иметь острое зрение и смотреть на предметы высокие.
Для того Бог и сотворил из всех животных только одного человека с прямым станом и утвердил глаза его в верхней части тела, чтобы научить его и самой внешностью, что он должен взирать в высоту. Только одно это животное устроено таким образом, а все прочие смотрят вниз и обращены к земле; человек же обращен к небу, чтобы он смотрел туда, о том любомудрствовал, о том помышлял и имел острое зрение души. Потому-то и сказал один Премудрый: "у мудрого глаза его – в голове его" (Еккл.2:14), т.е. он чужд всего низкого, стремится к небу, помышляет о высоком. "Не давай споткнуться ноге твоей: не воздремлет Хранящий тебя" (ст. 3). Видишь ли, какой эти слова требуют от нас ревности? Так как они упомянули о помощи Божией, призвали помощь свыше, то пророк увещевает, предлагает совет и как бы так говорит: если хочешь получить ее, то сделай должное и со своей стороны. Что же именно он советует? "Не давай споткнуться ноге твоей", т.е. не уклоняйся, не соблазняйся, и тогда Бог подаст тебе руку помощи: не оставит тебя, не отступит от тебя.
Таким образом, от нас зависит начало дела; оно в нашей власти. Если же это в нашей власти, то, желая получить что-нибудь, мы должны привносить нечто с своей стороны, – этого хочет и Бог, – хотя малое и незначительное, однако должны привносить, не оставаясь в бездействии, не предаваясь дремоте и сну, не отчаиваясь, но действуя и стараясь спасти себя. Потому Господь наградил и тех, которые работали только с одиннадцатого часа, хотя много ли могли сделать пришедшие в одиннадцатом часу (Мф.20:6)? Но Он сделал это для того, чтобы в работе их получить повод, иметь основание к дарованию венцов. Потому пророк и говорит: "не давай споткнуться ноге твоей: не воздремлет Хранящий тебя"; когда ты сделаешь должное с твоей стороны, тогда последует и зависящее от Него. Отсюда открывается еще и то, что, если мы и сделаем должное с нашей стороны, и тогда имеем нужду в Его помощи, чтобы достигнуть безопасности, чтобы оставаться непоколебимыми.
2. Кто же попускает колебаться ноге своей? Тот, кто гоняется за вещами тленными, не имеющими твердого основания, напр., предается пристрастию к богатству, любви к житейскому. Потому такие люди часто колеблются и падают, подвергая сами себя крайней опасности. Эти вещи никогда не бывают твердыми и постоянными, но всегда колеблются и изменяются, колеблются хуже волн, проходят скорее водных потоков и рассыпаются легче всякого песка. "Вот, не воздремлет и не заснет Хранящий Израиля" (ст. 4). Если ты, говорит, так устроил себя, то и Он "не воздремлет и не заснет", т.е. не презрит, не выдаст, не оставит тебя обнаженным и беспомощным. Желая выразить это, он не напрасно сказал: "Хранящий Израиля". Смысл этих слов следующий: если Бог постоянно, издревле, со времени предков твоих, действовал для доставления тебе безопасности, то Он не оставит Своего дела, не перестанет делать так, как делал постоянно, если только ты не дашь поколебаться ноге своей, и не только не оставит тебя, но и защитит с великою силою. "Господь сохранит тебя, Господь – покров твой по правую руку твою" (ст. 5). Он будет, говорит, твоим покровителем, помощником, защитником. Видишь ли, как и здесь он хочет сделать тебя деятельным? Как бывает у воинов, стоящих в строю, Он станет по правую руку твою, чтобы ты был непобедим, деятелен, тверд, силен, чтобы воздвиг трофей, одержал победу, потому что этою рукою мы преимущественно делаем все. Он не только будет находиться при тебе и не только будет помощником твоим, но и покровом. Опять повторяю: предметами, близкими к нам, пророк означает помощь Божию; "рукой" и "покровом" изображает полное хранение и ближайшее содействие Божие. "Днем солнце не обожжет тебя и луна ночью (не повредит)" (ст. 6). Это было тогда, когда они выходили из Египта и странствовали в пустыне. Здесь он выражает великую безопасность. Впрочем, может быть и тогда, при возвращении (из Вавилона), они удостоились подобного чуда каким-нибудь другим образом. Поэтому, желая показать особенное промышление Божие, пророк прибавляет, что Бог не только избавит их от бедствий, но и от того, что обыкновенно бывает с людьми, – потому что щедродательна милость Его, неизреченно человеколюбие, не по мере нужды нашей Он подает нам помощь Свою, но превышает дарами Своими и сами прошения наши. "Господь сохранит тебя от всякого зла, сохранит душу твою Господь" (ст. 7). Тот, Кто не попускает тебе подвергаться даже малым неприятностям и до такой степени простирает Свое попечение и промышление, конечно, еще более защитит тебя от всего другого. Великая печаль отступает и проходит от мановения Божия, чего у людей не может быть. Человек часто от одного зла избавил, а от другого – не мог, или и мог, но не хотел; а всемогущая и всесильная десница Божия, какое бы ни случилось бедствие, может прекратить его, может избавить и освободить тебя от всего. "Господь сохранит вход твой и исход твой, от ныне и до века" (ст. 8). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: пришествие твое (πρσέλευσιν). Видишь ли постоянную помощь везде, и при входе и при выходе? Что может сравниться с такою любовью, с таким человеколюбием? Этими словами пророк означает всю жизнь, потому что из этого слагается вся жизнь, из входов и выходов. Выражая это яснее, он присовокупляет: "от ныне и до века". Не на один день, говорит, не на два, на три, на десять, на двадцать, или на сто, но постоянно, чего у людей не бывает; у них великое непостоянство, частые перемены, внезапные перевороты, сегодня друг, завтра враг, сегодня помогает, завтра оставляет, и часто не только оставляет, но и начинает враждовать и строить козни злее всякого врага. Дела же Божии неизменны, постоянны, вечны, тверды, бесконечны. Чтобы и нам удостоиться их, будем исполнять должное с нашей стороны, и таким образом достигать великой безопасности и будущих благ о Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава во веки веков. Аминь.
Лишения во время Вавилонского плена пробудили в иудеях пламенную любовь к храму и Иерусалиму. – "Строящийся Иерусалим подобен городу, которого здания соединены вместе". – Слава Иерусалима, как единственного места служения колен Израилевых Богу. – Цель этого установления. – Что значит: "по откровению Израилю"? – Слава Иерусалима, как столицы. – "Молите же о мире Иерусалиму..." "Да будет мир в силе твоей". – Молитва о благоденствии Иерусалима для славы Божией.1. А теперь многие даже огорчились бы при таком приглашении. Если кто пригласит идти на конские ристалища или на зрелища беззакония, то стекаются многие; а в дом молитвы немногие идут без лености. Но не так было с иудеями. Что может быть прискорбнее, когда христиане оказываются беспечнее иудеев? Отчего же они сделались такими? Опять повторяю: от плена они сделались лучшими. Те, которые прежде гнушались и избегали храма и слушания изречений божественных, ходили на горы, в рощи и дубравы, и предавались великому нечестию, теперь оставили пристрастие к суеверию, с радостью внемлют этому призыву, пробуждаются, восстают и восхищаются в душе своей. Они страдали голодом и жаждою, не "голод хлеба, не жажду воды", но "но жажду слышания слов Господних" (Ам.8:11), и испытав такое наказание, с большим желанием стремятся к тому, от чего прежде отступили. Они обнимают самый помост (Сиона) и говорят: "ибо рабы Твои возлюбили и камни его, и о прахе его жалеют" (Пс.101:15); еще: "когда приду и явлюсь лицу Божию?" (Пс.41:3) еще: "буду воспоминать о Тебе от земли Иорданской и Ермониимской, от горы Малой" (Пс.41:7); и еще: "вспоминал и изливал пред собою душу мою" (Пс.41:5). Что, скажи мне, "вспоминал" ты? "Как пройду я к месту селения дивного, до дома Божия" (Пс.41:5), т.е. что я приду к этим ликам, этим торжественным собраниям, этому богослужению. "Стояли ноги наши во дворах твоих, Иерусалим" (ст. 2). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: я возвеселился, когда сказали мне: в дом Господень мы пришли; стали ноги наши во дворах твоих, Иерусалим (είπόντων μοι: ήλθομεν… έστησαν). Видишь ли чрезмерную радость? Как бы уже получив желаемое, они радовались самому призванию и с великою любовью обнимали дом молитвы и город.
Так Бог всегда поступает. Когда мы, владея благами, не чувствуем этого, то Бог исторгает их из рук наших, чтобы то, чего не сделало обладание, сделало лишение. Тоже испытали и они, обнимая храм, обнимая город, воздавая великую благодарность Богу за возвращение им отечества, "строящийся Иерусалим подобен городу, которого здания соединены вместе" (ст. 3). Другой (Симмах): созданный, как город (την οικοδομημένην ὼς πολιν). Т.е. по переводу семидесяти: Иерусалим будет построен, как город, – указывается на время до построения его; или, по другому переводчику: мы возвратились в Иерусалим, построенный, как город, – указывается на события после плена. Так как тогда во всем городе было великое запустение и развалины, башни были ниспровергнуты, стены разрушены, и только видны были остатки древнего отечества, то возвратившиеся иудеи, видя его запустение, припоминают прежнее его благосостояние, превозносят его похвалами и говорят, что город столь славный и великолепный, имевший церковь, начальников, царей, первосвященников, и отличавшийся великою красотою, доведен до такого жалкого состояния. А что это так, выслушай сами слова: "строящийся Иерусалим"; следовательно, тогда он еще не был городом. Тоже видно и из следующих слов, которые прибавляет пророк: "здания соединены вместе". Здесь он говорит, что в городе здания были слитные, твердые и сплошные, что между ними не было ничего пустого, но во всех местах он был застроен часто, совершенно, слитно, так что был до плена непрерывным и связным целым. Потому другой переводчик (Симмах), выражал это, говорит: имеющий связь (συνάφεν έχουσα). Далее высказывает ему и другую похвалу. "Ибо туда вошли колена, колена Господни, по откровению Израилю, прославлять имя Господне" (ст. 4). Этим особенно украшался город, не столько великолепием и зданиями, сколько тем, что все стекались туда, когда происходило народное или церковное собрание, или предстоял вопрос о чем-нибудь. Так как здесь находился храм, отправлялись все богослужебные обряды, были и священники, и левиты, и царский дворец, и неприступное (святое святых), и преддверия, и жертвы, и жертвенник, и праздники, и торжества, и молитвы, и чтения, одним словом – так как здесь сосредоточена была вся сущность общественного устройства, то сюда должны были собираться все колена, особенно три раза в год: в Пасху, в Пятидесятницу и в праздник кущей, потому что в других местах все это было не дозволено. Поэтому-то, в похвалу города, он и говорит: "туда вошли колена". Другой (Акила): туда восходят скиптры (σκηπτρα). Не просто сказал: колена, но: "колена Господни". Хотя все колена были Господними, но им не было дозволено совершать все это в собственном отечестве; такая честь была предоставлена столице, собиравшей и привлекавшей к себе всех.
2. Это было установлено в целях богопознания, чтобы иудеи, блуждавшие повсюду, не имели поводов и путей к идолопоклонству. Потому Бог и заповедал там приносить жертвы, там молиться, там отправлять торжества, самым ограничением места желая оградить, удержать и обуздать их мысли, склонявшиеся к нечестию. Это и выражает пророк словами: "колена Господни, по откровению Израилю". Что значит: "по откровению Израилю"? Величайшее свидетельство, доказательство, знак промышления Божия, при котором не оставалось им никакого оправдания, если они отступят, совратятся и уклонятся к идолам. Это было величайшим свидетельством Его промышления, силы и премудрости. Там читался закон, который содержит сведения и повествования о древних великих событиях; там они, встречаясь друг с другом, соединялись любовью; там совершившиеся торжества служили для них поводом и случаем к взаимным сношениям; усиливался страх (Божий), умножалось благочестие и бесчисленное множество благ происходило от стечения их в этот город. "Прославлять имя Господне", т.е. благодарить, совершать богослужения, молиться, приносить дары и жертвы, что руководило их к благочестию и делало общественное устройство более твердым. "Ибо там поставлены престолы для суда, престолы в дому Давида" (ст. 5). Вот и другое преимущество города. Какое? То, что там царские чертоги. Это именно означают слова: "там поставлены престолы для суда, престолы в дому Давида". Другой переводчик (неизвестный переводчик): дома Давида (του οίκου). Двоякое начальство, священников и царей, там соединялось в одно, так что город украшался как бы двойным украшением – венцом и диадемою. Там были судии, к которым восходили дела, превышавшие разумение прочих. Если в каких-нибудь других городах возникал вопрос, приводивший в недоумение, то его представляли, как бы на апелляцию, к судьям иерусалимским и оттуда получалось разрешение. Так было в древности; а теперь все было в жалком состоянии, – было совершенное запустение, разрушение, развалины, немногие остатки зданий жалкого вида, только намекавшие и напоминавшие о прежнем благосостоянии. Впрочем, пророк не ограничивает своей речи этими печальными воспоминаниями, но возбуждает радостную надежду и говорит: "молите же о мире Иерусалиму, и (да будет) обилие у любящих тебя!" (ст. 6). Что значит: "молите же о мире Иерусалиму"? Иначе сказать: просите, требуйте. Другой переводчик (Симмах) говорит: приветствуйте Иерусалим (ασπάσατε), т.е. молитесь, чтобы он возвратился к прежнему благосостоянию, чтобы избавился от частых войн, чтобы получил наконец спокойствие. Или это говорит (пророк), или пророчествует.
"Молите же о мире Иерусалиму", т.е. мир будет дан ему. "И (да будет) обилие у любящих тебя!". Другой (Симмах): будут спокойны (ηρεμήοσουσιν). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): да благоденствуют любящие тебя (ευ παθήσαιεν αγαπω̃ντές σε). Здесь представляется величайшее благоденствие, когда оно не ограничивается только самим городом, но и любящие его наслаждаются благами, между тем как в прежние времена было напротив. Тогда те, которые ненавидели его и нападали на него, были особенно сильны, сильнее и славнее других, и легко одерживали победы. Но теперь те, которые любят тебя, будут в великой безопасности, будут ограждены вместе с тобою. Здесь он разумеет или тех, которые будут содействовать им, или самих граждан. "Да будет мир в силе твоей и обилие в крепостных башнях твоих!" (ст. 7). Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): в ограждении твоем (προτεισκίσματι̣). Третий (Симмах): в окрестности твоей (περιβόλω).
Что значит: "в силе твоей"? Значит: в недрах твоих, в жителях твоих, в благосостоянии твоем. Так как война разрушительна, и погубила его, то и желает ему мира. "И обилие в крепостных башнях твоих". Другой (Симмах): во дворцах твоих (βασιλείοις), Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): благоденствие (ευπάθεια). Четвертый (неизвестный, см. Ориг. Экз.): спокойствие (ηρεμία). Предсказывает им не только избавление от бедствий, но и получение бесчисленных благ: мира, изобилия, плодородия. Какая польза от мира, если будут жить в бедности, нищете, голоде? И какая польза от изобилия, если будет война? Потому он и предсказывает им и те и другие блага – и пребывание в изобилии, и пользование им в безопасности, в мире. "Ради братьев моих и ближних моих я говорил о тебе: "(да будет) мир!" (ст. 8). Разумеет или соседей, радовавшихся их падению, и молится о мире, чтобы и те смирились и познали силу Божию, или говорить о братьях, живших в городе. Итак, "ради братьев моих и ближних моих", да будет мир, чтобы вы хотя поздно успокоились, сделавшись от бедствий лучшими. "Ради дома Господа Бога нашего я искал тебе блага" (ст. 9). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): скажу мир в тебе (λαλήσω είρήνην έν σοί). Сказав: "ради братьев моих и ближних моих", и показав, что он молится об этом не ради заслуг их, но чтобы более облагодетельствовать их, прибавляет: "ради дома Господа Бога нашего", т.е. желаю мира для Его славы, для восстановления Его богослужения, для большего распространения Его учения. Одни из иудеев родились во время плена, а другие были свидетелями и отведения в плен и возвращения. Первые узнали обо всем этом от старейших, – о бывшем прежде, при совершении богослужения, благолепии и благоденствии, которого они лишились. Видишь ли, как он смиряет их гордость, чтобы не думали, будто они получили блага, как потерпевшие достойное наказание, но знали, что они возвращены в свое отечество для славы Божией, и зная это, были осторожны, чтобы, предаваясь прежним грехам, не испытать того же?
Зная это, и мы будем всячески стараться не падать; если же когда-нибудь впадем в грехи, то постараемся скорее встать и не обращаться к прежнему, чтобы не услышать сказанного расслабленному: "вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже" (Ин.5:14). Это сказано для того, чтобы научить добродетельных крепко хранить свою добродетель, а освободившихся от грехов – оставаться при доброй перемене, дабы всем вместе получить небесные блага, которых да сподобимся все мы благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Находясь в плену, иудеи научились немалым истинам и в частности – тому, чтобы искать помощи единственно у Господа. Молитва о помиловании ради тяжкого перенесенного наказания. – "Премного насыщена душа наша презрением от благоденствующих и уничижением от гордых".1. Видишь, как везде видна польза плена. Те, которые всегда привязаны были к земле, надеялись на ассириян и египтян, на крепость стен, на множество богатства, теперь отрешаются от всего этого, прибегают к непобедимой деснице, обращаются к этой надежде, приобретают высокие мысли и, отказавшись от земли и лишившись храма, – потому что храм их был разрушен, – призывают наконец самого Бога с неба. Он называется живущим на небе, не потому, чтобы ограничивался местом, – нет, Он, все наполняет, – но потому, что Он преимущественно обитает в тамошних силах, подобно как говорится, что Он обитает и в людях: "вселюсь в них и буду ходить в них" (2Кор.6:16). Таким образом, находясь в стране иноплеменников, иудеи научились немалым истинам, именно – отрешаться от земли, и ясно понимать, что Бог везде скоро внемлет, когда призывают Его. Так как, наконец, появлялся луч новой жизни, то пророк и начинает касаться будущего, отвергая мало-помалу и прикровенно закон о соблюдении мест. "Вот, как очи рабов (обращены) на руки господ их, как очи рабы (обращены) на руки госпожи ее, так очи наши – ко Господу Богу нашему, доколе Он ущедрит нас" (ст. 2). Посмотри здесь опять, как возросло их благочестие: не на короткое только время они питают надежду на Бога, но навсегда предаются ей и утверждаются на ней. Потому приводят и сравнение, которым выражают именно то, что они ни от кого другого не ожидают себе помощи и содействия и ни к кому другому не обращают взоров, подобно как рабыня и раб имеют одно только средство к получению и пищи, и одежды, и всего содержания – от господ своих, и не перестают взирать на них, но ожидают, когда получат, а когда получат, то остаются благодарными, и поступают так постоянно. Так и они, желая показать, что они взирают на Него и делают это постоянно, что они не имеют никакой другой надежды и неотступно ожидают Его помощи, и что все, находящееся у них, принадлежит Ему, упоминают о рабынях и рабах. Смотри, как те, которые прежде, будучи приглашаемы идти к Богу, слушали это с отвращением и небрежностью, теперь от несчастий сделались настолько лучшими, что не хотят отступить от Него, но ожидают, служат и просят от Него, "доколе Он ущедрит нас". Не сказал: доколе даст награду, или: доколе сделает вознаграждение, но: "доколе Он ущедрит нас". Так и ты, человек, постоянно приступай, хотя получишь, хотя не получишь; если не получишь, не отступай, и непременно получишь. Если и жестокого начальника преклонила на милость неотступность вдовы (Лук.18:5), то можешь ли иметь прощение ты, так скоро отступая от Бога, унывая и ослабевая? Не видишь ли, как служанки не отступают от господ, не позволяя ни мысли, ни взору блуждать по сторонам? Так поступай и ты; следуй одному Богу и, оставив все прочее, будь в числе Его слушателей, и непременно получишь то, чего просишь с пользою для себя.
"Помилуй нас, Господи, помилуй нас, ибо много насыщены мы уничижением" (ст. 3). Видишь ли сокрушенную душу? Они просят спасти их по милости, и даже не по милости заслуженной, а потому, что они потерпели великое наказание, как и Даниил говорит: "умалены, Господи, паче всех народов" (Дан.3:37). Тоже и они говорят в своей молитве: мы потерпели крайнее бедствие, лишились отечества и свободы, сделались рабами иноплеменников, жили в унижении, были изнуряемы голодом, притеснением и жаждою, подвергались оплеванию и были попираемы ногами в течение всего времени: за это прости и помилуй нас. Что значит: "премного насыщена душа наша"? Сама душа наша, говорит, ослабела и изнурилась от великих бедствий. Многие, хотя подвергаются бедствиям, но переносят их мужественно; а мы, говорит, и этого лишились; мы унываем во время бедствий, сокрушаемся. Они не пользовались надлежащим образом дарованными им преимуществами; потому Бог и исправил их противным тому, как он всегда делает. Так Адама, не употребившего на пользу пребывания в раю, Он исправил изгнанием из рая; и жену, сделавшуюся худшею от равной с мужем чести, Он сделал лучшею посредством порабощения и подчинения. Так и этих иудеев, которые от свободы и безопасности в своем отечестве сделались худшими, необузданными и невоздержными, Он исправляет противным тому. Умоляя о помиловании, они и говорят Богу: "Премного насыщена душа наша презрением от благоденствующих и уничижением от гордых" (ст. 4). Другой переводчик (Симмах) говорит: много насытилась душа наша, от порицания благоденствующих, от презрения гордых (πολλων εχοστάσθη.. έπιλαλούντων των εύθηνούντων, έξευτελζόντων των ύπερηφάνων). Третий (Акила): поношения надменных (του̃ μυκτηρισμου των ύπερφερω). Четвертый (неизвестный переводчик): унижения самих благоденствующих (έξουδενωσεως αύτων εύθηνούντων). Они выражают одну и туже мысль: оплакивают бедствия словами: напиталась душа наша презрением; а семьдесят толковников говорят другое, именно: чтобы все это обратилось на них, чтобы они сами испытали тоже, чему подвергли нас, чтобы смирилась их гордость и надменность. Так часто и случается; Бог обыкновенно делает это, смиряя высокомерных и унижая гордых, чтобы отклонить их от пути, ведущего к погибели. Нет ничего хуже гордости. Для того и бывают искушения и скорби, дано смертное тело и посылаются многие несчастные обстоятельства, для того страдания и болезни, чтобы крепко обуздать душу, которая легко надмевается и доходит до гордости. Поэтому не смущайся, возлюбленный, когда подвергаешься искушениям, но помня слова пророка: "Благо мне, что Ты смирил меня, чтобы я научился оправданиям Твоим" (Пс.118:71), принимай несчастье за врачество, пользуйся искушением надлежащим образом, и достигнешь величайшего спокойствия, которого да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Псалмопевец внушает Израильтянам, возвратившимся из плена, приписывать свое спасение Господу. – Для чего им дана была безопасность не вдруг, а мало-помалу? "Живыми они поглотили бы нас". – Как человек может усмирять свои страсти? – На кого можно гневаться? – Сравнение сильного гнева врагов с потоком и значение этого. – "Благословен Господь, не предавший нас в добычу зубам их! Помощь наша в имени Господа".1. Часто я говорил, и теперь скажу, и не перестану говорить: велик плод плена и может приводить внимательных к любомудрию. В самом деле, посмотри, что говорят теперь после плена те, которые прибегали к идолам, отвращались от Бога и предавались нечестию, как они приписывают свое спасение Богу? И пророк, как превосходный хороначальник, заповедует им непрестанно говорить это. Сказав наперед сам, он внушает и им, как учитель ученикам, говорит: "если бы не было Господа с нами, когда восстали люди на нас, то живыми они поглотили бы нас" (ст. 2). Они были безоружны, наги, пленники, рабы, только что освободились от бедствий, имели город без стен, или даже вовсе не имели города, и по возвращении были для всех готовою добычею; но вместо стены и крепости был у них Бог. Тоже и мы ныне будем говорить: "если бы не было Господа с нами, то живыми они поглотили бы нас". Действительно, чего не сделал бы враг наш диавол, "если бы не было Господа с нами"? Послушай, что Христос говорит Симону: "Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя" (Лк.22:31,32). Этот злой и ненасытный зверь, если бы не был непрестанно обуздываем, ниспроверг бы и расстроил все. Если он, получив некоторую малую власть над блаженным Иовом, разрушил дом его до основания, исказил его тело, произвел такие прискорбные события, истребил его имение, умертвил его детей, наполнил плоть его червями, вооружил жену, сделал друзей врагами, внушил рабам так оскорблять его, то, не будучи обуздываем различным образом, не погубил ли бы он всех? Потому и говорит пророк: "если бы не было Господа с нами". Они были весьма малочисленны и бедны, и многие нападали на них по возвращении.
Но и в том открывалась премудрость Божия, что не вдруг дана была им безопасность, а мало-помалу и постепенно. Бог сделал так для того, чтобы соблюсти их в боговедении и чтобы не исчезло исправление, произведенное в них пленом. Так как избавление от бедствий обыкновенно делает людей более беспечными, то Он и при самом даровании благ попускал им подвергаться частым искушениям, чтобы искушения были для них постоянным упражнением в любомудрии. Бог не оставляет людей навсегда ни в несчастии, чтобы они не изнемогли, ни в счастии, чтобы они не сделались беспечными; но различными способами устрояет их спасение. "То живыми они поглотили бы нас". Видишь ли, как он изображает зверство нападающих? Действительно, есть люди, обнаруживающие свирепость зверей, и даже свирепее их поступающие с своими единоплеменниками. Зверь, напав однажды, оставляет ярость и уходит, или, будучи прогнан, не нападает более; а люди часто после неудачи опять нападают, стараясь растерзать само тело ближнего. Так безрассуден гнев, так кипит и клокочет эта страсть! Как же можем мы истребить эту болезнь? Если будем рассудительны, если будем помышлять о смерти у ежедневно умирающих, если будем вникать в самое естество наше, которое есть земля и пепел. Когда красота лица обольщает твою душу, то поди к памятникам и гробам предков, и посмотри на лежащих там, как они обратились в прах, – и ты получишь от этого зрелища великое расположение к сокрушению. Не укоряй слов моих в жестокости. Как одержимые горячкою, освободившись от болезни, имеют нужду в чистом воздухе, так точно и неистовствующие страстями, пришедши к памятникам, как бы находят здоровое местоположение и избавляются от многих болезней. В самом деле, довольно одного вида урны, чтобы смирить человека самого гордого. Отсюда перенесись мыслью к будущему страшному дню, к тем истязаниям и осуждениям, к тем наказаниям, в которых нет утешения, от которых никто не защитит тебя. Всем этим усмиряй страсти. Вспоминай также о тех людях, которые в настоящей жизни из богатства впали в бедность, из славы – в бесчестие; и если хочешь гневаться, то гневайся не на сродного тебе брата, а на злого духа. Вот на кого ты можешь устремлять эту страсть; с ним не мирись никогда, на него изливай и истощай свой гнев, ему ставь западню, против него не переставай никогда вести войну. "Когда рассвирепела ярость их на нас, то вода потопила бы нас: но поток перешла душа наша, душа наша перешла чрез стремительную воду" (ст. 3-5). "Потоком" и "водою" пророк называет здесь невыразимый гнев врагов. Он есть вода, несущаяся беспорядочно и с великой стремительностью и силою увлекающая то, что ей встречается. Впрочем, здесь говорится не только о наступлении бедствий, но и о миновании их.
2. Не будем же падать духом, когда постигают нас бедствия. Каковы бы они ни были, они – поток и мимолетное облако; какую бы ты ни назвал скорбь, она имеет конец; на какое бы ни указал бедствие, оно имеет предел. А если бы они не имели конца, то не достало бы нашего естества. Но, скажешь, они увлекают многих? Не по собственной стремительности, а потому, что увлекаемые сами беспечны и легко претыкаются. Поэтому, чтобы нам не быть увлекаемыми и идти по самой глубине этого потока, будем осматривать местность его и держаться священного якоря, чтобы не потерпеть кораблекрушения. Так и поток воды до времени бывает страшен, а потом безмерно понижается. "Вода потопила бы нас". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: тогда воды потопили бы нас, как бездна, дошедши до души нашей (ύδατα ώς φάργξ παρελθόντα). "Но поток перешла душа наша".
Другой (Акила) говорит: тогда вознеслись бы над душою нашею гордые, как воды (ώς τά υδατα ὺπερήφανοι). Видишь ли, какова помощь Божия, как среди таких бедствий Он не попустил им подвергнуться потоплению? Бог попускает умножаться бедствиям не для того, чтобы потопить нас, но чтобы сделать нас более опытными и яснее показать Свою силу. Гордыми здесь называются враги, которые, нападая сильнее всякого потока и всякой неудержимой воды, не причинили им никакого вреда; а причиною этого помощь Божия, содействие свыше, непобедимая защита. Поэтому, сказав об избавлении от бедствий, пророк говорит и о Виновнике избавления, и притом в виде славословия: "благословен Господь, не предавший нас в добычу зубам их! Душа наша избавилась, как птица из сети птицеловов: сеть порвалась, и мы избавились" (ст. 6,7). Видишь ли, как он изображает и собственную слабость, и силу врагов? Те нападали, как дикие звери и львы, готовые пожрать самое тело их, вооружившись и силою и яростью; а эти были слабее всякой птички. Но дивные дела Божии тогда особенно и открываются, когда слабые побеждают сильных. Нападение было невыносимо не потому только, что с одной стороны были враги сильные и страшные, исполненные великой ярости и готовые пожрать саму плоть, а с другой люди слабые, малочисленные и удобоуловимые, но и потому, что последние находились среди бедствий, поставлены были в самые затруднительные обстоятельства и со всех сторон угрожаемы войнами. Но всегда Сильный и готовый спасать избавил нас, говорит, с великой легкостью и после того, как мы подверглись бедствиям. Желая выразить это, он сказал так: "душа наша избавилась, как птица из сети птицеловов: сеть порвалась, и мы избавились". Потом, показывая и то, каким образом это было, прибавляет: "помощь наша в имени Господа, сотворившего небо и землю" (ст. 8). Видишь ли силу Защитника? Видишь ли Его могущество? Он разрушил и сами средства нападения.
Это можно принимать и в переносном смысле, – в отношении к диаволу и роду человеческому. Пророк показывает, как Бог избавил от него, как разрушил козни его. Это произошло с того времени, когда Христос сказал ученикам: "даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью" (Лк. 10:19). Теперь уже не открытая борьба и не равный бой; но диавол лежит, повергнутый на землю, а ты стоишь прямо и поражаешь сверху; он обессилен, а ты крепок. Почему же он часто одерживает над нами победу? По нашему малодушию, по беспечности спящих. Если ты захочешь противостать ему, то он не посмеет идти против тебя. Если же он побеждает тебя спящего, то это происходит не от его силы, а от твоего малодушия. Кто, даже из самых слабых, не победит спящего? Но теперь крепкий связан, сосуды его расхищены (Мф.12:29), сила его сокрушена, убежище его разрушено, мечи у него отняты. Чего же хочешь более? Почему боишься его? Почему страшишься? Тебе повелено попирать его, обессиленного: почему же ты трепещешь, скажи мне, почему колеблешься? Разве не понимаешь, какого имеешь ты Помощника? Ведь не только враг сделался слабее, но и помощь тебе стала больше. Волнения плоти усмирены, бремя греха свергнуто, ты получил благодать Духа, силу помазания: "как закон, ослабленный плотию, был бессилен, то Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грех и осудил грех во плоти, чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти" (Рим.8:3,4). Он сделал плоть покорною, даровал тебе оружие – броню правды, препоясание истины, шлем спасения, щит веры, меч Духа; дал тебе залог – плотию Своею питает тебя, кровию Своею напояет тебя; вручил тебе крест, как копье, копье никогда несокрушимое; связал диавола и поверг его на землю. Итак, ты безответен, если бываешь побеждаем; не имеешь оправдания, если терпишь поражение, потому что имеешь бесчисленные средства к победе. "Сеть порвалась, и мы избавились. Помощь наша в имени Господа, сотворившего небо и землю". Видишь ли, какой у тебя Вождь, какой Царь? Создатель всего, словом Своим произведши такие существа, столь огромные, столь великие. Не падай же духом, стой мужественно; ничто не препятствует тебе воздвигать славный трофей. Зная это, возлюбленные, будем бодрствовать и подвизаться, не будем спать, но, изострив оружие и усилив ревность, будем непрестанно нападать на врага, чтобы, одержав светлую победу, с великою славою достигнуть нам царства небесного, которого да сподобимся все мы благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
"Надеющиеся на Господа - как гора Сион": для чего здесь пророк прибавил слово: "Сион"? – Христианин должен желать не спокойной и безбедной жизни, а не колеблемой – от опасностей. – Непобедима сила праведника, надеющегося на Бога; колебание состоит в погибели души и отпадении от добродетели. – Что делает Иерусалим особенно крепким и почему? – И удостоиться благ и подвергнуться наказанию зависит, прежде всего, от нас. – Кого называет пророк правыми сердцем? – "Мир Израилю!"1. Для чего пророк прибавил: "Сион"? Для чего не сказал просто: "как гора", но упомянул именно об этой горе? Для того чтобы научить нас не падать духом в несчастьях, не погружаться в уныние, но, держась надежды на Бога, мужественно переносить все – и войны, и битвы, и смятения. Как эта гора, сделавшись некогда пустынною и лишенною жителей, опять достигла прежнего благосостояния и возвратила древнее благополучие вследствие возвращения своих обитателей и откровения чудес, так и мужественный человек, хотя бы потерпел бесчисленное множество бедствий, не поколеблется. Так и ты желай жизни не безопасной, бездейственной и безбедной, но неколеблющейся от опасностей. Не одинаково ведь можно показать свое искусство, оставаясь спокойно в пристани или переплывая волнующееся море. Один делается ленивым, беспечным и слабым; а другой, испытав много подводных камней, много скал, много бурных ветров и других морских опасностей, и перенесши все это, делает свою душу более крепкою. Ты введен в настоящую жизнь не для того, чтобы бездействовать, лениться, не терпеть никаких бедствий, но чтобы чрез страдания сделаться славным. Не будем же искать покоя, или роскошной жизни; желание этого прилично не мужественному человеку, а червю, более животному неразумному, нежели имеющему разум. Ты молись усердно, чтобы не впасть в искушение; но когда впадешь, то не скорби, не смущайся, не унывай, а употребляй все силы, чтобы сделаться славным. Не видишь ли, как мужественнейшие из воинов, слыша призывающую трубу, взирают на трофеи, на победы, на венцы, на доблестных предков? Так и ты, при звуке духовной трубы, встань и будь мужественнее льва; иди и на огонь, и на железо. Сами стихии стыдятся истинно мужественных людей. И звери боятся таких храбрых мужей; хотя бы они рассвирепели от голода, или от своих природных свойств, они забывают все, увидев праведника, и удерживают ярость свою. Итак, ограждай себя этим оружием, и ты не будешь бояться даже огня, хотя бы ты видел пламя, восходящее до неба. У тебя Вождь доблестный, всемогущий и одним мановением разрушающий опасности. Все – Его, и небо, и земля, и море, и звери, и огонь; все для Него легко изменить и передвинуть. Почему же, скажи мне, ты боишься? Не по чему иному, как по лености и собственному нерадению. Смерть не выше ли всех бедствий? Но и она есть долг природы. Почему же ты не извлекаешь пользы из этого долга? Если, волею или неволею, необходимо идти этим путем, то почему не идти с пользою, с подвигами, доставляющими не временные блага, но радость, превышающую здешние скорби? Если же эти слова кажутся тебе тяжкими, то представь людей, которые, не ожидая награды, подвергаются продолжительному страданию, постоянно борются с голодом, имеют неизлечимые и продолжительные болезни, заставляющие их часто желать прекращения жизни, а иногда бросаться в петлю и на меч. Тебя же ожидает небо и небесные блага, и ты не трепещешь, не страшишься, предаваясь беспечности и притом имея такого Помощника? Разве не слышишь слов пророка: "надеющиеся на Господа – как гора Сион"? Словом: "гора" он выражает непоколебимость надежды на Бога, ее твердость, неприступность, непобедимость. Как никто не может ни сдвинуть, ни поколебать горы, хотя бы употреблял бесчисленные средства, так и тот, кто нападает на возлагающего надежду на Бога, возвратится домой с пустыми руками. Подлинно, надежда на Бога гораздо тверже горы. "Не подвижется во век живущий в Иерусалиме". Другой переводчик (Симмах) говорит: непоколебим во век живущий окрест Иерусалима (άπείτρεπτον… οίκούμενον περὶ Ίερυσαλὴμ). Но, скажешь, разве не поколебались три отрока и Даниил? Нет. Они лишились отечества, подверглись плену, но колебания не показали никакого никогда; напротив среди такого смятения, среди такого множества волн они, как бы стоя на камне и находясь в тихой пристани, не потерпели ничего неприятного. Не называй колебанием несчастные обстоятельства; не в этом колебание, а в погибели души и отпадении от добродетели; такому колебанию и среди опасностей не подвергаются люди бодрствующие, напротив они укрепляют тогда свое любомудрие и сияют еще более. Если же хочешь принимать в переносном смысле эти слова: "не подвижется во век живущий в Иерусалиме", то вообрази тамошнее состояние, – в горнем отечестве. Подлинно, достигшие его свободны от всех превратностей. Там нет ничего соблазняющего, ни похоти, ни удовольствий, ни поводов ко греху, ни печали, ни болезни, ни опасности; всего этого там совершенно нет. "Горы вокруг его, а Господь – вокруг народа Своего, отныне и до века" (ст. 2). Здесь пророк говорит и о защите, представляемой городу самим его местоположением; но не допускает надеяться на это, а возводит к непобедимой помощи – к Богу.
2. Хотя и горы, говорит, ограждают его, но он нуждается в той (высшей) защите: она делает его непобедимым. Поэтому другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) переводчик говорит: Господь же окрест народа своего (περὶ), т.е., не надейтесь на окрестные горы, потому что этот город делает непобедимым то, что "не оставит Господь жезла грешных над жребием праведных, чтобы не простерли праведные рук своих к беззакониям" (ст. 3). Показывает основательную причину помощи Божией, на которую они могут надеяться. Какую же? Бог не допустит, говорит, чтобы блага праведных были в руках грешников. Говорит это как для того, чтобы они надеялись на помощь Божию, так и для того, чтобы пребывали в добродетели, если они хотят постоянно получать помощь Его и обладать собственными благами. Этим он показывает, что и обладание благами и безопасность зависят от собственной их воли. "Жезлом грешных" называет царство врагов. А смысл этих слов следующий: не попустит владеть наследием праведных; если же на время Он попускал это, то для исправления, внушения и вразумления. "Чтобы не простерли праведные рук своих к беззакониям". Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): поэтому не простирают праведные на беззаконие рук своих (διὰ του̃ ουκ εκτείνουσιν). Почему? Потому, как выше сказано, что Бог защитит, отмстит, отразит, отгонит врагов от владений их. Он как бы так говорит: искушением наученные и рядом благ улучшенные, они постоянно будут жить в добродетели, и, вразумляясь тем и другим, не прикоснутся к пороку. Так все служило к тому, что душа их сделалась лучшею, от постигающих бедствий получая исправление и от подаваемых благ усиливая свою ревность. "Яви, Господи, благо добрым и правым сердцем!" (ст. 4). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): благотвори (αγαθοποίησον). "А склонных к хитрости накажет Господь с совершающими беззаконие. Мир Израилю!" (ст. 5). Видишь ли, что начало всего зависит от нас – и удостоиться благ и получить наказание? Но хотя начало от нас, однако и при этом сияет великий свет человеколюбия Божия. Он с великим избытком побеждает нас Своими воздаяниями; за грехи Он налагает соразмерное наказание, а за добрые дела дает превосходнейшее воздаяние. "Правыми" пророк называет здесь людей не лукавых, простосердечных, не имеющих в себе ничего скрытного и коварного. Такой правоты особенно Бог ищет везде. Такова добродетель: она проста и открыта, а порок напротив изменчив, извилист и запутан; это можно видеть на опыте. Так, кто хочет солгать и обмануть, тот, представь, сколько употребляет усилий, сколько должен придумать различных средств и хитрых слов, сколько иметь ловкости. А кто говорит истину, тому не нужно ни труда, ни беспокойства, ни лицемерия, ни хитростей, и ничего подобного, потому что она сияет сама собою. Как безобразные лица нуждаются во многих внешних уборах и покровах для прикрытия естественного безобразия, а прекрасные по природе напротив безыскусственно сияют сами собою, так бывает с ложью и истиною, с пороком и добродетелью. Отсюда очевидно, что порок еще прежде наказания сам причиняет наказание, а добродетель еще прежде воздаяния сама доставляет награду. Как добродетель заключает в себе самой награду еще прежде венцов, так порок заключает в себе самом мучение еще прежде наказания. Действительно, что может быть несноснее наказания, происходящего от греха? Потому и Павел, упоминал о развратниках, растлевающих свою красоту и извращающих законы природы, говорит, что в этом самом и заключается величайшее мучение еще прежде наказания. "Мужчины", говорит он, "на мужчинах делая срам и получая в самих себе должное возмездие за свое заблуждение" (Рим. 1:27), называя возмездием греха их само распутство и действие. "Мир Израилю!". Молитвою (пророк) заключает речь. Таковы души святых: с увещанием и советом они соединяют молитву, доставляя слушающим величайшую помощь.
"Мир" здесь он разумеет не только чувственный, но и высший, от которого и тот происходит; молится, чтобы душа не восставала сама на себя, воздвигая борьбу страстей. Такого мира будем искать и мы, чтобы нам достигнуть обетованных благ, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, во веки веков. Аминь.
Духовный плен тяжелее чувственного. – Состояние иудеев, возвратившихся из Вавилонского плена, было отлично от состояния их отцов по выходе из Египта. – Особая причина радости первых. – Почему в начале псалма сказано: "когда возвратил", а потом (ст. 4): "возврати"? – "Сеющие со слезами пожнут с радостью". – Никому так мало полезен покой, как человеку. – В страданиях не нужно унывать в виду обетованной за это награды.1. Слово: "плен" по названию своему просто, но имеет много значений. Есть плен добрый, о котором напр., говорит Павел: "и пленяем всякое помышление в послушание Христу" (2Кор.10:5); есть и худой, о котором напр., он говорит: "которые вкрадываются в домы и обольщают женщин" (2Тим.3:6); есть духовный, о котором говорится: "проповедовать пленным освобождение" (Ис.61:1); есть и чувственный – от неприятелей. Но первый – тяжелее. Взявшие кого-нибудь в плен по закону войны часто и щадят пленных; хотя заставляют их носить воду, рубить дрова и ходить за лошадьми, но нисколько не вредят их душе; а кто взят в плен грехом, тот приобрел себе властелина жестокого и беспощадного, принуждающего его к делам самым постыдным. Этот тиран не умеет ни щадить, ни миловать. Послушай, напр., как он, взяв в плен жалкого и несчастного Иуду, не пощадил его, но сделал святотатцем и предателем, а по совершении греха, вывел его на зрелище пред иудеями, открыл его преступление и не допустил воспользоваться покаянием, но, предупредив раскаяние, довел его до петли. Грех есть властелин жестокий, дающий нечестивые приказания, подвергающий бесчестию повинующихся ему. Поэтому, увещеваю вас, будем с великой ревностью убегать власти его, будем бороться с ним, никогда не станем мириться с ним, и, освободившись от него, будем пребывать в этой свободе. Если иудеи, освободившись от иноплеменников, были утешены. то тем более мы, освободившись от греха, должны радоваться и восхищаться, и хранить вечно эту радость, а не нарушать и не осквернять ее, снова предаваясь тем же порокам. "Как мы были утешены". Другие переводчики говорят (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): как мечтающие во сне (ένυπνιαζόμενοι); в еврейском: как мечтающие во сне (хаолемим). Что значит: "утешены"? Мы, говорит, исполнены покоя, радости, удовольствия. "Тогда наполнились уста наши радостью и язык наш веселием. Тогда говорили среди народов: "Великое Господь сотворил с ними". Великое Господь сотворил с нами: мы веселились" (ст. 3,4). Радость по случаю освобождения из плена не мало содействует перемене к лучшему. Но, скажешь, кто не радуется при этом? Отцы их, когда были освобождены из Египта и изведены из тамошнего рабства на свободу, с крайней неблагодарностью роптали среди самих благ, негодовали, были недовольны, постоянно сетовали. Но мы, говорит, не так: мы радуемся и восхищаемся. Высказывают и причину радости. Мы радуемся, говорит, не только по причине освобождения от бедствий, но и потому, что отсюда все узнают Божие промышление о нас: "тогда говорили среди народов: "Великое Господь сотворил с ними". Великое Господь сотворил с нами". Не напрасно здесь допущено повторение, но для того, чтобы показать великую радость, какую имели они. Одни слова принадлежат язычникам, а другие – им. И, смотри, они не сказали: спас нас, или: освободил нас, – но: "сотворил", желая словом: "сотворил" выразить необычайность дела, исполненного чудесности. Видишь ли, что, – как я часто говорил, – чрез этот народ научилась вселенная, когда он был отводим в плен и возвращаем оттуда? Самое возвращение было вместо проповедника, потому что слух о них распространялся везде, открывая всем человеколюбие Божие; и поистине велики и необычайны были чудеса, совершившаяся с ними. Сам обладавшей ими Кир отпустил их, когда никто не просил, но Бог смягчил душу его; и отпустил не просто, а с дарами и пожертвованиями. "Возврати, Господи, пленных наших, как потоки (влечешь) южным ветром" (ст. 4). Почему он в начале псалма сказал: "когда возвратил Господь плен Сиона", а здесь: возврати? Он говорит о будущем. На это наводит нас особенно другой переводчик, который не сказал: когда возвратил, но: когда возвратит. Притом, это дело, начавшись тогда, не вдруг совершилось все, но было много переселений иудеев, – было и первое, и второе, и третье.
2. Итак, или это говорит (пророк), или он молится, чтобы избавление было всецелое. Многие из иудеев хотели остаться в стране иноплеменников; поэтому, пламенно желая избавления, он говорит: "возврати, Господи, пленных наших, как потоки (влечешь) южным ветром", т.е. побуждая и поощряя с великой стремительностью, с великою силою. Другой переводчик (Акила), выражая это самое, сказал: как ручьи (καταρροίας). Третий (Симмах): ках протоки οχετούς). Четвертый (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): как спуски воды (αφέσεις). "Сеющие со слезами пожнут с радостью" (ст. 5). Это сказано об иудеях, но часто может иметь приложение и ко многим другим случаям. Такова добродетель: она получает блистательные награды за труды. Поэтому нам нужно наперед трудиться и изнуряться, и потом уже искать покоя. Это всякий часто может видеть и в делах житейских. Потому и пророк в речи своей указал на сеяние и жатву. Как сеющий должен работать, трудиться, проливать пот и переносить холод, так и упражняющийся в добродетели. Ничему так не несвойствен покой, как человеку. Потому Бог и сделал путь его узким и тесным; даже не только дела добродетели, но и дела житейские Он соединил с трудом, и последние гораздо более. И сеятель, и строитель, и путник, и дровосек, и ремесленник, и всякий человек, если хочет приобрести что-нибудь полезное, должен работать и трудиться. И как семена имеют нужду в дожде, так мы в слезах. Как землю нужно пахать и копать, так и для души, вместо заступа, нужны искушения и скорби, чтобы она не произрастила худых трав, – чтобы смягчилась ее жестокость, чтобы она не возгордилась. И земля, без тщательного возделывания, не приносит ничего здорового. Итак, смысл слов пророка следующий: нужно радоваться не только возвращению, но и плену, и за то и другое исповедовать благодарность Богу. Это – сеяние, а то – жатва. Как сеющие после трудов пользуются плодами, так и вы, говорит, когда отошли в плен, были подобны сеющим, испытывали скорби, труды, изнурение, бедствия, переносили ненастье, войну, дожди, холод, и проливали слезы. Что дождь для семян, то слезы для страждущих. Но вот, говорит, за эти труды получили воздаяние. Таким образом, когда он говорит: "уходящие уходили и плакали, бросая семена свои, а приходящие придут с радостью, собирая снопы свои" (ст. 6), то говорит не о хлебе, а о делах, научая слушателя не унывать в страданиях. Как сеятель не унывает, хотя ему предстоит много трудностей, представляя обильную жатву, так и страждущему не должно унывать, хотя бы много встретилось ему прискорбного, ожидая жатвы, представляя плоды, происходящие от страдания. Зная это, будем и мы благодарить Господа и за страдания и за покой. Хотя обстоятельства бывают различны, но все вместе и каждое порознь направляется к одному концу, подобно тому как сеяние и жатва; будем же и бедствия переносить мужественно и с благодарностью, и покой – с славословием, чтобы нам сподобиться и будущих благ, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Божественная помощь была необходима иудеям не только для построения храма и города, но и для сохранения построенного; в равной мере она необходима и всем; без этой помощи напрасны самые напряженные усилия трудящихся; при ней же – и покой и многочадие. – "Что стрелы в руке сильного, то сыновья изгнанных". – Блаженство тех, делам которых споспешествует вышняя помощь.1. В этом псалме говорится о состоянии дел по возвращении иудеев из плена. Когда они, по освобождении из плена и по возвращении из страны иноплеменников, нашли город разрушенным, стены и башни обращенными в развалины, и начали восстанавливать их, а между тем многие, завидуя благополучию иудеев и опасаясь их благоденствия, нападали на них с разных сторон и препятствовали делу, то среди таких событий тратилось время, и было потрачено времени столько, что более сорока лет употреблено на построение храма. Это выразили иудеи, когда говорили: "сей храм строился сорок шесть лет" (Ин.2:20), разумея не первое построение храма при Соломоне, но последующее, бывшее после освобождения из Персии. Так как много тратилось времени на построение храма, города и стен (построение города потребовало еще больше времени), то пророк, научая их опять прибегает к Богу, объясняет это и показывает, что все будет напрасно и тщетно, если они не приобретут помощи от Бога. Без помощи Божией невозможно не только освободиться из плена, но и восстановить стену по освобождении. Что я говорю: восстановить стены и построить город? Даже построенного и оконченного никто не мог бы сохранить, если бы не имел такого содействия. Это говорит пророк для того, чтобы всеми мерами убедить их опять обращаться к помощи Божией, чтобы от спокойствия они не сделались более беспечными. Потому и Бог подавал им блага не вдруг, а постепенно и мало-помалу, чтобы после скорого избавления от бедствий они не обратились опять к прежнему нечестию; и при самом даровании благ часто напоминал им о нападении врагов, непрестанно пробуждая их от беспечности. Слова пророка сказаны вообще, но получили начало от этого события. Действительно, их нужно прилагать ко всем, чтобы и мы сами не были беспечными, не оставались в бездействии, но чтобы, делая зависящее от нас, возлагали все на Бога, постоянно и во всем держась надежды на Него. Как без содействия Божия невозможно довести дела до конца, так и при помощи Божией, если мы сами будем беспечны и не деятельны, невозможно достигнуть конца. "Напрасно вы встаете рано: вставайте, вкушающие хлеб (в) скорби" (ст. 2). Другой переводчик (Акила) говорит: медлющим садиться (βραδύνουσι καθη̃σθαι). Третий (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): отсрочивающим сидение (χρονίζουσι του̃ καθη̃σθαι). Смысл этих слов следующий: хотя бы вы не спали, хотя бы вставали до утра, хотя бы медлили ложиться спать, употребляя все время на труды и работу, но если вы не получите помощи свыше, то все дела человеческие разрушатся и от таких усилий не будет никакой пользы. "Вставайте, вкушающие хлеб (в) скорби". Этими словами он выражает, что они вели труженическую жизнь, будучи вместе и воинами и строителями. Одною рукою, говорит, они держали корзину или камень, а другою – меч, разделяя себя для строения и войны, и вместе с щитами носили мусор. Так как город был не огражден стенами и беззащитен, то действительно иудеи, ежечасно опасаясь внезапных и нечаянных нападений, строили стены в вооружении; при них были мечи, щиты и копья, а вдали от них находились соглядатаи, которые извещали их о скрытных движениях врагов, и давали знак звуком труб, как скоро издали замечали их приближение. Но хотя бы вы делали это, говорит пророк, и ели хлеб в изнурении, все будет тщетно и напрасно, если не приобретете помощи свыше. Если же они так нуждались в вышней помощи для восстановления города и стен, то гораздо более нуждаемся мы, идущие путем. который ведет на небо. "Вот наследие от Господа – сыновья! Награда – плод чрева!" (ст. 3). Какая здесь связь речи? Великая и неразрывная с предыдущим. Смысл этих слов следующий: если Бог не подаст Своей помощи, то все напрасно; а когда Он подаст Свою помощь, тогда и сон приятен, тогда будет и покой, и жизнь свободная от опасностей и исполненная мира.
2. Итак, когда Бог даст им сон, когда Он успокоит их, когда Он отразит нападающих, тогда они не только построят город, не только сохранят его, но и получат гораздо большие блага; они будут отцами многих детей, Бог даст им еще многочадие. "Награда - плод чрева".
Что это значит? В награду, говорит, они получат многочадие. Хотя оно есть дело природы, но когда Бог подаст Свою помощь, то и оно будет успешнее, потому что и оно нуждается в помощи свыше, при ней наполнится Иерусалим множеством жителей. Впрочем, благоденствие их не ограничится только этим, т.е. построением, сохранением и многочадием, но к этому присоединится и нечто другое; а что именно, пророк объясняет в дальнейших словах: "что стрелы в руке сильного, то сыновья изгнанных" (ст. 4). Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): связанных (πεδητω̃ν). Смысл слов его следующий: они не только будут находиться за безопасными стенами, в укрепленном городе, среди многочисленных детей, но и будут страшны для врагов, так страшны, как стрелы. Не сказал просто: "стрелы", но "в руке сильного". Стрелы сами по себе не страшны, но: когда они в руках человека сильного, тогда грозят смертью нападающим. Так они будут страшны. Кто они? "Сыновья изгнанных", т.е. тех, которые некогда были слабы, были связаны. Он постоянно напоминает им и о прежних бедствиях во время благоденствия, чтобы всеми средствами исправить сердце их, – и тем, что они потерпели, и тем, от чего избавились, и тем, чем будут наслаждаться. "Блажен, кто исполнит желание свое чрез них: не устыдятся они, когда будут говорить в воротах с врагами своими" (ст. 5). Другой (Феодотион) говорит: блажен, кто наполнит колчан свой ими (φαρετραν). Т.е. и это будет дано им: сила телесная, страх для других невыносимый, многочадие, безопасность, красота города, победа и трофеи на войнах. Потому он и ублажает их, как имеющих наслаждаться таким благоденствием. Они будут, говорит, вооружены. Но не в этом поставляет их блаженство, а в том, что они не постыдятся. "Не устыдятся они, когда будут говорить в воротах с врагами своими" Что это? Величайший трофей, величайшая слава, торжество, блаженство. Их не будут порицать, как будто не удостоившихся промышления Божия, или как будто имеющих бессильного Бога, или хотя и сильного, но отвергших от себя Его промышление своими грехами. Напротив, отличаясь всем этим, – городом, стенами, стражей, детьми, оружием, силою, – они не будут скрываться при виде врагов, но будут встречать их с великим мужеством, украшаясь, превозносясь, величаясь всем этим, как знаком Божия покровительства над ними. Верх всех благ и венец блаженства – быть в состоянии величаться помощью Божиею. Поэтому пророк этим и оканчивает речь, научая всех, прежде всего, искать этого украшения и хвалиться им. Будем же и мы приобретать это украшение, чтобы сподобиться вечных благ, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава во веки веков. Аминь.
Блаженство боящихся Господа выше и прочнее всего, в чем люди обыкновенно ищут своего благополучия. – Нет зла, которого не уничтожал бы страх Божий, сопровождающийся добродетельною жизнью. – Много путей, ведущих нас к Богу, и цель этого божественного устроения. – Как нужно вести себя во время болезни? – Как можно сделаться мучеником и в настоящее время? – Как нужно понимать изображенное в этом псалме блаженство боящихся Господа? "И увидишь сынов сынов твоих".1. Смотри, как пророк начинает здесь с того, чем кончил там. Как там он ублажал тех, которые не постыжаются, имея Бога своим помощником и защитником, так и здесь начинает тем же: "блаженны", говорит, "все, боящиеся Господа". Опять говорит о всех вообще, по поводу иудеев. Хорошо сказал он: "все". Будет ли кто рабом, или господином, бедным, или увечным, и кто бы то ни был, ничто не препятствует ему иметь это блаженство, о котором он говорит. Другое блаженство ложное и мнимое, которого домогаются многие, едва ли может составиться из множества благ, соединившихся вместе; и если эти блага не соединятся вместе, то никто из людей не может быть счастливым. Например: кто богат, тому этого недостаточно для счастья, а нужно присовокупить к тому и здоровье, потому что кто богат, но увечен, тот далек от счастья и даже несчастнее бедных. Многие люди богатые, но страждущие от болезни, считают блаженными бедных, собирающих милостыню по переулкам, а себя несчастными, не смотря на тысячи талантов. Если же иной и здоров и богат, но недостает ему славы, то опять новое препятствие счастью. Есть люди, которые, имея много богатства и здоровое тело, невыносимо страдают при виде военачальников или облеченных другою властью. Не имея никаких почестей, они считают себя несчастнее всех, будучи обязаны подчиняться тем, в сравнении с которыми часто их слуги гораздо богаче. Далее, пусть будет и слава и богатство и телесное здоровье; но если не будет безопасности от козней бесчисленных врагов, завидующих, злоумышляющих, ненавидящих, осуждающих, клевещущих, то человек будет опять несчастнее всех, будет проводить жизнь зайца, боясь теней, трепеща и страшась всех. Если же он будет свободен и от этого, будет любим всеми и все благополучно соединится у него, и слава, и богатство, и безопасность, и почести (чему соединиться невозможно, но допустим это), если все это стечется к нему и ни в чем не будет недостатка, если и любовь народа, и величие славы, и обилие богатства, и телесное здоровье, и всевозможная безопасность, и непобедимость соединятся у него, – то и такой человек, вступивший в брак с злонравною и развратною женою, часто бывает несчастнее всех, не имеющих ни одного из тех благ. Пусть у него и жена будет добрая и согласная с его мыслями и желаниями; но он имеет худых детей, и по необходимости бывает несчастнее всех, или вовсе не имеет их, и потому скорбит и плачет. Вообще, на что ни посмотришь человеческое, увидишь много недостатков. Для чего говорить о чем-нибудь другом? Часто худой слуга все расстраивает и приводит в беспорядок; и нет ничего столь непрочного, как гордость человеческая.
Но не таков боящийся Бога: он свободен от этих волн, пребывает в тихой пристани и вкушает истинное блаженство. Вот почему пророк, оставляя все прочее, называет блаженным только его. Счастье человеческое невозможно, если не стекутся все блага, или лучше сказать, когда и стекутся, то оно колеблется от того самого, что составляет его. Часто богатство погибает, красивая жена умирает, прислуга изменяет, дети делаются отцеубийцами, и вообще, как я сказал, во многих отношениях все это непрочно. А здесь, хотя бы стеклись все бедствия, ничто не только не вредит блаженству, но делает его более крепким и более прочным. Ни бедность, ни бесчестие, ни телесная болезнь, ни злоба жены, ни злонравие детей, и ничто другое ни подрывает и не колеблет этого блаженства. Оно не от них имеет свое начало, чтобы колебаться от их колебания, но имеет корень свыше, и потому остается несокрушимым. Если хотите, объясним это примерами. Иосиф не быль ли рабом, изгнанником, лишенным отечества, невольником варваров, сначала сарацын, а потом еще более свирепых египтян. Не считали ли его прелюбодеем? Не подвергался ли он обвинению и клевете? Не сидел ли в темнице? Не был ли заключен в узы? Но получил ли он от этого какой-нибудь вред? Напротив, поэтому он и стал блаженным. Подлинно, удивительно, что это блаженство, как я сказал, не только ничем не уменьшается, но еще становится блистательнее и славнее. Если бы Иосиф ничего такого не потерпел, то не был бы столь блаженным.
2. Хочешь ли, я скажу и о таких, которые сильно предавались порокам, но потом вдруг переменились и отстали от всякого зла? Кто был несчастнее разбойника? Но он вдруг стал блаженнее всех. Он совершил множество убийств, был приговорен к распятию на кресте, приведен на смерть, осуждаем всеми, проводил все время и истратил жизнь в делах злых; но так как он в короткое время показал, как следует, страх к Богу, то сделался блаженным. И блудница, торговавшая своею красотою и предававшаяся всем на поругание и потому бывшая несчастнее всех, стала блаженною, показав, как должно, страх к Богу. Нет зла, которого не уничтожал бы страх Божий. Как огонь, приняв железо, хотя бы самое испорченное и покрытое большою ржавчиной, делает его ясным и светлым, очищая его и совершенно исправляя повреждение, так и страх Божий в короткое время совершает все и не допускает ничему человеческому вредить тем, которые проникнуты им. Не был ли немощен Тимофей? Не был ли он постоянно в болезнях и страданиях? Но кто был блаженнее его? Иов, скажи мне, не находился ли в бедности, бесчадии, в жесточайших язвах телесных? Не подвергался ли оскорблениям, поруганиям, злословию, голоду и всем человеческим бедствиям? Но и он стал блаженнее всех. Все это не только не поколебало его, но и сделало более твердым. И жена вместе со всеми другими огорчала его; но все это еще более прославило его. Представляя все это, пророк и говорит: "блаженны все, боящиеся Господа, ходящие путями Его". Дабы ты не подумал, что для тебя достаточно страха, он присовокупил: "ходящие путями Его", указывая на то и другое: "боящиеся" и "ходящии". Многие, имея правую веру, но, проводя развратную жизнь, стали несчастнее всех. Поэтому, чтобы слова его не показались в этом отношении несправедливыми, он прибавил: "ходящие путями Его". А какие это пути Божии, как не добродетельная жизнь? Чрез нее можно взойти на небо, достигнуть отечества и узреть самого Бога, сколько возможно человеку зреть Его. "Путями Его" называются потому, что чрез них можно взойти к Богу.
Пророк не сказал: путь, но: "путями", выражая, что они многочисленны и различны. Бог устроил много путей для того, чтобы обилием их сделать для нас восхождение к Нему легким. Одни из людей сияют девством, другие прославляются брачною жизнью, иные украшаются вдовством; одни отвергли все, другие – половину; те восходят праведною жизнью, эти – покаянием. Для того Бог и устроил так много путей, чтобы тебе удобно было идти. Ты не мог после бани крещения сохранить тело свое чистым? Можешь очистить себя покаянием, можешь богатством, милостыней. У тебя нет богатства? Можешь призреть больного, посетить заключенного, подать чашу холодной воды, принять странника под кров свой, пожертвовать две лепты, как вдовица, и плакать с плачущими; и это – милостыня. Но ты не имеешь ничего, совершенно беден, слаб телом и даже ходить не можешь? Переноси все это с благодарностью – и получишь великую награду. Такова была добродетель Лазаря. Он никому не помогал деньгами: как он мог делать это, не имея сам необходимой пищи? Он не ходил в темницу: как он мог делать это, будучи не в силах сам подняться? Он не посещал больного: как он мог делать это, будучи сам облизываем псами? Но и без этого он приобрел награду за добродетель мужественным перенесением всего, – тем, что, видя жестокого и бесчеловечного в чести и роскоши, а себя в таких бедствиях, не произнес ни одного непристойного слова. Потому он и наследовал лоно Авраамово, хотя был ничем не лучше мертвого, бездейственно лежа тогда пред вратами богача; увенчан вместе с патриархом, совершившим так много добрых дел, прославлен и помещен в лоне его тот, кто не раздавал милостыни, не подавал руки обижаемому, не принимал странников, не мог сделать ничего другого подобного, но только за все благодарил Бога, и получил светлый венец терпения. Подлинно, великое дело – благодарность, любомудрие, терпение среди таких страданий; это – высшая добродетель. За то и Иов был увенчан. Поэтому и диавол говорил: "кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него" (Иов.2:4). Не малое дело – обуздать страждущую душу так, чтобы она ни в чем не согрешила. Это равно мученичеству; это – верх добра.
3. Так, если и ты, возлюбленный, подвергнешься болезни, горячке или ранам, и боль будет заставлять тебя сказать какую-нибудь хулу, но ты воздержишься, будешь благодарить и славить Бога, то получишь такую же награду. И для чего роптать, скажи мне, и произносить богохульные слова? Разве боль сделается оттого легче для тебя? Даже, если бы она и делалась легче, и тогда не следовало бы решаться на это, и терять спасение души, заботясь доставить облегчение своему телу. Между тем боль от этого не только не облегчается, но еще становится тяжелее. В самом деле, диавол, видя, что он получил некоторый успех, доведши тебя до ропота, усиливает огонь пещи, разжигает болезнь, чтобы ты исполнил его желание. Таким образом, если бы даже, как я сказал, боль и облегчалась, не должно делать этого; если же ты не получаешь никакой пользы, то для чего губишь сам себя? Но ты не можешь молчать? В таком случае благодари Бога; прославляй Того, Который искушает тебя в этой пещи. Вместо ропота произнеси славословие. Тогда и награда тебе великая, и боль сделается легче. Так и блаженный Иов говорил: "Господь дал, Господь и взял"; и еще: "неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?" (Иов.1:21; 2:10)? Но мне, скажешь, Бог не дал богатства? Тем легче рана. Ведь не одно и тоже лишиться богатства, насладившись им, или не испытав его жить в бедности. Если многие из людей бедных, видя бедствия других и сравнивая с своими, считают свои бедствия сравнительно тягчайшими, то, сравнивая себя не с другими, а с самими собою, они чувствуют скорбь, конечно, тем тягчайшую, чем более прежний опыт дает чувствовать потерю. Так и бесчадие, испытываемое с самого начала, легче бесчадия, следующего за многочадием. Не одно и то же – не получить чего-нибудь, или после получения лишиться. Итак, мужественно переноси все случающееся; это для тебя – мученический подвиг. В самом деле, не только то составляет, мученичество, когда кто получает приказание принести жертву и не приносит ее, и даже решается лучше подвергнуться терзаниям, нежели исполнить это; но и то делает мучеником, когда кто, не смотря на боль, принуждающую роптать, решается терпеть и не говорить ничего непристойного. Так Иов не за то увенчан, что получил повеление принести жертву и не принес ее, но за то, что мужественно перенес скорби. И Павел прославлен за то, что с благодарностью переносил бичевания, скорби и все прочее. "Трудами рук твоих будешь питаться: блажен ты и благо тебе будет!" (ст. 2). Почему пророк двукратно повторяешь блаженство? Потому, что он знал великость этого блаженства, услаждался представлением его. А какое, скажи мне, будет "благо"? "Жена твоя – как виноградная плодовитая лоза (вьющаяся) по стенам дома твоего; Сыновья твои – (что) побеги маслины, - вокруг трапезы твоей" (ст. 3). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: во внутреннейших (έν τοις έσωτάτοις). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): в чреслах (έν τοις μηροις). "Вот так благословится человек, боящийся Господа!" (ст. 5). Что, скажи мне, говоришь ты? Это ли блаженство? Это ли благо – благосостояние дома, наслаждение своими трудами, множество детей, жена? Нет; это только – прибавление. "Наипаче ищите Царствия Божия, и это всё приложится вам" (Лк.12:31). Так как пророк говорил людям еще несовершенным, то он и убеждает их, как малых детей, предметами чувственными. Не удивляйся этому. Если Павел во время такого любомудрия поступает так же с людьми, пресмыкающимися по земле, убеждая их таким же образом, то тем более это свойственно пророку. Где же так поступает Павел? Во многих местах. Так, когда он рассуждает о девстве, то ничего не говорит им о будущем, но представляет только освобождение от скорбей, происходящих от брака (1Кор.7:28). Также, когда говорит о почитании родителей, то убеждает таким же образом: "первая", говорит, "заповедь с обетованием". Какая заповедь? "Почитай отца твоего и мать и будешь долголетен на земле" (Еф.6:2,3). И опять, когда пишет о любомудрии в отношении к врагам, представляет чувственную награду, выражаясь так: "делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья" (Рим.12:20). Но Христос – не так, потому что Он беседовал не с слабыми; но за девство Он назначает царство, а за любовь ко врагам – уподобление Богу, сколько возможно для людей быть подобными Богу. И даже в ветхом завете, когда руководились чувственностью, мы видим, что люди, способные к любомудрию, убеждались предметами высшими. Указывая на это, Павел говорит: "все сии умерли в вере, не получив обетований, а только издали видели оные" (Евр.11:13). Таким образом, наградою боящимся Бога служит не только это, – наслаждение собственностью, жена, дети, благосостояние дома, – это только избыток и прибавление; а главные и великие блага заключаются, во-первых, в самом страхе Божием, который сам по себе составляет награду, потом – в тех неизреченных благах, "не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку" (1Кор.2:9). "Благословит тебя Господь от Сиона, и увидишь благо Иерусалима во все дни жизни твоей" (ст. 5). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): и узри в благах Иерусалим (ορα εν άγαθοις). "Благами" он называет город, богатство. благолепие, победы, почести, благосостояние, плодородие, безопасность, мир.
4. "Во все дни жизни твоей". Хорошо пророк прибавил эти слова о днях. Действительно, это – особенный знак дара Божия и доказательство Его промышления, чтобы не терпеть ничего человеческого, не терять и не испытывать превратностей, разве когда Бог во гневе Сам отнимает данное. "И увидишь сынов сынов твоих. Мир Израилю!" (ст. 6). Но многие, скажешь, боявшиеся Бога, остались бездетными. Что же из этого? Мы подвизаемся не для настоящих благ, но преимущественно для угождения Богу, а потом в надеждах на будущее. Тогда (в ветхом завете) было это наградою; а теперь – небо и блага небесные. Если ты и при страхе Божием не имеешь детей, то почему знаешь, не дал ли Он тебе других благ, больших этого благополучия? Он, "богатый милостью" (Еф.2:4), не одним способом благодетельствует всем, но различно. Сколь многие, имевшие детей, считали блаженными не имевших? Сколь многие, имевшие богатство, кончили жизнь несчастнее бедных? Сколь многие, наслаждавшиеся славою, как бы пронзены были этим мечом и потерпели жесточайшие бедствия? Не исследуй же происходящего и не требуй отчета от Бога, но переноси все мужественно и с благодарностью; в особенности не привязывайся ни к чему настоящему. Потому тебе и повелено возносить такую молитву, в которой ты произносишь только одно прошение о чувственном предмете, и больше ничего. Притом и оно, по умеренности своей, также становится духовным. Во всем прочем говорится нам о небе, тамошнем царстве, совершенной жизни, избавлении от грехов; а о предметах чувственных нам повелено произносить только одно слово. Какое? "Хлеб наш насущный дай нам на сей день" (Мф.6:11), и больше ничего. Так как мы призываемся к другому отечеству и предназначены к высшей жизни, то и наши прошения должны быть сообразны с нею; а эти временные блага, если они притекают, должно отвергать с великим усердием.
"Мир Израилю". Другой переводчик говорит: и узри сыны сынов твоих, мир на Израиль (ιδε… είρήνην). Молитва, соответствующая обществу. Этого особенно желают те, которые изнурены продолжительною войною. Какая для них польза в остальном, если нет мира? Потому он и обещает им главное из тогдашних благ, – безопасность, мир, и притом постоянный; это преимущественно и есть дело промысла Божия – давать и не допускать лишения. Человеческие предметы по самой природе своей скоропреходящи и непостоянны; поэтому, желая показать, что это дается им не просто, но по высшей воле и мановению Божию, пророк сказал: "во все дни", – обещал мир постоянный. Так и было, сколько это зависело от Бога. Если же он был нарушен, то опять это произошло от их нечестия. Как тогда, когда Бог угрожает людям наказаниями, а они покаянием отклоняют гнев Его, Он останавливает наказания, так и тогда, когда обещаются блага, а имевшие воспользоваться обещанием окажутся недостойными, Он не исполняет обещания. Итак, сколько зависело от Него, Он обещал им мир "во все дни"; но они своим нечестием нарушили дар. Говорю это для того, чтобы мы не отчаивались, когда Он угрожает, но покаянием отклоняли гнев Его, и не предавались беспечности, когда Он обещает блага, но ревностью и исправностью в жизни доводили обещания до исполнения. Если мы не будем поступать так, то одно обещание не может спасти нас. Так и Иуде было обещано, что он сядет на престоле с одиннадцатью учениками, но он не сел; а причиною тому не Обещавший, но сам Иуда, оказавшийся недостойным обещания. Так и мы, имея обетование царства, не будем беспечными, но станем исполнять должное с нашей стороны, чтобы сподобиться вечных благ, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Время и цель написания псалма. – "На хребте моем работали грешники, увеличивали беззаконие свое". – Господь разрушил козни врагов, не имеющие ни корня, ни основания. – Молитва псалмопевца о посрамлении врагов Сиона.Этот псалом находится в связи с предыдущим. Так как построение (храма) было прерываемо и дело не приближалось к концу, то пророк, желая внушить иудеям добрые надежды, чтобы они не отчаивались, примером прошедшего располагает их смело ожидать будущего и научает говорить эти слова. Какие? Враги, говорит, часто нападая, не могли преодолеть и не одержали полной победы; хотя они брали пленных, переселяли их в чужую страну и во многих войнах побеждали, но и тогда побеждали не собственной силою, а по грехам иудеев; притом не остались победителями до конца; они не могли ни совершенно истребить рода иудейского, ни уничтожить города, ни окончательно погубить народа, но будучи на короткое время, по попущению Божию, победителями, они снова были побеждаемы. Чем были побеждаемы? Тем, что иудеи возвращались к прежнему благосостоянию. Это и выразил другой переводчик, сказав: но не одолели меня. "На хребте моем работали грешники, увеличивали беззаконие свое" (ст. 3). Что это значит? Они, говорит, строили козни, не как случилось, но с великими усилиями и хитростями, составляя обманы, нападая тайно; выражение: "на хребте моем" означает или хитрость и коварство, или напряженность и великую силу; т.е. они старались сокрушить саму силу мою. Другой переводчик (Акила и Феодотион), вместо: делали, сказал: возделывали (ηροτρίασαν), дабы показать, что они козни против праведника обратили в занятие. "Увеличивали беззаконие свое". Что говорит он? Показывает, что они нападали не только с силою, но и с великой настойчивостью, употребляя много времени, обращая козни в занятие и продолжая действовать непрестанно. Между тем они, говорит, не имели никакого успеха, не по нашей силе, а по силе Божией. Поэтому, указывая на Того, Кто воздвигал трофей и доставлял победу, он присовокупляет: "Господь праведен: Он рассек выи грешников" (ст. 4). Другой (Акила и Симмах), вместо: "выя", говорить: сети (βρόχους), выражая замыслы, хитрости, козни. Хорошо сказал он не: разрушил, но: "рассек", чтобы лучше показать, что Бог сделал замыслы их совершенно бесполезными. И действительно, когда город стали строить снова, многие, снедаемые завистью, нападали со всех сторон, и делали это не раз или два, а многократно. Тоже было и с Церковью. Когда она начала насаждаться, то на нее постоянно нападали все: сначала цари, народы, властители, потом коварные еретики, и со всех сторон поднимались против нее великие и разнообразные войны. Однако ничто не одолело ее; враги сокрушены, а Церковь процветает. "Да постыдятся и обратятся вспять все ненавидящие Сион!" (ст. 5). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): да будут отражены назад (ανατραπήτωσαν). "Да будут они, как трава на кровлях, которая до исторжения (ее) засохла, ею не наполнил руки своей жнец и горсти своей собирающий снопы". И "им не говорят прохожие: "Благословение Господне на вас, благословляем вас именем Господним" (ст. 6-8). Заключает увещание молитвою, внушая бодрость слушателю и указанием на прошедшее и самою молитвою, и показывая несправедливую причину войны; они, говорит, подняли войну по зависти и ненависти. Поэтому и восклицает: "да постыдятся и обратятся вспять все ненавидящие Сион!". Не только пусть будут побеждены, но притом – постыдно и позорно. Потом, сказав: "да будут они, как трава на кровлях", останавливается на этом подобии, сравнивая их не просто с травою, но с травою на кровлях. Хотя трава и на тучном поле скоро увядает, но он, желая сильнее выразить ничтожность противников, сравнивает их с травою на кровлях, и, таким образом, показывает их непрочность с двух сторон – и свойством травы и свойством места. Таковы, говорит, замыслы врагов, – они не имеют ни корня, ни основания, но на короткое время кажутся цветущими, а потом обличаются и падают сами собою. Таково и благоденствие живущих нечестиво, такова слава житейских благ! Они лишь только являются, тотчас и исчезают, не имея ни основания, ни силы. Вот почему не должно прилепляться к ним, но представляя их скоротечность, стремиться к предметам вечным, непоколебимым и не подвергающимся превратности, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава во веки веков. Аминь.
Высокое значение воссылаемой Богу пламенной, сердечной молитвы, ее образцы и плоды. "Господи, услышь голос мой". Побуждение к молитве тех, которые обременены сознанием своих грехов. – Надежда псалмопевца не на свои добродетели, а на божественную благость и человеколюбие. – "Господи, я уповал на Тебя, потерпела душа моя в слове Твоем". Нужно надеяться на Бога постоянно, во всю жизнь.1. Что значит: "из глубины"? Не просто устами, не просто языком, – потому что слова льются и тогда, когда мысль блуждает, – но из глубины сердца, с великим усердием и ревностью, из самых оснований души. Таковы души скорбящих: они потрясаются всецело, в самом сердце, призывая Бога с великим сокрушением; потому и бывают услышаны. Такие молитвы имеют великую силу, не рассеиваясь и не колеблясь, хотя бы диавол нападал с великою дерзостью. Как дерево крепкое, весьма глубоко пустившее корни в землю и обхватившее недра ее, противостоит всякому порыву ветра, а дерево, держащееся на поверхности, колеблется при малом дуновении ветра, вырывается с корнем и падает на землю, так точно и молитвы, исходящие из недр души и имеющие корень в глубине ее, остаются крепкими и неослабными и не колеблются, хотя бы приступали бесчисленные помыслы и все полчище диавола; а молитвы, исходящие из рта и с языка, но не происходящие из глубины души, не могут даже взойти к Богу, по беспечности молящегося, потому что малейший стук возмущает его и всякий шум отвлекает его от молитвы, – уста его издают звук, но сердце пусто и ум не занят. Не так молились святые, но с такою ревностью, что преклонялось и все тело. Блаженный Илия, готовясь молиться, во-первых, искал уединения; потом, положив голову между коленами и воспламенив в себе великую горячность, таким образом совершал молитвы (3Цар.18: 42). Если хочешь видеть и прямо стоящего на молитве, то посмотри опять на него же, когда он обратился к небу и молился с таким напряжением, что низвел огонь свыше (3Цар.18:36). Также, когда он хотел воскресить сына вдовы, то простерся весь и совершил это воскрешение, не рассеиваясь и не зевая, подобно нам, но воспламеняясь ревностною молитвою. Впрочем, для чего говорить об Илие и других святых?
Я часто видал женщин, которые за отсутствующего мужа или больного ребенка так молились из глубины души, проливали такие потоки слез, что достигали цели молитвы. Если же так пламенно молятся женщины за ребенка и отсутствующего мужа, то может ли получить прощение муж, молящийся безжизненно, с мертвою душою? Потому мы часто и отходим тщетными после молитвы. Послушай, как Анна молилась из глубины души, какие проливала потоки слез, как возвышалась посредством молитвы (1Цар.1:10). Кто молится таким образом, тот еще прежде, нежели получить просимое, получает от молитвы великие блага: укрощает все страсти, смиряет гнев, изгоняет зависть, подавляет похоть, ослабляет любовь к вещам житейским, доставляет душе великое спокойствие, восходит на самое небо. Как дождь, падая на твердую землю, размягчает ее, или как огонь смягчает железо, так подобная молитва, еще сильнее огня и лучше дождя, смягчает и орошает ожестевшую от страстей душу. Душа сама по себе нежна и восприимчива; но как вода Истра часто окаменевает от холода, так и душа наша от греха и беспечности отвердевает и делается камнем. Поэтому нам нужна великая горячность, чтобы размягчить затверделость ее. Это преимущественно совершает, молитва. Итак, когда ты приступаешь к молитве, то заботься не о том только, чтобы получить просимое, но чтобы и во время самой молитвы сделать свою душу лучше, – потому что и это производит молитва. Молящийся таким образом становится выше всего житейского, окрыляет свой ум, делает мысль свою легкою, не уловляется никакою страстью. "Из глубины (сердца) я воззвал к Тебе, Господи". Здесь пророк употребляет два выражения: "из глубины" и "воззвал", разумея под воззванием не звук голоса, а расположение души. "Господи, услышь голос мой!". Отсюда мы научаемся двум истинам: во-первых, той, что невозможно получить чего-нибудь от Бога, если не будет должного с нашей стороны; потому он наперед сказал: "из глубины воззвал", а потом: "услышь"; во-вторых, той, что молитва напряженная и исполненная слез умиления может с великою силою преклонять Бога к принятию молитвы; потому пророк как бы совершив нечто великое и исполнив должное с своей стороны, продолжает: "Да будут уши Твои внимательны ко гласу моления моего" (ст. 2). Ушами он называет способность слушать; а под гласом опять разумеет не звук дыхания, не крик, а напряженное состояние души. "Если беззакония будешь усматривать, Господи, Господи, кто устоит? Ибо у Тебя (лишь) очищение" (ст. 3)? Дабы кто-нибудь не сказал: я, грешник, исполненный бесчисленных зол, не могу приступать, молиться и призывать Бога, пророк для уничтожения такого недоумения говорит: "если беззакония будешь усматривать, Господи, Господи, кто устоит?" Слово: "кто" здесь означает: никто, потому что невозможно, поистине невозможно, никому никогда удостоиться милости и человеколюбия, если будут исследованы дела его со всею строгостью.
2. Это мы говорим не для того, чтобы ваши души предавались беспечности, но чтобы ободрить впадающих в отчаяние. "Кто может сказать: "я очистил мое сердце, я чист от греха моего?" (Притч.20:9)? Но для чего говорить о других? Если бы я вывел Павла и стал требовать от него строгого отчета в делах его, то и он не мог бы устоять. В самом деле, что он мог бы сказать? Он тщательно изучил пророков, был ревнителем отеческого закона, видел совершавшиеся знамения, и однако, оставался гонителем и переменился не прежде, как получив чудное видение и услышав страшный глас; а до того времени все приводил в смятение и разрушал. Но Бог, не смотря на все это, призвал его и удостоил великой благодати. А верховного Петра, не обвиняет ли то, что он подвергся тяжкому падению после бесчисленных чудес и знамений, после такого предостережения и совета? Но Господь, не смотря на это, поставил его первым апостолом. Потому и говорил: "Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя" (Лк.22:31-32). После этого, если бы Бог пришел судить не с милостью и человеколюбием, но требовать строгого отчета, то непременно всех нашел бы виновными. Вот почему и Павел говорил: "хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь" (1Кор.4:4). "Если беззакония будешь усматривать, Господи, Господи". Не напрасно пророк употребляет повторение, но в знак своего удивления и изумления великому человеколюбию Господа, бесконечному Его величию и неизмеримой пучине Его благости. "Кто устоит?" Не сказал: кто убежит, но: "кто устоит?" Не в состоянии будет, говорит, даже устоять. "Ибо у Тебя (лишь) очищение". Что значит: "ибо у Тебя очищение" Избежать наказания можно не за наши добродетели, но по Твоей благости, потому что избавить от суда зависит от Твоего человеколюбия. Если мы не удостоимся его, то наши дела не в состояние спасти нас от будущего гнева.
3. Объясняя это, сам Бог чрез пророка говорит: "Я, Я Сам изглаживаю преступления твои ради Себя Самого и грехов твоих не помяну" (Ис.43:25), т.е. это – Мое Дело, дело Моей благости, Моего человеколюбия; твои дела никогда не в состоянии избавить тебя от наказания, если не присоединится Мое человеколюбие. И еще: "Я создал и буду носить, поддерживать и охранять вас" (Ис.46:4). "Ради имени Твоего, Господи, я уповал на Тебя, потерпела душа моя в слове Твоем, уповала душа моя на Господа" (ст. 4). Другой переводчик (Симмах) говорит: ради закона твоего (ένεκεν του νόμου σου). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): ради познания слова твоего (του γνωσθηναι). Смысл этих слов следующий: ради человеколюбия Твоего, ради закона Твоего я ожидал спасения, – потому что если бы я смотрел на свои дела, то давно отчаялся бы, давно потерял бы надежду; но теперь, внимая закону Твоему и слову Твоему, я питаю добрые надежды. Какому слову? Слову человеколюбия, потому что Он сам говорит: "как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших" (Ис.55:9). Также пророк говорит: "сколь высоко небо над землею, (столь же великую) милость Свою утвердил Господь на боящихся Его"; и еще: "насколько отстоит восток от запада, (настолько) Он удалил от нас беззакония наши" (Пс.102:11,12). Т.е. не только совершавших добрые дела Я спасал, но и грешников щадил, и среди беззаконий твоих оказывал тебе Мое покровительство и попечение. Другой переводчик (неизвестный, см. Ориг. Экз.) говорит: чтобы ты был страшным, я ожидал Господа (όπως επίφοβος εση). Для кого страшным? Для врагов, для зложелателей, для враждующих против меня. Еще что значит: "ради имени Твоего"? Хотя, говорит, я грешник и исполнен бесчисленных зол, но знаю, что Ты не попустишь нам погибнуть, чтобы не посрамилось имя Твое. Так Он сам говорит у Иезекииля: "не для вас Я сделаю это, дом Израилев, а ради святаго имени Моего, которое вы обесславили у народов" (Иез.36:22). Т.е. мы недостойны спасения и за свои дела не можем ожидать ничего доброго, но ради имени Твоего ожидаем спасения; нам осталась эта надежда спасения. Другой переводчик (Акила и Феодотион) говорит: ради страха я ожидал Господа (ένεκεν φόβου). Третий (Симмах): ради закона я ожидал Господа (νόμου) "Потерпела душа моя в слове Твоем". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): ожидала душа моя слова его (προσεδόκησεν… τω ρήματι αυτου). Третий (Акила): терпела душа моя и слова Его ожидал я (το ρημα αυτου εκαραδόκησα). Т.е. в предвещаниях и постоянных обетованиях человеколюбия и благости Его я имел священный якорь и не отчаивался за себя. "От стражи утренней до ночи, от стражи утренней да уповает Израиль на Господа" (ст. 5), т.е. во всю жизнь, во всякую ночь и день. Подлинно, ничто так не может доставлять спасения, как постоянное обращение к Нему, как сохранение этой надежды, хотя бы стеклось бесчисленное множество обстоятельств, повергающих в отчаяние; это – стена несокрушимая, безопасность невозмутимая, крепость непобедимая. Поэтому, хотя бы обстоятельства угрожали смертью, опасностью, совершенною погибелью, не переставай надеяться на Бога и ожидать от Него спасения, потому что для Него все легко и удобно, и из безвыходных обстоятельств Он может доставить выход. Не тогда только надейся получить Его содействие, когда дела твои текут счастливо, но особенно тогда, когда настанет волнение и буря, когда будет угрожать крайняя опасность; тогда-то особенно Бог и показывает Свою силу. Таким образом смысл слов пророка следующий: должно надеяться на Бога постоянно, во все время, во всю жизнь. "Ибо у Господа милость и великое у Него избавление, и Он избавит Израиля от всех беззаконий его" (ст. 6). Что значит: "ибо у Господа милость"?
Здесь, говорит, сокровищница и источник человеколюбия, постоянно текущий. Где милость, там и избавление, и не просто избавление, но "великое" избавление и беспредельная пучина человеколюбия. Итак, хотя бы грехи предавали нас погибели, мы не должны падать духом и отчаиваться. Там, где милость и человеколюбие, не требуется строгого отчета в грехах, так как Судия, по великой милости Своей и по расположению к человеколюбию, многое прощает. Такой судия – Бог, готовый и расположенный постоянно миловать и давать прощение. "И Он избавит Израиля от всех беззаконий его". Если Бог таков, если везде источается великое человеколюбие Его, то несомненно, что Он спасет и народ Свой, и избавит его не только от наказания, но и от грехов. Зная это, будем и мы призывать и просить Его, и никогда не отступать, получим ли мы, или не получим. Если в Его власти – дать, то в Его власти и то, когда дать; Он Сам точно знает для этого время. Итак, будем просить, молить, уповать на Его милость и человеколюбие, и никогда не отчаиваться в своем спасении, но будем делать должное с нашей стороны, и тогда несомненно последует нужное с Его стороны, так как у Него неизреченная благость и беспредельное милосердие, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава во веки веков. Аминь.
Чем и когда разумно хвалиться и неразумно? – Немаловажное дело – избегать людей надменных. – "Если я не смиренномудрствовал... как вскормленное дитя к матери своей" – Побуждение к упованию на Бога.Что это? Павел называет неразумием – хвалить самого себя даже в случае необходимости, почему и говорит: "дошел до неразумия, хвалясь; вы меня к сему принудили" (2Кор.12:11). А пророк, неужели не знал этого, хвалясь теперь не пред двумя, тремя или десятью человеками, но, пред всею вселенною, и хвалясь так: я смирен и умерен, смирен чрезмерно и кроток? Это именно означают слова: "если я не смиренномудрствовал, но возносился душою моею (к Тебе), как вскормленное дитя к матери своей, то так и воздай душе моей" (ст. 2). Почему же он делает это? Потому, что это дело не всегда непозволительно, но иногда бывает и необходимо, и даже случается, что мы бываем неразумными не потому, что хвалимся, а потому, что не хвалимся. Потому и Павел говорит: "хвалящийся хвались о Господе" (2Кор.10:17). Так, кто не хвалится крестом, тот неразумнее и несправедливее всех; кто не хвалится верою, тот презреннее всех; кто не хвалится и не превозносится этим, тот непременно погибнет. Вот почему апостол и говорил с дерзновением: "я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа" (Гал.6:14). Также сказано: "да не хвалится мудрый мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим. Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня, что Я – Господь" (Иер.9:23,24). А когда хвалиться худо? Когда мы делаем это, как фарисей. Почему же, скажешь, Павел сказал: "дошел до неразумия, хвалясь; вы меня к сему принудили" (2Кор.12:11)? Потому, что он говорил о делах своей жизни и поведения, о которых не следовало говорить без нужды. Но в другом месте он говорит: "если захочу хвалиться, не буду неразумен, потому что скажу истину" (2Кор.12:6). Таким образом, кто говорит истину, по требованию обстоятельств, тот не безумен. Следовательно, и пророк, когда хвалится, не безумен, потому что говорит истину. А для чего он обратил речь свою к этому предмету? Для того, чтобы научить слушателей по избавлении от зла не возвращаться к безумию, по освобождении от уз не неистовствовать снова и не подпадать игу другого плена. Повествуя о своих качествах, он вразумляет слушателя, и не говорит: я надмевался, и удержал эту страсть, – но что? "Не превозносилось сердце мое", т.е. этот порок даже не коснулся души моей. Сердце его было как бы некоторою необуреваемою пристанью, не допускавшею к себе волн порока, который есть источник всех зол и корень крайнего нечестия. Что же значит: "Не превозносилось сердце мое и не превозносились очи мои"? Я не возвышал бровей, говорит, и не поднимал шеи. Из внутреннего источника страсти болезнь выходит и на наружность, приводит и тело в состояние, сообразное с внутренней заразою. "Не входил я в великое и дивное, что выше меня". Что значит: "в великое"? С людьми надменными, богатыми, гордыми, тщеславными. Видишь ли истинное смиренномудрие? Он не только сам был свободен от этой болезни, но избегал и зараженных ею, и избегал подобных собраний, по великой ненависти своей к надменности; отвращаясь этого порока, он не только сам избегал его, не только сделал область сердца своего недоступною для него, но и от преданных ему убегал далеко, чтобы не получить от них какой-нибудь заразы.
Немаловажное дело – избегать надменных, ненавидеть гордых, отвращаться от них и гнушаться ими; это – величайшая опора добродетели, величайшая ограда смиренномудрия. "Что выше меня". Другой: и в превышающем меня. "Если я не смиренномудрствовал, но возносился душою моею (к Тебе), как вскормленное дитя к матери своей, то так и воздай душе моей" (ст. 2). Другой (Симмах): так да воздастся душе моей (ανταπδοθείη). Это – усиленное выражение. Если я, говорит, не был смирен, как грудное дитя при матери своей, но надмевался сердцем своим, то пусть будет воздано душе моей. Смысл слов его следующий: я не только был чист от этого порока, т.е. гордости, и не только удалялся от имеющих его, но и в высшей степени приобрел противоположную ему добродетель – смирение, умеренность, сокрушение. Тоже и Христос заповедал ученикам: "если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное" (Мф.18:3). Я приобрел, говорит, такое смирение, какое у грудного дитяти; как оно держится за мать, бывает смиренно, чуждо всякой надменности, просто и кротко, таким и я был в отношении к Богу, держась Его постоянно. Впрочем, он не без причины упоминает о грудном дитяти, но хочет изобразить скорбь свою, затруднение, уныние, великость зол. Как дитя, будучи отнято от сосца, не отстает от матери, но хотя и плачет. скорбит, сетует, досадует, гневается, однако держится за мать и не отстает от нее, так и я, говорит, в скорби, в затруднении и во всех многочисленных несчастьях был предан Богу. Если же я не был таким, говорит, то пусть будет воздано душе моей, т.е. пусть она подвергнется крайнему наказанию. "Да уповает Израиль на Господа от ныне и до века!" (ст. 3). Видишь, – как я сказал в начале, – что верою и учением должно постоянно хвалиться и без причины, и не хвалящийся этим погибнет; а что касается дел жизни, то не должно отказываться – хвалиться ими по требованию обстоятельств. Какие это обстоятельства? Многие и различные, из которых одно например состоит в том, чтобы научить слушателя. Так и пророк, зная это и желая показать, что он говорит о своих добрых качествах для того, чтобы расположить слушателя к соревнованию, прибавляет: "да уповает Израиль на Господа от ныне и до века!" Хотя бы, говорит, тебя постигли несчастья, скорби, войны, плен, и какое бы то ни было из неожиданных бедствий, ты держись надежды на Бога, упования на Него, и непременно получишь добрый конец; Бог избавлением от бедствий воздаст тебе за эту благую надежду, во Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Кротость Моисея и разъяснение того в чем проявляется истинная кротость и в чем – жестокость. Воспоминая о кротости Давида, почему псалмопевец говорит об его обете построить храм Господу? – "Вот мы слышали, что оно в Евфрафе... Войдем в селения Его...". Молитва об успокоении Ковчега Завета и народа и о благолепии храма ради добродетелей Давида и бывших ему божественных обетований, которые даны были однако с условием. – При исполнении этого условия иудеи будут наслаждаться духовными и материальными благами. – "На нем процветет святыня Моя...".В других местах испрашивается спасение только ради памяти предков, а здесь говорится и о добродетелях, о том, что служит источником всех благ, – о скромности, смиренномудрии, кротости, которою особенно отличался и Моисей. Он был, говорит Писание, "человек кротчайший из всех людей на земле" (Чис.12:3). Но некоторые из еретиков, осуждая его поведение и сказанные слова, говорят: что говоришь ты? Ужели был самым кротким тот, кто напал на египтянина и убил его, кто пролил столько крови иудеев и произвел между ними столько войн, кто позволил родственникам убивать родственников, кто молитвою разверз землю, низвел огонь свыше и одних потопил, других сжег? Если такой человек был кроток, то кто же гневлив и жесток? Перестань, не говори пустого. Я утверждаю и не перестану утверждать, что он был кроток и даже самый кроткий из всех людей, и, если хотите, то не другим чем-нибудь, а тем самым, что сказано против него, постараюсь доказать его кротость. При этом можно было бы сказать о том, что говорил он пред Богом о своей сестре, о молитве, какую вознес за народ, о всех этих апостольских и достойных неба изречениях, о снисходительности, с какою он беседовал с народом. Можно было бы и об этом сказать и перечислить многое другое; но, если хотите, оставив это, мы из самых тех слов, которые выше сказаны врагами, докажем, что он был самый кроткий человек, – из того самого, на основании чего некоторые называют его тяжелым, жестоким и гневливым. Каким же образом мы докажем это? Если наперед различим и определим, что такое кротость и что жестокость. Поражать еще не значит быть суровым, и щадить не значит быть кротким; кроток тот, кто и может переносить нанесенные ему самому оскорбления, и защищает несправедливо обижаемых и сильно восстает против обижающих; напротив, кто же таков, тот беспечен, сонлив, нисколько не лучше мертвого, а не кроток, не скромен. Не обращать внимания на обижаемых, не соболезновать несправедливо страждущим, не гневаться на обижающих, - это не добродетель, а порок, не кротость, а беспечность. Таким образом, то и доказывает кротость его, что он был так горяч, что тотчас устремлялся, когда видел других обижаемыми, не могши удержать негодования в защиту справедливости; а когда сам терпел зло, то не мстил, не нападал, но всегда оставался любомудрым. Если бы он был жесток и гневлив, то, воспламеняясь и разгорячаясь так за других, он не оставался бы спокойным за себя самого, но тогда гораздо более предавался бы гневу. Вы знаете, что нам гораздо тягостнее касающееся нас самих, нежели других. А он, когда другие терпели зло, отражал обиду не менее самих страждущих; оскорбления же, наносимые ему самому, переносил с великим терпением, будучи высок в том и другом случае, выражая в первом свою ненависть ко злу, а во втором – свое долготерпение. И что, скажи мне, ему следовало делать? Пренебречь наносимую обиду и зло, причиняемое народу? Но это свойственно было бы не вождю народа, не великодушному и незлобивому, а недеятельному и беспечному. Ты не осуждаешь врача, который посредством отсечения останавливает гниение, проникающее во все тело: почему же называешь жесточайшим человеком того, кто решился сильным ударом прекратить болезнь, гораздо опаснейшую гниения, распространявшуюся по всему народу? Это свойственно неразумному судье. Начальнику такого множества людей, вождю народа столь жестокого, грубого и необузданного, следовало в самом начале остановить и пред дверью удержать зло, чтобы оно не простиралось далее. Но, скажешь, он сделал, что земля поглотила Дафана и Авирона? Что говоришь ты? Ужели нужно было оставить без внимания попрание священства, нарушение законов Божиих, разрушение того, чем держится все, т.е. священного сана, сделать недоступное доступным для всех, и чрез слабость к этим людям дозволить всем желающим попирать священную ограду и ниспровергнуть все? Но было бы делом вовсе не кротости, а бесчеловечия и жестокости, оставить без внимания распространение такого зла и, пощадив двести человек, погубить столько тысяч. Также, скажи мне, когда он повелел убивать родичей, что надлежало ему делать, если Бог гневался, нечестие возрастало, и никого, не было, кто мог бы избавить их от гнева? Допустить ли, чтобы удар небесный нисшел на все колена и предал совершенной погибели весь род, оставив без внимания вместе с наказанием и грех, который делался неизлечимым, – или наказанием и убиением немногих людей уничтожить грех, удержать гнев и преклонить Бога на милость к преступникам? Если таким образом будешь исследовать дела праведника, то отсюда особенно и увидишь, что он был весьма кроток.
2. Впрочем, предоставив любознательным делать заключения из вышесказанного, чтобы нам предмета постороннего не сделать больше ближайшего, возвратимся к предложенному. Что же было предложено? "Помяни, Господи, Давида и всю кротость его: как он клялся Господу, обещался Богу Иакова" (ст. 1, 2). Предположив говорить о кротости Давида, и оставив дела его в отношении к Саулу, к братьям, к Ионафану, долготерпение в отношении к воину, который осыпал его бесчисленными порицаниями, и другие многочисленнейшие, псалмопевец обращает речь к главному делу, которое показывало особенно великую ревность. Почему же он поступает так? По двум причинам; во-первых, потому, что это преимущественно благоугодно Богу: "на кого Я призрю", говорит Он, "на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим" (Ис.66:2); во-вторых, потому, что тогда особенно нужным делом было возобновление храма, построение города, восстановление древнего общественного устройства; потому он особенно к этому и обращает речь; то, как известное и признанное всеми, оставляет, – всем известна была кротость Давида, – а это, особенно нужное для его цели, выставляет на вид. Действительно, что тогда желали видеть иудеи? Возобновление храма и восстановление древнего богослужения. А так как этим делом особенно славился Давид, то, как бы в награду за его усердие, псалмопевец просить Бога о построении храма и говорит: "Помяни, Господи, Давида и всю кротость его: как он клялся Господу, обещался Богу Иакова: "Не войду в жилище – дом мой, не войду на одр мой, не дам сна глазам моим и дремания векам моим и покоя вискам моим, пока не найду места Господу, жилища Богу Иакова" (ст.1-5). Но как это относится к тебе? Так как я, говорит, потомок его, и так как ты, приняв его усердие, обещал восставить его род и царство, то ныне мы и просим исполнить эти обещания. Давид не сказал: пока не построю, – потому что это не было дозволено ему, – но: "пока не найду места Господу, жилища Богу Иакова". Не упоминая о том, кто построил, псалмопевец указывает на того, кто дал обет, чтобы ты знал, сколь великое благо – дух правый, и как Бог всегда назначает награду за намерение. Поэтому об нем особенно и упоминается, так как он был строителем более, нежели сын его, потому что он дал обет, а этот получил повеление. И посмотри на его усердие: не только, говорит, не вступлю в дом и не взойду на одр, но и тем, что составляет естественную потребность, не буду наслаждаться спокойно, пока не найду места и селения Богу Иакова. В противоположных этому чувствах Бог укорял иудеев, когда говорил: вы живете "в домах ваших украшенных, тогда как дом сей в запустении" (Агг.1:4). "Пока не найду места Господу, жилища Богу Иакова". Посмотри опять и здесь на усердие и заботливость души его. Царь говорит: "пока не найду места Господу, жилища Богу Иакова", тогда как сам владел всем. Он хотел построить не просто, но на месте самом удобном и самом приличном для храма, и должен был искать этого места: так он был неусыпно заботлив! "Вот мы слышали, что оно в Евфрафе, нашли его в полях дубравы" (ст. 6). Теперь повествует о том, что было давно, выражая, что и прежде ковчег много времени странствовал, переходя с места на место; поэтому и говорит: "вот мы слышали, что оно в Евфрафе", т.е. об этом рассказывали нам отцы наши; мы знаем по слуху, что и тогда, странствуя везде по полям и пустыням, он потом был поставлен на месте; тоже пусть будет и теперь. Слово: "в Евфрафе" означает здесь колено Иудино, в котором ковчег поставлен был после долгого странствования. "Войдем в селения Его, поклонимся месту, где стояли ноги Его" (ст. 7). Видишь, какое чувственное он употребляет выражение по причине великой бесчувственности слушателей, упоминая о селениях Божиих, о ногах и месте, где стояли ноги Его. Все это он говорил о месте ковчега, так как оттуда исходили страшные глаголы, разрешавшие недоумения касательно дел иудейских и предсказывавшие будущее. "Встань, Господи, на место покоя Твоего, Ты и Кивот Святыни Твоей" (ст. 8). Другой переводчик (неизвестный, см. Ориг. Экз.) говорит: силы твоей (ισχύος). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): державы твоей (κράτους). И то и другое справедливо, потому что оттуда была подаваема святость, и хранившиеся там письмена доставляли и святость и силу.
3. Хорошо так сказал он. Действительно, чрез ковчег Бог явил силу не раз, не два, а многократно, как например, когда он взять был азотянами, когда ниспроверг идолов, когда поразил прикоснувшихся к нему, когда остановил язву, по возвращении своем, и другими делами, совершенными там, Бог являл силу Свою. Что же значит: "встань, Господи, на место покоя Твоего"? Утверди на месте, говорит, нас странствующих и ковчег носимый, и хотя когда-нибудь, наконец, успокой его. "Священники Твои облекутся правдою, и преподобные Твои возрадуются" (ст. 9). Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): да облекутся (αμφιεσθήτωαν). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): да оденутся (ενδυσάσθωσαν). Это гораздо яснее, потому что он молится, а не пророчествует, и просит о приобретении добродетели. "Правдою" здесь он называет священные обряды, священство, богослужение. жертвы, приношения, а вместе с тем и беспорочный образ жизни, которого особенно надобно требовать от священников. "И преподобные Твои возрадуются", т.е. когда это сбудется. Смотри: он не просит ни построения города, ни обилия жизненных припасов, ни другого какого-нибудь благополучия, но благолепия храма, успокоения ковчега, совершенства священников, священных обрядов, богослужения, священства. Далее, так как просившие этого сами были виновны во многих грехах, он опять прибегает к предку и говорит: "ради Давида, раба Твоего, не отвергни лица помазанника Твоего" (ст. 10). Что значит: "ради Давида, раба Твоего"? Не только за добродетель его, говорит, и не за то, что он показал такое усердие к созданию храма, но и потому, что ты дал ему такое обещание. "Ради Давида, раба Твоего, не отвергни лица помазанника Твоего". Кого? Того, кто тогда был помазан, управлял и стоял во главе народа. "Клялся Господь Давиду истиною и не отречется от нее: "от плода чрева твоего посажу на престоле твоем" (ст. 11). Упомянув о Давиде, о добродетели этого мужа, усердии его ко храму, изложив древние события и высказав просьбу о восстановлении прежнего их общественного устройства, он теперь предлагает самое главное, именно говорит о Божиих обетованиях. Каких? "От плода чрева твоего посажу на престоле твоем". Но эти обетования даны были не просто, а с некоторым условием. Какое же это условие? Послушай: "если", продолжает он, "сохранят сыны твои завет Мой и сии откровения Мои, которым Я научу их, (то) и сыны их до века будут сидеть на престоле твоем" (ст. 12). Заключив такие условия, Бог вручил им рукописание, а они отвечали: "всё, что сказал Господь, сделаем и будем послушны" (Исх. 24:7). Потом, видя, что одна сторона нарушила условия, он обращает речь к месту, отвсюду заимствуя слова утешения: "ибо", говорит, "избрал Господь Сион и возжелал его в жилище Себе: это – покой Мой в век века, здесь поселюсь, ибо Я возлюбил его" (ст. 13, 14). Т.е. не человек избрал это место, а Бог назначил его, снисходя к их слабости. Смысл слов его следующий: месту, которое Ты взял, которое избрал, которое назначил, которое признал удобным для Себя, не попусти разрушаться и погибнуть, потому что Ты сказал: "здесь поселюсь". Но Он сказал это с условиями. Какими? "Пищу его благословляя благословлю, нищих его насыщу хлебом" (ст. 15). "Насыщу хлебом" он называет обилие жизненных припасов, плодородие, и молится, чтобы все текло к ним как бы из источников. Действительно, такой образ жизни вели в древности иудеи, не чувствуя естественных нужд, когда только Бог благоволил к ним; не было у них ни недостатка в хлебе, ни голода, ни язвы, ни преждевременной смерти, ни другого чего-нибудь подобного, что обыкновенно случается с людьми, но все текло к ним как бы из источников, потому что рука Божия исправляла немощь дел человеческих. Таким образом он говорит здесь; Ты обещал благословить его ловитву, т.е., подать изобилие в вещах необходимых при великой безопасности. "Пищу его благословляя благословлю, нищих его насыщу хлебом, священников его облеку во спасение, и преподобные его радостью возрадуются. Там возращу рог Давиду. Приготовил Я светильник помазанному Моему. Врагов его покрою стыдом, а на нем процветет святыня Моя" (ст. 15-18). Смотри, какое благополучие во всех отношениях: они не будут иметь недостатка ни в чем необходимом, священники – в безопасности, народ – в радости, царь – в силе. "Светильником" он называет здесь или царя, или покровительство, или спасение, или свет, а вместе с тем величайший вид благополучия. Какой? Тот, что враги скроются и не будет никого, кто мог бы повредить этим благам. Не сказал просто: погибелью, но: "стыдом", желая, чтобы они скрылись живые, удалились, и своими страданиями свидетельствовали о силе и благоденствии этого народа. "На нем процветет святыня Моя". Что значит: "на нем"? На народе. Вместо: "святыня", другой переводчик (неизвестный, см. Ориг. Экз.) говорит: рог (κέρας). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): определение его (αφόρισμα αυτου̃). Четвертый (неизвестный, см. Ориг. Экз.): определенное ему (αφωρισμένον). Что же означают эти слова? Мне кажется, что здесь говорится о благополучии, безопасности, силе, царстве.
То, что Я определил ему в начале, говорит, будет процветать, умножаясь, не увядая и не уменьшаясь; но все это будет в таком случае, если сохранится выше сказанное условие. Какое? "Если сохранят сыны твои завет Мой". Одни обетования Божии не доставляют нам благ, если и мы не будем исполнять следуемое с нашей стороны, и имея их в виду, не должно малодушествовать и предаваться беспечности. Многих и из тех благ, которые Бог обещал, Он не подает, если получившие обещания оказываются недостойными; равно как и наказаний, которыми угрожал, он не приводит в исполнение, когда те, которые прогневали Его, впоследствии исправляются и отклоняют гнев Его. Итак, зная это, не будем ни предаваться беспечности по причине обетований, чтобы нам не упасть, ни отчаиваться по причине угроз, но исправляться. Таким образом мы можем достигнуть будущих благ, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Высокое достоинство любви, как соединяющей вместе с приятностью и пользу, и сравнение ее с священным миром, возливавшимся на голову первосвященника, и о росою. – "Ибо там заповедал Господь благословение". – Где "там"? Любовь – царица добродетелей.1. Многие предметы хороши, но не имеют приятности; другие доставляют удовольствие, но не хороши; то и другое соединиться может весьма не легко. Но в том, о чем говорит пророк, соединилось то и другое, и приятность и доброта. Такова преимущественно – любовь; вместе с пользою она заключает в себе и удобство и приятность. Ее здесь он и прославляет. Он говорит не просто о жительстве и не о пребывании в одном доме, но о жизни "вместе", т.е. с согласием и любовью, – потому что отсюда происходит единодушие. Сказав, что это "что хорошо и что приятно", он потом объясняет свои слова примерами и приводит вещественные сравнения, которые могут представить слушателю предмет в яснейшем виде. Какие же сравнения? Посмотри: "(это) то же, что миро на голове, стекающее на бороду, на бороду Аарона, стекающее на края одежды его" (ст. 2). Аарон, будучи первосвященником, помазывался миром, которое источалось со всех сторон, и от этого помазания он был весьма вожделенен, приятен и любезен для взиравших на него. Как он, – говорит пророк, – будучи помазан миром, блистал видом, был светел лицом, исполнен великого благоухания, и доставлял приятность взиравшим на него очам, так прекрасно и это; и как то зрелище не только было хорошо, но и приятно для зрения, так и это доставляет душе удовольствие. "Что роса Ермонская, сходящая на горы Сионские. Ибо там заповедал Господь благословение и жизнь до века" (ст. 3). Приводит и другое сравнение, которое заключает в себе великую приятность и доставляет зрителю удовольствие. Не напрасно сказал он это. Так как до плена десять колен израильских и два колена жили отдельно, отчего происходили многие беззакония, возмущения, распри и войны между ними, то он убеждает, чтобы этого не было, и советует, чтобы народ более не разделялся, но жил вместе, соединенно, под управлением одного начальника и царя, чтобы любовь проходила от начала до конца, как роса нисходит на все. Он сравнивает любовь с миром и росою, желая показать посредством первого ее благовоние, а посредством второй – успокоение и приятность вида. "Ибо там заповедал Господь благословение и жизнь до века". Где "там"? В такой жизни, в таком согласии, в таком единодушии, в таком сожительстве. Действительно, это – благословение, а противное тому – проклятие. Вот почему некто, прославляя это, говорит: "единомыслие между братьями и любовь между ближними, и жена и муж, согласно живущие между собою" (Сир.25:2). Другой, прикровенно выражал силу единения, говорит: "если лежат двое, то тепло им, и нитка, втрое скрученная, нескоро порвется" (Еккл.4:11,12); показываете здесь и удовольствие и силу, внушая, что и во время покоя будете великое удовольствие, и во время деятельности великая сила. И еще: "озлобившийся брат неприступнее крепкого города" (Прит.18:20). И Христос говорит: "где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них" (Мф.18:20). И сама природа требует этого. Потому и в начале Бог, создав человека, сказал: "не хорошо быть человеку одному" (Быт.2:18), и, сотворив живое существо, т.е. жену, необходимостью общения соединил ее с мужем, желая бесчисленными способами сблизить нас между собою. "И жизнь до века". Хорошо пророк прибавил это; где любовь, там великая безопасность, великое благоволение Божие. Она – мать всех благ, она – корень и источник их, она – прекращение войн, истребление распрей. Выражая это, он и присовокупил: "и жизнь до века". Действительно, как несогласие и раздор причиняют смерть и смерть преждевременную, так любовь и согласие производят мир и единодушие, а где мир и единодушие, там все в жизни безопасно и вполне надежно. Но для чего говорить о настоящем? Любовь доставляет нам небо и неизреченные блага; она – царица добродетелей. Зная это, будем ревностно питать ее в себе, чтобы нам получить и настоящие блага и будущие, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава во веки веков. Аминь.
Общее содержание заключительного псалма степеней. – От христианина требуется высшая святость, чем от живших под законом. – "Ночью поднимайте руки ваши..." – Исполняющий это получит благословение от Господа. – Для чего прибавлено: "от Сиона" и: "сотворивший небо и землю"?1. Здесь пророк оканчивает Песни степеней, давая своей речи прекрасное заключение, – славословие и благословение. Он желает, чтобы рабы Господни были такими не только по вероисповеданию, но и по образу жизни. Поэтому и прибавляет: "стоящие в храме Господнем, во дворах дома Бога нашего". Нечистому и оскверненному не позволительно даже входить в священную ограду. Поэтому, кто достоин войти, тот достоин и благословлять. Дом Божий подобен небу; как туда не позволяется входить никакой противной силе, так и в дом Божий.
Представь, человек, какое ты получил достоинство, и, так как сам ты сделался храмом (Божиим), какую ты должен наблюдать чистоту. Как же ты можешь соблюдать чистоту? Если станешь отвергать всякий порочный помысл, если сделаешь область своих мыслей недоступною для диавольских внушений, если будешь постоянно украшать свою душу, как неприступное святилище. Если в храме иудейском не всякое место доступно было для всех, но было много различных отделений, из которых одно назначалось для прозелитов, другое для иудеев по происхождению, иное для священников, иное для одного первосвященника, и притом даже для него не всегда, а только однажды в год, то представь, какую святость нужно иметь тебе, получившему знамения гораздо важнейшие, нежели какие имело тогда святое святых! Не херувим, но сам Господь херувимов обитает в тебе, не стамну, манну, каменные скрижали и жезл Ааронов получаешь ты, но тело и кровь Господа, Дух вместо письмени, благодать, превышающую человеческое разумение, и дар неизреченный. А чем больших ты удостоен знамений и страшных таинств, тем большая требуется от тебя святость, и тем большему подвергнешься наказанию, если преступишь заповеданное тебе. "Ночью поднимайте руки ваши к святыням и благословляйте Господа"(ст. 2). Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): свято (αγίως). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): священно (ηγιασμένως). "И благословляйте Господа". Для чего сказал он: "ночью"? Желая научить нас, чтобы мы не всю ночь тратили на сон, и показать, что тогда молитвы бывают чище, когда легче ум и меньше забот. Если же ночью должно ходить во святилище, то представь, может ли получить прощение тот, кто и дома не совершает молитв в это время. Пророк поднимает тебя с постели и ведет к храму, заповедуя проводить там ночь; а ты, и оставаясь дома, не делаешь этого. Хорошо сказано: свято; этим внушается, что молиться должно без порочных помыслов, без памятозлобия, без любостяжания, без всякого другого подобного греха, губящего душу. "И благословляйте Господа". Совершенное благословение бывает особенно тогда, когда с словами согласна и жизнь, когда ты делами прославляешь создавшего тебя Бога, по слову Евангелия: "да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф.5:16). "Благословит тебя Господь от Сиона, сотворивший небо и землю" (ст. 3). Т.е., если ты будешь делать это, то и сам получишь благословение от Бога, – если будешь так проводить ночи, если будешь молиться свято, если будешь достоин стоять в доме Господнем, если самого себя сделаешь благопотребным храмом. Таким образом, преподав наставление, какое нужно было, пророк заключает речь молитвою. Превосходному учителю свойственно – и исправлять слушателя советом, и укреплять молитвами. Что хочет он выразить словом: "от Сиона"? Это имя было для иудеев вожделенно; там совершались все священные обряды. Поэтому он молится, чтобы они опять получили прежнее общественное устройство, совершали те же священные обряды и получили такое благословение. Затем, возводя их к более высоким понятиям и научая, что Бог находится везде, а храм Он повелел построить по причине их немощи, и что призывать Его должно везде, прибавляет: "сотворивший небо и землю".
Иудеи тогда призывали Бога в своем храме, а мы – на всяком месте, во всякой стране, и дома, и на торжище, и в пустыне, и на корабле, и в гостинице, и где бы мы ни были. Место нисколько не препятствует молитве, только бы настроение души соответствовало молитве. Устроив себя таким образом, будем призывать Бога везде, и Он придет к нам и поможет нам, сделает все трудное для нас легким и удобным и удостоит нас будущих благ, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Важное значение псалмопения или хвалы Господу в духовной жизни человека. – Что значит: "в достояние Свое"? – Другие побуждения к прославлению Господа: премудрость Божия в устроении облаков, соединении дождей с молниями и движении ветров. – "От сокровищ своих". – Особенное божественное попечение об Израиле и высшая цель совершившихся в Египте знамений и – по выходе из него – побед над врагами. – Славословие Господу за необычайные его милости. – "Идолы язычников – серебро и золото..." – Различие в благословениях.1. Опять пророк призывает слушателей к жертвоприношению, состоящему в похвалах; это – жертва Богу и приношение. Потому и в другом месте он говорит: "восхвалю имя Бога моего песнею, возвеличу Его хвалением. И (это) будет угодно Богу более, нежели юный телец, с подрастающими рогами и копытами" (Пс.68:31, 32). Он постоянно упоминает о храме и дворах, привязывая их к этому месту и не дозволяя отступать. Для того и в начале Бог повелел воздвигнуть храм, чтобы истребить между ними всякое нечестие и идолослужение, когда они должны были собираться все в одно место, а не блуждать везде произвольно и свободно, и в рощах и источниках, на холмах и горах находить поводы к нечестию, принося там жертвы и делая возлияния на высотах. Для того и закон осуждал на смерть того, кто приносил жертву вне храма: если "ко входу скинии собрания не принесет, или если кто заколет вне стана, то человеку тому вменена будет кровь" (Лев.17:4). Поэтому пророк везде собирает их в это место, чтобы они, слушая, вразумлялись и удерживались от заблуждения. Он заповедует петь, воспевать псалмы и хвалить, потому что хвалы Богу были и для них побуждением к благочестию., заключая в себе повествования о древних событиях в Египте, в пустыне, в земле обетованной, при законодательстве, на горе Синае, во время войн; одно и тоже занятие было вместе и прославлением Бога, и вразумлением для поющих, устроявшим их жизнь и руководившим к правому вероучению. "Хвалите Господа, ибо благ Господь". Другой переводчик (неизвестный, см. Ориг. Экз.) говорит: так как милостив (χρησός). Что особенно вожделенно для слушателей, на то он часто и указывает, – на человеколюбие, снисходительность, милость Божию.
"Пойте имени Его, ибо это – благо". Этим он выражает, что такое занятие заключает в себе и некоторое удовольствие вместе с пользою. Особенная польза от него – изрекать хвалу Богу, очищать душу, возвышать мысли, научаться правым истинам, любомудрствовать о настоящем и будущем. Но вместе с тем оно своими стройными звуками доставляет и великое удовольствие, некоторое утешение и отдохновение, и делает поющего достойным почтения. А что оно действительно делает такими поющих, видно из слов другого переводчика (Акила), который говорит: потому что благопристойно (ευπρεπές), и третьего (неизвестный), который говорит: потому что приятно (ηδυ). Оба они говорят правду; кто поет псалом, тот, хотя был бы крайне развратным, стыдясь псалма, обуздывает силу сладострастия, и хотя бы обременен был бесчисленными пороками и одержим унынием, услаждаясь удовольствием, облегчает свои мысли, окрыляет ум и возвышает душу. "Ибо Иакова избрал Себе Господь, Израиля в достояние Свое" (ст. 4). Говорит не об общих благодеяниях, которые они имели вместе с другими, но о собственном их и особенном. Какое же это благодеяние? То, что Он избрал этот народ, посвятил Себе и оказывал им особенное пред другими промышление. Пророки постоянно делают это, т.е. составляют многие свои речи из описания благодеяний, которые были оказаны им. Что значит: "в достояние Свое"? В богатство, в собственность. Хотя и малочислен был этот народ, но Бог избрал его Себе в богатство, взирая не на малочисленность его, а на добродетели, к которым Он хотел руководить их, точно все прочие люди не составляли для Него такого богатства, как этот народ, что действительно и было как по благоволению к ним Божию, так и по их воспитанию. И Павел часто называете богатством спасение людей, как например, когда говорит: "один Господь у всех, богатый для всех, призывающих Его" (Рим.10:12); и еще: "перед своим Господом стоит он, или падает" (Рим.14:4). Видишь, как пророк выражает Божию к ним любовь, промышление, попечение, благоволение, назвав их "достояние Свое". Тем и другим выражением он показывает особенное о них промышление Божие, – и тем, что "избрал", и тем, что – "в достояние Свое". Видишь ли, как он показал Его человеколюбие? Потому и в начале сказал: "ибо я познал, что Господь велик и Господь наш превыше всех богов" (ст. 5). Вот и другую представляет причину – воспевать хвалы. Но скажи мне: ты "познал", а другие разве не знают? Знают, но не так, как я. Люди святые и особенно возвысившиеся могут истинно знать величие Его, не все, каково оно есть в самом себе, – это невозможно, – но яснее других. "И Господь наш превыше всех богов". Вот, скажешь, сказав: "Господь велик" и "ибо я познал", он потом уменьшает силу своих слов, сравнивает Бога с другими богами и по сравнению отдает Ему преимущество. Нет, он сказал так приспособляясь к немощи слушателей, желая мало-помалу возвысить их до такого разумения. Действительно, не очень сильное доказательство величия – сказать, что Бог выше и больше других; но, как я выше сказал, он приспособляет свою речь к немощи слушателей, возвышая их мало-помалу. Они тогда любили слышать это и убеждаться в этом.
2. А что Бог несравненно превосходит всех, это Он показывает далее, приводя величайшее доказательство Его могущества и тем объясняя, что прежнее сказано им по немощи слушателей. Когда он только указывает на этот предмет, то говорит о неважном; а когда подтверждает, объясняет и доказывает Его величие, то представляет великие дела Его. Какие же он потом представляет дела, достойные Бога и свойственные Ему одному? Посмотри: "все", продолжает он, "что восхотел Господь, сотворил на небе и на земле, в морях и во всех безднах" (ст. 6). Видишь ли всесильное могущество? Видишь ли источник жизни? Видишь ли непреодолимую силу? Видишь ли несравненное превосходство? Видишь ли власть, не встречающую никаких препятствий? Видишь ли, как для Него все легко и удобно? "Все", говорит, "что восхотел Господь, сотворил". Скажи мне: где? "На небе и на земле"; не только здесь, но и на небе; не только на небе, но и на земле; и не только на земле, но и "в морях и во всех безднах". "Бездною" он называет преисподние места земли, равно как словом: "на небе" выражает и места выше небес. Не смотря на обширность их, воля Его нигде не встречает препятствий, но проникает все, и, что подлинно удивительно, Создавший это создал не с трудом, не с усилием, не повелением, но хотением; Он только захотел, и дело совершилось. Видишь, как Он показал и легкость творения, и множество созданий, и власть неограниченную? Затем, не говоря о самом небе и море, излагает то, что находится в них, и притом не все, находящееся в них, но, оставив находящееся на небе, хотя оно особенно дивно, говорит о том, что близ неба. Почему? Потому, что те предметы, хотя и велики, но многим неизвестны, а эти, хотя и меньше, но открыты и очевидны для всех. Так как он говорил людям, которые не столько верою руководились к разумению предметов невидимых, сколько занимались предметами видимыми, то отсюда он и начинает учение, делая сам тоже, что внушал делать другим. Что же именно? Воспевать Бога за дела Его, возносить Ему хвалы, изучая каждое дело Его и за каждое славословя Его. Увещевая хвалить Бога, он часто говорил: "хвалите имя Господне, хвалите, рабы Господни"; а теперь показывает и то, как должно хвалить, именно: исследуя состав творений, удивляясь и изумляясь премудрости, промыслу, могуществу, попечению Его. Отсюда мы научаемся, что существует не одно наше море, но что много морей, различных и беспредельных, потому что он говорит: "в морях и во всех безднах". Так моря Каспийское, Индийское, Чермное – почти отделены от этого моря, а вне – Океан, окружающий землю. "Он возводит облака от краев земли и при дожде молнии творит. Он изводит ветры из сокровищниц Своих" (ст. 7). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): поднимая (αναβιβάζων). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): привлекает от пределов (ανασπα̃ απ ακρων). Четвертый (неизвестный, см. Ориг. Экз.): от конца (εκ τελέσματος). Так и у Иова сказано: "заключает воды в облаках Своих" (Иов.26:8), и у Соломона: "завязал воду в одежду" (Прит.30:4). Впрочем, он говорит не то, а нечто другое чудное. Что же именно? То, что воздух, сделавшись более густым, поднимается вверх и несется, поднимается то, что тяжело, получая направление противоположное своей природе. Удивительно и то, что в нем держится вода; но гораздо удивительнее то, что тяжелое носится на легком; а еще удивительнее то, что сгустившаяся в этом воздухе вода, вытекая из облака, уже не задерживается последующим воздухом и не сгущается, но разливается во все стороны и нисходит на землю. Если бы она держалась там по своей природе, то должна была бы держаться и в этом воздухе. Если кто пустит на воздух пузырь, наполненный водою, то, когда он понесется по воздуху, понесется и заключающаяся внутри вода, хотя бы она и вылилась из пузыря; так следовало бы и здесь быть. Но так как все исполнено чудес и дела Божии дивны, то все это превышает обыкновенный порядок вещей и наше разумение. Вода, которая держится в воздухе облачном, уже не держится в воздухе последующем. Видишь ли необычайное дело? Видишь ли, как пророк, представив то, что кажется маловажнее прочего, показал удивительность этого? Затем представляет и нечто другое удивительное: "от краев", говорит, "земли", или: от пределов земли. Облака не только поднимаются, но и носятся, и не везде, где появятся, производят дождь, но часто, прошедши многие страны, миновав города и народы, производят дождь в другом месте. Итак, удивительно не только то, что они поднимаются, но и то, что идут, как бы в горних жилищах, нося в себе тяжесть такого множества вод.
3. "И при дожде молнии творит". Посмотри на другое чудное явление, как соединяются предметы, противоположные по природе. Нет ничего пламеннее молнии, и нет ничего холоднее воды; но и они здесь соединяются вместе, однако не сливаются и не смешиваются, а сохраняют каждая свои свойства. Огонь находится в воде и вода в огне, но ни огонь не осушает воды, ни вода не погашает огня. Между тем молния острее солнечного света, блистательнее и пронзительнее. Это доказывается зрением, которое постоянно встречается с солнечными лучами, а стремления молнии не может выносить даже на короткое время. Притом солнце в продолжение целого дня пробегает небо, а она в одно мгновение – всю вселенную, как и Христос свидетельствует: "как", говорит Он, "молния исходит от востока и видна бывает даже до запада" (Мф.24:27). "Он изводит ветры из сокровищниц Своих". Вот еще явление природы, которое доставляет нам пользу не малую, а такую, что много способствует нашей жизни, укрепляет и освежает утомленные тела и делает воздух более легким. Дело ветров – приводить в движение воздух, чтобы он, оставаясь неподвижным, не испортился, способствовать созреванию плодов, питать тела. Кто мог бы описать пользу их для мореплавания, и времена года, в которые они являются по порядку и сменяют друг друга, господствуя на море и препровождая плавателей? Один отправляет, другой принимает, идут противоположными путями и служат, так что сама борьба их бывает полезна для жизни; и множество других действий ветров можно было бы исчислить. Но пророк, не говоря обо всем этом и предоставив соображать слушателю, сам представляет только легкость, с какою они производятся. Словами: "из сокровищниц Своих" он выражает не то, будто есть некоторые сокровищницы ветров, но то, как легко Бог управляет ими и как живо и удобоподвижно это создание. Как имеющий что-нибудь в своей сокровищнице свободно вынимает все, когда хочет, так и Создатель всего легко сотворил все и передал природе. Видишь ли, какое разнообразие и в воздухе, подобно тому, как есть много разнообразия в воде и в огне? Из вод иная в источниках, иная в морях, иная в воздухе, иная в облаках, иная на небе, иная выше небес, иная под землею. И огонь – иной в солнце, иной в луне, иной в звездах, иной в молнии, иной в воздухе, иной в деревах, иной около нас и в светильниках, иной в земле, – часто ведь огонь выходит из земли так же, как вода из источников, – иной в камнях, ударяемых один об другой, иной на вершинах дерев и в деревах, натираемых одно об другое, иной в громовых ударах. Так точно и воздух – иной густ, тот именно, что вокруг нас, иной более тонок, а находящейся еще выше бывает более горячим. И ветры весьма различны – иной суше, иной влажнее, иной теплее. Воздух и облако иногда несется медленнее, а иногда быстрее, как бы на конях. И из облаков – иные подобны водоносным сосудам, и иногда бывают наполнены водою, а иногда носятся пустыми, иные подобны веерам. Но ты, взирая на них, на их различие и разнообразие, удивляйся Создателю. "Он поразил первенцев Египетских от человека до скота" (ст. 8). Сказав о явлениях общих и показав промышление Божие о всей вселенной, в молниях, ветрах, воздухе, облаках, дождях, и таким образом, обличив пустословие тех, которые говорят, будто промышление Его простирается только до луны, он переходит к частному, к тому, что касается в особенности иудеев. Вышесказанным он объяснил, что и земля, и небо, и все видимое удостаивается действий человеколюбия Божия; а чтобы сделать иудеев более признательными, он повествует и о частных событиях, показывая, что Бог вселенной, промышляя о всем, оказал им некоторые особенные благодеяния. Впрочем, и то, что сделано для них, было также для всех вообще. Если Он избрал их между другими, то это самое возбуждало в других соревнование, как и Павел говорит: "от их падения спасение язычникам, чтобы возбудить в них ревность" (Рим. 11:11). Как отец, когда дети оставляют его, берет одного из них и сажает к себе на колени, делая это не для него, но гораздо более для прочих, чтобы они, тронувшись таким предпочтением, прибегли к отцу для получения такой же ласки, так и Бог поступал с иудеями. Взяв их не на колена, а на мышцы и рамена, как говорит пророк (Ос.11:3; Втор. 32:11), Он даровал им вожделенные блага, храм, жертвы, которых они более всего и с особенным усердием желали, помощь на войне, победы, трофеи, плодородие земли, изобилие плодов, отличая их всем этим, а в других возбуждая ревность. Но так как они могли сделаться дурными, если бы постоянно были в довольстве, то Он обуздывал их и наказаниями. Подлинно велика премудрость Божия; из самых трудных обстоятельств она находит выход.
4. И посмотри на мудрость пророка: от явлений общих он переходит к событиям частным, чтобы кто-нибудь из неразумных не подумал, будто Бог есть Бог только некоторых людей; сказав о явлениях общих, он потом уже касается этих и говорит: "Он поразил первенцев Египетских". Или вам кажется, что это было сделано для иудеев? Но если я докажу, что это было сделано и для других, тогда что скажут те, которые отвергают всеобщность Промысла Божия? Как же можно доказать это? Весьма достаточно привести следующее изречение Божие, которое ясно выражает это: "но для того Я сохранил тебя, чтобы показать на тебе силу Мою, и чтобы возвещено было имя Мое по всей земле" (Исх.9:16). Видишь ли, как смерть была вестницей, и посланное от Бога наказание было проповедью, которая распространялась везде и возвещала Божие могущество? Таким образом Бог промышлял о всей вселенной и тогда, когда устроял дела иудеев. И прежде Он являл силу Свою, как например при Иосифе, при Аврааме; но теперь – гораздо яснее. Как? Тогда чрез благодеяния, а теперь чрез наказания. И Он не перестает, как я часто говорил, постоянно и в каждом поколении являть Себя делами и открывать Себя; но только делает это не всегда одинаково, а различно и разнообразно: тогда чрез жену Авраама, которая страдала бесплодием, потом чрез голод и изобилие, а после того чрез многократные казни. Так как египтяне не укоряли Бога в слабости, сами умерщвляли первенцев еврейских и обагряли реку кровью их, то Бог еще в это время прикровенно являл им силу Свою. Египетские бабки, которые не слушались жестоких повелений и уклонялись от исполнения бесчеловечной воли царя, наслаждались великим благоденствием. То и другое было делом Промысла Божия: и то, что женщины оказались мужественнее носивших диадему, и то, что они получили воздаяние в великом умножении рода своего. Слова: "за сие Бог делал добро повивальным бабкам" (Исх.1:20), именно и означают, что родство их умножалось; чем они благодетельствовали иудеям, тем и сами были награждены от Бога; они не умерщвляли детей их, и им Бог давал многочадие. Но так как египтяне оставались бесчувственными, то Он послал им жесточайшую казнь, о которой узнала вселенная, узнали и египтяне; другие узнали по слуху, а они собственными страданиями, зрением и опытом познали силу Божию. Для того и предсказано было им об этом, чтобы наказание не показалось следствием какого-нибудь случая или естественной смерти. Таким образом, здесь можно повторить то, что в другом месте сказано о Спасителе. Что? "И господствуй среди врагов Твоих" (Пс.109:2). Не в пустыне и не в другом каком-нибудь месте, но в самом городе Бог поразил их наказанием. Впрочем, и в самом наказании, посмотри, какое было человеколюбие. Он начал со скотов, а потом уже дошел и до людей. Кто не удивится силе Божией, как Он в одно мгновение времени совершил все, оказав и пощаду и неизреченную мудрость? Он послал эту казнь не первую, желая исправить их посредством других, и когда послал, то не без предсказания. Для чего? Для того, чтобы вразумить их словами, чтобы им не испытать того на самом деле; а с другой стороны, так как они не исправились, Он не оставил казни сомнительною. Чтобы кто-нибудь не подумал, будто она постигла их, как естественная болезнь или зараза, для того, посмотри, сколько соединилось обстоятельств. Во-первых, все поражены в одну ночь; во-вторых, все первенцы. Если бы это была зараза, то она не коснулась бы только всех первенцев и не пощадила бы следующих за ними, но постигла бы всех без разбора. В-третьих, если бы это была зараза, то она не миновала бы всех иудеев и не коснулась бы одних египтян, но гораздо скорее поразила бы тела первых, ослабленные трудом, страданиями и столь многими бедствиями, и до такой степени истощенные нищетою и голодом, а не царских детей, не тех, которые наслаждались совершенным довольством и пользовались всеми удобствами жизни. Если бы это была зараза, то она не пришла бы вдруг, но наперед обнаружились бы все признаки ее наступления; между тем произошло все вдруг, чтобы обличилось жестокосердие египтян. После такой казни и после того, как ясно увидели, что казнь ниспослана Богом, они преследовали вышедших иудеев, – что и служит знаком крайнего их ожесточения и величайшим оправданием действий Божиих. Так как знамения должны были кончиться, то Он окончил их таким знамением, которое оправдывало Его и за прежние пред людьми, хотевшими быть внимательными. Чтобы кто-нибудь не сказал: почему все подвергаются наказанию, тогда как удерживал иудеев и грешил царь? Он последней казнью разрешил это недоумение. Как этою последнею? Так, когда поражены были первенцы их, то они и против воли царя изгнали иудеев. Следовательно, если бы они и сначала хотели, то могли бы преодолеть его, прежде же они не преодолевали царя не потому, что не могли, а потому, что не хотели. И последовавшее затем преследование увеличивает вину их.
5. Тоже случилось и при Сауле; когда нужно было спасти сына его, то все вместе, угождая царю, спасли виновного (1Цар.14:45); а когда он захотел умертвить столько священников, то и голоса не подали и не защищали (1Цар.22:17). Если там содействовала им природа, то и здесь – справедливость; здесь были священники, убиение было беззаконное и гнев нерассудительный. Но причина заключалась в нерадении и в пренебрежении к священникам. За то, посмотри, какие постигли их бедствия; не малому подверглись они наказанию за такое пренебрежение. Поэтому, когда делается что-нибудь беззаконное, то пусть никто не остается беспечным, но каждый пусть будет пламеннее огня, пусть огорчается не менее самих обижаемых, и таким образом будет остановлено много зол. "От человека до скота". Почему же и скот? Потому, что он сотворен для людей; за людей Бог и наказывает его, чтобы усилить страх, чтобы увеличить бедствие, чтобы показать, что казнь послана Богом и поражение пришло с неба. "Ниспослал знамения и чудеса среди тебя, Египет, на фараона и на всех рабов его" (ст. 9). Что значит: "среди тебя"? Или означает место, или: явно; выражение: среди часто значит: явно, как, например, когда говорится: "прежде века соделал спасение среди земли" (Пс.73:12), потому что средина открыта для всех. "Ниспослал знамения и чудеса среди тебя, Египет". И справедливо. Эти события совершились для того, чтобы исправить их и наказать тех, которые должны были получить пользу, потому что они происходили не просто, но со многими чудесами, так что здесь была двойная польза, и от того, что Бог поражал, и от того, что – необычайным образом. "На фараона и на всех рабов его". Видишь ли неизреченное могущество? Когда все были вместе, наказание постигло именно их, и они пострадали, а другие получили пользу. Почему же он говорит: "на всех рабов его", тогда как не все имели первенцев? Он говорит и о прочих знамениях. В Египте, когда египтяне были поражены, иудеи получали пользу, а в пустыне, когда иудеям были оказываемы благодеяния, то и другие получали пользу; врагам Бог посылал казни, а им благодеяния, в том и другом случае доставляя пользу всем. Но почему Он не благодетельствовал и тем? Потому, что большая часть людей обыкновенно познают Бога более чрез наказания, нежели чрез благодеяния. А что Он сам не хотел наказывать, посмотри, как Он неоднократно останавливал казни, являя в том и другом и силу Свою и человеколюбие. Хотя довольно было первой, второй и третьей казни, чтобы после того совершенно погубить их как больных неизлечимо, но Он не хотел этого, и хотя предвидел будущее, т.е. что они не сделаются лучшими и после пятой, шестой и девятой казни, но не переставал делать Свое дело. Здесь особенно надобно удивляться и могуществу Его, и промышлению, и премудрости, и благости, – могуществу, потому что Он поражал, промышлению, потому что останавливал казни, премудрости, потому что, и зная будущее, делал Свое дело; тоже самое показывает и человеколюбие Его, а особенно то, что Он начал с низших существ, с бессловесных животных. Потом Он коснулся и царя, что особенно сделало известными эти события. События, случающиеся с частными людьми, могут остаться и неизвестными, а когда удар наносится лицу знаменитому, то молва об этом без всякого препятствия распространяется везде. Сказав о причине поражения, пророк говорит и о самых казнях, но не повторяет их несколько раз и не перечисляет всех в частности, но, означив все одним словом, оставляет их: "ниспослал", говорит, "знамения и чудеса среди тебя, Египет". Далее он выводит народ из Египта в пустыню и везде показывает, что Бог есть Бог не некоторых только людей и управляет не одною страною, но всею вселенною. Поэтому и присовокупляет: "Он поразил народы многие и избил царей мощных" (ст. 10). В продолжение всего пути Он различным образом давал залоги Своего могущества и Сам предводительствовал ими, научая посредством дел; также и посредством войн внушал им тоже, что и прежде, т.е. что не свойство воздуха, не сила стихий и не другое что-нибудь подобное, но предводительствовавшая ими десница сражалась за них; а те и другие события подтверждались взаимно: бывшие в пустыне – бывшими в Египте и бывшие в Египте – бывшими в пустыне. Действительно, когда они без оружия, без воинского устройства и без боя поражали врагов, то Он явно доказал им, что и в Египте Он так потрясал стихии против египтян, не имея нужды в этих стихиях, но употреблял их в дело, желая различными и разнообразными средствами показать Свою силу. "Сигона, царя Аморрейского, и Ога, царя Вассанского, и все царства Ханаанские" (ст. 11). Пророк не исчисляет городов и не говорит подробно о битвах, но опять величественно проходит бесчисленный ряд чудес. Он мог бы остановиться и красноречиво изобразить эти события, но не делает этого, и, хотя ему представлялось великое множество дел Божиих, касается всех их мимоходом. Враги были вооружены, имели укрепленные города и были искусны в воинском деле, а иудеи были беглецы, неопытные в воинском искусстве, освободившиеся от продолжительного рабства и долговременного притеснения, истощенные голодом и страданиями, открытые для обид всем; но предводительствовавшая ими десница делала их сильнее всех.
6. Впрочем, эта война была и справедлива, иудеи не сами нападали, но те подавали повод, заграждая им путь, что было крайне бесчеловечно. А с идумеянами Бог не попустил им вести войну. Дабы иудеи, ободренные молчанием, после опять не стали нападать, но знали, с кем нужно воевать, а кого щадить, Он сделал это в пустыне, посредством дел дав им закон, как им должно было поступать с встречавшимися. "И все царства Ханаанские". Видишь ли, как научалась этим вся вселенная? Как огонь – терние, так и они поражали всех, и никто не мог противиться им. Послушай, что говорит Валаам, научившись не от пророков, не от Моисея, а из самых дел: народ этот поядает всю землю (Числ.22:4; 24:8). Видишь ли переносное слово, употребленное с особенной выразительностью? Не сказал: побеждает, или: истребляет, но: поядает, желая выразить, что они одерживали победы легко, воздвигали трофеи без пролития крови и поражали своим приближением. Им не нужно, говорит, ни воинского устройства, ни сражений, но довольно только подойти, и все уступает и преклоняется. Бог доставлял им победы не только по закону войны и сражения, чтобы кто-нибудь не приписал совершившихся событий им самим, но воздвигал против врагов их и стихии вселенной; так, Он наперед поразил их души, выпавший град погубил многих, солнце остановилось и дало возможность продолжать битву, и много было подобных чудес, и звук труб, ударяя в крепости сильнее огня, разрушал стены. Это принесло пользу и тем и другим; враги узнали, что не люди вели против них войну, а иудеи научились обращаться к Богу и отнюдь не превозноситься своими успехами, но вести себя благопристойно и смиренно. Впрочем, победить таким образом было для них больше чести, нежели только победить; это и сделало их славными и научило быть скромными, – славными, потому что они имели такого Военачальника, скромными, потому что они уже не надмевались своими успехами. "И отдал землю их в наследие, в наследие Израилю, народу Своему" (ст. 12). И это – величайшее чудо, что они не только изгнали врагов, но могли занять землю и разделить между собою города; это доставило им великую радость, великую честь, великую славу. Это было также действием силы Божией, потому что немаловажное дело – овладеть неприятельской страною, но и здесь нужна великая помощь. "Господи! Имя Твое – во век и память о Тебе в род и род" (ст. 13). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: воспоминание о тебе (ανάμνησίς). Здесь пророк прерывает связь речи славословием, как обыкновенно делают святые. Когда они, начав говорить о чудесах Божиих, воспламеняются, то не прежде оканчивают речь, как воздадут славу Богу, произнесут славословие, и тем исполнят свое желание. Так и Павел поступает везде, особенно в начале посланий; например, он говорит церквам галатийским: "благодать вам и мир от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа, Который отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века, по воле Бога и Отца нашего; Ему слава во веки веков. Аминь" (Гал.1:3,5); и в послании к римлянам: "Израильтян, которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования; их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь" (Рим.9:4,5); и еще в другом месте: "Царю же веков нетленному, невидимому, единому премудрому Богу честь и слава во веки веков. Аминь" (1Тим.1:17). Так и здесь пророк, представляя промышление Божие о всем, казни египетские, различные и разнообразные благодеяния, оказанные иудеям в пустыне, и события, совершившиеся в защиту их против врагов, и воспламеняясь неизреченным человеколюбием Божиим, произносит славословие и говорит: "Господи! Имя Твое – во век и память о Тебе в род и род", т.е. слава Твоя вечна; ничто не вредит ей, ничто не уменьшает ее, но она пребывает всегда, остается непоколебимою, неизменною, цветущею и полною. Что значит: "память о Тебе в род и род"? Память о Тебе, говорит, нескончаема и беспредельна. "Ибо будет Господь судить народ Свой и к рабам Своим умилосердится" (ст. 14), Можно или то и другое относить к народу израильскому в том смысле, что Бог накажет его, а потом остановится и помилует, или раздельно можно относить: "умилосердится" – к народу, а "судить" – к врагам, т.е., тех помилует, – это и значит: "умилосердится", – а врагов будет судить, т.е. предаст их наказанию.
7. Не имея возможности указать на подвиги их жизни, пророк для оправдания их употребил названия людей и рабов (Господа). Сказав: "умилосердится", он выражает, что примирение зависит от человеколюбия Божия, а не от их достоинства, потому что где моление, там нужно прощение, а где нужно прощение, там не оценка заслуг, а человеколюбие. Так как выше он сказал: "память о Тебе в род и род", а они тогда одни из всех народов присвояли себе Бога, то он некоторым образом намекает на это и говорит: спасение людей Твоих явит славу Твою у многих; слава, свойственная самому существу Божию, никогда не уменьшается, не уничтожается и не изменяется, хотя бы никто не чтил ее; но слава Его у многих откроется и чрез наше спасение, когда мы будем опять иметь город, святилище, храм, и опять получим прежнее общественное устройство.
"Идолы язычников – серебро и золото, дела рук человеческих" (ст. 15). Так как он в начале сказал: "Господь наш превыше всех богов", и по-видимому приписал Ему только сравнительное превосходство, по немощи слушателей, то, смотри, как он возвышает это превосходство. Начав с могущества Божия, и сказав о делах Его на небе, на земле, в безднах, у иудеев, в собственной их земле и в чужой, у врагов и язычников, потом напомнив об Его благости, человеколюбии, промышлении, премудрости, силе, и показав, что Он есть Бог всех и промышляет о всей вселенной, он наконец обличает бессилие богов идольских и прямо нападает на самое существо их, или лучше сказать, самое имя их обращает в укоризну. Идол есть не что иное, как нечто бессильное и ничтожное, есть название крайней слабости. Поэтому он и начинает так: "идолы язычников – серебро и золото". Во-первых, это – идол; во-вторых, это – бездушное и бесчувственное вещество; в-третьих, идолы потому самому, что они – идолы, не только сами по себе маловажны, бессильны, ничтожны, но и потому, что сделаны людьми. Потому и прибавляет: "дела рук человеческих", что служит к величайшему осуждению тех, которые почитают их, которые, будучи сами виновниками даже существования их, возлагают на них надежду своего спасения. "Уста имеют и не проговорят, глаза имеют и не увидят. Уши имеют и не услышат, и нет дыхания в устах их. Подобны им да будут делающие их и все надеющиеся на них!" (ст. 16-18). "Уста", говорит, "имеют и не проговорят". Видишь ли, как сильно он подвергает их осмеянию и как обличает обольщение? Так как их часто приводят в движение бесы, то он раскрывает лицемерие и обман, внушая, что нет духа в устах их. А почему злой бес без них не действует и не говорит? Изображения идолов представляют блуд, прелюбодеяние и бесчисленные пороки; поэтому, желая самим видом истуканов научить обольщаемых подражать делам, которые изображаются идолами, он присутствует и сидит в них, приводит их в движение и обольщает. Далее, подвергая их осмеянию другого рода, пророк говорит: "подобны им да будут делающие их". Представь, каковы эти боги, если сходство с ними подлежит проклятию. Не так у нас; крайний предел добродетели и достижение самой вершины совершенства состоит в уподоблении Богу, сколько это возможно для нас. А у них, говорит, и богослужение и боги таковы, что уподобление им подвергает крайнему проклятию. Таким образом, и то, что идолы – бездушное вещество, и то, что они изображают бесстыдство, и то, что они стоят без всякого чувства, и то, что сходство с ними подвергает проклятию, – все доказывает крайность этого заблуждения. Сказав об их бессилии, обольщении, лукавстве бесов, безумии тех, которые делают их, и скоро оставив их, пророк заключает речь славословием, не распространяясь более о делах Божиих, которые уже ясно показал, но, оставляя это, как признаваемое всеми, требует хвалы от тех, которые пользуются Его благодеяниями, призывает всех к славословию и говорит: "дом Израилев, благословите Господа! Дом Аарона, благословите Господа! Дом Левия, благословите Господа! Боящиеся Господа, благословите Господа! Благословен Господь от Сиона, живущий в Иерусалиме" (ст. 19-21).
Почему он призывает не всех вместе, но разделяя по званиям? Дабы ты знал, что есть великое различие в благословениях. Иначе благословляет священник, иначе левит, иначе мирянин, иначе множество народа. Выражением: "благословите" он указывает на блаженное и нетленное Существо. Благословите, говорит, за то, что вы избавились от врагов, удостоились поклоняться такому Богу, познали истину, Он сам по Себе благословен, имеет благословение в самом существе Своем и не нуждается в похвале от других; однако и вы благословите, не с тем, чтобы прибавить что-нибудь Ему, но чтобы самим получить великие плоды. Хотя Он благословен по существу, – как и действительно Он таков, – но желает, чтобы и мы благословляли Его. И опять пророк вспоминает о Сионе и Иерусалиме. Так как там сосредоточены были общественные дела иудеев, положено основание их богослужению, и там они получали наставления и распоряжения, то он хочет сделать эти места священными именем Божиим, чтобы, питая к ним благоговение, они были ревностными к ним, а, будучи ревностными, чувствовали больше влечения к ним, а чувствуя влечение, прилеплялись к богослужению, а прилепляясь к нему, восходили на высшую степень добродетели, для которой совершалось все. Так, тогда был Иерусалим и Сион; а теперь – небо и предметы небесные. К нему, увещеваю вас, будем прилепляться и мы, чтобы нам сподобиться будущих благ, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков. Аминь.
Беспредельное величие Божия милосердия, владычества и всемогущества. – Чудеса суть действия не только силы, но и благости. – Проявления божественного всемогущества в событиях при Чермном море, в пустыни и в Ханаанской земле. – Сила человеческого смирения и всеобщность божественного промышления.1. Сказав выше о благодеяниях, которые Бог оказал людям, теперь пророк говорит и о том, сколь велика милость Его; не измеряя ее, – это невозможно, – но, желая показать беспредельное ее величие, призывает всех к славословию и говорит: "исповедайтесь Господу", т.е., благодарите, славьте Его. "Ибо во век милость Его". Что значить: "во век"? Он не иногда только благодетельствует, а иногда удерживается от этого, не иногда только милует, а иногда перестает миловать, как бывает у людей, которым препятствуют страсти, не дозволяет малодушие, останавливает угождение другим, не допускают обстоятельства; но Бог не таков: Он постоянно милует, и никогда не перестает делать это, хотя делает различно и разнообразно. Так, говорит пророк, Он всегда милует, и никогда не перестает благодетельствовать людям. Далее, сказав, что Бог постоянно милует, пророк приводит и доказательства милости Его и постоянства этой милости, заимствуя их от предметов видимых. Но так как он руководил слушателей к благочестию, то, смотри, как опять сравнивает Бога с языческими богами, и опять по снисхождению к слушателям. Что же говорит Он? "Исповедайтесь Богу богов", и каждый раз прибавляет: "ибо во век милость Его" (ст. 2). "Исповедайтесь Господу господ, ибо во век милость Его" (ст. 3). В предыдущем псалме он говорит, что Господь "наш превыше всех богов" а здесь говорит еще более, – что Он Господь их и Владыка их, – идолов ли будешь разуметь, или бесов, потому что, хотя бесы прогневали Его и преданы позору, но и они рабы и подвластны Ему. Потому, говорит, "исповедайтесь", что вы имеете Бога, Который выше всех, Которому нет подобного, Который есть Владыка всех, Господь всех. Впрочем, Он называется и Богом благоугодивших Ему; например, когда говорится: "Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова" (Исх.3:6). Почему же здесь Он называется Богом бесов? В ином смысле говорится то, и в ином это. Там представляется близость и особенная любовь Его к ним; а здесь показывается Его превосходство.
"Он Един сотворил великие чудеса, ибо во век милость Его" (ст. 4). Сказав, что Он есть Господь и Владыка богов, пророк приводит теперь доказательство этой истины, подтверждает сказанное, указывая опять на силу Его. Не сказал: сотворившему, но: творящему, выражая, что Он непрестанно благодетельствует, творит чудеса, совершает, дела дивные [святитель читает не: сотворшему, а: творящему – τω̃ ποιου̃ντι]. Пророк представляет два особенные Его свойства: что Он "творит" и что творить "Един"; или лучше сказать – три и даже четыре: что Он "творит", и творит "чудеса", и "великие" чудеса, и творит "Един". Этими словами не опровергается Сын Божий, но только Бог противопоставляется бесам. Посмотрим же, какие это чудеса, великие чудеса, которые Он один творит. Впрочем, вначале пророк говорил нам не о силе, но о человеколюбии и благости Божией: "исповедайтесь", говорил он, "Господу, ибо Он благ". Почему же теперь Он перешел к силе? Потому, что эти чудеса суть действия не только силы, но и человеколюбия. Объясняя, какие это чудеса, он продолжает: "сотворил небеса разумно, ибо во век милость Его. Утвердил землю на водах, ибо во век милость Его" (ст. 5, 6). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг.) говорит: составившему землю в водах (πιλήσαντι παρ υδασι). "Он Един сотворил великие светила, ибо во век милость Его: солнце – для управления днем, ибо во век милость Его. Луну и звезды для управления ночью, ибо во век милость Его" (ст. 7-9). Если все это показывает Его силу и премудрость, то вместе показывает и великое Его человеколюбие. То, что все это так величественно, прекрасно и прочно, возвещает о силе и премудрости; а то, что оно сделано для нас и для нашей пользы, возвещает о человеколюбии и постоянной благости Его. Видишь ли, как "во век милость Его"? Не на десять и не на двадцать лет Он сотворил это, и не на сто, двести, или тысячу лет, но продолжил на всю жизнь нашу. Выражая это самое, пророк и прибавляет в каждом стихе: "ибо в век милость Его". Поразительно и то, что Он, сотворив это и предоставив нам в начале, не лишил и тогда, когда человек преступил заповедь, но что дал ему, когда еще он не согрешил, то оставил в наслаждение ему и после грехопадения, и не воспрепятствовал пользоваться этим после греха. Притом Он сотворил не одно только небо, но и другое, показав в самом начале, что Он не оставит нас на земле, но переселит туда. Если бы Он не хотел переселить нас туда, то для чего и создано было бы небо? Эта стихия для Него самого не нужна, потому что Он ни в чем не имеет нужды; но, желая нас с земли переселить туда, Он приготовил тамошние обители.
2. Вот почему и пророк, зная это, в каждом стихе прибавляет: "во век милость Его", удивляясь Его человеколюбию. "Утвердил землю на водах". Посмотри и здесь на человеколюбие Его. Когда мы сделались смертными и подверглись многим нуждам, Он и тогда не оставил нас, но дал нам здесь на время соответственное пристанище и наполнил землю столь многими знаками своего человеколюбия, что и словами выразить их невозможно. Погружаясь в бездну этих благодеяний и видя это беспредельное море, пророк в восторге возвысил свой голос и сказал: "как величественны дела Твои, Господи! Все премудростью Ты сотворил" (Пс.103:24). Кто посмотрит на солнце, на луну, на порядок времен, тот и теперь увидит все Его человеколюбие. Действительно, эти стихии не мало способствуют к благосостоянию нашей жизни и даже к самой жизни: они питают, дают зрелость плодам, так что без них и жить было бы невозможно, показывают нам времена года, означают часы дня, различают течение дня и ночи, руководят путешествующих по земле и морю, доставляют пользу и в других бесчисленных отношениях. Видишь ли, как "во век милость Его", и почему пророк в каждом стихе повторяет это? Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) слова: "для управления днем", передает так: владеет днем (επικρατει̃ν). Третий (неизвестный переводчик): во область ночью (εν νυκτί). "Поразил Египет с первенцами его, ибо во век милость Его. И извел Израиля из среды их, ибо во век милость Его. Рукою крепкою и мышцею высокою, ибо во век милость Его" (ст. 10-12). Он часто обращается к чуду, бывшему в Египте, по причине великой неблагодарности иудеев, которые, постоянно слыша, забывали об этом. И в самом деле, это чудо – не малая милость; оно избавило их от плена, от рабства, и для потомков послужило поводом к богопознанию. Впрочем, здесь намекается и на нечто другое. На что? На то, что и после тех казней освобождение их от рабства зависело от силы Его, поразившего их страхом и потопившего египтян в море. А это говорит он для того, чтобы кто-нибудь из неразумных не подумал, будто Бог, повелев им взять золото и серебренные сосуды, повелел по Своей слабости. Он сделал это, желая во всех отношениях быть страшным для врагов и показать, что Он может сделать все и силою и властью, и скрытно и незаметно для них. То, что сделал Он явно, сделал не потому, будто не мог устроить скрытно; и то, что устроил скрытно, сделал не потому, будто не мог взять явно; но в том и другом случае показал Свою силу. А что и это навело великий страх на иноплеменников, о том, послушай, как впоследствии сказали волхвы азотские: "и для чего вам ожесточать сердце ваше, как ожесточили сердце свое Египтяне и фараон? вот, когда Господь показал силу Свою над ними, то они отпустили их, и те пошли" (1Цар.6:6). Видишь ли, как они страшились Его и поэтому, – по причине похищения, скрытности, неизвестности для них?
"Разделил Чермное море на части, ибо во век милость Его" (ст. 13). Другой (Симмах): на отделения (είς τομάς). Третий (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): на части (είς τμήματα). Некоторые говорят, что был не один путь, но вода расступилась отдельно для каждого колена, так что было много проходов. Все это, если показывало великую Его силу и являло Его страшным и великим, то вместе было делом и великого человеколюбия не только к тем, которые удостоились этого, но и к врагам, если бы они хотели быть внимательными. В самом деле, Он не вдруг потопил их, но когда они, после такого множества чудес, решились броситься в воду. Хотя бы они были бесчувственнее всех, они должны были, представив прежние чудеса и настоящие, бывшие у них пред глазами, удивляться Его силе, покланяться и оставить неуместное состязание. Но они, видя, как вся природа по Его воле изменяет свои свойства и восстает против них, даже и при этом не оставили своего безумия, но, и взирая на такое необычайное чудо, дерзко вступили на этот необычайный и новый путь. Потому море и сделалось для них гробом, и это было делом не природы, а казнью, посланною от Бога. Потому в короткое время и совершились противоположные действия, и море разделилось не в одном месте, но по числу всех колен. При каждом из знамений пророк упоминает о милости, потому что она преимущественно была целью действий Божиих, и чудеса совершались на стихиях для того, чтобы они не были приписаны естественному порядку вещей, но высшему мановению, творившему чудеса. Так было и с морем. А что это произошло тогда не по случаю, видно из того, что после ничего такого уже не было; между тем все, происходящее естественно, часто повторяется и обыкновенно бывает в известное время. "И провел Израиля среди него, ибо во век милость Его" (ст. 14).
3. Видишь ли, как справедливо пророк в каждом стихе прибавляет: "во век милость Его"? Все это показывает непрерывное Его попечение. Хотя сами события имели конец, но воспоминание о них служило для потомков великим побуждением к богопознанию; будучи передаваемы потомкам чрез воспоминание, они руководили их к великому любомудрию. Впрочем не одни эти чудеса были совершаемы, после них не прекратилось промышление Божие, и на событиях египетских не остановилось Его человеколюбие, но всякое время и всякий век представляют обильные доказательства неизреченного Его человеколюбия. Удивляясь этому, пророк постоянно и прибавляет: "ибо во век милость Его". Хорошо прибавил он: "провел Израиля среди него", потому что и это – дело могущества Божия. Не довольно было только раздвинуть море и сделать для них переход удобным, – это самое еще более могло поразить их, устрашить и удержать от решимости, внушая своею необычайностью великую боязнь, – а сила Божия, и после отступления моря, произвела в них смелость и внушала им идти этим новым и необыкновенным путем. Когда воды возвышались с той и другой стороны, нужно было иметь возвышенную и мужественную душу, чтобы не страшиться перехода и не опасаться, чтобы море, поднявшееся по ту и другую сторону, не низвергнулось на них и не потопило всего стана. "И низверг фараона и войско его в Чермное море, ибо во век милость Его" (ст. 15). Это выражение употребил он, желая показать, как легко совершилось потопление. Притом заметь, как вместе с могуществом и гневом Бог показал и долготерпение, не прежде погубив их, – хотя они и дошли до такого бесстыдства и сопротивления, – как когда они сами добровольно бросились в пропасть. Не напрасно наказывается и войско фараона; так как оно разделяло грех и участвовало в преследовании, то разделило и наказание и мучение.
"Провел народ Свой в пустыне, ибо во век милость Его" (ст. 16). Это – не меньше того, как провести через море. В самом деле, хотя там земля была суха, и можно было на ней поставить стан, но вместе с тем было много других неудобств. Там все могло погубить их и предать жесточайшей смерти: и голод, и засуха, и жажда, и лучи солнца, ударяющие более надлежащего, и множество диких зверей, и недостаток во всем необходимом. Ты знаешь, сколь во многом человек имеет нужду. Но они, будучи лишены всего этого, не имея ни крова, ни пищи, ни достаточной одежды, ни обуви, и ничего другого подобного, как бы ликуя среди городов, продолжали путь в таком положении чрез всю пустыню. Посмотри, сколь многих чудес, бывших в пустыне, и сколь многих лет руководительства народом пророк не исчисляет, а упоминает только о двух чудесах, совершившихся над тамошними царями. Проходя молчанием новую их пищу, чудный кров, светильник, который никогда не переставал являться, одежды, которые не ветшали, обувь, которая не изнашивалась, источники, которые истекали из камней, и другие необыкновенные и чудные явления, которые делали для них путь удобным, он упоминает только о двух, как Бог поразил царей иноплеменников, как воздвиг трофей и даровал им победу; а прочее представить обстоятельно предоставляет слушателю. Поэтому он говорит: "поразил царей великих, ибо во век милость Его. И убил царей крепких, ибо во век милость Его: Сигона, царя Аморрейского, ибо во век милость Его, и Ога, царя Васанского, ибо во век милость Его" (ст. 17-20). И к каждому стиху прибавляет: "ибо во век милость Его", показывая, что хотя одних врагов сменяли другие, но никто не победил их. Почему? Потому что они непрестанно удостаивались человеколюбия Божия. Это и выражает он, постоянно повторяя: "ибо в век милость Его". "И дал землю их в наследие, ибо во век милость Его. В наследие Израилю, рабу Своему, ибо во век милость Его" (ст. 21-22). Два вида благодеяния: тот, что они победили врагов, и тот, что сделались господами их владений. Действительно, и то было делом великой силы, что они не только изгнали туземцев, но и были в состоянии занять и удержать чужую землю.
Далее, опять объясняя, что они сделались владетелями всего этого не по своим заслугам, а единственно по благости Божией, прибавляет: "Он вспомнил нас в уничижении нашем, ибо во век милость Его" (ст. 23), выражая, что не в добродетелях, не в счастье, а "в уничижении нашем". Смысл этих слов следующий: достаточно было бедствия и страдания нашего, чтобы преклонить Его на милость. Так и в начале, когда освободил их из Египта, Он не сказал: видя видел перемену их к лучшему, но: "Я увидел страдание народа Моего в Египте" (Исх.3:7). "И избавил нас от врагов наших, ибо во век милость Его" (ст. 24). Чтобы не перечислять отдельно войн, нападений, побед, трофеев, он опять, одним словом коснувшись ряда их подвигов и оставив то, что происходило в частности с иудеями, обращается к всеобщему Его промышлению и говорит: "Он дает пищу всякой плоти, ибо во век милость Его" (ст. 25). Другой (Акила): который дает хлеб (ός δίδωσιν αρτον). Третий (Симмах): дающий хлеб (διδοὺς αρτον). Итак не земля, не вода, не воздух, не солнечный луч, и не что-нибудь другое произращает плоды, но все – от Него. Посмотри и здесь не только на могущество, но и на неизреченное человеколюбие Его. Как Христос сказал: "ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Мф.5: 45), так и пророк здесь выражает тоже в словах: "Он дает пищу всякой плоти", т.е., не праведным и добродетельным только, но и грешникам и нечестивым и всему роду человеческому, что в особенности и возвещает об Его владычестве. Видишь ли, что псалом составлен особенно для того, чтобы руководить к богопознанию? Потому и в начале он прежде всего указал на всеобщие явления, и в конце ими же заключил речь: выше сказал о солнце и луне, о молниях и дождях, которые бывают не в одной только части вселенной, а в заключение указал на общую всех пищу. Затем, доказав промышление Божие о всем, прибавил: "исповедайтесь Богу Небесному, ибо во век милость Его" (ст. 26), потому что из сказанных явлений открывается и то, что Он есть Господь всего, и горнего и дольнего, и на все простирается Его промышление и попечение. Будем же возносить Ему благодарность за все, за всеобщее и за частное, за благость, за человеколюбие, за могущество, за попечение, и будем делать это постоянно в продолжение всей жизни, как и псалмопевец говорит: "исповедайтесь Господу, ибо Он благ, ибо во век милость Его". Это – жертва; это – приношение; это особенно преклоняет Его на милость к нам и привлекает Его благоволение, которого да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Вавилонский плен пробудил в иудеях пламенную любовь к Иерусалиму и много способствовал их исправлению. – "Если забуду тебя, Иерусалим, да будет забыта десница моя". – Увещание жить так, чтобы не лишиться горнего Иерусалима. – Жажда мести со стороны пленных иудеев, мысль самого пророка и новозаветное учение об этом.1. Велика любовь у этих людей к городу (Иерусалиму), великое желание – возвратиться туда. Пока они обладали благами, то постоянно были недовольны и дерзки; а когда лишились их, тогда стали желать их; для того Бог и лишил их, чтобы возбудить в них большее желание. Так и часто поступает Бог. Когда мы, наслаждаясь Его благами, не чувствуем этого, Он лишает нас их, чтобы мы вразумились лишением и опять старались приобрести их. Но почему они сидели при реках? Они были пленниками и находились в неприятельской стране; потому и жили вне стен и городов. "На вербах среди него мы повесили органы наши" (ст. 2). Другой переводчик (Акила) говорит: псалтири (κιθάρας). Третий (Симмах): лиры (λύρας). Для чего они, отправляясь в плен, взяли с собою органы, которыми не могли пользоваться? Это устроено было Богом для того, чтобы и в чужой стране они имели памятники своего прежнего общественного устройства и тем более сокрушались, видя знаки тогдашнего богослужения. "Ибо там спрашивали нас пленившие нас о словах песней и уведшие нас о пении: "воспойте нам (что-либо) из песней сионских!" (ст. 3). Не мало пользы получили они и от того, что иноплеменники приставали к ним и желали слышать их песни. Посмотри и здесь, какое получали они исправление от плена. Те, которые вышли из надлежащих пределов, отступили от своего богопочтения и всеми способами попирали закон, на чужой земле вели себя так строго, что даже тогда, когда иноплеменники приставали к ним, угрожали, со всех сторон окружали их и желали послушать, даже и тогда они не склонились на их желание, но предпочли закон и строго сохранили его. Вместо: "уведшие", другой переводчик (неизвестный, см. Ориг. Экз.) сказал: надменно поступавшие с нами (καταλαζονευόμενοι ήμω̃ν), выражая как бы следующее: те, которые прежде нападали на нас и восставали, со временем сделались столь кроткими, тихими и смиренными, что даже желали послушать наших песней. Однако иудеи не согласились петь. Видишь ли, как скорбь делает людей сильными, как делает сокрушенными, как смиряет душу? Они и плакали и сохраняли закон; те самые, которые смеялись над плакавшими пророками, забавлялись и издевались, теперь, когда им никто не напоминал об них, обращались к слезам и плакали. От этого и враги получали великую пользу; они видели, что иудеи тяготились не пленом, оплакивали не рабство и не пребывание в чужой земле, а лишение собственного богослужения. Поэтому псалмопевец и прибавляет: "вспоминали о Сионе". И не просто плакали они, но делали из этого постоянное занятие. Поэтому и в начале он сказал: "сидели мы и плакали", т.е. для того и садились, чтобы плакать и рыдать. Почему же не позволялось им петь в чужой земле? Потому, что нечистым ушам не следовало слышать этих таинственных песнопений. "Как запоем песнь Господню на земле чужой?" (ст. 4)? Т.е. нам не позволительно петь; хотя мы и лишились отечества, однако продолжаем хранить закон и соблюдать его в точности; хотя вы и владеете нашими телами, но не преодолеете души. Видишь ли душу, которая от скорби сделалась любомудрою и стала выше бедствий? "Если забуду тебя, Иерусалим, да будет забыта десница моя! Прилипни язык мой к гортани моей, если я не буду помнить Тебя, если не поставлю Иерусалима, как верх веселия моего!" (ст. 5, 6). Заметь и здесь великую перемену. Те, которые каждый день слышали, что они будут лишены города, и не обращали на это внимания, теперь сами на себя призывают проклятия, если забудут о нем. Что значит: "да будет забыта десница моя"? Пусть, говорит, крепость моя, сила моя забудет меня, и пусть я буду безгласен от множества бедствий, "если я не буду помнить Тебя, если не поставлю Иерусалима, как верх веселия моего". Что значит: "если не поставлю Иерусалима"? Не только, говорит, буду воспоминать о тебе при других делах, но и при пении, и в песнях. Слово: "поставлю" значит: поставлю в начале песни; оно выражает сильное желание или лучше любовь и пламенное стремление к городу. Выслушаем это все мы, и будем поучаться. Как они, когда лишены были города, тогда и стали искать его, так многие и из нас испытают тоже, когда в тот день лишатся горнего Иерусалима. Но они после лишения имели надежду возвращения, а нам, когда мы лишимся, уже невозможно будет возвратиться. "Червь их", говорить Господь, "не умирает и огонь не угасает" (Мк.9:46). Поэтому нам нужно с особенною тщательностью наблюдать за самими собою и так устроять настоящую жизнь, чтобы не сделаться пленниками, чуждыми и отлученными от того отечественного города. "Припомни, Господи, сынам Едомским, в день Иерусалима говорившим: "опустошайте, опустошайте его до основания!" (ст. 7). И это выражение свойственно людям, пламенно стремящимся к городу. Смысл слов их следующий: накажи тех, которые не хотели довольствоваться взятием города, не насытились его разрушением, но настаивают и говорят: разрушайте, пока есть у него основание. Они хотели бы, чтобы не осталось и самих оснований города, но чтобы и основания его были исторгнуты.
2. Вместе с вавилонянами тогда напали на иудеев и аравитяне, о которых пророк часто упоминает и которых сильно укоряет за то, что они, не смотря на свое родство с иудеями, поступали хуже врагов. "Дочь Вавилона окаянная! Блажен, кто сделает тебе воздаяние за то, что сделала ты нам" (ст. 8). Другой (Акила): опустошенная (προνενομευμένη). Третий (Феодотион): которая будет расхищена (διαρπασθησομένη). Здесь он показывает силу Божию не в избавлении от бедствий, но и в ниспослании бедствий на самих победителей, предсказывает несчастья, которые постигнут Вавилон, и, по причине имеющих постигнуть его бедствий, называет его несчастным. Этим он также научает иудеев, внушая, что сила Божия распростерта по всей земле. "Блажен, кто сделает тебе воздаяние за то, что сделала ты нам". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): которое прежде ты сделала нам (προεποίησας). "Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень" (ст. 9).
Эти слова, исполненные великого гнева и угрожающие великим наказанием и мучением, суть слова страсти пленных, которые требуют великого наказания, некоторой изумительной и необыкновенной казни. Пророки многое говорят не от себя, но изображая и выставляя на вид страсти других. Если же хочешь знать собственную мысль пророка, то послушай, что он говорит: "если я отомстил воздающим мне зло" (Пс.7:5); он стоял выше даже той меры возмездия, которая была дозволена ему законом. А когда он изображает страсти других, то описывает гнев, негодование, как сделал и теперь, выставляя на вид страстное желание иудеев, которые простирали свой гнев даже на младенческий возраст. Но не так в новом завете; напротив, нам заповедано напаять и питать врагов и молиться за обижающих нас. Это мы делаем по установленному для нас закону. Какому? "Если праведность ваша", сказал Господь, "не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное" (Мф.5:20). Покажем же великое усердие и будем в превосходстве хранить всю правду, живя еще на земле, как на небе, и ликуя вместе с ангелами. Таким образом мы достигнем и будущих благ, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Что значит: "и пред Ангелами воспою Тебе"? – От нас зависит, что бы мы были услышаны Богом. – "Ты возвеличил над всем имя Твое святое… умножь попечение обо мне, о душе моей". – Призыв всех властителей земли к благодарности Господу. – "И да воспоют пути Господни". – Господь далеко провидит будущее и спасает бедствующих, как милосердый Творец.1. Об этом я часто беседовал с вами; потому, оставив это, перейдем к следующему. Что значит: "и пред Ангелами воспою Тебе"? Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: с дерзновением, Боже, воспою тебя (παρρησία… άσω σε). Третий (Акила): пред богами воспою тебе (έναντι θεω̃ν μελψδήσω σοι). Если он говорит об ангелах небесных, то слова его имеют такой смысл: постараюсь петь вместе с ангелами, буду соревновать им, ликовать вместе с горними силами; хотя я и отличен от них по природе, однако постараюсь усердием сравняться с ними. Если же примем эти слова по изъяснению других переводчиков, то, мне кажется, он говорит о священниках. Писание обыкновенно называет священника и ангелом и богом; то оно говорит: "судей не злословь и начальника в народе твоем не поноси" (Исх.22:28), то: "уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его, потому что он вестник Господа Саваофа" (Малах.2:7). Таким образом, если принять последнее, то сказанное нужно понимать так: со священниками, в их присутствии, когда они будут начинать и предшествовать, и я с подобающим благочинием пойду, последую за ними и воспою Тебе. "Ибо Ты услышал все слова уст моих". Видишь ли великую благодарность? Видишь ли напряженное внимание? Не так, как некоторые из людей беспечных и рассеянных, которые до получения бывают ревностны, а после получения нерадивы, – он и до получения усердно приступает, и после получения непрестанно благодарит. А из того, что он был услышан Богом, видно, что он совершал молитву чистую и превосходную, потому что мы тогда особенно бываем услышаны, когда молитва наша благоугодна Ему.
Итак, от нас зависит и то, чтобы мы были услышаны. Когда мы просим того, что Бог достойно может дать, когда просим с усердием; когда сами делаем себя достойными получения, тогда Он слышит моление и подает просимое. "Поклонюсь храму святому Твоему и исповедаю имя Твое, за милость Твою и истину Твою, ибо Ты возвеличил над всем имя Твое святое" (ст. 2). Не малая и это добродетель, когда кто может входить в храм и, входя, покланяться с чистою совестью. Не в том дело, чтобы преклонить колена, или войти в храм, но в том, чтобы войти с душою усердною и с умом внимательным, чтобы пребывать в нем не телом только, но и душою. Не малое достоинство – покланяться Богу всех так, как должно покланяться. Если пред царями это считается достоинством, то тем более пред Богом всех. "И исповедаю имя Твое, за милость Твою и истину Твою". Что это значит? Буду благодарить, говорит, Тебя за то, что я испытал на себе великое Твое попечение, потому что я не за свои заслуги удостоился возвратиться в отечество и увидеть храм, но по милости Твоей и человеколюбию Твоему. За то буду покланяться Тебе, за то "исповедаю имя Твое", что меня, достойного казни и мучения и стоящего того, чтобы постоянно жить в чужой стране, Ты скоро возвратил оттуда. "Ибо Ты возвеличил над всем имя Твое святое". Смысл этих слов следующий: не за благодеяния только я буду благодарить, но и за саму славу Твою неизреченную, за величие беспредельное, за естество непостижимое. "Ибо Ты возвеличил", говорить, "над всем имя Твое святое", т.е. благодеяниями, стихиями, – тем, что на небе, тем, что на земле, делами в отношении к врагам, делами в отношении к Своим. Нет ни одной части создания, горнего и дольнего, которая не возвещала бы звучнее трубы величия имени Твоего. Представим ли ангелов, или архангелов, или бесов, или бесчувственные стихии, камни, семена, солнце, луну, землю, моря, или рыб и птиц, или озера, источники, реки, – во всем является великое имя Твое. Другой переводчик (неизвестный, см. Ор. Экз.) вместо: "Ты возвеличил над всем имя Твое святое", говорит: потому что ты возвеличил над всеми именами твоими слово твое (υπερ πάντα τὰ νόματά σου τὴν ρη΅σιν σου). Третий (неизвестный, см. Ор. Экз.): изречение твое (λόγιον). "Когда я призову Тебя, скоро услышь меня: силою Твоею умножь попечение обо мне, о душе моей" (ст. 3). Другой (неизвестный, см. Ор. Экз.): в день, в который я призвал тебя, ты услышал меня (επεκαλεσάμην… επήκουσας). Это и Бог обещал, сказав: "тогда ты воззовешь, и Господь услышит; возопиешь, и Он скажет: "вот Я!" (Ис.58:9); этого и пророк просит. Таковы души, находящиеся в скорби: они хотят скоро видеть избавление от бедствий. "Силою Твоею умножь попечение обо мне, о душе моей". Другой (Симмах): ты возбудил в душе моей силы (συνέστης… δυνάμεις), как и прежде, вместо: услыши меня, другой переводчик сказал: услышал меня. Что же значат эти слова? Возвышенным (μετέωρα) называется все высокое, от глагола: αιρεσθαι (подниматься вверх), и возвышениями моря (μετεωρισμοὶ) называются его волны и поднятия, от αιρεσθαι.
Поэтому умножь значит: вознесешь меня, возвысишь меня. Тоже он сказал и в другом мести: "по высоте Твоей Ты умножил попечение о сынах человеческих" (Пс.11:9), т.е. вознес, возвысил. Так и здесь он говорит: умножь, чтобы выразить: Ты исполнишь меня великой радости, сделаешь душу мою возвышенною и, что всего важнее, не допустишь, чтобы это возвышение мое, эта радость моя была скоротечна, но сделаешь ее крепкою, прочною, твердою и неподвижною. Вот что значит: "силою Твоею умножь попечение обо мне, о душе моей".
2. Смысл этих слов следующий: Ты возвысишь меня силою, вознесешь крепостью и поможешь мне. Потому и другой переводчик, выражая это самое, сказал: ты возбудил в душе моей силы. Хорошо сказал он: в душе моей. Это особенно свойственно Богу – ободрять души среди скорбей, как было и с апостолами. Их бичевали, а они возвращались с радостью (Деян.5: 41): так возвышена была душа их! Это преимущественное дело силы Божией, это преимущественно являет могущество Его, – не допускать душу падать среди бедствий. "Да исповедают Тебя, Господи, все цари земли, ибо они услышали все слова уст Твоих" (ст. 4). Посмотри на признательность его. Он не довольствуется тем, что сам благодарит, но и всех властителей призывает к участию в благодарности, и даже венценосцев. Хотя и велика, говорит, их власть и сила, но все они должны благодарить Тебя и за то, что сделано для других. Выражая это, он и присовокупляет: "услышали все слова уст Твоих". Если они будут благодарить, то получат отсюда великое приобретение и пользу. Дары Твои так открыты для всех, что, кто хочет, может участвовать в них и пользоваться ими. И царство не может доставить людям столько пользы, сколько слышание слов Твоих. Это для них – безопасность, это – сила, это – украшение, это – великолепие, это – царство, это – блеск и могущество власти. "И да воспоют пути Господни, ибо велика слава Господня" (ст. 5). Если читать: в путях Твоих, то сказанное значит: в законах Твоих, в повелениях Твоих. Если же – "пути Господни", то: пусть, говорит, повествуют, прославляют, возвещают славные дела Твои, – это именно значит слово: "да воспоют". "Ибо велика слава Господня", т.е. всем известна, всем ясна, всем очевидна, всем готова благодетельствовать, так что все обязаны ей благодарностью. "Ибо высок Господь и на смиренное взирает и превознесенное издали знает" (ст. 6). Высок по естеству, высок по существу. Но здесь еще говорится применительно к служению иудейскому и не в строгом смысле; а далее он поясняет это и смиренному слушателю внушает глубокую мысль. Что же значит: "превознесенное издали знает"? Здесь говорится о предведении, которое особенно свойственно силе Божией. Потому и у пророков Бог часто этим опровергает заблуждение идолослужителей. Другой переводчик (Акила) говорит: и вознесенное издалеча распознает (επηρμένον… διαγινώσκει). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): и возвышенное (μετεώρον). Так как он сказал: "высок Господь и на смиренное взирает", то прибавляет: "и превознесенное издали знает", дабы показать, что Бог не просто знает высокое, но и на большом расстоянии, т.е. прежде, нежели оно сбылось, прежде, нежели исполнилось, прежде, нежели осуществилось на деле. "Если я пойду среди скорби, Ты даруешь мне жизнь: на гневных врагов моих Ты простер руку Твою, и спасла меня десница Твоя" (ст. 7). Не сказал: отгонишь скорбь; но: среди самих скорбей оживишь меня, т.е. можешь спасти среди самих опасностей. Это и удивительно и необыкновенно, чтобы в то самое время, когда окружают бедствия и враги, поставить в безопасности человека, окруженного ими. "На гневных врагов моих Ты простер руку Твою". Другой (Симмах): против дыхания врагов моих прострешь (αναπνοη̃ς… εκτενει̃ς). Видишь ли величайшую силу, простирающуюся на ту и другую стороны? И меня, говорит, находящегося среди бедствий, Ты можешь спасти, и их, беснующихся, неистовствующих и дышащих огнем, смирить и укротить. "И спасла меня десница Твоя". Другой (Симмах): и спасет меня десница твоя (σώσει), т.е. сила Твоя, крепость Твоя. Подлинно у Бога есть все пути и все средства, и из отчаянного положения Он может привесть ко спасению. "Господь воздаст за меня; Господи, милость Твоя во век, дел рук Твоих не презирай" (ст. 8). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): отдаст (συντελέσει). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): уплатит (επιτελέσει), т.е. отмстит врагам. Не сказал: отмстить, а: "воздаст", дабы показать, что, хотя долг на мне, но Он удовлетворит и уплатит, потому что Он человеколюбив. Можно относить это и к тому, что сделано для нас Христом. Он воздал за нас. "Господи, милость Твоя во век, дел рук Твоих не презирай". Приводит два основания для получения милости: одно то, что Бог милосерд и благ, и милосерд постоянно, так что человеколюбие Его никогда не прерывается, не прекращается и не уменьшается; а другое то, что Он – Творец и Создатель. Но если мы на этих основаниях испрашиваем себе спасения, то и с своей стороны должны являть что-нибудь достойное милости. "Кого миловать", говорит Он, "помилую" (Рим. 9:15). Он милует не без разбора, но и Он также делает некоторое различие. Если бы Он миловал без разбора, то никто не подвергался бы наказанию. Итак, будем делать должное не только для того, чтобы получить милость, но и потому, что мы созданы Богом. Кто создан Богом, имеет такого Творца и Царя, тому должно вести жизнь, достойную Его попечения и такого промышления. Если мы будем так поступать, то получим будущие блага, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Как нужно понимать слова: "Господи, Ты испытал меня и узнал меня"? – Если Бог знает помышления человека прежде их возникновения, то для чего Он употребляет испытание посредством дел? – "Стезю мою и путь мой Ты исследовал". – Божественное предведение, творческая сила и промышление. – Непостижимость для человека божественного существа, способа вездеприсутствия и помощи в бедствиях. – Что значит: "какова тьма ее, таков и свет ее (будет)". – Изменение действия стихий по воли Божией. – У человека знание не полное; не таково божественное ведение. – "В течении дней они образуются, но никто из них". Не малая добродетель – иметь в великой чести друзей Божиих и избегать общества нечестивых людей. – "Искуси меня, Боже, и узнай сердце мое".1. Что говоришь ты? После испытания Бог знает, а прежде испытания не знает? Отнюдь нет; как это может быть, когда Он знает все прежде бытия? Выражение: "испытал меня" значит: совершенно знаешь меня. Как апостол, когда говорит, что Бог испытает "сердца" (Рим.8:27), означает не неведение, а совершенное знание, так точно и Псалмопевец словами: "испытал меня" означает яснейшее знание, т.е.: Ты совершенно знаешь меня. "Ты узнал, когда я сажусь и встаю". Сидением и восстанием означает он всю жизнь, потому что в этом проходит наша жизнь, – в делах, движениях, входах, выходах. Затем, так как он в начале сказал: "испытал меня", то чтобы кто-нибудь из неразумных не подумал, что Он знает только по испытанию, или по опыту, на основании слов: "Ты узнал, когда я сажусь и встаю", посмотри, как он предотвращает это последующим прибавлением: "Ты издали", говорит, "уразумел помыслы мои" (ст. 2), выражая этим, что Бог знает не вследствие испытания и не имеет нужды в испытании, но знает все силою предведения. Тот, кто знает помышления, находящиеся в уме, не имеет нужды в испытании посредством дел. Притом Бог знает помышления не только появляющиеся в уме, но еще прежде, нежели они появились; и не просто прежде, нежели появились, но и задолго прежде. Желая выразить это, пророк и присовокупил: "ты издали уразумел помыслы мои". Если же Бог знает сами помышления, то для чего Он употребляет испытание посредством дел? Не для того, чтобы Самому узнать, но чтобы испытываемых сделать опытными. Так и Иова Он знал прежде испытания, почему и свидетельствовал о нем так: "человек непорочный, справедливый, богобоязненный" (Иов.2:3); однако употребил и испытание, чтобы и его сделать более твердым, и обличить коварство диавола, примером его сделать и других более ревностными. И удивительно ли, что Он поступил так с Иовом, когда и с грешниками Он делает то же самое? Так, Он совершенно знал, что ниневитяне не заслуживают погибели, но чрез покаяние исправятся; однако употребил и испытание самым делом; и везде Он представляет много доказательств Своего промышления и человеколюбия, не довольствуясь Своим знанием.
Вот почему и Единородный говорил: "если Я не творю дел Отца Моего, не верьте Мне; а если творю, то, когда не верите Мне, верьте делам Моим" (Ин.10:37,38). Так как многие, грубые душою и бесчувственные, говорят многое подобным образом: такого-то Бог избрал, такого-то возлюбил, а такого-то возненавидел, и оттого один стал хорошим, а другой дурным, – то Он, желая исправить мысли каждого из подобных людей, убеждает их делами, представляя доказательство от дел, и с одной стороны еще прежде опытов объявляет, что такой-то добродетелен, чтобы они познали силу Его предведения, а с другой стороны удостоверяет и делами, чтобы кто-нибудь из неразумных не сказал, что такой-то сделался таким вследствие предсказания. И Павел, посмотри, как выражает это, когда говорит: "когда они еще не родились и не сделали ничего доброго или худого (дабы изволение Божие в избрании происходило не от дел, но от Призывающего), сказано было ей: больший будет в порабощении у меньшего" (Рим.9:11,12). Бог не имеет нужды ожидать конца дел, но еще прежде Сам знает, кто будет дурным и кто – не таким. "Стезю мою и путь мой Ты исследовал, и все пути мои Ты предвидел" (ст. 3). Как сидением и восстанием пророк называет действия, согласно с общим обычаем, – ведь и мы часто говорим: такой-то знает, как садятся и как встают, выражая точное его знание, – так "стезею" и "путем" он называет здесь всю свою жизнь, почему и присовокупляет: "и все пути мои Ты предвидел". И выражение: "исследовал", означает не искание и исследование, а точное знание; и здесь, желая выразить тоже, он прибавил: "все пути мои Ты предвидел", т.е. все действия худые и добрые Ты знаешь прежде, нежели они совершились. "Ты, Господи, узнал, что нет лести на языке моем" (ст. 4). Другой переводчик (Симмах) говорит: разноречия (ετερολγία). Это – величайший признак добродетели; это – главное из благ; этого особенно требует Христос, когда говорит: "если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное" (Мф.18:3), – разумея незлобие, бесхитростность, прямоту и простоту. Поэтому Он и избрал людей простых и говорил: "славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам" (Мф.11:25). Заметь, пророк не сказал: я имел и отверг лукавство, но: никогда его не было у меня, никогда эта болезнь не касалась языка моего, никогда этот порок не имел ко мне доступа. "Все последнее и первое. Ты создал меня и положил на меня руку Твою" (ст. 5). Не помышление только, говорит, знаешь Ты, и не дела мои и пути мои только, но все, что было и будет. "Ты создал меня и положил на меня руку Твою". От силы предведения он переходит к силе творческой, и от творческой опять к силе предведения. Бог не только создал нас не существовавших, но и созданных содержит.
2. То и другое и Павел приписывает Христу: "Бог многократно и многообразно", говорит, "говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего" (Евр.1:1,2). Затем, продолжая, говорит и о творчестве: "чрез Которого и веки сотворил". Далее, упомянув о существе Его и сказав: "Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его", показывает и промыслительную Его силу: "и держа", говорит, "все словом силы Своей" (ст. 3). И в послании к Колоссянам он говорит тоже самое: "ибо Им создано всё, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, – все Им и для Него создано" (Кол.1:16,17). Это – о творчестве Его. Затем, указывая на промыслительную силу, прибавляет: "и Он есть прежде всего, и все Им стоит" (ст. 17). Также Иоанн, изображая то и другое, говорит: "все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть" (Ин.1:3). Этим он указывает на творчество. Затем говорит о промышлении: "в Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков" (ст. 4). Тоже и пророк выражает здесь. "Ты создал меня": это говорит он о творчестве. Далее говорит о промышлении: "и положил на меня руку Твою". Что значит: "положил"? Содержишь, соблюдаешь, носишь. На это и Павел указывает в словах: "ибо мы Им живем и движемся и существуем" (Деян.17:28), потому что не только для получения бытия, но и для сохранения и продолжения бытия мы имеем нужду в Его силе. "Дивно ведение Твое для меня: мощно! Не могу (постигнуть) его" (ст. 6). Другой (Симмах): превышает меня (υπερβάλλει); и вместо слова: утвердися, другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.) говорит: превознесен (υπερεπήρθη). Смысл слов его следующий: хотя и промышлением Твоим я пользуюсь и знаю, что Ты провидишь все и создал меня из небытия, однако не могу иметь о Тебе знания точного и вполне ясного: оно удивися, т.е. превышает, превосходит меня, так обширно, что не может быть обнято умом моим; так оно дивно, так велико! Но при всем том, что оно дивно и велико, не может ли оно быть обнято умом? Нет; поэтому, чтобы ты не утверждал этого, он и прибавил: "не могу (постигнуть) его". Рассуждая о знании, он не говорит: я не знаю Бога; но я не имею о Нем знания совершенного и ясного. Так говорит и Павел; о том, что Он есть, мы знаем, а того, что Он есть по существу, не знаем: "надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть" (Евр.11:6). Не сказал, что Он есть по существу, потому что это никому неведомо. О том, что Бог человеколюбив, что Он милосерд, что Он благ, мы знаем, а в какой степени – не знаем. Но пророк, оставив все это, указывает на нечто другое, что кажется более доступным, и сознается, что не знает и этого. Не говорю уже о том, продолжает он, что есть Бог по существу, и о том, в какой степени Он благ, – известно, что это непостижимо, – но я не могу сказать и того, как Он существует везде; и это выше нашего разумения. Поэтому, сказав: "дивно ведение Твое для меня: мощно! Не могу (постигнуть) его", он продолжает: "куда пойду от Духа Твоего и от Лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо – Ты там, сойду ли в ад – Ты там пребываешь. Если подниму крылья мои поутру и поселюсь на краю моря (другой (Симмах): останусь (καταμενω̃), то и там (другой (Симмах): еще и там (ετι εκει̃) рука Твоя поведет меня и удержит меня десница Твоя" (ст. 7-10). "Духом" и "лицом" называет он самого Бога; т.е. куда пойду я от Тебя? Ты все наполняешь, везде присутствуешь, не частью, но везде вдруг, всецело. Исчисляя места горние и дольние, широту и долготу, глубину и высоту, он показывает, что Бог присутствует везде. И не сказал: куда я ни пойду, Ты последуешь за мною и удержишь меня, но: куда я ни пойду, Ты – там, т.е. там нахожу тебя существующим прежде меня. Поэтому-то он и говорит: "не могу (постигнуть) его". Но, если ты не знаешь Его совершенно, то почему знаешь, что Он дивен? Потому, что Он превышает мое разумение, побеждает мой разум. И солнечного луча мы не можем знать ясно, и однако поэтому самому особенно удивляемся ему; так точно и в отношении к познанию Бога. Мы не знаем Его совершенно; мы знаем, что Он человеколюбив, благ, милосерд, снисходителен, и существует везде; но что Он по существу, или в какой степени названные свойства принадлежат Ему, или как Он существует везде, этого не знаем. Сказав таким образом, почему "не могу (постигнуть) его", возвестив о Божием предведении, творчестве, промышлении, непостижимости и неизъяснимости существа Его, пророк потом говорит о другой силе Его, которая также внушает великое удивление, если исследовать ее разумом, потому что и она непостижима. Какая же это сила? "То и там рука Твоя поведет меня и удержит меня десница Твоя", т.е. Ты можешь сделать, чтобы люди, подвергшиеся бедствиям, находясь среди самих бедствий, не были изнурены бедствиями.
3. Чтобы объяснить это, пророк прибавляет: "И сказал я: "Может быть, тьма сокроет меня?" Но и ночь (есть) свет в услаждении моем. Ибо тьма не будет темна от Тебя, и ночь будет светла, как день: какова тьма ее, таков и свет ее (будет)" (ст. 11,12). Сказав выше о том, что я перечислил, и вместе о том, что Бог не только везде присутствует, но и руководит, охраняет и ограждает, теперь он показываете и в этом прибавлении нечто необыкновенное, т.е. что Бог не только ограждает и охраняет, но и совершает это сверхъестественно. Сказав: "рука Твоя поведет меня и удержит меня десница Твоя", он присовокупляет: "И сказал я: "Может быть, тьма сокроет меня?". Другой (Симмах): если скажу: может быть тьма прикроет меня (εὰν… επισκεπάσει). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): сокроет меня (καλύψει).
"Тьма" здесь означает скорбь. Смысл слов его следующий: я был окружен бедствиями и сказал в самом себе: одолеют меня бедствия; таков смысл слов: "тьма прикроет меня"; а другой говорит: тьма сокроет меня. "И ночь будет светла, как день". Другой (Симмах): ночь светла вокруг меня (νυ̃ξ ψωτεινὴ περὶ εμὲ). Что же это значит? Я, говорит, сказал это, соображая по обыкновенному порядку вещей; но внезапно зло обратилось в добро, или лучше, не зло обратилось в добро, а, тогда как зло оставалось, я наслаждался великим спокойствием. Он не сказал: ночь исчезла, но: ночь была стветлою. Это значит: ночь, оставаясь ночью, т.е. бедствия и несчастья, – потому что их он разумеет под именем ночи, – не могли попрать меня, но во время ночи был свет, т.е. защита для меня. Действительно, когда хочет Бог, тогда и противоположное бывает и является в противоположном. Не видел ли ты и пещь горящую, и росу прохлаждающую, и первую неугасающею, и последнюю не высыхающею, и прохладу и пламень вместе? Как же, скажи мне, это было? Хочу знать: как это было? Или нет, я не хочу и знать, как было, – потому что невозможно; но верую событию и покланяюсь Виновнику его: "пути Его кто постигнет? Как ветер, которого человек не может видеть, так и большая часть дел Его сокрыта" (Сир.16:21). Разве не знаешь, что египтяне днем ходили ощупью, как бы во мраке, а израильтяне видели, и когда мрак все покрывал, – что и в начале свет воссиял среди тьмы? Творец всегда владычествует над природою вещей, не в том только смысле, что производит несуществующее, но и в том, что и существующему в природе может дать иной вид. "Ибо тьма не будет темна от Тебя". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): у тебя (παρά σοι). "И ночь будет светла, как день". Другой (Симмах): но и ночь как день явится (αλλὰ φανει̃ται). "Какова тьма ее, таков и свет ее (будет)". Другой (неизвестный переводчик): подобно тьме и свет ее (ομοιον). Хорошо сказал он: "от Тебя", т.е. у Тебя, выражая следующее: если Ты захочешь, то и тьма не будет тьмою, но покажет свойства света. Поэтому и присовокупляет: "и ночь будет светла, как день", чем еще более объясняет прежде сказанное и выражает, что ночь покажет свойства дня, как бы свои собственные. Когда хочет Бог, то стихии изменяют свои действия на противоположные так точно, как будто бы они от начала были их собственные. Если Ты захочешь, то и ночь будет такова, и ей так будет свойствен свет, как тьма. Это и выражает он, присовокупляя: "какова тьма ее, таков и свет ее (будет)". Это сказано в смысле собственном о стихиях, а в переносном – о делах. Отсюда видно, что Бог может доставить людям, впавшим в скорби, столько же отрады, облегчая их скорби, сколько имеют ее люди, пользующееся счастьем. Чудно это и удивительно, – так, например, было и с Иосифом. Не столько наслаждался он счастьем и честью, живя в отеческом доме, сколько будучи продан и содержим в доме иноплеменников. Сами враги сплетали ему диадему и приготовляли порфиру, и самое бесчестие послужило для него поводом к чести и царствованию. Видишь ли, как объясняются слова: "ночь будет светла, как день"? И касательно слов: "какова тьма ее, таков и свет ее (будет)", нужно сказать тоже самое: как то, так и другое будет принадлежать ей, не по видимому только, но потому, что Ты, Господи, изменяешь порядок вещей. "Ибо Ты создал внутренности мои, воспринял меня от чрева матери моей" (ст. 13). Какая связь этих слов с вышесказанными? Близкая и весьма тесная. Сказав о столь великой силе Божией, пророк теперь показывает, что эту силу Он употребляет на пользу людям и на благодеяния.
Чтобы кто-нибудь из неразумных не сказал: что мне в том, что Он велик, силен и предведущ? – покажи, получаем ли мы отсюда какую-нибудь пользу, – он присовокупляет: "Ты создал внутренности мои", разумея под частью целого человека. А это не мало являет славу и промышление – быть стяжанием Божиим, потому что Кто "создал", тот и печется и промышляет. Объясняя это, он и присовокупляет дальнейшие слова: "воспринял меня от чрева матери моей", т.е., всегда Ты ограждал меня, промышлял о мне, охранял меня, с первого моего возраста, от самых пеленок, и все, о чем я сказал, Ты доказал делами. "Буду исповедовать Тебя, ибо Ты явился страшно дивным: чудны дела Твои, и душа моя знает (их) близко" (ст. 14). Что это значит? Ты создал меня, говорит, но я не знаю, как создал; Ты промышляешь, но я не могу обнять умом всего Твоего промышления; Ты везде присутствуешь, но я не постигаю и этого; Ты знаешь будущее, и прошедшее, и тайны души человеческой, но я и этого не могу понять умом своим, так как Ты изменяешь природу вещей и устрояешь, что они, сохраняя свою природу, являют действия противоестественные и притом как бы свои собственные и свойственные им по природе.
4. Соединив все это вместе, вдохновенный пророк громко воскликнул: "буду исповедовать Тебя, ибо Ты явился страшно дивным", т.е. Ты явился дивным, Ты – дивен. "Чудны дела Твои, и душа моя знает (их) близко". Что я говорю, продолжает он, о Тебе, когда и совершаемое Тобою заключает в себе много дивного? Затем, не перечисляя всего и ограничиваясь собственным знанием, говорить: "и душа моя знает (их) близко"; не просто знает, но сильно, крепко. Если знает, то, как же он прежде говорил: "дивно ведение Твое для меня: мощно! Не могу (постигнуть) его"? Это сказано о самом Боге, а то – о делах Его; если же и то сказано о Нем, то мы так можем понимать: он знает, что Бог дивен, велик, высок, но того, что Он по существу, – я опять повторю тоже, – каково Его величие и как принадлежит Ему все упомянутое, не знает. Между тем такое незнание есть доказательство знания, хотя и странны слова мои. Так и моря мы не знаем, как оно пространно, и, однако, потому самому особенно и знаем море, что не знаем меры его. Если же кто скажет, что он знает, как велико море, тот именно и не знает его. Таким образом, бывает объявление знания, которым обличается незнание, и бывает незнание, которое свидетельствует нам о знании. "Не сокрыты были от Тебя кости мои, которые создал Ты втайне, и образование меня (как бы) в преисподних земли" (ст. 15). Опять говорит о знании Божием и показывает, что Он знает все это. Итак, он говорит или о том, что Бог знает все тайное, или указывает на нечто другое, на создание и образование человека: даже и тогда, когда я образовался. Ты не незнал чего-нибудь, но знал все; хотя природа составляла меня мало-помалу, хотя она действовала втайне и как бы в преисподних земли, для Тебя, говорит, все обнажено и открыто. Другой переводчик (Акила) сказал так: не сокрылись кости мои от тебя, с которыми я создан втайне (τὰ οστα̃… οις εποιήθην). Третий (Симмах): не утаилась от тебя крепость моя, с которою я создан втайне (κραταίωσις), разнообразно составлен, как бы в преисподних земли (εποικίλθην - Акила). Четвертый (неизвестный): не утаилась от тебя сила моя, или кости мои от тебя, хотя я создан втайне, образован в преисподних земли (δύναμις… οτι εζεικονίσθην). Все они говорят одно и тоже, т.е. Ты совершенно знал меня и тогда, когда я составлялся по частям; Ты знаешь даже каждый член и приращение его. Так и Христос говорит: "а у вас и волосы на голове все сочтены" (Лк.12:7). Эти слова указывают вместе и на промышление и на знание Божие. "Неоконченное (зарождение) мое видели очи Твои, и в книге Твоей все (люди) будут записаны: в течении дней они образуются, но никто из них (не останется не записанным)" (ст. 16). Или опять говорит тоже самое, т.е. Ты знал меня, когда я еще не был образован, – потому что другой переводчик (Симмах) сказал так: необразованного меня видели очи твои (αμόρφωτόν), – или говорит о самих делах, т.е. еще не сделанное видели очи твои. "И в книге Твоей все (люди) будут записаны: в течении дней они образуются, но никто из них (не останется не записанным)". Не ясны эти слова, но до смысла их надобно доходить по связи речи и по другому переводу. Смысл их, согласно с предыдущим, следующий. А что сказано было прежде? "Неоконченное (зарождение) мое видели очи Твои", т.е. когда я еще не получил образа, когда еще создавался, когда еще составлялся, и тогда они видели меня так ясно, как того, кто образован, как того, кто составлен, как того, кто совершенно устроен и уже не нуждается ни в одном дне для своего окончательного устройства. А дабы ты убедился, что это так, послушай другого переводчика (Симмах): необразованного меня, говорит он, провидели очи твои, вместе со всеми, которые написаны в книге твоей, не нуждаясь ни в каком дне для своего образования (σὺν πα̃σι… ημέας πλασσομένοις, ουκ ενδεούσης ουδεμια̃ς). Наравне с ними, говорит, Ты видел меня, наравне с теми видел меня, которые созидаются в дни свои, в дни, при которых нет недостатка ни в одном дне. Он говорит это не потому, будто на небе есть книга, и не потому, будто кто-нибудь вписывается в нее, но книгою означает точное знание, подобно тому, как говорится: "внимает Господь и слышит это, и пред лицем Его пишется памятная книга" (Мал.3:16); и еще: "и раскрылись книги" (Дан.7:10). "А мне весьма почтенны друзья Твои, Боже, весьма надежно их владычество" (ст. 17). Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): досточтимыми стали други твои (τιμιοι εγένοντο οι εται̃ροί σου). И это не малая добродетель – иметь в великой чести друзей Божиих. Ты промышлял о мне, говорит, произвел меня из небытия, содержишь меня; а я воздаю Тебе тем, что почитаю друзей, Твоих. "Весьма надежно их владычество", т.е. они утвердились. Другой (Симмах) говорит: как многочисленны главы их (τί παμπληθει̃ς αι κεφαλαὶ αυτω̃ν). Это яснее, потому что далее он прибавляет: "попытаюсь счесть их, но они многочисленнее песка морского. Пробудился я, и еще с Тобою пребываю" (ст. 18). Я почитаю их, а Ты умножаешь и делаешь многочисленнее песка, и не только делаешь их многочисленными, но и сильными; это именно означает выражение: "владычество". Он говорит о двояком благополучии, о возрастании и по числу и по силе. "Пробудился я, и еще с Тобою пребываю". Другой (неизвестный, см. Ор. Экз.): проснусь и навсегда буду у тебя (εξυπνώσω εις αεὶ παρὰ σοί).
5. Не малый знак добродетели, когда кто в счастье остается добродетельным. Многие, достигнув благоденствия, забывались; а я – нет, говорит, но и восстав, т.е. избавившись от бедствий, всегда буду с Тобою. "Если бы избил Ты, Боже, грешников! Мужи кровожадные, удалитесь от меня!" (ст. 19). Не то говорит он: если убьешь, тогда я буду; то он обещал и без этого; и просит сделать это не с тем, чтобы уничтожить само существо людей, но с тем, чтобы обратить их от греха к праведности. Он не сказал: если бы избил Ты, Боже, людей, но: "грешников". Другой переводчик (Симмах) вместо: грешников, говорит: преступника (παραβάτην), разумея врагов, поклоняющихся идолам.
"Мужи кровожадные, удалитесь от меня". "Мужами кровожадными" он называет убийц, людей, находящих удовольствие в убийствах. Не маловажен и этот путь к преспеянию в добродетели – убегать и уклоняться от сообщества с такими людьми. Затем следует и причина: "ибо вы дерзки в замыслах. Но тщетно они будут владеть городами Твоими" (ст. 20). Другой (Симмах): которые выразили против тебя помышление (οιτινες αντελάλησάν σοι διαλογισμόν). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): потому что огорчили тебя злоумышленно (οτι παρεπίκρανάν σε εν κακοβουλία). Смотри, как он не ищет своего, но за оскорбление Бога удаляется и избегает общения с ними. Для иудеев и то было причиною погибели, что они сообщались с людьми порочными. Потому они и получили закон, были отделены законом от таких людей, получили заповедь избегать браков с ними и, вышедши из Египта, сорок лет воспитывались отдельно в пустыне. Потому закон и назывался ограждением, как ограждавши их со всех сторон и удерживавший от общения с порочными людьми, потому что они по нраву своему легко обольщались, увлекались и изменялись. "Но тщетно они будут владеть городами Твоими". Другой (Акила): вознеслись тщетно противники твои (επήρθησαν ματαίως αντίζηλοί σου). Третий (неизвестный): враги твои (οί εχθροί σου). Он потому избегает и уклоняется их, что они вознеслись против славы Божией, что поступали беззаконно, что произносили слова богохульные. "Не возненавидел ли я ненавидящих Тебя, Господи, и о врагах Твоих не сокрушался ли? Совершенною ненавистью возненавидел я их: они стали для меня врагами" (ст. 21, 22). Так и Бог обещал быть врагом врагам и противником противникам их; это особенный знак дружбы; и он воздает Богу тем и другим. Выше сказал: "мне весьма почтенны друзья Твои, Боже"; а здесь: "не возненавидел ли я ненавидящих Тебя"; и там с чрезвычайной силою, и здесь с чрезвычайною силою, потому что не только "возненавидел", говорит, но и "не сокрушался". "Искуси меня, Боже, и узнай сердце мое, испытай меня и узнай пути мои: и увидишь, есть ли у меня путь беззакония? И наставь меня на путь вечный" (ст. 23, 24). Но в начале он говорил: "Господи, Ты испытал меня и узнал меня: Ты узнал, когда я сажусь и встаю. Ты издали уразумел помыслы мои. Стезю мою и путь мой Ты исследовал, и все пути мои Ты предвидел Все последнее и первое". Почему же здесь опять он, как бы еще не искушенный, говорит: "искуси меня"? Видишь ли, что он употребляет человеческие выражения не для того, чтобы мы оставались при низких понятиях, но чтобы, составив из всего этого богоприличную мысль, восходили к высоким понятиям. Он просит, чтобы Бог испытал и исследовал его, не для того, чтобы узнал сердце его Тот, Кто наперед знает все, еще прежде бытия, но чтобы узнали мы, приобретающие познания по окончании дел. Это и значит здесь выражение: "искуси меня". "И увидишь, есть ли у меня путь беззакония? И наставь меня на путь вечный".
Какой же это вечный путь, как не путь духовный, ведущий к небу и не имеющий конца? Все прочее временно и оканчивается с настоящей жизнью. Поэтому, оставив все, он ищет этого пути, бессмертного, беспредельного, не имеющего конца. Как же человек может быть приведен на этот путь? Если получит помощь Божию, если будет делать должное и с своей стороны, упражняться в добродетели, предаваться любомудрию, становиться выше всего житейского, потому что на этом пути нет ничего скоропреходящего и временного. Такова добродетель. Она доставляет плоды всегда цветущие и никогда неувядающие, блага бессмертные, нетленные и бесконечные, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Лукавый или порочный человек хуже дикого зверя; в собственном смысле лукавый есть диавол. – Подобно последнему, порочный человек всегда более вредит самому себе. – Злых людей христианину нужно сожалеть и просить вышней помощи об избавлении от опасных козней их. – Тяжко грешат те, которые постоянно упражняются в зле. – "Не предай меня, Господи, грешнику... Главный предмет совещания их, обсуждаемый устами их, постигнет их". – Злословие есть также вид нечестия, которое также подлежит наказанию, как звери – ловитве. – Славословие праведных Господу.1. Где теперь те, которые говорят: для чего дикие звери, для чего скорпионы, для чего ехидны? Вот находится животное, которое обнаруживает большую злобу, не по природе своей, а по воле – человек. Поэтому и пророк, не упоминая о всех других, просит избавить от него. Скажи же мне: если человек таков, то неужели не следовало и существовать людям? Говорить это крайне безумно, потому что нет ничего вредного в человеке, кроме одного только греха, и когда уничтожен грех, тогда все легко, удобно, мирно, а когда он существует, тогда во всем подводные камни, бури, кораблекрушения. Пусть никто не осуждает нас, что мы назвали человека порочного худшим дикого зверя. Зверь, хотя не имеет кротости от природы, но легко может быть обмануть и проявить себя тем, что он есть; а от человека, замышляющего зло и принимающего на себя различные виды, остеречься гораздо труднее, нежели от дикого зверя; часто он одевается шкурою овцы, а внутри скрывает волка; поэтому многие неосторожные и впадают в его сети. Так как трудно уловить подобных зверей, то пророк обращается к молитве и призывает помощь Божию для избавления от такой напасти. Чрез подобных людей часто и диавол действует, и таким образом поражает. Итак, напастей много со всех сторон: и порочный человек нападает, и злой бес враждует, и невыносимое искушение беспокоит. Потому нам и заповедано говорить в молитве: "и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого" (Мф.6:13). Разнообразна борьба, многоразличны нападения, ко всему надобно быть готовым. Как тот, кто намеревается выйти в море, должен предвидеть и стремление беспорядочных вод, и напор буйных ветров, и скопление облаков, и подводные камни, и скалы, и встречи с дикими зверями, и нападения морских разбойников, и голод, и жажду, и опасности моря, и неудобства пристани, и сопротивление мореплавателей, и недостаток съестных припасов, и все подобное, и ко всему быть готовым, – так точно и вступивший в водоворот настоящей жизни должен быть готовым и к страданиям тела, и к болезням души, и к козням людей, и к нападениям врагов, и к обманам мнимых друзей, и к бедности, и к искушениям, и к клеветам, и к полчищам бесов, и к ярости диавола, если он хочет достигнуть царственного города и войти в пристань с полным грузом.
Итак, здесь пророк называет "человека лукавого"; а когда говорится о диаволе, то он называется просто лукавым. Почему же? Потому, что диавол сам есть отец лукавства; поэтому он по преимуществу и называется лукавым, и вместо собственного достаточно ему этого прилагательного имени, по причине чрезмерной злобы его, которая, впрочем, не врожденна ему, но произошла после. Если хочешь знать, откуда произошло и самое название лукавство, то можешь и отсюда получить для себя великую пользу. Лукавством (πονηρία) оно называется потому, что причиняет муку (πόνον) и изнурение тому, кто предан ему. Вот почему и Премудрый, указывая на это, говорит: "если ты мудр, то мудр для себя и для ближних твоих; и если буен, то один потерпишь" (Прит.9:12). Как же злой один почерпает злое, когда он многим делает зло? Но он не вредит никому из тех, которые сами не беспечны и не нерадивы. Если хочешь, то мы, оставив злого человека, представим самого злого беса. Скажи мне: не излил ли он всю свою злобу, а повредил ли сколько-нибудь Иову? Напротив, не сделал ли его более славным, а себе не причинил ли тягчайшее падение? Также Каин не один ли исчерпал зло? Нет, скажешь, но вместе и Авель. Как и каким образом? Он скоро был препровожден в безмятежную пристань; но это было для него величайшим благодеянием, что он окончил жизнь с добрым подвигом, что общий долг природы он совершил с пользою. То, что бывает со всеми вообще и совершается по необходимости, для него совершилось с пользою; и потому это значило – не потерпеть зло, а украситься светлейшим венцом. И Иосифу, какой вред причинили братья? Не сами ли они одни исчерпали зло? Но, скажешь, Иосиф сделался рабом. Что же? Я прибавлю, что и узником; но не о том идет речь, был ли он рабом и узником, а о том, потерпел ли отсюда какой-нибудь вред. Напротив, мы находим, что он получил величайшую пользу, приобрел большее дерзновение пред Богом и чрез то самое, что казалось бедственным, достиг настоящего благоденствия.
Не будем же бояться людей злых, но жалеть о них. Тогда действительно они были страшны, когда не был еще открыт высокий путь, ведущий к любомудрию; а теперь, когда нам открыты небеса и люди делаются ангелами, они уже не страшны. Так зверь, с великою стремительностью бросающийся на острие копья, по-видимому, угрожает опасностью тому, кто держит копье, но наносит самому себе тягчайшую рану; и тот, кто прет "против рожна" (Деян.9:5), также обагряет кровью свои ноги.
2. Такова добродетель – рожен и меч изощренный; а все злые люди хуже и безумнее диких зверей. Когда они нападают на добрых, то гораздо больше причиняют зла себе; добрым они причиняют убыток в деньгах, или здоровье, а сами наносят существенный вред душе своей. Если бы потеря имущества причиняла вред нашей собственной добродетели, то Павел не заповедал бы терпеть обиды, а не обижать (1Кор. 6:7). Если бы терпение обид было злом, то Законоположник добра не заповедал бы зла. Впрочем, хотя это действительно так, не следует предавать себя людям злым и иметь общение с ними, но убегать и уклоняться от их общества; а когда они нападают, то мужественно встречать их. Потому нам и заповедано молиться, чтобы не впасть в искушение. Потому и пророк, сказав: "удали меня, Господи, от человека лукавого", прибавляет: "от мужа неправедного избавь меня", разумея опять порок вообще, потому что он говорит здесь о неправде не только в отношении к имуществу, но ко всему. Пророк просит избавить его, чтобы не пасть, или чтобы самому не сделаться таким же. Притом просит не просто, но сделав должное и с своей стороны. Вот почему в конце предыдущего псалма он сказал, что избегаем, их и общества их, а здесь просит помощи Божией; там он оказал должное с своей стороны, сказав: "мужи кровожадные, удалитесь от меня! Ибо вы дерзки в замыслах", а здесь просит Бога избавить его от их нечестия. Действительно, удаляться от подобных обществ и как можно дальше держать себя от сношения с злыми – это не только способствует благоденствию, безопасности, свободе и всякому удовольствию, но и есть величайшее счастье. Поэтому, описывая злобу их, пророк продолжает: "помыслили они неправду в сердце, всякий день готовились к брани" (ст. 2). Видишь ли, как трудно остеречься от этих зверей, в мыслях своих скрывающих зло и в тайне строящих козни? Они "помыслили", говорит, "в сердце", т.е. пока не обнаруживали злобы, но скрывали и питали ее внутри, и, что всего хуже, не по увлечению, не с поспешностью, но тщательно делали свое дело; это именно и значит: "помыслили", т.е. со старанием, со всяким тщанием. "Всякий день готовились к брани"; этим означает он всю жизнь; а под именем браней разумеет здесь не те, которые бывают в боевом строе и посредством оружия, но те, которые бывают посредством коварных замыслов, которые люди ведут на торжищах и в домах, не надевая лат и не ограждаясь щи-том, но вместо всякого оружия употребляя злобу и бросая слова язвительнее стрел. Величайшая степень злобы их состоит не в том только, что они коварны, враждебны, всегда готовы на брани и битвы, но и в том, что они таковы во всю жизнь и никогда не прекращают своего злобного нападения. Между тем, если бы они хотели вести войну, то имели бы другой справедливый повод. Им следовало бы вооружиться против грехов, ратовать против диавола, подвизаться против болезней души, изощрять мечи против бесов; но они не обнаруживают даже и наклонности в такой борьбе, а друг в друга бросают стрелы. "Изощряли язык свой, как у змеи: яд аспидов в устах их" (ст. 3). Видишь ли низость порока? Людей он делает зверями, аспидами и змиями, и разумный язык превращает в зверский. В чем он обвинял их выше, в том опять обвиняет и здесь. В чем же именно? "Яд аспидов в устах их", говорит, всегда, постоянно. Как выше он сказал: "всякий день готовились к брани", так и здесь: "изощряли язык свой, как у змеи: яд аспидов в устах их"; именно это везде означает διάψαλμα, которое по-еврейски называется: сел, т.е. постоянно [сел или села (διάψαλμα) собственно значит: перемена тона. В славянском переводе нет этого слова]. Если кратковременный порок есть тяжкое зло, то какое прощение, какое оправдание могут иметь те, которые постоянно упражняются в нем и никогда не насыщаются? "Сохрани меня, Господи, от руки грешника, от людей неправедных избавь меня, которые задумали запнуть стопы мои. Скрыли гордые сеть для меня, из вервий устроили сеть для ног моих: на пути поставили мне западни" (ст. 4, 5). Нет никого неправеднее людей, которые, упражняясь во зле, прежде всех других причиняют вред собственной своей душе. В самом деле, если они бывают виновниками соблазна, если они подают повод неразумным поносить славу Божию, если они не исполняют должного, но, получив душу и тело от человеколюбивого Бога, не оказывают признательности и, наслаждаясь такими благами такого мира, воздают Благодетелю делами противными, то, что может быть неправеднее этого, что неблагодарнее? Притом они, – что делает зло еще более тяжким и крайне великим, – стараются причинить вред и другим. "Задумали", говорит, "запнуть стопы мои". Если же замыслы их не исполнились, то это было делом человеколюбия Божия. Он разрушил коварные замыслы их.
3. Посмотри, как старательно было коварство их, с какой тщательностью строились козни их. Они скрывали и расширяли сети, и притом "на пути", чтобы и протяжением их, и скрытностью, и близостью, уловить и захватить в свои руки. Они были художниками зла, везде расставляли сети, считая единственным своим делом погубить его. Хочешь ли знать, как и диавол расставляет подобные сети? Посмотри опять на случившееся с Иовом. Что шире, что длиннее, что ближе сетей, которые расставил он не только в ближних, в друзьях, в жене, но и в самом теле его? "Я сказал Господу: Ты – Бог мой, услышь, Господи, голос моления моего. Господи, Господи, сила, спасающая меня! Ты осенил главу мою в день брани" (ст. 7, 8). Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): держава спасения моего (κράτος). Сказав о войне и замыслах и указав на невыносимые бедствия, пророк прибегает к непреоборимой помощи, призывая с неба Помощника, Который может уничтожить их.
Вот признак благородной души, вот свойство любо-мудрого ума – при таких обстоятельствах, окружающих со всех сторон, не прибегать к человеческой помощи и не искать ее в смертных суждениях, но обращать взоры к небу, призывать вездесущего Бога и не предаваться унынию, смущению и беспокойству. Смотри, с каким достоинством он излагает речь свою. Не сказал: я хорошо исполнил то и то, справедливо поступил в том и в том, но что? "Ты – Бог", говорит, "мой", представляя важнейшее право на помощь в том, что он прибегает к своему Владыке, Творцу и Царю. "Услышь, Господи, голос моления моего. Господи, Господи, сила, спасающая меня". Говорит: "сила спасающая", выражая, что есть и сила мучения и наказания; мне, говорит, Ты подавал силу спасения; Ты можешь и карать и умерщвлять, – но всегда употреблял силу Свою к моему спасению. Посмотри на любовь говорящего: повторением слова: "Господи" и прибавлением слов: "спасающая меня" он выражает великую привязанность. "Ты осенил главу мою в день брани". Видишь ли благородную душу? Он припоминает и прежнее, как Бог доставил ему безопасность, – потому что таков смысл слова: "осенил". Посмотри, как он показывает и легкость этого дела для Бога. Не сказал просто: прежде; но в сам тот "день", когда угрожали бедствия, когда была борьба, когда я находился в крайней опасности, тогда Ты и поставил меня в безопасности. Не имеет нужды в приготовлении или в предуведомлении Бог, видящий все, и настоящее, и будущее, и прошедшее, могущий сделать все и всегда присущий с готовою помощью. Далее, желая выразить превосходство победы и безопасности, он не сказал: спас меня, но что? – "осенил главу мою", т.е. Ты не допустил мне потерпеть и малейшей скорби, даже такой, какая происходит от зноя, но поставил меня в такой безопасности и вместе с безопасностью доставил мне такое удовольствие и спокойствие, что я не чувствовал даже никакого неприятного жара, но наслаждался тенью, т.е. избавлением и свободою от бедствий. Вот почему он и прибавил: "осенил", показывая это самое, и вместе означая легкость помощи для Бога названием тени, как бы так выражаясь: Тебе достаточно только присутствовать, и все совершается. "Не предай меня, Господи, грешнику (удалив) от желания моего: они замыслили против меня, не оставь меня, да не превознесутся" (ст. 9). Другой (Симмах и Феодотион): не дай, Господи, по желаниям беззаконного (τας επιθυμίας του̃ παρανόμου). Смысл слов его следующий: не дай по желанию против меня, т.е. чего желает он против меня, того не дай ему исполнить. Не сказал: чего желает, но: "от желания моего", выражая как бы следующее: не дай исполниться ни малейшей части того, чего он желает. Таковы люди нечестивые; они с великим старанием строят козни ближним, подобно диаволу, о котором говорится: ходит "как рыкающий лев, ища, кого поглотить" (1Петр.5:8). Так старательно он напал на Иова; так хотел низложить Петра, почему и сказал Господь: "се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу" (Лк.22:31). Видишь ли, какое имел он желание? Есть и люди, которые по зависти и ненависти соревнуют ему в злобе, радуясь бедствиям других. Таких людей Писание называет несчастными: увы, говорит оно, "которые радуются, делая зло, восхищаются злым развратом" (Притч.2:14); в весьма справедливо, потому что это – знак развращенной души. Если о погибающих должно скорбеть, сетовать и плакать, то какое прощение, какое оправдание могут иметь те, которые не только не сострадают, но еще радуются? Не видишь ли, как и Сам Христос, приступая к казни, плачет о погибели Иерусалима? Не видишь ли, как и Павел скорбит, сетует и плачет о погибели других? Но есть люди столь развратные, что чужие несчастья считают для себя утешением в своих бедствиях. "Они замыслили против меня, не оставь меня, да не превознесутся": это значит: διάψαλμα. Другой (Симмах и неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): чтобы они никогда не возносились (μὴ αποβαίης).
Вот знак нечестивой и развратной души, – когда прилагают старание, совещание и усилия к совершению зла. Для тебя недостаточно того, что случается нечаянно, недостаточно губить нас по неосторожности, но нужно еще совещание, время и раз-мышление для совершения зла.
4. Какое же оправдание можешь иметь ты, обращающий коварство в занятие, делающий совещания для совершения зла и призывающий сообщников? Но посмотри на смирение пророка. Он не сказал: не оставь меня, потому что я достоин того, не оставь меня за добродетели моей жизни; но что? – "да не превознесутся", чтобы они не сделались более надменными и не предались большей гордости от моей беспомощности. "Главный предмет совещания их, обсуждаемый устами их, постигнет их" (ст. 10). Другой (Симмах): горечь окружающих меня, зараза уст их да обратится на них (ό πικρασμός τω̃ν κυκλούντων με, ό μόχθος τω̃ν χειλέων αύτω̃ν πωμασάτω αύτούς). Окружением он называет здесь собрание, синедрион, нечестивое общество, развратные советы. Смысл слов его следующий: сами советы нечестивые, сама совокупность коварных и развратных намерений пусть сокрушит и погубит их. Предметом "совещания их" он называет здесь коварство. Таково коварство: оно обращается в погибель тому, кто предается ему, и ввергает его в пропасть. Так было с Давидом. Враги надеялись подвергнуть его бесчисленным бедствиям, но он сделался более славным. Так, скажешь, но я не этого желаю; покажи, как замышлявшие зло поражались собственными своими замыслами и погибали; скажи, где это случалось? С братьями Иосифа; они, желая сделать его рабом и погубить, сами подверглись крайней опасности, хотя он, насколько это зависело от них, подвергся и рабству и смерти. И Авессалом, желая насилием погубить отца, погиб сам от насилия. "Падут на них угли огненные, низложишь их страданиями, и они не устоят" (ст. 11). Смысл слов его следующий: достаточно и самого порока, чтобы погубить упражняющихся в нем, но вместе с тем они подвергнутся и наказанию от Бога. Здесь "углями огненными" он называет наказание, посылаемое свыше. Часто оно совершалось и посредством самого огня, как наприм. над Дафаном, Кореем и Авироном и над окружавшими пещь вавилонскую. "Низложишь их страданиями, и они не устоят". Другой (неизвестный по имени переводчик): впадут в пропасти, чтобы не восстали (πεσου̃νται εις βοθύνους μήποτε ανστω̃σιν). Третий (неизвестный, см. Ор. Экз.): скоро и не восстанут (εσπευσμένως). По одному переводчику эти слова значат: погуби их так, чтобы они уже не восстали; по другому: с великою скоростью, таково значение слова: εσπευσμένως.
"Человек злоязычный не исправится на земле, мужа неправедного зло уловит в погибель" (ст. 12). Сказав о гневе Божием, он опять показывает, что порок и сам по себе достаточен, чтобы погубить имеющих его. Немаловажен и этот вид нечестия – быть дерзким и не удерживать языка своего. "Злоязычным" здесь он называет поносителя, болтливого, злословящего, постоянно лающего и поступающего нисколько не лучше пса. Какие же, скажи, последствия этого? "Не исправится", говорит, "на земле". Другой (неизвестный, см. Ор. Экз.): не укрепится (ουκ εδρασθήσεται), т.е. низвергнется, низвратится, погибнет. Таков плод злословия; такой человек всем враждебен, всем неприятен, для всех отвратителен и несносен. Как человек долготерпеливый, скромный и умеющий молчать безопасен, постоянен и всем приятен, так этот человек ведет жизнь опасную, навлекая на себя бесчисленных врагов со всех сторон, а прежде всего возмущая собственную душу и не попуская ей быть в покое, но и тогда, когда никто посторонний не беспокоит, возбуждая внутри ее бесчисленные войны и смятения. "Мужа неправедного зло уловит в погибель". Так и другой мудрый говорит (Симмах): беззакония уловляют мужа (παρανομίαι αγρεύουσιν). Смотри опять, как достаточно порока для погубления того, кто предается ему. Но для чего он употребил выражение: уловят? Для того, чтобы ты видел неизбежность наказания, чтобы ты, поступая несправедливо и не тотчас подвергаясь наказанию, не слишком надеялся. Такова ловитва; она удается не всегда, и не тотчас; однако уловляемые дикие звери, хотя не пойманы, и еще не попали в сети, не находятся в безопасности. Так и душа, поступая несправедливо, не должна слишком надеяться, хотя она еще и не уловлена, потому что когда-нибудь она будет уловлена. Поэтому, если хочешь быть в безопасности, перестань делать зло, и будешь наслаждаться великим спокойствием. Почему он сказал: "в погибель"? Потому, что многие уловлялись и во спасение, как напр. через апостолов, через святых мужей. Но неправедные, уловляемые пороком, не так, а – в погибель и истление. Почему же за пороком не тотчас следует наказание? По человеколюбию Господа; если бы Он захотел каждого из грешников тотчас подвергать наказанию, то большая часть рода человеческого давно была бы истреблена. "Познал я, что сотворит Господь суд нищим и воздаяние убогим. Посему праведные будут исповедовать имя Твое, и правые вселятся пред лицем Твоим" (ст. 13,14). Другой (Симмах): пред лицом твоим (παρὰ). Вместо: "вселятся", другой (Симмах) говорит: останутся (διαμενου̃σιν); третий (Акила): будут сидеть (καθεδου̃νται), а вместо (неизвестный переводчик): "познал" – знаю (οι̃δα). Так как он сказал, что они уловятся и погибнут, и выразил, что наказание не тотчас следует за преступлением, то, чтобы кто-нибудь из людей грубых не сделался от этого более беспечным, он прибавляет: "познал", внушая, что это непременно будет; обижаемые не останутся не отомщенными. "Нищими" он здесь называет не просто бедных, но самых смиренных, сокрушенных; а, говоря это, он и обижаемых утешает, и обижающих вразумляет; чтобы одни от ожидания не отчаялись, а другие от замедления не сделались более беспечными. Замедление ведет к покаянию, а упорных Бог наказывает строже, и весьма справедливо. Почему? Потому, что они, пользуясь такою благостью, не сделались лучшими. Представь же, каково человеколюбие Божие, когда и преданным Ему Он попускает терпеть зло и не мстит за них, желая исправить тебя чрез покаяние. "Посему праведные будут исповедовать имя Твое". Что говорит Он? Что бы ни случилось, говорит, они будут благодарить; хотя они будут видеть смиренных притесняемыми, а неправедных возвышающимися, они не станут требовать отчета в событиях. Это особенно свойственно праведным – всегда и за все благодарить. "И правые вселятся пред лицем Твоим", т.е. получив помощь Твою, помышляя о Тебе, всегда пребывая с Тобою, они никогда не отступят от Тебя; что бы ни случилось, они никогда не будут огорчаться, никогда не станут роптать на совершающееся. Душе твердой и уму непреклонному свойственно – не спрашивать отчета у Господа. Поэтому и Павел говорил: "а ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: "зачем ты меня так сделал?" (Рим.9:20)? Будем же и мы постоянно соблюдать эту признательность и за все благодарить Бога, Которому слава и благодарение и поклонение, ныне и присно, и в нескончаемые веки веков. Аминь.
Упрек слушателям за непонимание смысла этого псалма; важное его значение, равно как и другого, – утреннего (62-го). – Какое воззвание слышит Бог? Чему научает пророк, говоря о жертве вечерней? – Что внушается сравнением молитвы с фимиамом? – Первое прошение псалмопевца – о разумном употреблении дара слова; что следует и чего не следует говорить; примеры не благовременного молчания и спасительного употребления слова. – Какое разумеется "ограждение уст"? Гибельность праздных слов, коварных лобзаний, слов ропота на Промысл Божий. Охранять нужно не только уста, но еще прежде – мысль. "Не уклони сердце мое к словам лукавым, для измышления извинения во грехах". – Общества порочных людей нужно избегать, а обличения праведных – принимать. – "Но и молитва моя (да не будет) в благоволении у них. Пожраны были близ камня судии их". – Ожидание псалмопевцем лучшего будущего, когда наставления праведников будут принимаемы и, не смотря на крайние бедствия, утвердится надежда на Бога. – Молитва об избавлении от тайных козней нечестивых и надежда на то, что последние будут побеждены. – "Я один останусь, пока не перейду".1. Слова этого псалма, можно сказать, все знают и во всяком возрасте постоянно поют, но смысла их не разумеют. Это не малого заслуживает осуждения – каждый день петь и устами произносить слова, а не стараться вникнуть в силу мыслей, заключающихся в словах. Кто видит чистую и прозрачную воду, тот не может удержаться, чтобы не приблизиться, не взять и не испить ее, и кто часто ходит на луг, тот не может уходить оттуда, не собравши несколько цветов; а вы, с раннего возраста до глубокой старости продолжая повторять этот псалом, знаете только слова его, сидите у закрытого сокровища, носите с собою замкнутый кошелек, и даже из любопытства никто из вас не старался узнать, что значат эти слова, никто не исследовал, не вникал. Между тем нельзя сказать и того, чтобы этот псалом был ясен и всех клонил ко сну, чтобы в нем не оставалось исследовать ничего, так как все находится на виду. Нет, он неясен, и в состоянии разбудить того, кто засыпает, и даже того, кто уже крепко спит. Что значит, например: "не уклони сердце мое к словам лукавым"? Что значит: "наставит меня праведник милостиво и обличит меня"? А следующее затем, скажи мне, не темнее ли всякого мрака? "Но и молитва моя (да не будет) в благоволении у них. Пожраны были близ камня судии их, услышаны были слова мои, ибо они могущественны" (ст. 4-6). Но не смотря на то, что в этом псалме столько неясного, многие пробегают его без внимания, как бы какую-нибудь песню. Впрочем, чтобы, слишком распространяясь в укоризнах, не сделать слова своего тяжким, приступим к объяснению сказанного. Слушайте со вниманием, потому что, я думаю, отцы установили читать этот псалом каждый вечер не напрасно и не для одного, находящегося в нем, выражения: "поднятие рук моих – да будет (как) жертва вечерняя". Тоже самое выражение встречается и в других псалмах, как например: "вечером и утром и в полдень поведаю, и возвещу, и Он услышит голос мой" (Пс.54:18); и еще: "Твой – день и Твоя – ночь" (Пс.73:16); и еще: "вечером водворится плач, а утром – радость" (Пс.29:6); и много можно найти псалмов, приличествующих вечернему времени. Следовательно, не поэтому отцы избрали этот псалом, но заповедали читать его, как некоторое спасительное врачество и средство для очищения грехов, чтобы все, чем бы ни осквернились мы в продолжение дня, находясь на площади, или дома, или в другом каком-нибудь месте, мы очистили при наступлении вечера посредством этой духовной песни. Она есть врачество, которое истребляет все подобное. Таков и утренний псалом, – ничто не препятствует нам кратко упомянуть и об нем, – он воспламеняет любовь к Богу, возбуждает душу и, сильно воспламенив ее и исполнив великой благости и любви, в таком расположении позволяет приступать к делу. Посмотрим же, чем он начинается и чему научает нас. "Боже, Боже мой! К Тебе с утра обращаюсь, возжаждала Тебя душа моя" (Пс.62:2). Видишь ли, как он высказывает слова воспламененной души? А где любовь к Богу, оттуда убегает всякое зло; где память о Боге, там забвение грехов и прекращение зла. "Так бы и явился к Тебе во святилище, чтобы видеть силу Твою и славу Твою!" (ст. 3). Что значит: "так"? С такой, говорит, преданностью, с такою любовью, чтобы видеть славу Твою, которую можно видеть везде на земле. Но чтобы нам, оставив находящееся под руками, не заняться посторонним, отсылаем слушателя к тому, что сказано об этом псалме, а сами обратимся к предложенному теперь.
Что же говорит пророк? "Господи, я воззвал к Тебе, услышь меня". Что, скажи мне, говоришь ты? Потому ли, что ты воззвал, требуешь быть услышанным, и представляешь эту причину, как достаточную, чтобы тебе быть услышанным? Следовательно, теперь нужны люди с громким и сильным голосом? Но это было бы неосновательно. Чем согрешил тот, у кого голос слабый и тихий и язык медленный? Не таков ли был Моисей, и однако он был услышан скорее всех? Не больше ли всех взывали иудеи, и однако Бог не внял молитвам их? Сильный и слабый голос – это совершенство и недостаток природы; но это не служит основанием ни быть услышанным, ни быть неуслышанным, потому что не заслуживает ни похвалы, ни порицания. Бывает много природных совершенств и у порочных людей. Не был ли благообразен и прекрасен Авессалом, и даже до кудрей волос не простиралась ли красота тела его? И что же? Не был ли плешив Елиссей, так что дети смеялись над ним? Но ни первому красота не принесла никакой пользы, ни последнему неблагообразие не причинило вреда. Что я говорю о слабом голосе, или медленном языке, когда и молчавший Моисей и не говорившая Анна были услышаны? А обращаясь к иудеям, Бог сказал: "когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу" (Ис.1:15). Что же выражает Псалмопевец словами: "Господи, я воззвал к Тебе, услышь меня"? Он разумеет здесь внутреннее воззвание, которое произносит сердце воспламененное и дух сокрушенный, которое произнося и Моисей был услышан. Как человек, взывающий голосом, напрягает всю свою силу, так и взывающий сердцем напрягает весь ум свой.
2. Такого воззвания требует Бог, воззвания, которое происходит от сердца и не дозволяет поющему зевать и развлекаться. Впрочем, не только Он требует такого воззвания, но и молитвы к Нему. Есть много людей, которые стоят и не взывают к Богу; уста их взывают к Богу и произносят имя Божие, а ум не разумеет ни одного слова. Такой человек не взывает, хотя и громко произносит слова, и не молится Богу, хотя и кажется молящимся Ему. Не так – Моисей; он взывал, и был услышан; потому и Бог сказал ему: "что ты вопиешь ко Мне?" (Исх.14:15)? И не только когда взывал, но и когда молчал, он получал желаемое, потому что оказывался достойным того, чтобы быть услышанным. Если хочешь видеть и грешников, усердно молившихся, громко взывавших и получавших просимое, то посмотри на блудницу, молившуюся молча; посмотри на мытаря, получившего оправдание одною молитвою. Так взывает и Псалмопевец, почему и говорит: "Господи, я воззвал к Тебе, услышь меня"; поэтому и просит быть услышанным.
"Когда я взываю к Тебе". Посмотри и на другое достоинство его молитвы. Не потому он просит быть услышанным, что молится усердно, но и потому, что приносит молитву, достойную недремлющих очей Божиих. Какая же это молитва? Та, когда кто молится не против врагов, не о богатстве и прибытке, не о власти и славе, и ни о чем-нибудь из благ тленных, но о благах нетленных и вечных. "Ищите же", говорит Господь, "прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам" (Мф.6:33). "Когда я взываю к Тебе". Видишь ли, как он желает, чтобы и мы взывали с усердием, с ревностью? Ведь в это особенно время диавол строит нам козни. Он знает, что молитва есть величайшее оружие, и что, хотя бы мы были грешниками и достойными осуждения, мы можем совершить многое, если молимся с ревностью и согласно с законами Божиими; потому он тогда и старается вселить в нас беспечность и внушить порочные помыслы, чтобы сделать для нас молитву бесплодною.
Зная это, мы должны охранять от него наше усердие и никогда не молиться против врагов, но подражать апостолам. Они, претерпевши тысячи бедствий, находясь в узах, подвергаясь крайней опасности, прибегали к молитве и говорили: "воззри на угрозы их". А затем что? Не говорили: сокруши или умертви их, как многие часто говорят с проклятиями; нет, а что? "Дай рабам Твоим со всею смелостью говорить слово Твое". Как и каким образом? Не умерщвлением ли противников? Не уничтожением ли и погублением их? Нет, а как? "Как Ты простираешь руку Твою на исцеления и на соделание знамений и чудес именем Святаго Сына Твоего Иисуса" (Деян.4:29,30). Видишь ли молитву, исполненную любомудрия, в которой и после таких бедствий не испрашивается никакого наказания врагам? Но так молились они, находясь еще в живых и имея дыхание; а Стефан, уже оставляя настоящую жизнь, не только не просил зла врагам, но и старался бросавших в него камни и убивавших его спасти молитвою своею от гнева Божия за такое их беззаконие и взывал: "Господи! не вмени им греха сего" (Деян.7:60). Какое же может быть прощение, какое оправдание тем, которые молятся против врагов?
Как может быть услышана такая молитва, когда она возносится вопреки заповедям Божиим? Не будем же говорить ничего подобного. Нам не только не должно молиться против врагов, но даже должно истреблять в себе гнев против них; потому и говорит апостол: "желаю, чтобы на всяком месте произносили молитвы мужи, воздевая чистые руки без гнева и сомнения" (1Тим.2:8); т.е. если ты имеешь врага, то истреби гнев, и таким образом приступай к Господу, и не только устами не говори ничего против него, но и душу очисти от этого яда. Если такова будет молитва твоя, и если ты будешь усердно призывать Бога, то прежде, нежели окончишь молитву, будешь услышан. Этого и просит Псалмопевец, когда говорит: "вонми гласу моления моего, когда я взываю к Тебе". И сам Бог обещал это: "ты воззовешь", говорит, "и Он скажет: "вот Я!" (Ис.58:9). "Да возносится молитва моя, как фимиам, пред Тобою". Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): да поставится молитва моя, как кадило пред тобою (ταχθήτω). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): да уготовится (έτοιμασθήτω). "Поднятие рук моих – да будет (как) жертва вечерняя". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): дар вечерний (δω̃ρον). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): приношение вечернее (προσφρὰ).
Чему хочет научить нас пророк, говоря о жертве вечерней? В древности было два жертвенника: один сделанный из меди, другой – золотой; первый был всенародный, назначенный почти для всех жертв народа; а последний находился в святилище, за завесою. Но, чтобы сказанное нами было яснее, постараемся изложить этот предмет с начала. У иудеев в древности был храм, длиною в сорок локтей, а шириною в двадцать. Десять локтей этой длины отделялись внутри завесою, и отделенная часть называлась: святое святых; а находившаяся вне завесы – просто: святое. И все сияло золотом.
3. Некоторые говорят, что и верхняя доска (того жертвенника) была скована из золота. Туда один первосвященник входил однажды в год; там находился и кивот, и херувимы; там и стоял золотой жертвенник, на котором приносился фимиам, и который не для чего иного был устроен, как только для фимиама. Это происходило однажды в год. Во внешнем же храме находился жертвенник медный; на нем каждый вечер был приносим и сожигаем агнец. Это называлось жертвою вечернею, потому что была и утренняя жертва, и дважды в день надлежало зажигать жертвенник в храме, кроме других жертв, приносимых от народа. Священникам было повелено и постановлено законом, когда никто не приносил, собственно от себя приносить и сожигать одного агнца утром и одного вечером; первая жертва называлась утреннею, а последняя вечернею. Так делать было заповедано Богом, Который этим внушал, что должно служить Ему непрестанно, и при начале и при конце дня.
Такая жертва и такой фимиам были всегда благоприятны Богу; а жертва за грехи была иногда благоприятна, иногда и не- благоприятна, смотря потому, к добродетели или к пороку расположены были приносившие ее; напротив, то, что приносилось не за грехи других, но как узаконенное священнодействие и обычное служение, всегда было благоприятно. Итак Псалмопевец просит, чтобы молитва его была такова, как эта жертва, не оскверняемая никакою нечистотою приносящего, как этот фимиам чистый и святой. Таким прошением он научает и нас приносить молитвы чистые и благовонные. Такова правда; напротив, грех зловонен. Вот почему, показывая зловоние греха, он же говорит: "ибо беззакония мои превысили голову мою, подобно тяжелому бремени отяготели на мне" (Пс.37:5).
Как фимиам и сам по себе хорош и благовонен, но особенно издает благоухание тогда, когда бывает положен на огонь, так и молитва и сама по себе хороша, но бывает лучше и благовоннее тогда, когда приносится от души пламенеющей ревностью, когда душа становится кадильницею и возжигает в себе сильный огонь, фимиам не был полагаем прежде, нежели был разложен огонь или разгорались угли; тоже и ты делай с душою: сначала воспламеняй ее ревностью, и тогда полагай в нее молитву. Пророк просит, чтобы молитва его была как кадило, а воздеяние рук как жертва вечерняя, потому что, то и другое благоприятно Богу. Как? Если то и другое будет чисто, если то и другое будет непорочно, – и язык и руки, – эти чисты от любостяжания и хищения, а тот свободен от злословия. Как в кадильнице не должно быть ничего нечистого, а только огонь и фимиам, так и уста не должны произносить ни одного скверного слова, но слова исполненные святости и хвалы; также и руки должны быть кадильницей. Пусть же будут уста твои кадильницей, и смотри, чтобы не наполнять их навозом. Так поступают те, которые произносят срамные и нечистые слова. Почему же Псалмопевец не сказал: жертва утренняя, но: вечерняя? Мне кажется, это сказано безразлично. Если бы он сказал: утренняя, то любопытный спросил бы: почему он не сказал: вечерняя? Если же кто хочет слышать не из одного любопытства, то скажу, что утренняя жертва еще ожидает вечерней, а вечерняя довершает собою священнодействие, и по совершении ее дневное служение не остается как бы незаконченным, но уже совершилось и получило конец. А что значит воздеяние рук во время молитвы? Так как руки служат орудием при совершении многих злых дел, как-то: побоев, убийств, хищения, любостяжания, поэтому самому нам и повелевается воздевать их, чтобы служение в молитве было для них препятствием ко злу и воздержанием от порока, чтобы ты, намереваясь похитить или присвоить что-нибудь, или убить другого, и вспомнив, что ты будешь простирать свои руки, как бы ходатаев пред Богом, и ими приносить духовную жертву, не посрамлял их и не делал их безответными от служения порочным делам. Итак, очищай их милостыней, человеколюбием, помощью нуждающимся, и потом простирай их на молитву. Если ты не позволяешь себе приступать к молитве с неумытыми руками, то тем более не должен осквернять их грехами. Если ты боишься меньшего, то тем более страшись большего. Молиться с неумытыми руками не так непристойно; а простирать руки, оскверненные множеством грехов, – это навлекает великий гнев Божий.
4. Так же мы должны рассуждать и касательно уст и языка, и их должны соблюдать недоступными для порока и такими употреблять на молитву. Если тот, кто имеет золотой сосуд, не решится обратить его на низкое употребление по причине драгоценности вещества его, то тем более мы, имея уста драгоценнее золота и жемчуга, не должны осквернять их бесстыдными, гнусными, поносительными и бранными словами. Не на медном и не на золотом жертвеннике ты приносишь фимиам, но на гораздо драгоценнейшем, – в храме духовном. Там бездушное вещество; а в тебе обитает Бог, ты – член и тело Христа. "Положи, Господи, хранение устам моим и дверь в ограждение уст моих" (ст. 3). Испросив у Господа, чтобы молитва его была услышана и благоприятна, посмотри, какое первое приносит пророк прошение, какое моление. Он не сказал: дай мне богатство, дай мне почести от людей, дай мне победу над врагами, дай мне детей; ничего такого он не просит, но, оставив все это лежать на земле, просит того, чего должно просить у Бога. Как, скажешь, разве не нужно просить благ телесных? Нужно, но умеренно, как говорил Иаков: "если [Господь] Бог даст мне хлеб есть и одежду одеться" (Быт.28:20), и как Христос заповедал нам молиться: "хлеб наш насущный дай нам на сей день" (Мф.6:11). А, прежде всего, должно просить благ духовных. Так поступает Псалмопевец: "положи", говорит, "Господи, хранение устам моим". Видишь ли его мудрость? Видишь ли его любомудрие? С чего он начинает прошение? С величайшего из добрых дел, которое, будучи пренебрегаемо, становится причиною всех зол, а будучи ревностно исполняемо – причиною благ. Действительно, много зла причиняет болтливость языка, и напротив, воздержание его – много добра. Как нет никакой пользы от дома, города, стен, дверей, ворот, если нет при них стражей и людей знающих, когда надобно запирать их и когда отворять, так не будет пользы и от языка и уст, если разум не будет приставлен открывать и закрывать их с точностью и великою осмотрительностью, и знать, что нужно произносить и что держать внутри. Не столь многие, говорит Премудрый, "пали от острия меча, сколько павших от языка" (Сир.28:21); и Христос говорит: "не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека" (Мф.15:11); и еще другой: "для слов твоих сделай вес и меру, и для уст твоих – дверь и запор" (Сир.28:29). Псалмопевец же, зная, что это дело весьма трудное, присовокупляет молитву и призывает Бога на помощь. Впрочем, и Премудрый выражает тоже самое, когда говорит: "кто даст мне печать благоразумия на уста мои" (Сир.22:31)? И нам надобно исполнять должное с своей стороны; потому он и говорит об этом в виде заповеди: "сделай для уст твоих – дверь и запор"; надобно просить и помощи Божией, чтобы наше усердие исполнилось на деле. Будем же постоянно хранить свои уста, приставив разум, как запор, не с тем, чтобы они были заключены постоянно, но чтобы открывались в надлежащее время. Иногда молчание полезнее слов, а иногда слова лучше молчания. Поэтому Премудрый и говорит: "время молчать, и время говорить" (Еккл.3:7). Если бы устам надлежало постоянно быть открытыми, то не нужно было бы для них двери; а если бы им надлежало быть постоянно закрытыми, то не нужно было бы хранения. Для чего хранить то, что заперто? Для того дверь и хранение, чтобы мы делали все в надлежащее время. А другой говорит: "для слов твоих сделай вес и меру" (Сир.28:29), требуя еще большей точности, – чтобы мы не только произносили слова, какие должно, но с надлежащей тщательностью, так сказать, взвешивали и обсуживали их. Если мы поступаем так с золотом и веществом тленным, то тем более надобно делать это с словами, так чтобы в них не было ни недостатка, ни излишества. Вот почему и говорит Премудрый: "не удерживай слова, когда оно может помочь" (Сир.4:27). Видишь ли время произнесения слов? А в другом месте, указывая на время молчания, говорит: "если имеешь знание, то отвечай ближнему, а если нет, то рука твоя да будет на устах твоих" (Сир.5:14). Еще: "многоречивый опротивеет" (20:8). "Лучше человек, скрывающий свою глупость, нежели человек, скрывающий свою мудрость" (20:31). "Выслушал ты слово, пусть умрет оно с тобою: не бойся, не расторгнет оно тебя" (19:10). Еще: "глупый от слова терпит такую же муку, как рождающая – от младенца" (19:11). Далее и о мере слов говорит: "говори, юноша, если нужно тебе, едва слова два, когда будешь спрошен, говори главное, многое в немногих словах. Будь как знающий и, вместе, как умеющий молчать" (32:9,10). Подлинно, много нужно осмотрительности, чтобы, владея языком, употреблять его совершенно безопасно. Потому он и говорит еще: "бывает обличение, но не вовремя, и бывает, что иной молчит, – и он благоразумен; иной молчит – и оказывается мудрым" (Сир.19:28;20:5). Нужно не только молчать и говорить благовременно, но и с великой благодатью, почему Павел и говорит: "слово ваше да будет всегда с благодатию, приправлено солью, дабы вы знали, как отвечать каждому" (Кол.4:6).
Подумай, что это – член, которым мы беседуем с Богом, которым возносим Ему хвалу; это – член, которым мы принимаем страшную Жертву. Верные знают, о чем я говорю. Поэтому нужно, чтобы он был чистым от всякого осуждения, порицания, сквернословия, клеветы. Если в нас рождается какой-нибудь скверный помысл, то надобно подавить его внутри, и не допускать ему переходить в слова. Если малодушие заставляет тебя роптать, то нужно истребить и этот корень, содержать дверь крепко и хранить строго. И порочным пожеланиям не нужно дозволять рождаться, а зарождающиеся подавлять внутри и иссушать в самом корне.
5. Такое хранение языка имел Иов, почему он и не произнес ни одного непристойного слова, но большею частью молчал, а когда следовало отвечать жене, то произносил слова исполненные любомудрия. Тогда только следует говорить, когда слова полезнее молчания. Потому и Христос сказал: "за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда" (Мф.12:36). И Павел: "никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших" (Ефес.4:29). А как можно содержать эту дверь в безопасности и хранить строго, об этом послушай другого, который говорит: "всякая беседа твоя – в законе Вышнего" (Сир.19:20). Если ты научишься не говорить ничего лишнего, но постоянно ограждать и мысль и уста свои беседою из божественных Писаний, то хранение твое будет крепче адаманта. Есть много путей погибели чрез уста, напр., когда кто сквернословит, когда насмехается, когда пустословит, когда тщеславится, как фарисей, который, не имея ограждения при устах своих, в немногих словах излил все, что находилось у него внутри, и потому, как дом без двери, не имея возможности удержать находившегося в нем сокровища, вдруг сделался бедным. Другой, посмотри, погиб чрез тщеславие, когда сказал: "выше звезд Божиих вознесу престол мой" (Ис.14:13). А иудеи иногда за то, что радовались несчастиям ближнего, слышат: "всякий, делающий зло, хорош пред очами Господа"; иногда укоряются за то, что роптали и говорили: "лучше устраивают себя делающие беззакония, и хотя искушают Бога. И ныне мы считаем надменных счастливыми". Так написано в книге (Мал.2:17;3:15). Другие погибли чрез ропот, как говорит Павел: не будем роптать, "как некоторые из них роптали и погибли от истребителя" (1Кор.10:10). Когда же они роптали? Когда говорили: "разве нет гробов в Египте, что ты привел нас умирать в пустыне?" (Исх.14:11). Иные чрез насмешки: ели и пили, "а после встали играть" (Исх.32:6). Иные чрез злословие: "всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: "рака", подлежит синедриону" (Мф.5:22). И другие, гораздо в большем числе, погибли другими способами, не сохранив уст своих.
Если ты хочешь слышать, как некоторые погибали и чрез неблаговременное молчание, я покажу тебе. "Если ты не будешь вразумлять его и говорить, чтобы остеречь беззаконника", говорил Господь, "Я взыщу кровь его от рук твоих" (Иез.3:18). А иной – чрез то, что говорит всякому без разбора и бросает вверенное ему: "не давайте", сказал Господь, "святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями" (Мф.7:6). Иной – чрез смех, почему и сказано: "горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете" (Лук.6:25). Видишь ли, как губят уста? Посмотри, как напротив и спасают уста. Видел ли ты фарисея, погибшего чрез них? Посмотри на мытаря, спасшегося чрез них. Видел ли иноплеменника, потерпевшего наказание за тщеславие? Посмотри на праведника смиренного и сказавшего: "я, прах и пепел" (Быт. 18:27). Видел ли радующегося чужим бедствиям, и за то осужденного и наказанного? Посмотри на сострадательного, получившего спасение, – сказано: "сделай знак на челах людей скорбящих, воздыхающих" (Иез.9:4). Потому и Павел говорит: "радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими" (Рим.12:15); если ты, говорит, не можешь сделать ничего другого, то не малое доставишь утешение сетующему своим соболезнованием. Видел ли смеющегося, и за то преданного плачу? Посмотри на скорбящего и получающего утешение. "Блаженны плачущие", сказал Господь, "ибо они утешатся" (Мф.5:4). Видел ли ропщущих, и за то наказанных? Посмотри на благодарных – спасающихся. "Благословен Ты, Господи Боже", говорит пророк, "хвально и прославлено имя Твое вовеки. Ибо праведен Ты во всем, что соделал с нами", и немного далее: "Ты совершил истинные суды во всем, что навел на нас" (Дан.3:26,27,28). Те говорили: "всякий, делающий зло, хорош пред очами Господа"; а эти напротив: "чистым очам Твоим не свойственно глядеть на злодеяния" (Авв.1:13). Те ублажали чуждых, "лучше устраивают себя делающие беззакония"; а этот ублажает получающих помощь от Бога: "блажен", говорит, "народ, у которого Господь – Бог его" (Пс.143:15); и еще: "не ревнуй лукавым и не завидуй делающим беззаконие" (Пс.36:1). Видел ли, как святые и других увещевают пребывать, и сами пребывают твердыми в искушениях? Послушай Иакова, который говорит: "и даст мне хлеб есть и одежду одеться" (Быт.28:20), и Авраама, который говорит: "даже нитки и ремня от обуви не возьму" (Быт.14:23), и когда целомудрие жены его было в опасности, когда угрожал ему голод, он не произнес ни одного непристойного слова; также, когда сын сказал ему: "отец мой! вот огонь и дрова, где же агнец" – посмотри, с какою кротостью и любомудрием он говорит в ответ: "Бог усмотрит Себе агнца" (Быт.22:7,8). Ни природа, ни сострадание не заставили его изменить намерение при этих словах, которые сказал сын его, один на один, когда любовь особенно должна была воспламениться с большей силою. Чтобы кто-нибудь не сказал, что он не плакал, стыдясь других, он, отделившись от всех и находясь наедине, показал столь великое любомудрие.
6. Видел ли наказываемых за смех? Посмотри на спасающихся слезами и постом, вспомнив о ниневитянах. Видел ли наказываемых за злословие? Посмотри на получающих награду за благословие. "Благословляющий тебя благословен, и проклинающий тебя проклят" (Числ.24:9). "Благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного" (Мф.5:44,45). Видишь ли, что не должно ни совершенно заключать уста, ни всегда открывать их, но знать время для того и другого? Зная это, и пророк сказал: "положи, Господи, хранение устам моим и дверь в ограждение уст моих". Какое же это ограждение, как не мысль, которая грозно стоит и держит в руках огонь, готовый сжечь употребляющих уста безрассудно? Ее поставь привратником и стражем, угрожающим совести, и она никогда не отворит двери безвременно, но во время, на пользу и на неисчислимые блага. Потому и сказал некто: "помни о конце твоем, и вовек не согрешишь" (Сир.7:39). Видишь ли, как и этот предлагает ту же мысль? А я сделал ее более грозною, сказав, что она держит в руках не только то, что происходит при смерти, но и после смерти. Если будет так, то никакое зло не родится в душе.
Сравни с этим и другое изречение, – что за всякое праздное слово дашь ответ в день судный (Мф.12:36). Вспомни, что отсюда и смерть произошла. Если бы жена не говорила со змием о том, о чем говорила, если бы не приняла слов его, то и сама не получила бы вреда, и мужу не дала бы плода, и он не вкусил бы. Говорю это не для того, чтобы винить язык и уста, – нет, – но неблаговременное их употребление, которое происходит от небрежности ума. Есть и другой путь погибели чрез уста, когда бывают лобзания постыдные и нечистые, или коварные и льстивые. И на них положи хранение. Таково было лобзание Иуды, исполненное коварства. Но не таково лобзание Павла, которым он заповедует лобзать друг друга: "приветствуйте", говорит, "друг друга лобзанием святым" (2Кор.13:12). Не таково было лобзание Давида с Ионафаном, но святое, честное, исполненное искренней любви (1Цар.20:41). Таково же было лобзание тех, которые, пали на выю Павлову, и облобызали его (Деян.20:37). Потому и говорит пророк "положи, Господи, хранение устам моим и дверь", не просто дверь, но прибавляет: "в ограждение", чтобы она все обнимала и сохраняла в безопасности. Есть и иной род погибели чрез язык, когда говорят: почему это так, для чего это так сделано? Укоряя тех, которые предлагают такие безрассудные вопросы, Павел говорит: "ты кто, человек, что споришь с Богом?" (Рим.9:20)? Впрочем надобно охранять не только уста, но и мысль еще прежде уст. Потому и сказал некто: "кто приставит бич к помышлениям моим, чтобы они не щадили проступков моих" (Сир.23:2)? Потому и Христос истребляет сами внутренние порочные помыслы, когда говорит: "всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею" (Мф.5:28). Видишь ли, как Он не дозволяет произрастать и даже получать начала ни похоти, ни гневу? "Всякий, гневающийся на брата своего", говорит Он, "подлежит геенне огненной" (Мф.5:22) Не мало служит к безопасности и то, чтобы не говорить много, почему и сказано: "при многословии не миновать греха, а сдерживающий уста свои – разумен" (Притч.10:19). "Не уклони сердце мое к словам лукавым, для измышления извинения во грехах вместе с людьми, совершающими беззаконие, и да не соединюсь с избранниками их" (ст. 4). Другой (Симмах): не отврати сердца моего в слова лукавые помышлять мысли беззаконные (μὴ παρατρέψης… έννοει̃ν εννοίας παρανόμους). Почему пророк изменил порядок речи, и сказал сначала об устах, а потом перешел к сердцу? Он сделал это не напрасно и не случайно. Как имеющие надзор за узниками, замышляющими бегство, поставляют первым делом держать крепко двери темницы, и об этом все заботятся, и когда это сделано, то остальное сделать легко, так точно поступает здесь и Псалмопевец и в своей молитве как бы так говорит: пусть будут заключены двери, и порочные помыслы скоро будут укрощены. Поэтому он как останавливает извне входящие помыслы в самом начале, так истребляет и злой корень их: "не уклони", говорит, "сердце мое к словам лукавым", говорит не потому, будто Бог уклоняет, – да не будет, – но в таком смысле: не попусти уклониться, не попусти обратиться к порочным помыслам.
Действительно, там – в сердце – источник добродетели и порока. А какие бывают "слова лукавые"? Многие и различные. Таковы словеса тех, которые строят козни, хулят Бога, отвращаются от добродетели, гоняются за пороком, с охотою слушают о развращенных учениях и греховной жизни, слова, происходящие от великого нечестия. Но как есть слова и помыслы "лукавые", так есть и слова жизни. Поэтому ученики и говорили Христу: "Господи! к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни" (Ин.6: 68). Словами жизни называются такие, которые доставляют жизнь, называются словами спасения те, которые доставляют спасение. Потому и говорит один Премудрый: "не удерживай слова, когда оно может помочь" (Сир.4:27). А "слова лукавые" делают лукавыми и тех, которые произносят их.
7. Как воздух бывает вредным и заразительным, так и слова. Что производит воздух в теле, то же и слова в душе, которая принимает их. Поэтому пророк, продолжая речь, молится и говорит: не попусти уклоняться туда. Видишь ли, как он указывает на свободное произволение души, на то, что природа сама в себе не заключает порока, но принимает его, увлекаясь беспечностью? "Измышления извинения во грехах". Это в особенности служит путем к погибели, когда или сама согрешающая душа, отвергнув страх, вымышляет предлоги к беспечности, или когда другой, желая у кого-нибудь, совершившего прелюбодеяние, исторгнуть чувство сокрушения, говорит: "разве ты виноват? – Виновата похоть". Грешить – зло; но еще тягчайшее зло – отпираться по совершении греха. Это в особенности и есть оружие диавола. Так было и с первозданными людьми. Тогда как Адаму следовало признаться в грехе, он слагает вину на жену, а она потом на диавола. Тогда как следовало бы говорит: "совершающими беззаконие", иные не только не признаются, но еще составляют оправдание. Диавол, зная, что исповедание греха есть избавление от греха, склоняет душу к бесстыдному упорству. Но ты, возлюбленный, когда согрешишь, говори: я согрешил. Нет ничего справедливее такого оправдания. Таким образом, ты умилостивишь Бога; таким образом, и сам себя сделаешь более медленным на те же грехи. А если станешь отыскивать пустые предлоги и освобождать душу от страха, то усилишь в ней расположение снова предаваться тем же грехам и много прогневаешь Бога. Ни у кого из согрешивших не бывает недостатка в бесстыдных оправданиях. Человекоубийца может ссылаться на свою раздражительность, вор на бедность, прелюбодей на похоть, иной на власть; но все это – предлоги неосновательные, не представляющие никакого уважительного оправдания. Не от них происходят грехи, но от воли согрешающих. А что это действительно так, я объясню близкими к делу примерами. Если встречается иной человек, который проводит жизнь в бедности, имеет похоть, подлежит всем потребностям природы, и однако, не впадает в такие грехи, то, какое они могут иметь оправдание? Хорошо сказал один Премудрый: "кто приставит бич к помышлениям моим и к сердцу моему наставника в мудрости, чтобы они не щадили проступков моих и не потворствовали заблуждениям их" (Сир.23:2)? Посмотри: Давид, согрешив, не оправдывается, но говорит: "согрешил я пред Господом" (2Цар.12:13). Хотя он мог бы сказать: для чего эта женщина обнажалась, для чего мылась пред моими глазами? – но он знал, что это был бы неосновательный предлог, и потому прибегает к прямому оправданию и говорит: "согрешил". Не так поступил Саул, но будучи укоряем за то, что прибег к волшебнице, сказал: "тяжело мне очень; Филистимляне воюют против меня" (2Цар. 28:15); потому и был строго наказан. Тогда как следовало сказать: согрешил, сделал беззаконие, он этого не сказал, но старался уклониться, представляя пустые предлоги. "С людьми, совершающими беззаконие". Присовокупляя это, пророк показывает, что таким людям особенно свойственно искать предлогов и бесстыдствовать. Вот почему Давид часто представляет добродетелью – избегать таких обществ, и даже этим начинает саму книгу: "блажен муж, который не ходил на собрание нечестивых, и на пути грешных не стоял, и в обществе губителей не сидел" (Пс.1:1). Поэтому самому ты видишь его всегда исповедующим грехи свои.
Так, когда он перечислил народ, то сказал: "вот, я согрешил, я [пастырь] поступил беззаконно" (2Цар.24:17). Не сказал: что в том, что я сделал перечисление? – но осудил сам себя, и за то получил прощение. Подлинно, ничто так не умилостивляет Бога, как исповедание грехов. А это бывает тогда, когда избегают обществ, заглушающих страх ко грехам и располагающих к беспечности. Потому и Павел, и Иеремия много говорят об этом и оба заповедуют избегать общения с людьми порочными и столь беспечными. Иов также полагает это в числе добродетелей, когда говорит: "если я ходил в суете, и если нога моя спешила на лукавство" (Иов.31:5). А этот свидетельствует о себе, что он даже не сидел вместе с ними: "не сидел я", говорит, "в собрании суетном" (Пс.25:4). Потому и Павел запрещает даже вкушать пищу с порочными и иметь какое-нибудь общение с ними: "если же кто не послушает слова нашего в сем послании, того имейте на замечании и не сообщайтесь с ним, чтобы устыдить его" (2Фес.3:14). "И да не соединюсь с избранниками их". Другой (Симмах): и не буду вкушать с ними сладостей их (μηδὲ συμφάγοιμι τὰ ήδέα). Третий (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): не буду участвовать в удовольствиях их (μὴ συναυλισθω̃ εν ται̃ς τερπνότησιν). Здесь он согласно с апостолом выражает, что должно избегать удовольствий и пиршеств людей, где особенно возрастает грех, где бывает много бесстыдства.
8. Немаловажный признак добродетели, немаловажное средство к исправлению – избегать таких пиршеств и обществ, не поддерживать дружбы с ними, не ослаблять крепости души и не терять силы любомудрия раболепством чреву. Многие, уважая такую дружбу, потонули в пучине пьянства, впали в прелюбодеяние, воспламенили в себе огонь сладострастия, бегая по пиршествам и зрелищам, исполненным великого нечестия. А Псалмопевец свидетельствует о себе, что он удалялся от подобных обществ, что не участвовал и в трапезе их. "Наставит меня праведник милостиво и обличит меня, елей же грешника да не помажет главы моей, но и молитва моя (да не будет) в благоволении у них" (ст. 5). Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): да поразит меня праведник по милости и да обличит (κατελασάτω… ελεγζάτω). И это вместе с предыдущим немаловажный вид добродетели – не избегать обличений и укоризн от людей праведных. Смысл слов его следующий: в тех обществах, в которых приятно говорят ко вреду, я не хочу участвовать, но лучше желаю быть с теми, которые обуздывают, исправляют, обличают, обнажают грехи, наказывают. Это особенно и свойственно милосердию и человеколюбию – врачевать раны. "Елей же грешника да не помажет главы моей". Видишь ли душу, сроднившуюся с добродетелью? Она с удовольствием переносит и укоризны праведных, а от нечестивых не принимает и приятных слов. Почему? Потому, что последние, оказывая благосклонность, часто губят, а первые, обличая и укоряя, исправляют, с укоризною первых соединена милость, а с милостью последних – смерть. Поэтому и сказал некто: "искренни укоризны от любящего, и лживы поцелуи ненавидящего" (Притч.27:6). Заметь притом, как здесь выражается апостольская заповедь. "обличай, запрещай, увещевай" (2Тим.4:2). Таково обличение святых, так поступают и врачи, – не только отсекают, но и обвязывают. Вот почему и Христос, желая сделать обличение удобоприемлемым, не позволяет в самом начале укорять всенародно и говорит: "пойди и обличи его между тобою и им одним" (Мф.18:15). Так и Павел поступал, соединяя обличение с милостью и выражаясь то: "о, несмысленные Галаты", то: "дети мои, хорошо ревновать в добром всегда" (Гал.3:1; 4:17,18). Обличающий должен много обдумывать, чтобы обличение было принято охотно; нужно много благоразумия тому, кто прилагает это врачество; лучше сказать – обличающий должен иметь больше мудрости, нежели режущий тело. Почему? Потому, что там одно режется, а другое терпит боль; здесь сама (душа) и поражается и чувствует боль. "Елей же грешника да не помажет главы моей". Что это значит? Этот, говорит, ищет не пользы слушателя, а своей собственной, чтобы показаться приятным, дружественным; а тот имеет в виду пользу другого прежде собственного удовольствия; так и в этом отношении они весьма разнятся между собою. Если же надобно удаляться от нечестивых людей и тогда, когда они оказывают милость, то когда же должно допускать их к себе? Никогда. Хотя бы нечестивый предлагал деньги, хотя бы обещал удовольствия и почести, отвергай его и убегай; а за праведником следуй, хотя бы он уязвлял тебя словами и укорял, потому что он и есть любящий тебя. "Но и молитва моя (да не будет) в благоволении у них". Другой (Симмах): так как еще и молитва моя между злодеяниями их (εντὸς τω̃ν κακιω̃ν). Третий (Акила.): так как еще и молитва моя при нечестии их (εν ται̃ς πονηρίαις).
Пророк одного просил у Бога, а другое представляет от себя, и тем показывает, что люди не должны полагаться на одну молитву, предаваясь сами беспечности и сну, но приносить должное и с своей стороны. Что же он приносит от себя? Не овец, не волов, не деньги, но кротость нравов и крайнее отвращение к нечестию беззаконников. Я не только, говорит, буду избегать пагубной благосклонности, не только охотно приму обличение праведных, но и восстану против похотей беззаконников; я так далек от желания их милости, что даже молюсь против их похотей. Это означают слова: "пожраны были близ камня судии их, услышаны были слова мои, ибо они могущественны" (ст. 6) Другой (Симмах): рассыплются в руке камня (εκτιλήσοντι εν χειρὶ πέτρας). Здесь пророк показывает, как порок легко побеждается, как стремительно падает нечестие. Сами, говорит, властители, которые всем распоряжались, погибли. И не сказал: погибли, но: "пожраны были", выражая, что они погибли так, что не видно и следа их, как он говорит еще о нечестивом: "и прошел я мимо, и вот его нет: и искал его, и не нашлось место его" (Пс.36:36). Что значит: "близ камня"? Вблизи. Смысл слов его следующий: как камень, брошенный, в море, не может быть виден, так и их благоденствие, исчезая, делается, наконец, невидным и совершенно погибает. Или это он выражает, т.е. неизвестность, совершенную погибель, или силу, могущество, крепость. Вот что означают слова: "рассыплются в руке камня". "Услышаны были слова мои, ибо они могущественны". Другой (Акила): потому что они ограждены стражей (εδορυφορήθησαν). Третий (Симмах): потому что они благообразны (ευπροσωπίσθησαν). Т.е. они на опыте узнают приятность моего увещания и совета. Как? Обличение от праведных приносит этот плод и наставление их доставляет великое удовольствие.
9. Такова добродетель: она требует кратковременного труда, а доставляет вечную радость. "Как глыба земли распадается на земле, так кости их рассыпались при аде" (ст. 7). Другой (Симмах): как земледелец, когда разрывает землю, так рассыпаны кости наши в устах адовых (ωσπερ γεωργ̀ς οταν ρήσση τήν γη̃ν… εις στόμα αδου). Третий (Акила): подобно рубящему и разрывающему землю, рассыпаны кости наши во аде (ομοίως αποκλω̃ντι καὶ διασχίζοντι τὴν γη̃ν). Четвертый (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): как возделывающий и копающий на земле, рассыпаны кости наши при аде (ώς καλλιεργω̃ν καὶ σκάπτων εν τη̃ γη̃). Сказав, что слова его заключают в себе много приятности, пророк говорит и о прежних бедствиях. Хотя, говорит, мы терпели крайние бедствия и подобно тому, как земля рассекается и раскапывается, или разбрасывается плугом, так и мы все были рассеяны, погибали и приблизились к самым вратам смерти, – но и в таком состоянии мы хотели бы лучше принять вразумление и обличение от праведников, нежели милость от грешников; и что ни случилось бы, мы пребудем в надежде на Тебя и никогда не перестанем взирать на Тебя.
Вот почему пророк и присовокупляет: "но к Тебе, Господи, Господи, очи мои (обращены), на Тебя я уповал: не отними душу мою" (ст. 8). Хотя бы, говорит, постигли нас бесчисленные бедствия, войны, битвы, смерти, врата адовы, мы не отступим от священного якоря, но будем держаться надежды на Твою помощь и, оставив оружие и ополчения, отсюда будем ожидать избавления, – от Твоей помощи. "На Тебя я уповал: не отними душу мою". Другой (Акила): не истощи (μὴ έκκενώσης), т.е. не попусти мне отойти без всякого доброго дела. "Сохрани меня от сети, которую расставили для меня, и от соблазнов (со стороны) делающих беззаконие" (ст. 9). Он говорит здесь не просто о кознях, но о кознях тайных, скрытых, которых трудно остеречься и заметить, и против которых особенно нужна высшая помощь. Поэтому он и заключает речь молитвою, оканчивая ее тем же, чем и начал. Он показывает, что с его стороны приносится надежда на Бога, постоянное обращение к Богу, удаление от нечестивых обществ, ненависть к их порочным пожеланиям; а от Бога подается помощь, содействие, сила – стать выше самых трудных обстоятельств. Так совершается добродетель, – т.е. когда привносится и наше старание и помощь Божия содействует. "Падут в сеть свою грешники, а я один останусь, пока не перейду (ее)" (ст. 10) [в славянском: во мрежу свою; святитель читал: его (αυτο̃)]. В чью мрежу впадут они? Во мрежу самого Бога, т.е. будут уловлены, побеждены. Праведных бедствия постигают для их исправления и возбуждения их любомудрия; а грешных, как неисцелимо больных, для наказаний и мучения. "Один останусь, пока не перейду". Другой (Акила): вместе буду, пока пройду (αμα). Третий (Феодотион и неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): при одном и том же (επὶ τὸ αυτὸ). Т.е. уединен, сосредоточен, нерассеян, или, по переводу семидесяти толковников, отделен от нечестивых, чужд их общества и как бы проводя жизнь один, что и составляет величайший вид добродетели; и притом не один, два или три дня, говорит, я так веду себя, но во всю свою жизнь. Вот чем ограждается, укрепляется и возрастает добродетель, – тем, чтобы удаляться от нечестивых, быть собранным и сосредоточенным в самом себе во всю жизнь и жить в уединении от людей развращающих. Не пустыня делает уединенным, но любомудрая воля. Таким образом и живущие в городах, среди шума и торжищ могут быть уединенными, если будут избегать развратных обществ и прилепляться к собраниям праведников. Это – путь безопасный. Итак, кто способен исправлять и других, тот пусть обращается с теми, которые расположены принять врачество, и делает их лучшими; а кто слаб, тот пусть избегает людей нечестивых, чтобы не заразиться от них. Таким образом он и настоящую жизнь проживет безопасно, и получит будущие блага, которых да сподобимся все мы благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Словами: "гласом" и "гласом" выражается твердое стремление, с каким псалмопевец взывал к Богу. – Двоякая польза скорбей. – Вследствие чего некоторыми во время тяжких бедствий овладевает отчаяние или ропот? – Высокий пример бодрости духа во время величайших опасностей и – упования на Бога. – Усиление молитвы псалмопевца указанием на тяжкую свою скорбь и коварство врагов. – "Меня ждут праведники, доколе не воздашь мне". – Увещание – молиться и не унывать во время бедствий, как благотворно действующих на людей и другие твари.1. Видишь ли, как пророк часто делает это, – начинает речь таким образом, и дважды повторяет здесь: "гласом" и "гласом"? Он делает это не напрасно, но чтобы посредством двукратного повторения внушить нам два действия, живое усердие и напряженное внимание, и, кроме того, чтобы мы взывали собственным голосом. Не все ведь взывают "гласом", не все – к Богу, не все – собственным. А нужно, чтобы все это было вместе. Кто взывает против врагов, тот произносит голос не человека, а дикого зверя и змия. Кто беспечен и невнимателен к тому, что говорит, тот взывает не к Богу, но говорит тщетно и напрасно. Кто не возбуждает своей души, тот, хотя бы громко кричал, также не взывает. "Глас", как я и прежде часто говорил, означает не силу дыхания, а напряженное внимание. Но не так поступает пророк; он соединяет эти три обстоятельства и выражает, что он и взывает "гласом", и к Богу, и собственным голосом; потому и говорит дважды: "гласом моим" и "гласом моим". "Излию пред Ним моление мое, печаль мою пред Ним возвещу" (ст. 3). Видишь ли душу, свободную от всего житейского? Не к людям прибегал он, не от них искал помощи, но – к помощи непреоборимой, содействию высшему. Далее, желая выразить напряженное внимание и пламенное усердие, какое он имел, употребляет выражение: "излию", т.е. с великим обилием.
Отсюда мы научаемся, что скорби не мало способствуют любомудрию. Таков плод скорби. Поэтому пусть никто не избегает ее. Она приносит двоякую пользу: во-первых, делает нас более ревностными и внимательными; во-вторых, дает нам немалое право на то, чтобы быть услышанными. Потому и пророк не сказал: правду мою, или добрые дела мои, но: "печаль мою", так как и она служила не малою защитою для него. Потому и Исаия говорит: "утешайте, утешайте народ Мой, говорит Бог ваш, говорите к сердцу Иерусалима и возвещайте ему, ибо он от руки Господней принял вдвое за все грехи свои" (Ис.40:1,2). И Павел: "предать сатане во измождение плоти, чтобы дух был спасен" (1Кор.5:5). И еще в послании к Коринфянам говорит: "оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает. Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы. Будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром" (1Кор.11:30-32). И Авраам сказал богатому: "чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь – злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь" (Лук.16:25). И Давид, когда Семей проклинал его, сказал: "если мой сын, который вышел из чресл моих, ищет души моей, тем больше сын Вениамитянина; оставьте его, пусть злословит, ибо Господь повелел ему; может быть, Господь призрит на уничижение мое, и воздаст мне Господь благостью за теперешнее его злословие" (2Цар.16:11). И везде в Писаниях мы находим, что те люди, которые с благодарностью переносят скорби, не только изглаждают множество грехов своих, но и приобретают чрез это не малое дерзновение пред Богом. "Когда исчезал из меня дух мой, Ты и (тогда) знал стези мои: на пути сем, по которому я ходил, скрыли сеть мне" (ст. 4). Когда малодушные люди особенно падают, а многие и произносят богохульные слова, тогда он особенно любомудрствует, научаясь такому расположению духа от скорби.
Поэтому, когда ты видишь, что кто-нибудь отчаивается во время скорби, или произносит какие-нибудь непристойные слова, то причиною этого считай не скорбь, а малодушие говорящего, потому что скорбь по существу своему обыкновенно производит противное: внимание, душевное сокрушение, глубокое размышление, преспеяние в благочестии. Потому Павел и говорит: "от скорби происходит терпение, от терпения опытность" (Рим.5:3,4). Если же иудеи во время скорбей роптали, то этот ропот происходил не от скорби, но от их безумия; святые, подвергаясь скорбям, делались более славными и любомудрыми. Потому и сам пророк говорил: "благо мне, что Ты смирил меня, чтобы я научился оправданиям Твоим" (Пс.118:71). И Павел: "но Господь сказал мне: "довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи". И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова. Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо, когда я немощен, тогда силен" (2Кор.12:9,10). Видишь ли, как и пророк во время скорби более ободряется, прибегает к Богу, прилепляется к Нему с большею силою и в самой глубине зол (это означают слова: "когда исчезал из меня дух мой"), тогда-то и делается особенно ревностным? Слова: "Ты и (тогда) знал стези мои" другой переводчик (Симмах) передал так: потому что ты знаешь (σὺ γὰ οιδας). "Смотрел я направо и видел: и не было знающего меня, не было места, куда мне бежать, и никто не заботился о душе моей" (ст. 5). Здесь он показывает великое несчастье, множество бедствий и козни врагов, как они приступали и приближались, желая низвергнуть его, и, что особенно тяжело, у него не только не было помощников или сотрудников, но даже "и не было знающего".
2. Этим выражается совершенная пустыня, крайнее отчуждение всех. И подлинно, немногие решаются присутствовать и помогать в несчастьях, особенно когда несчастья угрожают опасностями. Однако это не только не повредило пророку, но еще более принесло ему пользы, приблизив его к Богу. Так и ты, возлюбленный, когда видишь умножающиеся бедствия, не унывай, но еще более ободряйся. Бог попускает им быть для того, чтобы прогнать твою беспечность, чтобы пробудить тебя от сна. Тогда все лишнее отсекается, тогда все житейское забывается, тогда человек делается более ревностным в молитве, более усердным к милостыне и к презрению чрева, и всякая страсть легче побеждается, обращаясь в бегство от скорби. Так и в начале Бог подверг нас трудам и скорбям, желая не наказать нас, хотя изрек приговор в виде наказания, но вразумить нас и сделать лучшими. Если и теперь, когда окружают нас скорби и жизнь исполнена трудов, господствует такое нечестие, то до чего не дошло бы зло, если бы их не было? И удивительно ли, что скорбь служит благом для души, если она – благо и для тела? Пресыщать тело наслаждениями – вредно. Так и бедствия, когда окружают нас со всех сторон, заставляют быть бдительными; и если мы внимательны, то не терпим от них никакого вреда. Потому и говорит некто: "знай, что ты посреди сетей идешь и по зубцам городских стен проходишь" (Сир.9:18). И Псалмопевец говорит: "стези мои: на пути сем, по которому я ходил, скрыли сеть мне". Если кто примет эти слова в переносном смысле, то уразумеет, что так поступает диавол, не издали строя козни, но скрывая их близко.
Вот почему с нашей стороны и требуется великая бдительность. Он скрывает свою сеть, в милостыне – тщеславие, в посте – гордость, скрывает не на других путях, но на тех самых, по которым мы ходим, что особенно тяжело. "Не было места, куда мне бежать". Посмотри на новое приращение бедствий. Пророк показывает, что не только на путях его расставлены были сети, не только не было помогающего и даже знающего об этом, но и оставшееся средство к избавлению, – искать спасения в бегстве, – не было для него легко и удобно. Так он был ввержен в глубину бедствий, находился в неизбежном несчастии, – и, однако не отчаивался. "И никто не заботился о душе моей", т.е. не было защитника, помощника. Что же он? Среди таких бедствий и затруднений отчаялся ли в спасении? Нет. Он тотчас прибегает к Богу и говорит: "я воззвал к Тебе, Господи, сказал: Ты – упование мое, Ты – часть моя на земле живых" (ст. 6). Видишь ли бодрость души? Бедствия не подавили его, но еще более окрылили; и находясь в трудных обстоятельствах, он нашел непобедимую десницу, всемогущую силу и облегчение затруднений. "Сказал: Ты – упование мое". Все человеческое, говорит, оказывается тщетным, буря так превышает всякую помощь, что никаким искусством невозможно избежать кораблекрушения; но, хотя нет никакой надежды на людей и все мы в отчаянном положении, для Тебя легко все, и потому мы не ослабеваем в надежде на Тебя. "Ты – часть моя на земле живых", т.е. сам Ты – мой жребий, мое сокровище, мое богатство, мое все. "На земле живых". Землею живых он называет здесь свое отечество; напротив плен вавилонский он часто называет адом и смертью. Так как на земле чужой не совершалось обычного богослужения, а здесь исполнялись священнодействия, то он говорит: "часть моя на земле живых". Ты всегда, говорит, присущ мне, усвоил меня Себе на земле живых, и велика была моя близость к Тебе.
"Вонми молению моему, ибо я весьма унижен, избавь меня от гонителей моих, ибо они укрепились более меня" (ст. 7). Видишь ли, как он и здесь представляет в свою защиту то, что говорил выше, т.е. что он "весьма унижен", получил наказание за грехи с избытком. Выражение: "весьма" означает не жалобу на события, но скорбь и изнурение страждущего. Если смотреть на важность грехов, то это унижение не будет "весьма"; а если – на слабость страждущего, то оно "весьма", чрезмерно. Бог никогда не требует наказания, равняющегося важности грехов; если же для страждущих оно кажется невыносимым, то это зависит не от существа дела, но от слабости переносящих. "Избавь меня от гонителей моих, ибо они укрепились более меня". Вот и другая причина избавления – неправедные козни нападающих, тогда как он в великом изнурении. "Изведи из темницы душу мою, чтобы исповедать имя Твое; меня ждут праведники, доколе не воздашь мне" (ст. 8). "Исповедать" здесь сказано вместо: благодарить. Смысл слов его следующий: избавь меня от бедствий. Темницею он называет здесь крайние несчастия.
3. "Исповедать имя Твое". Немаловажное дело и то, чтобы, находясь в счастье, не доходить до забвения о полученных благодеяниях. Многие из людей во время скорбей бывают усердными, а в счастье беспечными; другие в счастье бывают беспечными, а во время скорбей отчаиваются и падают духом. Но пророк при тех и других обстоятельствах неизменно сохранял благочестие; скорбь не доводила его до падения, но еще более располагала к прошению и молитве; и счастье не расслабляло его, но и тогда готовился благодарить. "Меня ждут праведники, доколе не воздашь мне". Другой (Симмах): увенчаны будут праведники, когда окажешь мне благодеяние (στεφαώσοντα… ευεργετήσης με). Что это значит? И праведникам, говорит, это принесет пользу; они будут радоваться, веселиться, ликовать, видя мое избавление от бедствий. Души святых таковы, что они и страждущим сочувствуют и счастливым не завидуют, но радуются, веселятся, утешаются, видя получающих благодеяния, как и Павел заповедал: "радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими" (Рим.12:15). Это – не малая добродетель. Многие радуются, когда другие падают, и завидуют, когда они восстают, предаваясь той и другой страсти от жестокости и бесчеловечия. Но не таковы праведники; свободные от той и другой страсти, милостивые и человеколюбивые, они приобретают противоположные тому добродетели; как первые от жестокости своей впадают в ту и другую страсть, так последние по человеколюбию состраждут страждущим и сорадуются радующимся.
А почему он сказал: "воздашь мне"? Другой переводчик (неизвестный переводчик) говорит: когда окажешь мне благодеяние. Еще иные: воздашь и вознаградишь меня (ανταποδω̃ς καὶ αμείψη με). Между тем выше он указал на скорбь и смирение, а не на добрые дела свои, не на дерзновение, происходящее от дел. За что же он испрашивает себе воздаяния? За дни смирения. И это немаловажное дело – переносить скорбь с благодарностью. Потому он и называет награду за это воздаянием. Так и мы не будем унывать во время скорбей, но молиться, чтобы не впасть в искушение; а когда оно постигло нас, то будем принимать его; чрез это мы избавляемся от присущих нам грехов, а если имеем какую-нибудь добродетель, то и ее делаем более светлою. Так показал на себе Иов, который тогда особенно и просиял. Это полезно и для тела, полезно не только людям, но и бессловесным животным, и не только животным, но и растениям. И земледельцы не позволяют винограднику и другим деревам чрезмерно разрастаться ветвями, но препятствуют дальнейшему их росту и, обрезывая ножом, обращают всю силу их к корню, чтобы они, истощив всю силу на листья, не производили негодных плодов. Так бывает и с людьми. Когда ревность тратится на дела излишние, тогда душа делается бессильною к произведению зрелого и совершенного плода благочестия. То же можно видеть и на воде. Стоячая и неподвижная вода бывает вредна; а движущаяся, вычерпываемая и проточная не только здорова, но ее приятно и видеть, и касаться, и пить. Стеснение нередко побеждает и природу. Так вода, стремящаяся и текущая вниз, будучи стесняема, поднимается вверх. Так точно бывает и с людьми. Те, которые великодушно переносят скорби, становятся более высокими, хотя бы они были весьма низкими, самыми земными и уничиженными, и приобретают отсюда великую пользу. Зная это, будем с благодарностью переносить постигающие нас бедствия, дабы и они сделались для нас более легкими, и нам достигнуть будущих благ, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Молитва бывает прошением или обетом. – "Во истине Твоей". – С какою молитвою нужно обращаться к Богу и с каким душевным расположением? – Как нужно понимать: "услышь меня в правде Твоей"? – Благодетельность для грешника угрозы судом Божиим. – "Ибо враг преследовал душу мою". – Различные виды смирения и между ними – смирение от несчастий. – Живущие в грехах подобны находящимся во тьме. – Не малое утешение приносит знание раскрытых в Писании дел Божиих. – "Душа моя (стремится) к Тебе, как земля безводная". – Об указании какого пути просит псалмопевец? и в силу чего просит? "В землю правды".1. Молитва бывает и словесным прошением, бывает и обетом. Поэтому один премудрый и предлагает такое увещание: "не повторяй слова в прошении твоем" (Сир.7:14). Не то внушает и советует он, чтобы мы, прося и моля Бога, не повторяли дважды одного и того же, – нет, нам заповедано даже непрестанно молиться, – но чтобы мы не откладывали обетов, данных нами Богу, а спешили исполнить их. Потому и в другом месте говорится: "когда даешь обет Богу, то не медли исполнить его" (Еккл.5:3). Будущее неизвестно; или болезнь, или какие-нибудь неожиданно случившиеся занятия могут воспрепятствовать исполнению обета; также если придет смерть и воспрепятствует, ты не получишь прощения. Но здесь Псалмопевец говорит о прошении и молении, почему, объясняя это, он и продолжает: "во истине Твоей, услышь меня". Другой переводчик (Симмах) говорит: в вере твоей (εν τη̃ πίστει). Третий (Акила): в крепости твоей (εν τη̃ βεβαιότητι). Т.е. услышь прошение и приведи его в исполнение, утверждая истиною Твоею; употреби силу к исполнению того, о чем я прошу. Посмотрим же, в чем состоит его прошение. У людей, когда кто-нибудь приносит прошение, принимающие рассматривают его и, если оно справедливо и законно, выслушивают.
Но у людей просьбы бывают о почестях, о деньгах, иногда о защите от несправедливости; некоторые просят и того, что превышает власть судей. Но мы просим о прощении грехов и приступаем к прошению тогда, когда внутренний наш судия, т.е. находящаяся в нас совесть, не прощает нам, потому что не имеет власти прощать. И как к царю никто не смеет приступить с просьбою о разодранной одежде или о десяти отнятых оволах, так и ты еще более опасайся, чтобы не приступить к Богу с просьбою о предметах мало–важных и ничтожных, напр., если бы кто обидел тебя в деньгах, или оскорбил тебя. Когда же нападает на тебя диавол, тогда особенно нужна высшая помощь. Но ты не имеешь никого, кто бы ходатайствовал за тебя и представил твое прошение? Взывай сам, когда проходит Царь; избери благоприятное время. Когда же проходить Царь? Всегда, во всякое время. Когда ты хочешь, когда ты сделаешь себя достойным того, иудеям, когда они являлись пред лице Божие, заповедано было стоять под горою, иметь белые одежды и не входить к женам; а ты, вместо одежды, очищай душу, и потом иди и приступай к Царю с целомудрием, кротостью и великим спокойствием, если хочешь получить просимое. Это путешествие не требует больших издержек; возьми на дорогу добродетель. А где живет этот Царь? Близ сокрушенных сердцем. Иди этим путем. "Близок Господь ко всем", говорит пророк, "призывающим Его истинно" (Пс.144:18). Там найдешь Его, там встретишь Его. Он – близ тех, которые раздробляют хлеб, алчущим и творят милостыню. Если пойдешь этим путем, то найдешь Его готовым услышать твое прошение, – "ты воззовешь, и Господь услышит; возопиешь, и Он скажет: "вот Я!" (Ис.58:9), – и не будешь иметь нужды в посреднике, но сам предложишь Ему прошение. "Услышь меня в правде Твоей". Что говоришь ты? Далее ты намереваешься сказать: "и не войди в суд с рабом Твоим, ибо не оправдается пред Тобою никто из живущих" (ст. 2); а здесь просишь быть услышанным по правде? Что же означают эти слова? Правдою он называет здесь человеколюбие; и во многих местах Писания "правда" употребляется в этом значении, – и весьма справедливо. У людей правда не соединяется с милостью; а у Бога не так, но с правдою соединяется и милость, и притом такая, что и сама правда называется человеколюбием. Посмотри, например, на потоп: сколько тогда оказано было милости, и сколько правды! Хотя тогдашние грешники и получили наказание, но не такое, какого заслуживали. Не указывай на глубину вод, на множество дней, в которые продолжалось наводнение, на вселенную, сделавшуюся бездною. Что значило это для погибших? Все это могло внушать сначала величайший страх, но для умерших уже не составляло никакого наказания. Как могли нести наказание те, которые не чувствовали происходившего, которые погибли в краткое мгновение времени, подверглись смерти самой скорой и легкой, гораздо скорейшей и легчайшей, нежели смерть от огня, меча, петли и пыток? Это событие, так сказать, составляло для них более зрелище наказания, нежели наказание на самом деле. Те, которые совершали такие преступления в течение всей жизни до глубокой старости, получили наказание в краткое мгновение времени, если только можно назвать наказанием неизбежный долг природе.
2. Видишь ли, как велико человеколюбие Божие? Хочешь ли видеть его еще с другой стороны? Бог не вдруг навел потоп, но предсказал о нем однажды, и дважды, и многократно; и посредством ковчега Он возвещал людям, но они и тогда не послушались, хотя беззакония их не заслуживали и пред–сказания. Сама природа не научила их, но как свиньи, или даже хуже всяких свиней, они растлевали друг друга, ниспровергали законы природы с самого основания, не слушали никакого ни убеждения, ни совета, не получали пользы и от соседства праведника, и между тем только в краткое мгновение времени потерпели наказание, или, лучше сказать, избавились от растления и освободились от наказания, потому что делать такие дела гораздо хуже, нежели утонуть. Скажи мне, в самом деле, наказание ли это – людей, растлевающих себя пороками, беззаконно смешивающихся друг с другом, оскверняющих и оскверняемых, освободить от такой заразы? О враче, который отсекает гнилые члены, мы не скажем, что он терзает тело, но назовем его человеколюбивым; не гораздо ли более должны мы удивляться премудрости и человеколюбию Бога, Который наказывает Своих таким образом? Итак, должно непрестанно удивляться Ему и прославлять Его. По этой причине не перестанем удивляться промышлению Его, но будем непрестанно прославлять Его и за то, что Он сделал кратковременное отсечение, остановил распространение зла и употребил безболезненное врачество. Не смущайся тем, что все и вдруг были потоплены. Чем отличается это от смерти, постигающей мало-помалу? Какая польза умершему от того, что он умер один, или какой вред от того, что – вместе со всеми? "Услышь меня в правде Твоей" твоей, т.е. в человеколюбии. А чтобы видеть, что именно это он выражает, пророк присовокупляет: "и не войди в суд с рабом Твоим". Того же просил и Иов, который был "непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла" (Иов.1:1). "Нет между нами посредника", говорил он, "который положил бы руку свою на обоих нас" (Иов.9:33); а когда Бог явился, то он сказал: "руку мою полагаю на уста мои" (39:34), хотя Бог взывал к нему: "препояшь, как муж, чресла твои" (40:2). Также Бог обличал и иудеев, когда говорил: "какую неправду нашли во Мне отцы ваши, что удалились от Меня и пошли за суетою, и осуетились" (Иер.2:5).
Он поступает так не для того, чтобы сделать приговор Свой более тяжким, но чтобы пробудить в людях чувство и сознание грехов, и тогда уже даровать им прощение, дабы таким образом они видели величие благодеяния. Потому Он и говорит: "грехов твоих не помяну: припомни Мне; станем судиться", не для того, чтобы тебе быть осуждену, но "чтоб оправдаться" (Ис.43:26). Вот, почему Он не Сам высказывает беззакония, но располагает к тому грешника. Если бы Он хотел наказать, то прямо произнес бы обвинение; а теперь, так как Он хочет помиловать, то предоставляет это самому грешнику, чтобы он получил венец за признание и исповеданием приобрел помилование. Что может сравниться с таким человеколюбием? Ничто. Скажи, говорит, и больше ничего я не ищу; признайся, и этого для Меня довольно; скажи, и от всего Я удержусь. "И не войди в суд с рабом Твоим". Многие исправились от того, что Бог будет судить их. Люди благочестивые наперед знают это; а неразумные научаются этому от частого повторения пророками: "у Господа суд с народом Своим, и с Израилем Он состязуется". И еще: "слушайте, горы, и вы, твердые основы земли" (Мих.6: 2); "слушайте, небеса, и внимай, земля" (Ис.1:2). Таким образом, от частого повторения, что Бог будет судить, исправлялись и бесчувственные. Некоторые из иудеев говорили: "почему мы постимся, а Ты не видишь?" (Ис.58:3); и еще: "всякий, делающий зло, хорош пред очами Господа, и мы считаем надменных счастливыми" (Мал. 2:17;3:15); и еще: "неправ путь Господа" (Иезек.33:17). И блаженный Иов, подвергшись искушению, не с такою мыслью, как иудеи, и не тоже – да не будет, – однако говорил: "нет между нами посредника, который положил бы руку свою на обоих нас. Да отстранит Он от меня жезл Свой, и страх Его да не ужасает меня" (Иов.9:33,34). Потому Бог говорит ему: "Я буду спрашивать тебя, и ты объясняй Мне" (38:3). Потом, когда Иов в изумлении сказал: "вот, я ничтожен; что буду я отвечать Тебе?"; и еще: "я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя; поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле, руку мою полагаю на уста мои" (Иов.39:34;42:5,6), – тогда Бог говорит ему: "препояшь, как муж, чресла твои" (40:2); как бы припоминает слова его и говорит: так как ты хотел судиться со Мною, то вот я предстою, желая судиться. Видишь ли неизреченное человеколюбие, видишь ли беспредельную благость Божию? Потому и три отрока говорили: "согрешили мы, и поступили беззаконно" (Дан.3:29). Так как многие из людей бесчувственных, по внушению диавола, слагают грехи свои на Бога, то Бог, желая истребить эту привычку в самом корне, часто говорит, что Он будет судиться с ними.
3. Подобным образом согрешил и первозданный. Он говорил: "жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел" (Быт. 3:12). Подобным образом многократно грешили и иудеи. "Ибо не оправдается пред Тобою никто из живущих". Что, продолжает пророк, говорю я о себе, о таком-то и таком-то? Нет на земле человека, который, судясь в Твоих заповедях, мог бы оправдаться; так сильна победа с Твоей стороны. "Ибо враг преследовал душу мою, смирил до земли жизнь мою, посадил меня в темноте, как от века умерших" (ст. 3). Можно думать, что это сказано о Сауле, который был врагом ему и тогда преследовал его. Можно, в переносном смысле, разуметь и врага – диавола, потому что он непрестанно преследует людей Божиих. Как же мы можем избавиться от его преследования? Если найдем такое место, куда он не может войти. А какое, скажешь, это место? Какое же другое, кроме неба? А как можно, взойти на небо? Послушай Павла, который говорит и объясняет, что мы еще облегченные плотью можем обитать там: "ищите горнего", говорит он, "где Христос сидит одесную Бога" (Кол.3:1); и еще: "наше же жительство – на небесах" (Флп.3:20). "Смирил до земли жизнь мою".
Слово: смирение имеет много значений. Есть смирение добродетели, напр., когда говорится: "сердце сокрушенное и смиренное Бог не уничижит" (Пс.50:19). Бывает смирение от несчастий; бывает и от грехов. Здесь пророк говорит о смирении от несчастий. Это выражает он, продолжая: "смирил до земли жизнь мою". Бывает смирение от гордости, напр., когда говорится: "возвышающий сам себя, унижен будет" (Лк.18:14). Бывает и другого рода смирение – от ненасытимости. Что презреннее тех, которые погребают себя в богатстве, власти и славе? Такие люди низки в двояком отношении: во-первых, потому, что пресмыкаются по земле; во-вторых, потому, что почитают важными такие вещи, подобно малым детям, которые считают важными бабки, мячики и другие игрушки. Это – знак не того, что сами вещи важны, но того, что занимающиеся ими имеют ум несовершенный и низменный. Впрочем, у детей это – недостаток возраста и природы, а у тех – вина воли. Человек, ставший мужем и пришедший в полный возраст, считает важным делом пиршества, блудодейства и роскошь; что может быть презреннее этого? Многие называют таких даже людьми великой души, но сами они еще гораздо презреннее их. Будем же знать, в чем состоит истинное величие и от чего происходит низость. Ничто не делает столь высоким, как презрение к упомянутым вещам. Псалмопевец говорит затем о смирении – от несчастий. "Посадил меня в темноте, как от века умерших". Он говорит о двояком несчастии: о том, что – "в темноте", и что – "от века умерших", означая тем и другим тогдашний плен. Как и находясь во тьме, можно делать что-нибудь при зажженном светильнике, то он, желая сильнее выразить крайность бедствий, названием "умерших" увеличивает печальную картину. Таковы и те, которые живут во грехах: они подобны мертвым, находящимся во тьме. Хотя они бывают окружены бесчисленными светильниками, хотя являются светлыми от одежд и других украшений, но они нисколько не лучше уже умерших и находящихся во тьме, даже гораздо хуже их, потому что та тьма естественная, а эта зависит от преступной воли. Есть тьма будущая, о которой говорит Господь: "связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму внешнюю" (Мф.22:13); есть и тьма греховная: "сидящих", говорит евангелист, "во тьме и тени смертной" (Лк.1:79). Также Павел: "мы – не сыны ночи, ни тьмы" (1Фес.5:5); и еще: "осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце" (Римл.1:21).
Подобно тому как находящееся во тьме не знают свойства вещей, так и живущие во грехах бывают слепы, не различают являющихся предметов, гоняются за тенями, как за истинными вещами, гоняются за богатством, удовольствиями и властью, не узнают врагов, не узнают и друзей, доверяясь врагам как друзьям, и враждуя против друзей как против врагов. Не видишь ли ты ежедневно бедных, которые взывают, плачут, и никто не слушает их? Почему же другие не слушают? Потому, что диавол "посадил" их "в темноте, как от века умерших". Что для тех – тьма и смерть, то для них – бесчеловечие. Сидящим в тьме свойственно не видеть угрожающих бедствий; тоже испытывают и они, не видя предстоящих бедствий, стремясь в бездны и пропасти. Сидящим во тьме свойственно со всею смелостью решаться на дела постыдные; так поступают и живущие в нечестии, подобно сидящим во тьме и как будто нет ни одного человека, который видел бы дела их, они дерзко решаются на все преступления, среди городов, как будто в пустыне.
4. Сидящие во тьме находятся в постоянном страхе; таковы и нечестивые. Ни один корыстолюбец и хищник не свободен от страха, хотя бы он безмерно превозносился и по внешности казался веселым. Таково свойство совести. Подобные люди и прежде были неизвинительны, а тем более теперь, когда воссияло Солнце правды, а они еще продолжают сидеть во тьме. Почему же они еще сидят во тьме, когда воссияло Солнце? По слабости своего зрения. Погрузившись в рытвины, пещеры и пропасти нечестия, они не могут взирать на лучи Его, по слабости своего зрения. "И уныл во мне дух мой, смутилось во мне сердце мое" (ст. 4). Другой (Симмах): и смущалась во мне душа моя (περιελει̃το ψυχή). Смущением души пророк выражает крайне великую скорбь. Что значит: "во мне"? Я не мог, говорит, высказать скорбь свою другим и получить какое-нибудь утешение. Так, души людей порочных постоянно возмущаются не только от настоящих но и от ожидаемых бедствий. У них никогда не бывает спокойствия, никогда не бывает душевного мира, но они волнуются сильнее всякого моря; ни ночью, ни днем они не находят покоя от бури, но тревожатся везде, хотя никто не беспокоит их, нося в самих себе внутреннюю борьбу; они не наслаждаются тем, что уже получили, терзаясь и мучась мыслями о том, что еще не получено, заботясь о делах всех людей, разведывая об имуществе других и обдумывая, как бы одного убедить, другого устрашить, того обольстить словами, этого принудить, иного обмануть услужливостью, составляя клеветы, покупки, продажи, обязательства, доверенности, собирая себе проценты, капиталы и весь сор подобных зол; и когда дела их идут благополучно, тогда особенно они и беспокоятся. Посмотри на богача, как он беспокоился, когда было плодородие на его ниве, как он затруднялся, недоумевал и говорил: "вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие" (Лк.12:18). А бедный ничего подобного не испытывает. "Вспомнил я дни древние, находил поучение во всех делах Твоих, творениями рук Твоих назидался" (ст. 5). Не малое утешение – знать и прошедшее и настоящее. Так как Бог, можно сказать, по одним и тем же законам управляет и настоящим и прошедшим, то величайшее утешение в настоящем – воспоминать о прошедшем. Потому и в другом псалме он говорит: "ужели на веки отвергнет Господь и более не будет благоволить? Или навсегда милость Свою пресечет?" (Пс.56:8,9)? Тоже и другой говорит: "взгляните на древние роды и посмотрите: кто верил Господу – и был постыжен?" (Сир.2:10)? И Павел: "все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков" (1Кор.10:11). И не только о чужих, но и о своих обстоятельствах часто воспоминая, мы получаем пользу. Это выражает и апостол, когда говорит: "вспомните прежние дни ваши, когда вы, быв просвещены, выдержали великий подвиг страданий" (Евр.10:32); приводит и противное: "какой же плод вы имели тогда? Такие дела, каких ныне сами стыдитесь" (Рим. 6:21)? И другой премудрый говорит: "во всех делах твоих помни о конце твоем, и вовек не согрешишь" (Сир.7:39); хотя это – будущее, но общая смерть получила начало в прошедшем. Так поступает, и Павел: когда нужно утешить кого-нибудь, или вразумить, он заимствует доказательства и от прошедшего и от будущего. "Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море; и все ели одну и ту же духовную пищу, но не о многих из них благоволил Бог" (1Кор. 10:1–5). А иногда от будущего: "которые подвергнутся наказанию, вечной погибели, от лица Господа и от славы могущества Его" (2Фес.1:9) и еще: "но приближается на них гнев до конца" (1Фес.2:16); "ибо день покажет, потому что в огне открывается" (1Кор.3:13); и еще: "ибо за это приходит гнев Божий на сынов противления" (Еф.5:6). Так он говорит, когда нужно вразумить; также, когда нужно утешить, он заимствует утешение от того и другого, например, от прошедшего: "благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосердия и Бог всякого утешения, утешающий нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих!" (2Кор.1:3,4), и от будущего: "нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас" (Рим.8:18). Потому-то и Псалмопевец говорит: "вспомнил я дни древние, находил поучение во всех делах Твоих", не просто: "вспомнил", но: "находил поучение", т.е. сделал для себя занятием и тщательно старался размышлять в самом себе о том, что случилось в древности. Действительно, великое утешение и назидание получаем мы от событий, повествуемых в Писаниях. Потому Павел и говорит: "терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду" (Рим.15: 4); и еще: "все Писание богодухновенно и полезно для научения" (2Тим.3:16).
5. Так и Псалмопевец, находясь в скорби и смущении, отсюда заимствовал утешение, от размышления о древних событиях, от воспоминания о различных действиях промышления Божия. Другой переводчик (Акила) говорит: и изучал все деянии твои (καὶ εμελέτησα). "Творениями рук Твоих назидался". Другой (Симмах): дела рук твоих я изучал (τά εργα). Этим он выражает, что, поступая таким образом, он получал великое утешение и становился ближе к Богу. Тоже объясняет он и в дальнейших словах: "Простирал [в славянском "воздел"] к Тебе (молитвенно) руки мои: душа моя (стремится) к Тебе, как земля безводная" (ст. 6). Не сказал: простер, но: воздел, желая выразить сильное расположение сердца, стремившегося как бы вырваться из тела и удалиться к Богу. Воодушевившись, говорит, воспоминанием великих событий, размыслив о человеколюбии, о вразумлении посредством несчастий и спокойствии, доставляемом по избавлении от них, я прибегнул к тебе. "Душа моя (стремится) к Тебе, как земля безводная". Другой (Симмах, Акила): как земля, жаждущая к тебе всегда (διψω̃σα πρὸς σὲ αεί): это и означает: διάψαλμα [Διάψαλμα собственно значит: перемена тона. Этого слова нет в славянском переводе]. И в несчастии, говорит, и в счастье, и во всякое время я показывал одинаковую ревность. Что значит: "как земля безводная"? Как земля иссохшая жаждет дождя, так и я желаю быть постоянно с Тобою. Такое желание особенно усиливалось в нем от тяжести бедствий; потому Бог и попускал им умножаться, показывая великое Свое промышление. Он не только создал твари, но и промышляет о созданном, как о людях, так и о всем прочем. Зная это, Павел говорит: "ибо мы Им живем и движемся и существуем" (Деян.17:28); и еще: "и все Им стоит" (Кол.1:17). И Давид: "все ожидают от Тебя пищи, чтобы Ты дал им благовременно: когда Ты дашь им, примут, когда Ты откроешь руку, все насытятся благом. А когда Ты отвратишь лице, – смятутся, возьмешь дух их, и исчезнут, и в землю свою возвратятся" (Пс.103:27–29); и еще: "он посмотрит на землю, и заставит ее трястись" (Пс.103:32). И Исаия: "восседает над кругом земли" (Ис.40:22). Также о добродетели: "если Господь не построит дом, напрасно трудятся строители" (Пс.126:1); и еще: "Поселяющий неплодную в дом матерью, веселящейся о детях своих" (Пс.112:9). Для того Он потрясает землю, и прикасаясь к горам воспламеняет их, чтобы явить Свое владычество (Пс.103:32). Для того Он помрачает солнце и производит затмение, чтобы возвестить о творческой силе Своей.
Ты видишь в Писаниях, что солнце обращалось назад и луна останавливалась вместе с ним, и много других чудес. Так было тогда, когда познания о Боге еще не были распространены; а теперь нет нужды в таком наставлении, потому что сами события возвещают и являют Господа. Видишь ли бывшие в Египте тьму и изменение стихий? Если некоторые скажут, что это затмение произошло естественно, а не по повелению Божию, то пусть они скажут, как произошло затмение во время распятия Христова? Оно случилось не в определенное время, но тогда, когда, по законам природы, ему особенно не следовало быть, именно: в четырнадцатый день месяца, в полнолуние, когда затмения не бывают. Но сказать они не могут. Отсюда очевидно, что как все прочее, так и все затмения происходят по повелению Творца. "Скоро услышь меня, Господи, дух мой исчез, не отвращай лица Твоего от меня, (а иначе) я уподоблюсь сходящим в могилу" (ст. 7). Что говоришь ты? Побуждаешь врача спешить к уврачеванию тебя? Нет; но страждущие души, равно как и больные люди, обыкновенно призывают врачей, хотя еще не пришло время, и требуют скорее доставить исцеление. Так и он просит и присовокупляет причину: "дух мой исчез". Бог может и из мертвых воскресить, а тем более избавить прежде смерти; но, как я сказал, здесь обнаруживается слабость природы. Псалмопевец знал, что для Бога все легко, но не мог переносить удара бедствий. "Не отвращай лица Твоего от меня, (а иначе) я уподоблюсь сходящим в могилу". Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): не скрой лица твоего от меня (μὴ κρύψης). А отчего бывает это отвращение? Сам Бог говорит чрез Исаию: "рука Господа не сократилась на то, чтобы спасать, грехи ваши отвращают лице Его от вас" (Ис.59:1–2). Итак, когда мы сделаем что-нибудь греховное, то Он отвращается от нас. "Чистым очам Твоим", говорить пророк, "не свойственно глядеть на злодеяния, и смотреть на притеснение Ты не можешь" (Авв.1:13). Потому Он отвращается и от людей надменных: "на кого Я призрю", говорит, "на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим" (Ис.44:2)? Итак, будем приобретать эту добродетель, чтобы обратить к себе лицо Его, чтобы нам не впасть в бездну зла среди великой тьмы. Можно и упавши восстать; и потому падающие не должны оставаться лежащими.
Грех по свойству своему есть ров, содержащий в себе свирепых зверей и исполненный мрака. Поэтому спустим туда цепь Писаний, приложим старание, и мы скоро восстанем, если упали. Но как мы можем начать путь? Если, упавши, не будем беспечными и не станем отчаиваться, но будем воспевать пророческие слова: "разве, упав, не встают" (Иер.8:4); и еще: "если голос Его услышите, не ожесточайте сердец ваших" (Пс.94:7,8), и препоясав себя такими мыслями, выйдем вон. "Возвести мне скоро милость Твою, ибо я на Тебя уповал; покажи мне, Господи, путь, по коему мне идти, ибо к Тебе я вознесся душою моею" (ст. 8). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): услышанною сотвори мне с утра милость твою (εξ ορθρου), т.е. скоро.
6. Видишь ли душу, находящуюся в скорби и смущении? Она хочет быть услышанною прежде испытания, чтобы укрепиться надеждами и испытанием. Смысл этих слов следующий: воставь меня по Своему обещанию. Затем присовокупляет и основание прошения: "я на Тебя", говорит, "уповал". Бог ничего так не требует, как постоянного обращения к Нему. "Покажи мне, Господи, путь, по коему мне идти, ибо к Тебе я вознесся душою моею". Что говоришь ты? Когда и природа имеет закон, в самом начале внедренный в нее Богом, и Моисеевы писания обновляют его, ты опять просишь: "покажи мне, Господи, путь, по коему мне идти"? Это можно понимать или так: совесть моя заглушена грехом, и потому я прошу обновить ее; или под именем пути здесь разумеется многое, неизвестное людям, на что указывает и Павел, когда говорит: "мы не знаем, о чем молиться, как должно" (Римл.8:26). Если же Павел, при таком ведении, не знал этого, то можно ли удивляться словам Псалмопевца? Впрочем, посмотри, он не желает здесь ничего чувственного, но ищет пути, ведущего к Богу, и сам от себя полагает тому начало. Он не просто сказал: "покажи мне, Господи, путь", ведущий к Тебе, но что? "Ибо к Тебе я вознесся душою моею", т.е. к Тебе стремлюсь, к Тебе обращаю взоры. Таким людям особенно Бог указывает путь. Вот потому-то об иудеях Господь, на вопрос, почему Он говорит им в притчах, сказал: "что они видя не видят, и слыша не слышат" (Мф.13:13). А слово: "вознесся" значит: я перенес, или передал Тебе душу мою. "Удали меня от врагов моих, ибо я к Тебе прибег" (ст. 9). Смотри, как молящийся везде прибавляет и причины: "не отвращай", говорит, "лица Твоего от меня, ибо я на Тебя уповал; покажи мне, Господи, путь, ибо к Тебе я вознесся душою моею. Удали меня от врагов моих", потому что "ибо я к Тебе прибег: меня творить волю Твою, ибо Ты – Бог мой. Дух Твой благий поведет меня в землю правды" (ст. 10). Не сказал просто: научи меня воле Твоей, но: "творить волю Твою", т.е. руководи к самим делам, – потому что необходима высшая помощь и высшее наставление, чтобы идти путем, ведущим к добродетели, впрочем не так, чтобы мы могли бездействовать, но чтобы и сами привносили должное с нашей стороны. "Ибо Ты – Бог мой". Видишь ли, как духовны его прошения? Он возносит прошение не о богатстве, власти и славе, но об исполнении воли Божией: это – сокровище всех благ, неиссякаемое богатство, начало и корень, средина и конец благоденствия. "Дух Твой благий поведет меня в землю правды". Видишь ли, как он внушает нам, как научает нас совершать путь Духом Святым? Потому и Павел говорит: "нам Бог открыл это Духом Своим" (1Кор.2:10). "В землю правды". В буквальном смысле он говорит здесь о своем отечестве; а в переносном – о пути, ведущем к добродетели. Другой переводчик (Акила) говорит: по земле ровной (ὸιὰ γη̃ς όμαλη̃ς). Действительно, нет ничего ровнее добродетели, свободной от шума и смятения. "Имени Твоего ради, Господи, даруешь мне жизнь по правде Твоей, изведешь от печали душу мою" (ст. 11). Видишь ли, как он опять прибегает к Богу, а не на свою жизнь возлагает надежду?
"По правде Твоей, изведешь от печали душу мою". Другой (Симмах): милостью твоею (ὲλεημοσύνη). Видишь ли, как справедливо то, о чем я выше сказал, т.е. что правдою он часто называет человеколюбие Божие? "Изведешь от печали душу мою", – потому что "молитесь", сказал Господь, "чтобы не впасть в искушение" (Мк.14:38). "И по милости Твоей истребишь врагов моих и погубишь всех угнетающих душу мою, ибо я раб Твой" (ст. 12). Не потому, говорит, чтобы я был достоин, но по человеколюбию Твоему избавь меня от восстающих на меня, освободи от строящих мне козни, дай немного перевести дух от скорби. "И по милости Твоей истребишь врагов моих и погубишь всех угнетающих душу мою, ибо я раб Твой". Смотри, как опять приводится причина. Иначе нам невозможно получить просимое, но необходимо всегда делать самих себя достойными получения того, чего просим; нужно привносить должное и с нашей стороны, и тогда уже приступать к Богу. Одна молитва сама по себе недостаточна. Молились и иудеи, но услышали: "и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу" (Ис.1:15). Впрочем удивительно ли, что иудеи не были услышаны, когда и Иеремия, просивший за них, получал запрещение и слышал не однократно: "не возноси за них молитвы и прошения, и не ходатайствуй предо Мною, ибо Я не услышу тебя" (Иер.7:16)? И удивительно ли, что не был услышан Иеремия? "И если бы нашлись", говорил Бог, "Ной, Даниил и Иов, то сии три мужа не спасли бы ни сыновей, ни дочерей" (Иез.14:14,16). Итак, зная это, будем не только молиться, но вместе с молитвами делать и самих себя достойными получения, чтобы достигнуть и настоящих и будущих благ, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
Неужели Бог есть учитель войны? – Высшая помощь необходима особенно в борьбе с духовными враждебными силами. – "Он подчиняет мне народ мой". – Достоинство человека и обличение еретиков, приписывающих себе знание, невозможное для человека. – Что мы можем знать о Боге? – Что значит: "подобен суете"? – Как нужно понимать божественное схождение, прикосновение к горам, молнию, стрелы? "Избавь меня... из руки сынов чужих". – Кроме языка как мы еще можем хвалить Бога? – Хотя люди полагают обыкновенно свое счастье в многочисленном потомстве, богатстве и безопасности, но истинное блаженство состоит в том, чтобы иметь Господа Богом своим.1. Что говоришь ты? Неужели Бог есть учитель войны, брани, ополчения? Да, не погрешит тот, кто припишет Ему и победу при этом. Таков смысл слов: "научающий руки мои", т.е. дающий силу преодолевать врагов, побеждать, воздвигать трофеи. Так, когда Давид низложил Голиафа, виновником победы был Бог; когда он вел многие войны, воздвигал трофеи, брал неприятельские города вместе с жителями, то Бог доставлял ему победу. Потому он и воспевал: "Господь крепкий и сильный, Господь сильный в брани" (Пс.23:8). И при Моисее Бог совершал много подобного.
Впрочем, есть и другая война, которая гораздо тяжелее этой, в которой нам особенно нужна высшая помощь, – наша борьба с враждебными силами. А что у нас борьба с ними, о том послушай Павла, который говорит: "наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной" (Еф.6:12). Эта борьба тяжелее потому, что полчища этих неприятелей не одной с нами природы и невидимы для нас, и потому, что борьба происходит не за что-нибудь маловажное, а за спасение или погибель. Здесь невозможно видеть убиваемых, невозможно наперед знать ни времени, ни препятствий, ни места, и ничего подобного. Эти полчища нападают и на площади, и в доме, и во время игр, и во время бездействия, так что мы должны постоянно быть осторожными. Война с ними не знает перемирия, не имеет ни вестников, ни переговорщиков и ничего подобного, но бывает без объявления. Поэтому здесь особенно нужно со всех сторон ограждать себя и подкрепляться пищею. А пища для такой войны и оружие для таких воинов есть слушание божественных Писаний. Кто не вкушает этой пищи, тот мучится голодом: дам им, сказал Господь, "не голод хлеба, не жажду воды, но жажду слышания слов Господних" (Ам.8:11). Здесь, как и в обыкновенной войне, необходима высшая помощь. "Не спасается", говорит пророк, "царь многою силою и исполин не спасется множеством крепости своей. Обманчив конь для спасения: во множестве силы своей он не спасется" (Пс.32:16,17). Так, многие обращали в бегство врагов, когда предшествовали тому молитвы, которые и ниспровергали неприятельские полчища. "(Он) – милость моя и прибежище мое, заступник мой и избавитель мой, защитник мой, и на Него я уповал. Он подчиняет мне народ мой" (ст. 2). Видишь ли, как он опять ожидает спасения от человеколюбия Божия? Вместе с тем он указывает здесь и на нечто другое. Этими словами он выражает: я не был бы и достоин Его милости, если бы Сам Он не оказал ее; Он Сам – "милость моя", а не я снискал ее своими делами. В самом деле, хотя Бог и милостив, однако не всем оказывает милость без разбора. "Кого миловать", говорит Он, "помилую; кого жалеть, пожалею" (Рим.9:15). Поэтому, если мы хотим быть помилованными, то должны с своей стороны заслуживать такую милость. А пророк и самое помилование приписывает Богу. Видишь ли сокрушенную душу? Видишь ли признательное сердце, которое приписывает все человеколюбивому Богу? "Заступник мой и избавитель мой, защитник мой, и на Него я уповал". Он непрестанно выражает надежду на Бога, научая всех не унывать во время бедствий, но и среди несчастий обращаться к Богу, не отчаиваясь и не падая духом. Он есть "заступник мой и избавитель мой". Если Он не защитит и не избавит в самом начале бедствий, то и тогда должно надеяться. Если Он Сам есть Заступник, то непременно избавит от бедствий. Надежда особенно и бывает тогда, когда видимые обстоятельства повергают в отчаяние, а она внушает бодрость в отношении к будущему. "Он подчиняет мне народ мой". Хорошо сказал пророк. Действительно, нужна и для этого высшая помощь, чтобы удерживать подданных в повиновении, чтобы они не восставали и не возмущались. Таким образом не только для покорения неприятелей и врагов, но и для подчинения домашних нам нужна великая помощь свыше. Великое дело – хорошо управлять своим народом, не меньшее, чем побеждать врагов. Нередко многие на войнах воздвигали трофеи, а во время мира падали, не умея держать бразды управления подчиненными. Следовательно, не от силы царствования зависит покорность войска, но от помощи Божией; от ней – как победы над врагами, так и подчинение своих. "Господи! Что такое человек, что Ты открылся ему? Или сын человеческий, что Ты помышляешь о нем?" (ст. 3)? Другой переводчик (Акила) говорит: что есть человек, и ты знаешь его (καὶ γνώση). Третий (Симмах): что ты обращаешь внимание на него (γνωρίζεις). Следовательно, велик должен быть тот, кто познает Бога, или – лучше – будет Познан от Него; и не только этот, но и тот, кому Бог откроет Себя. Поэтому весьма хорошо сказали семьдесят толковников: познался еси ему, – выражая, что не мы открыли Его, но Он Сам открыл Себя нам; не сказал пророк: что есть человек, познавший Тебя, но: "что такое человек, что Ты открылся ему"?
2. И Павел непрестанно выражает ту же мысль, – напр., когда говорит: "а тогда познаю, подобно как я познан" (1Кор. 13:12). И Сам Христос: "не вы Меня избрали, а Я вас избрал" (Ин.16:16). И еще в другом месте Павел: "но кто любит Бога, тому дано знание от Него" (1Кор.8:3). Потому же он непрестанно называет себя званным, показывая, что не сам он прибег, но наперед был призван. Так и в другом месте он говорить: "говорю так не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился; но стремлюсь, не достигну ли я" (Филп3:12). Не сказал: я постиг, но: "говорю так не потому, чтобы я уже достиг". Как же пророк говорит: "что такое человек"? Между тем другой говорит: "многие хвалят человека за милосердие, но правдивого человека кто находит" (Прит.20:6). И еще иной: "по образу Божию сотворил его" (Быт.1: 27). И действительно, он поставлен господином над всеми тварями. Есть и такие люди, которых "те, которых весь мир не был достоин" (Евр.11:38). Но все это сказано о добродетели, когда люди исполняют ее; а в словах: "что такое человек" говорится о человеческой природе. Правда, велика и природа человеческая; велика, но если иметь в виду познание, какого она удостоилась, то в сравнении с ним она весьма несовершенна.
Пусть выслушают это последователи еретиков, которые так безумны, что выходят из своих пределов и страдают крайним невежеством, утверждая, будто они знают то, что выше их. Так, и в незнании может быть знание, и в знании незнание. Если хотите, объясним это предметами чувственными. Скажи мне, если бы кто стал утверждать, что он может измерить море и узнать, сколько заключается в нем мерных сосудов, то не он ли именно и не знает, что такое море? Напротив, кто говорит, что он не знает, что число мер в море неисчислимо, тот особенно и знает, что такое море. Так и в отношении к Богу, кто будет утверждать: я видел Бога и достиг до Него собственным зрением, тот именно и не окажется ли незнающим Бога, называя невидимого видимым, и преувеличением своего знания лишая себя и того, какое для него возможно? Напротив, кто скажет, что Бог невидим и что никто не может видеть Его, не тот ли особенно и знает Его? Также, если один назовет Бога непостижимым, а другой постижимым, то не будет ли последний незнающим Бога, а первый знающим? Посмотри, как Павел, идя тем же путем, говорит: "отчасти знаем, и отчасти пророчествуем" (1Кор.13:9). Представь, сколько создано тварей, чтобы познать Бога, – не то, каков Он по существу, но то, что Он существует. Так и Павел говорит: "надобно, чтобы приходящий к Богу веровал" (Евр.11:6). О Нем возвещают все твари, – "от величия красоты созданий сравнительно познается Виновник бытия их" (Прем.13:5), – самое устройство человека, честь, предоставленная ему Богом, наказания, благодеяния, распоряжения, предвозвещенные пророками, раз-личные чудеса; а после всего этого пришел Сам Единородный и совершил дивное и страшное домостроительство нашего спасения. И между тем есть люди, которые еще не знают такой ясной истины; и ты еще говоришь, что можешь собственным разумом постичь, каков Бог по существу Своему? Итак, скажешь, ты не знаешь Бога? Нет, я знаю, что Он есть, что Он человеколюбив, что Он благ, что Он промышляет, и все прочее, о чем говорится в Писаниях; но каков Он по существу, этого я не знаю. Адам захотел знать больше, послушавшись диавола, и за излишнее желание лишился и того, что имел. Тоже бывает с людьми, которые руководятся человеческим разумом и не слушают, что "Господь дает мудрость; из уст Его – знание и разум" (Притч.2:6). Разве не слышат они Павла, который говорит: "нам Бог открыл это Духом Своим", и отвергает человеческие умствования (1Кор.2:10)? "Всякое превозношение", говорит он, "восстающее против познания Божия, и пленяем всякое помышление в послушание Христу" (2Кор.10:5). И другой премудрый говорит: "вошли в мир по человеческому тщеславию, и потому близкий сужден им конец" (Прем.14:14). "Что такое человек, что Ты открылся ему"? Представь беспредельное Его величие. Впрочем, когда я говорю это, я еще не говорю достойно Бога и не знаю, как сказать. Приписывая Богу величие, мы употребляем не собственное выражение, но так как нет другого выражения, то и употребляем слова, какие можем. Так, называя Бога высочайшим, я не определяю Его места, но выражаю высоту и величие существа Его, которое превышает, и превосходить все. Поэтому и говорить пророк: "что такое человек, что Ты открылся ему"? Бог для того и сотворил человека уничиженным, и вместе даровал ему великие свойства, чтобы он не превозносился, чувствуя величайшую нужду в смирении по немощи своей природы. "Или сын человеческий, что Ты помышляешь о нем?" Видишь ли, каково величие существа Божия? "Человек подобен суете: дни его, как тень, проходят" (ст. 4). Другой переводчик (Симмах), вместо: "суете", говорит: дуновению (ατμω̃). Слово: суета означает не что иное, как тленность, смертность, кратковременность. Здесь пророк говорит о теле. Потому и Авраам говорить: "я, прах и пепел" (Быт.18:27); и Исаия: "Всякая плоть – трава, и вся красота ее – как цвет полевой. Засыхает трава, увядает цвет" (Ис. 40:6,7). Что же значит: "подобен суете"? Т.е. ничтожеству; все человеческое непрочно и непостоянно, все проходит и исчезает. "Дни его, как тень, проходят", т.е. и тогда, когда являются, не имеют никакой силы, и скоро пролетают.
3. И на самом опыте ты можешь видеть это, представив людей, которые украшены почестями, ездят на колесницах, облечены властью, заключают других в темницы и наказывают. Чем отличаются они от тени не только во время смерти, но еще прежде смерти? Как скоро они лишаются власти, то все это проходит и исчезает; а предметы истинные – за здешнею жизнью; там и воздаяния, и наказания истинные, и блага, и неподкупный Судия. Между тем все здешнее подобно детским играм: сегодня – судия, завтра – подсудимый. Так часты перемены и неожиданны превращения! "Господи! Приклони небеса и сойди, коснись гор, и они воздымятся" (ст. 5). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): когда ты преклонил небеса и снисшел и коснулся гор, они воздымились (κλίναντός σου … εκαπνίσθησαν). Какая здесь связь речи? Великая и неразрывная с предыдущим. Начав говорить о человеческой слабости и показав ничтожество человеческой природы, пророк и здесь опять низлагает гордость людей надменных и, продолжая речь, выражает как бы следующее: надлежало бы им самим видеть слабость своей природы и не высокомудрствовать; но так как они не хотят этого, то Ты покажи Своими делами, до какой они дошли низости.
"Господи! Приклони небеса и сойди". Говорит так не потому, будто Бог действительно нисходит, – возможно ли сказать это о Вездесущем? – но выражается о Боге человекообразно для того, чтобы посредством человекообразных выражений тронуть грубых слушателей. И прикосновение, хотя представляется величественным, гораздо ниже достоинства Божия. Богу не нужно прикасаться к горам, чтобы они воздымились, даже не нужно и мановения; но довольно одной воли и хотения. Таким образом, сказав о слабости человеческой, он говорит и о могуществе Божием, сколько человек может сказать, – потому что и это гораздо ниже величия Его. "Блесни молниею, и рассеешь их, пусти стрелы Твои, и смятешь их" (ст. 6). Под именем молнии и стрел он разумеет не действительные молнии и стрелы, а называет так наказания, чтобы известными предметами привести гордого и беспечного в страх, трепет и сокрушение. Если иной не может выносить молнии, посылаемой не для наказания, то кто устоит, когда Бог захочет привесть в движете карающую силу Свою? "Стрелы" же Божии суть язвы, голод, разрушения и другие различные наказания. "Простри руку Твою с высоты, изми меня и избавь меня от вод глубоких: из руки сынов чужих" (ст. 7). Сила Божия готова не только наказывать, но и спасать. "Рукою" пророк называет здесь помощь, содействие; поэтому он не сказал: простри, но: посли; а если в иных местах говорит и: "простри" то выражает тоже самое. Под "водами" он разумеет беспорядочное, нестройное и стремительное нападение врагов. А что здесь говорится не о водах, видно из прибавленных слов: "из руки сынов чужих". Чуждыми сынами, мне кажется, он называет людей, отчуждившихся от истины; как верных мы считаем своими ближними и братьями, так неверных – чуждыми; поэтому особенно мы отличаем своего от чужого. Мой ближний – не столько тот, кто близок ко мне по родству, сколько тот, кто признает со мною того же отца и имеет общение в той же трапезе; эта связь крепче родства, равно как и несходство нравов ведет к отчуждению гораздо более, нежели различие по происхождению. Не на то смотри, что мы живем под одним небом и в одной вселенной; а ищу другого общения, которое выше неба; там наше отечество и жизнь. "Жизнь ваша", говорит апостол, "сокрыта со Христом в Боге" (Кол.3:3). Не на земле мы живем, но переселились в высшее жилище. У нас другой свет истинный, другое отечество, другие сограждане и сродники. Потому и Павел говорит: "не чужие и не пришельцы, но сограждане святым" (Еф.2:19). Как же, скажешь, Христос назвал ближним самарянина, хотя великое различие (между ним и истинно верующим)? Но и не по естественному родству. Так, когда нужно оказать благодеяние, то пусть всякий человек будет ближним твоим; а когда дело касается истины, то различай своего от чужого. Если бы даже твой брат, родной по отцу и матери, не имел с тобою общения в законе истины, то он должен быть для тебя более чужим, чем скиф; и напротив, если скиф или савромат содержит правые догматы и верует в то же, во что веруешь и ты, то он дол-жен быть к тебе ближе и роднее единоутробного брата; и варвара от не-варвара мы отличаем не по языку, не по происхождению, но по мыслям и душе. Тот преимущественно и есть человек, кто содержит правое учение веры, и ведет любомудрую жизнь.
4. Посмотрим теперь, как описал чуждых пророк. "Изми меня", говорит он, "из руки сынов чужих, коих уста говорили суетное, и коих десница – десница неправды" (ст. 8). Видишь ли, каких людей он называет чуждыми? Тех, которые живут порочно, любят неправду, произносят безумные речи, не говорят ничего полезного. Итак, чуждых узнавай по словам и делам их, как и Христос сказал: "по плодам их узнаете их" (Мф.7:16). Как, воинам дается много условных выражений и знаков, чтобы, когда произойдет ночное сражение, или поднявшаяся пыль произведет темноту, подобную ночи, или случится какое-нибудь другое недоумение и замешательство, кто-нибудь не принял своего товарища за врага, или врага за товарища, – так и здесь пророк дает тебе признаки, по которым ты можешь отличить своего от чужого, именно слова и дела тех, о которых он говорит: "коих уста говорили суетное, и коих десница – десница неправды". Действительно, у нас и теперь идет война и жесточайшее ночное сражение с бесами, нападающими на нас, с похотями, восстающими против нас, с помыслами, возникающими в нас. Есть и у нас, посвященных в таинства, условные выражения и знаки, так что, если в случае сомнения мы пожелаем узнать, посвященный ли кто-нибудь или не посвященный, можем узнать, спросив у него условные знаки.
"Коих десница – десница неправды". Что может быть хуже того, когда руку, данную нам для помощи, мы употребляем на неправду? Мы имеем руки для того, чтобы помогать себе и другим обижаемым, чтобы истреблять беззакония, быть пристанищем и защитою притесняемым. Какое же можем иметь мы оправдание, употребляя это оружие не для спасения других, а на собственную погибель? "Боже! Новую песнь воспою Тебе, на псалтири десятиструнной пою Тебе" (ст. 9). Какая здесь опять связь речи? Весьма близкая. Сказав: "простри руку Твою, изми меня, и рассеешь их", пророк обещает и с своей стороны принести воздаяние Богу за помощь, воздаяние, которое не прибавляет ничего Тому, Кому приносится, а приносящему доставляет пользу Какое же это воздаяние? "Новую песнь воспою Тебе". Хотя оно мало в сравнении с величием благодеяния, но он приносит то, что имеет. Так и мы от бедных и ничего не имеющих не требуем ничего, кроме благодарности и признательности. Впрочем, мы оказываем помощь для того, чтобы более прославиться; а Бог – не потому, чтобы имел нужду, но чтобы прославить самих воспевающих Его, и тем оказать им новое благодеяние. "На псалтири десятиструнной пою Тебе", т.е. буду благодарить Тебя. В то время были музыкальные орудия, на которых воссылали Богу хвалебные песни; а теперь, вместо орудий, можно употреблять телесные члены. Мы можем петь не только языком, но и глазами, и руками, и ногами, и слухом. Если каждый из этих членов делает то, что приносит Богу славу и хвалу, если, например, глаз не смотрит бесстыдно, если руки не простираются на хищение, а на подаяние милостыни, если слух открыт для слушания псалмов и духовных песнопений, если ноги стремятся в церковь, если сердце не строит козни, а наполнено любовью, то члены тела делаются псалтирью и гуслями и воспевают новую песнь не словами, а делами. "Ибо Ты даруешь спасение царям, избавляешь Давида, раба Своего, от меча лютого" (ст. 10). Не войско, не множество воинов, не телохранители спасают, но помощь Божия. "Избавляешь Давида, раба Своего". Сказав о всех вообще, пророк говорит и о самом себе; и притом не сказал: избавившему, но: "избавляешь", выражая непрестанное промышление Божие.
5. Далее он снова просит того, чего просил прежде, непрестанно припадая к Богу и умоляя об избавлении от людей нечестивых, и говорит: "избавь меня и изыми меня из руки сынов чужих, коих уста говорили суетное и десница коих – десница неправды. Сыновья их – как молодые сады, крепко укоренившиеся в юности своей, дочери их убраны и украшены наподобие храма" (ст. 11, 12). Здесь он описываешь мирское благополучие и богатство, и начинает с того, что считается главным – иметь детей добрых и цветущих здоровьем, и притом обоего пола; потому и прибавляет: "дочери их убраны и украшены наподобие храма". Вместе с юностью он изображает и роскошь в одежде, и головные уборы, и другие женские украшения, изобретаемые при всяком богатстве. Потом описывает такой вид богатства, который кажется второстепенным, а теперь, может быть, считается первостепенным: "Житницы их ", говорит, "полны, (от избытка) пересыпается из одного (отделения) в другое, овцы их многоплодны, размножаются на путях своих, волы их тучны" (ст. 13). Что значит: "полны"? Стесненные. Не вмещается, говорит, в хранилищах богатство их. "Овцы их многоплодны, размножаются на путях своих, волы их тучны". И это считалось не малым благополучием. У древних богатство состояло в этом, – в стадах крупного и мелкого скота и в хлебных зернах, – пока не явилась нынешняя роскошь. "Нет трещин в ограде (у них), ни прохода (через нее), ни крика на площадях их" (ст. 14), т.е. и земледелие охраняется с великою заботливостью и с великим тщанием, плоды созревают, ограды стоят твердо, виноградники возделываются и ограждаются со всех сторон. "Ни крика на площадях их". Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): во дворах их (επαύλεσιν). Вот еще вид благоденствия, который не всегда бывает при богатстве, это – тишина, спокойствие, безопасность, – когда никто не строит козней, никто не нападает, когда нет ни шума, ни смятения. "(Другие) считали счастливым народ, у которого это есть, (но) блажен народ, у которого Господь – Бог его" (ст. 15). Видишь ли добродетель этого мужа? Указав на богатство всякого рода, изобразив его словом, присовокупив мнение о нем других людей, сам он не испытывает ничего человеческого и не считает завидными тех, которые обладают таким богатством, но, презирая все это, ублажает истинное сокровище. Другие, говорит, считают блаженными людей, имеющих это; а я ублажаю людей, "у которого Господь – Бог его", полагая в этом одном все их довольство, благосостояние, богатство. Те блага проходят и исчезают; а это блаженство остается постоянно, и вместо овец, детей, волов, оград и виноградников, ублажение Бога будет и богатством и безопасностью и непреоборимою стеною. Итак, слыша это, не смущайтесь ничем подобным, но презирая тени, держитесь истины, потому что пророк выше сказал, что "человек подобен суете: дни его, как тень, проходят" (ст. 4). Поэтому, если ты увидишь людей, которые живут в таком изобилии, но ведут жизнь порочную, то, хотя бы вся вселенная считала их блаженными, ты считай их жалкими и несчастными; а людей, преданных Богу, признавай достойными подражания и блаженными. Будем же все мы постоянно искать этого богатства, и этого блаженства, чтобы получить и настоящие и будущие блага, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, во веки веков. Аминь.
Христианин, как сделавшийся сыном Отца небесного, должен непрестанно прославлять Его и словами и делами по примеру псалмопевца. – Господь достоин величайшей хвалы и за бесчисленные Его благодеяния и вследствие бесконечного величия Его Существа. – "Из рода в род будут восхвалять дела Твои..." – Величие Божие возвещают, как благотворные для нас, так и страшные, губительные, явления природы. – Выше же всякого слова Его благость ко всем и ко всему. "Славу царства Твоего изрекут" (преподобные), чтобы научать других и сделать их общниками славословия. – Что значит: "преподобные" – Божественное милосердие к падающим. – "Ты даешь им пищу благовременно". – Особые блага, подаваемые верным, боящимся Бога.1. На этот псалом должно обратить особенное внимание. Он содержит в себе те выражения, которые посвященные в тайны часто припевают, как-то: "очи всех на Тебя уповают, и Ты даешь им пищу благовременно" (ст. 15). Кто сделался сыном и вкушает духовную трапезу, тот должен прославлять Отца. "Сын чтит отца", говорит пророк, "и раб – господина своего" (Мал.1:6). И ты сделался сыном, участвуешь в духовной трапезе, вкушаешь плоть и кровь Того, Кто возродил тебя; поэтому воздавай благодарностью за такое благодеяние, прославляй Даровавшего тебе такие блага и, повторяя эти слова, настраивай душу свою согласно с ними. Произнося: "превознесу Тебя, Боже мой, Царь мой", оказывай великую преданность Богу, чтобы и о тебе сказал Он, как об Аврааме, Исааке и Иакове: "Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова" (Исх.3:6). Если ты будешь говорить: "Боже мой, Царь мой", и не только говорить, но и показывать великую любовь к Нему, то и Он скажет о тебе: "раб мой, слуга мой", как сказано о Моисее. И благословлю имя твое в век и в век века. Видишь ли, как пророк открывает несколько и будущую жизнь? А благословение он разумеет не только совершаемое словами, но и делами. Так Бог и превозносится, и благословляется. Так и в молитве нам заповедано говорить: "да святится", т.е. да прославляется "имя Твое" (Мф.6:9). "Всякий день буду благословлять Тебя и восхвалять имя Твое во век и в век века" (ст. 2). Другой переводчик (неизвестный, см. Ориг. Экз.) говорит: во век непрестанно (διηνεκω̃ς). Это особенно свойственно душе благочестивой – отрешаться от дел житейских и воспевать хвалебные песни Богу. Да и стыдно было бы человеку, существу разумному и превосходящему все видимое, в деле славословия быть ниже других тварей; и не только стыдно, но и безрассудно. Не безрассудно ли это, в самом деле, когда другие твари каждый день и час воссылают хвалу Господу? "Небеса", говорит Псалмопевец, "поведают о славе Божией, и о творении рук Его возвещает твердь. День дню изливает слово, и ночь ночи возвещает знание" (Пс.18:2, 3). И солнце, и луна, и разнообразный хор звезд, и стройный состав всего прочего проповедуют о Творце своем. Поэтому тот, кто превосходнее всех тварей и не делает этого, но даже ведет такую жизнь, что ею хулится сотворивший его Бог, может ли удостоиться прощения? Какое может иметь оправдание тот, кто сотворен для благоугождения человеколюбивому Богу и наслаждения благами будущего царствия, но нисколько не заботится об этом, а предается житейским делам и мирским заботам? Но не таков был пророк; он всю свою жизнь возносил хвалу Богу – и словами и делами. Подлинно, мы обязаны Ему многим: Он сотворил нас несуществовавших, сотворил нас такими, по сотворении сохраняет нас и каждый день промышляет о всех вообще и о каждом в частности, и тайно и явно, и заметно для нас и незаметно. Можно ли исчислить все видимое, что Он сотворил для нас: служение, которое видимые твари доставляют нам, устройство тела, благородство души, ежедневное попечение о нас посредством чудес, законов и наказаний, разнообразное и непостижимое Его промышление, главнейшее же из всех благодеяний, – что Он не пощадил для нас и Единородного Сына, блага уже дарованные нам чрез крещение и другие таинства, и те неизреченные блага, которые будут дарованы – царствие, воскресение, жизнь, исполненная всякого блаженства? Кто стал бы исчислять все это порознь, тот погрузился бы в безмерное море благодеяний и увидел бы, сколь многим он обязан человеколюбивому Богу. И не только по этому, но и по величию славы Его и неизменяемости существа Его подобает Ему от нас хвала, благословение, постоянная благодарность, служение и непрестанное поклонение. Это выражает и пророк, когда говорит: "велик Господь и весьма славен и величию Его нет конца" (ст. 3). Сказав: "благословлю и восхвалю", он объясняет, что Бог не имеет нужды ни в похвалах наших, ни в благословениях, что к славе Его ничего не прибавляется от славословия служащих Ему, потому что существо Его неизменно, вседовольно и не имеет нужды ни в чем другом; но сами славословящие делаются от того более славными. Впрочем и не для этого только мы должны славословить Его, но и за превосходство Его славы, на что указывает и пророк, когда говорит: "велик Господь и весьма славен", т.е. не имеющий ни в чем нужды. Что значить: "весьма славен"? Достоин хвалы, славословия, хвалебных; песней и не просто – "славен", но и "весьма", – это тоже присовокупил пророк, – а в какой степени "славен", этого он не мог выразить словом, и потому прибавил: "и величию Его нет конца" или, как другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: изобретения (εζεύρεσις). Смысл этих слов следующий: имея великого Господа, будь и сам ты высок и отрешись от дел житейских; питай мысли выше ничтожества вещей настоящих, не для того, чтобы сделаться гордыми надменным, но великим по душе и высоким по уму. Иное – высокомерие, и иное – великодушие: высокомерен тот, кто хвалится маловажными вещами и презирает подобных себе рабов; а великодушный смирен по душе и все великолепие настоящей жизни считает за ничто.
2. Где теперь те, которые говорят, что они так знают Бога, как Он знает Сам Себя? Пусть выслушают они слова пророка: "величию Его нет конца" – и устыдятся своего безумия.
"Из рода в род будут восхвалять дела Твои и могущество Твое возвещать" (ст. 4). Как обыкновенно поступает пророк в других местах, так поступает и здесь. Выразив удивление величию и славе Божией, он переходит к раскрытию дел Его. Тоже самое он делает здесь: "из рода в род", говорит, "восхвалять дела", доказывая величие Божие делами; т.е. оно явилось не в одно только время и потом прошло, не в течение двух или трех лет, но продолжается во весь настоящий век, так что каждый род видит действия Его. Это означают слова: "из рода в род", т.е. род настоящий, и следующий за ним, и следующий за тем, и опять следующий и каждый из последующих, именно: твари, во все время продолжающие свое существование, – небо, земля, море, воздух, озера, источники, реки, семена, растения, травы и происходящие от них благодетельные следствия; течение природы, никогда не прерывающееся, дожди, времена года, постоянно повторяющиеся, ночь, день, солнце, луна, звезды и все прочее; кроме того дела, совершающиеся в каждом поколении, и в частности и вообще к исправлению и ко благу всего человеческого рода, происходившие у иудеев непрестанно чудеса, знамения, промышление Божие, открывавшееся в изобилии плодов, в победах над врагами, и во всем прочем; также чудеса, бывшие во время пришествия Христова, при апостолах, во время гонений, чудеса многочисленнейшие и много превосходившие величием своим чудеса древние, или наконец дела, совершающиеся в наше время. Подлинно, нет времени, которое, кроме общих дел Божиих, не представляло бы знамений промысла Его. "И могущество Твое возвещать"; и посредством благодеяний, говорит, и посредством наказаний, потому что во всякое время Бог не перестает всеми способами промышлять о нашей природе. "О великолепии славной святыни Твоей будут говорить и о чудесах Твоих возвещать" (ст. 5). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз): красоту хвалы твоей и слова чудес твоих возвестят (ωραιότηα του̃ επαίνου σουκαί τοὺς λόγους τω̃ν παραδόζων). Сказав о "могуществе" Божием, пророк показывает, как она велика. Она совершала не простые и необыкновенные дела, но совершала так дивно и необыкновенно, так выше природы человеческой, что дела Его исполнены чудес и славы. Представь то, что происходило в Египте, в Палестине, при Аврааме, при Исааке, при Иосифе, опять в Египте при Моисее, в пустыне, по вступлении в обетованную землю, потом в плену вавилонском, при Навуходоносоре, в пещи (вавилонской), во рве львином, при возвращении из плена, при пророках. Все это возвещает силу, славу и величие Творца, и внушает великое удивление и изумление.
"И о силе страшных (дел) Твоих скажут, и о величии Твоем поведают" (ст. 6). Этим пророк показывает, что сила Божия совершенно достаточна и для того и для другого, и для благотворения и для наказания, и что все исчисленное заключает в себе то и другое. Впрочем, не только в тогдашних событиях, но и в природе можно видеть много орудий для тех и других действий Его, – напр., для страшных действий: громы, молнии, вихри, ураганы, моровые язвы, снега, грады, повальные болезни, морозы, засухи, наводнения; также между пресмыкающимися – драконы, скорпионы, змеи; между летающими – саранча; между низкими – песьи мухи, гусеницы. Все это – орудия Промысла, которые исправляют людей, прогоняют леность, пробуждают от глубокого сна, приводят от беспечности к бодрствованию. И не только в этих действиях, но и в противоположных, сила Его совершенна. Поэтому, желая внушить нам и это, пророк, сказав: "и о силе страшных (дел) Твоих скажут, и о величии Твоем поведают", присовокупляет: "воспоминание о великой благости Твоей провозгласят, и правду Твою будут радостно воспевать" (ст. 7). Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз) говорит: доброты твоей (αγαθωσύνης). "И правду Твою будут радостно воспевать". Другой (Симмах): и милости твои восхвалят (ελεημοσύνας σου ευφημήσουσιν). И мы, после того, как исчислили страшные дела Божии, должны сказать и о противоположных им; таковы из вещей видимых и окружающих нас – перемены времен года и дня, сады, луга, различные цветы, вода годная для питья и приятная, благотворные дожди, плодородие земли, различные плоды, разные дерева, благоприятные ветры, солнечный луч, лунный свет, разнообразный хор звезд, тишина ночи; из бессловесных – овцы, волы, козы; из диких: серны, олени, зайцы и многие другие; из пернатых – индийские птицы; вообще в делах Его можно видеть не только наказания, но и благодеяния, и благодеяния гораздо больше, нежели наказания. Притом наказаниями Он внушает страх, а если иногда и на самом деле приводит их в исполнение, то по великой бесчувственности тех, которые не исправляются страхом; благодеяния же Он посылает с любовью, хвалится ими и на самом деле простирает их не только на достойных, но и на недостойных.
3. Так, устрояя различным образом наше спасение, Бог посылает то благодеяния, то наказания, и первые чаще, нежели последние, потому что первых только и желает. И геенною Он угрожает не для того, чтобы ввергнуть нас в нее, но чтобы не ввергнуть; ее Он приготовил для диавола: "идите", говорит, "в огонь вечный, уготованный диаволу" (Мф.25:41); а для людей приготовил царствие, внушая, что Он не хочет ввергать человека в геенну. "Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив. Благ Господь ко всем, и щедроты Его на всех делах Его" (ст. 8,9). Видишь ли, как и пророк останавливается на благодеяниях Божиих и об них более распространяет речь? Он ясно знал, что в этом особенно состоит богатство Божие. Невозможно было бы нам и спастись, если бы не велико было человеколюбие Его; невозможно было бы нам существовать, не пользуясь великою Его благостью. Поэтому и Сам Он сказал: "Изглажу беззакония твои" во грехах твоих защищаю тебя (Ис.44:22). "Щедр и милостив Господь". Посмотри, как пророк показываете неизреченное Его человеколюбие. Бог не только милует согрешающих, но являет и другой немалый вид человеколюбия – долготерпение, чтобы грешники пришли в раскаяние и при человеколюбии Божием достигали спасения и собственным старанием, получая, таким образом, дерзновение пред Ним своими подвигами. Он не только "милостив", но и "многомилостив", говорит пророк, выражая, что великое милосердие Его не может быть измерено, но превосходит всякое слово. Далее, сколько возможно, он объясняет это, прибавляя: "Благ Господь ко всем, и щедроты Его на всех делах Его".
Что значит: "ко всем"? И к грешникам, говорит, и к живущим в беззакониях. Не одни праведные, делающие добрые дела, или кающиеся, но все тем самым, чему они подвергаются, возвещают милость и благость Его. Если кто спросит меня: кому Бог оказал благость? – то я скажу: не Авелю только, но и Каину, не Ною только и детям его, но и погибшим от потопа; Он все дает по человеколюбию. А чтобы ты убедился, что Он благ ко всем, рассмотри вот эти события. Не делом ли великой благости, скажи мне, было то, что братоубийцу, дерзнувшего на такое убийство, осквернившего руку кровью и поправшего божественные законы, Он предал такому наказанию, которое составляет больше вразумление, нежели наказание, дабы и самого грешника продолжительностью времени очистить от сделанного греха, и других научить тем, чему он подвергся? Не делом ли великой благости, скажи мне, было то, что современников потопа, бывших неисцелимо больными и не исправлявшихся ни угрозами, ни внушениями и ничем другим, Он удержал от зла, употребив общий долг природы вместо врачества, и наведши на них легчайшую смерть посредством воды? Впрочем, выражение: "на всех делах" можно относить не только к людям, но и ко всему видимому и к животным бессловесным; даже если бы кто вознесся к ангелам и архангелам, то и там увидел бы великую благость Божию, великое милосердие. На всякое творение простирается великое человеколюбие Его. Это сознавал и пророк и потому присовокупил: "да поведают о Тебе, Господи, все творения Твои, и преподобные Твои да благословят Тебя" (ст. 10), т.е. пусть благодарят Тебя, пусть воссылают Тебе хвалы и те, которые получили дар слова, и те, которые не имеют голоса. Каждое из безгласных существ сотворено так, что, не смотря на свое безгласие, может славословить Бога собственною своею природою, чрез видящих его и пользующихся им людей. Эти существа прославляют Творца своею природою, а люди – и поведением и делами, на что указывает и пророк, прибавляя: "преподобные Твои да благословят Тебя". "Преподобными" он называет здесь людей святых, исполняющих заповеди Божии, недоступных для грехов и нечестия. "Славу царства Твоего изрекут и о могуществе Твоем поведают" (ст. 11).
Что значит: "славу изрекут"? Т.е. совершенство, человеколюбие, попечение, неимение нужды в подвластных Ему, столь великое промышление о них, неприступность света, неизреченность существа, непостижимость Его. "И о могуществе Твоем поведают", т.е. воспоют непобедимую и непреодолимую силу Твою – не потому, чтобы Ты нуждался в этих песнопениях и хвалах, но как для блага самих воспевающих, так и для того, чтобы научить других и сделать их общниками славословия. Потому он и продолжает: "чтобы возвестить сынам человеческим о силе Твоей и великолепной славе царства Твоего" (ст. 12). Этим он показывает, что Бог допускает славословия для того, чтобы другие познали могущество Его. Так, велика сила Его, велика слава, велико благолепие, велико и неизреченно, превосходит всякое слово и побеждает всякий ум; но самая великость и неизреченность Его требует, чтобы кто-нибудь научал людей, по причине безумия многих. И солнце есть самая светлая звезда, – однако больные глазами не видят света его; так точно и промысл Божий яснее всякого солнца, – но люди с превратными мыслями и закрытым слухом имеют нужду в великом попечении, чтобы раскрылся ум их.
4. Итак, нужно постоянно повторять им и внушать учение об этом. Далее, так как пророк, сказав о славе царствия Божия и великолепии, оставил это без объяснения, он опять возвращается к тому же и по возможности объясняет, какова эта слава, и говорит: "царство Твое – царство всех веков и владычество Твое – во всех родах. Верен Господь во всех словах Своих и свят во всех делах Своих" (ст. 13), – не настоящих только, но и грядущих; оно бесконечно, беспредельно, и одно только вечно. "И владычество Твое – во всех родах". Смотри, как и здесь выражается бесконечность царства Божия; оно простирается на всю вселенную, на все века, на все времена. "Верен Господь во всех словах Своих и свят во всех делах Своих". Сказав о бесконечности царства Божия, об его крепости, твердости, непоколебимости, он говорит и о непреложности изречении Его. Слово: "верен" значит: тверд, истинен. Если же Бог верен, то сказанное Им непременно сбудется. Как царство Его неразрушимо и беспредельно, так и слова Его тверды и непоколебимы; первое никогда не прекращается, и последнее никогда не остаются без действия. Если же они не остаются без действия, то непременно должны сопровождаться делами. Даже, если когда Бог сказал что-нибудь, и не исполнилось, то и это служит доказательством истинности Его. "Иногда Я скажу о каком-либо народе и царстве, что искореню, сокрушу и погублю его; но если народ этот, на который Я это изрек, обратится от своих злых дел, Я отлагаю то зло, которое помыслил сделать ему" (Иер.18:7-8). Подобным образом и о благодеяниях говорит: благое скажу, и если изменятся, то и я изменю сказанное о них (Иер.18:10). "И свят во всех делах Своих". Что значит: "свят"? Безукоризненный, правый, чистый, непорочный, не подающий никому никакого повода к осуждению Его. "Подкрепляет Господь всех падающих и восстановляет всех низверженных" (ст. 14). Сказав о царстве Божием, что оно беспредельно, об изречениях Его, что они истинны, о делах Его, что они безукоризненны, о славе и великолепии, Псалмопевец говорит опять о человеколюбии Его, так как и то самое составляет величайшую славу Его царствия, что Он не только поддерживает стоящих, но бодрствует и над готовыми упасть, чтобы этого не случилось с ними, и поднимает лежащих, и притом, – что особенно удивительно, – поднимает всех, не одного кого-нибудь, а всех, хотя бы то были рабы, хотя бы бедные, хотя бы незнатные, хотя бы происходящие от незнатных. Он – Господь всех; Он не проходит мимо лежащих и не презирает колеблющихся. Так поступает Он со всею природою, так и с каждым порознь. Если же некоторые из лежащих не восстают, то не по вине Его, желающего восстановить всех, но по вине самих нехотящих встать. Так Господь хотел восстановить и падшего Иуду и для того сделал все с Своей стороны, но он сам не хотел этого. Так Он восстановил падшего Давида и сделал его крепким; восстановил и Петра, готового пасть; а как, послушай. "Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу, но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя" (Лк.22:31,32). Далее Псалмопевец говорит о другом виде благодеяния, потому что разнообразно и многоразлично попечение Божие. "Очи всех на Тебя уповают, и Ты даешь им пищу благовременно" (ст. 15). Видишь ли, как он показал, что "Благ Господь ко всем, и щедроты Его на всех делах Его"? Как в Евангелии сказано: "Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Мф.5:45), так и здесь он выражает тоже словами: "и Ты даешь им пищу благовременно". Действительно, не дожди, земля и воздух, но повеление Божие всегда произрещает плоды.
Слово: "благовременно" означает, что все распределено по временам и производится в разные сроки. И это много доказывает премудрость Его, что Он производит не все вместе и вдруг, но разделяет пищу по временам целого года, так, чтобы и земледелец имел отдых, и произведения земли не портились. Итак слово: "благовременно" означает или то, что мы сказали выше, т.е., что все распределено по временам, или то, что Бог дает пищу нуждающимся и имеющим недостаток. Но, скажешь, как он говорит: "очи всех на Тебя уповают", когда есть много людей, живущих в нечестии, которые утверждают, что все существует само по себе? Он говорит здесь о сущности дела, подобно тому, как и в другом месте говорит: "и птенцам ворона, призывающим Его", хотя эти птенцы – животные бессловесные (Пс.146:9); и еще: "молодые львы, рыкающие о добыче, чтобы выпросить у Бога пищи себе", хотя и эти также бессловесны и сами просить не могут (Пс.103:21). Здесь он говорит о сущности дела; так надобно сказать, имея в виду не желание их, а сущность дела. "Открываешь руку Твою и насыщаешь все живущее по благоволению (Твоему)" (ст. 16). "Рукою" он называет деятельность и силу подающую, всеми способами внушая тебе, что произрастание плодов зависит не от стихий, а от промысла Божия; и вместе с тем показывает, как это легко для Бога: "открываешь", говорит, "руку Твою". Так как тогдашние люди, оставив Виновника всего, покланялись воздуху и солнцу и думали, что от этого происходят плоды, то Псалмопевец, желая возвести их к верховному началу, Виновнику и Владыке всего этого, часто говорит так, внушая, что все зависит от Его десницы, что все блага происходят от Его промысла.
5. "Насыщаешь", говорит здесь пророк, "по благоволению", т.е. благоугождения, так что каждое животное удовлетворяется, по желанию своему, потребным ему. Бог не просто дает пищу, но, сколько полезно каждому, сколько каждое желает, сколько нужно для удовлетворения. Смысл этих слов следующий: Ты даешь и бессловесным, и людям, и всем так, как приятно каждому, как угодно каждому, и удовлетворяешь так, что ни в чем не бывает недостатка. Поэтому он и говорит: "насыщаешь все живущее по благоволению". "Праведен Господь во всех путях Своих и свят во всех делах Своих" (ст. 17). "Путями" он называет здесь распоряжения Божии, промышление, попечение, с каким Он благоустроил все. Все дела Его, говорит, достохвальны, исполнены чудес, не подают никому никакого повода к осуждению, хотя иные и беснуются и безумствуют. Дела Его в сущности своей таковы, что они сияют, блестят, проповедуют Создателя, Его промысл, попечение, человеколюбие, правду, святость. "Близок Господь ко всем призывающим Его, ко всем призывающим Его истинно" (ст. 18). Вот и другой вид промышления, главное из благ. Сказав о благах общих, подаваемых и неверным, о пище, о дождях, пророк говорит теперь о благах, подаваемых особенно верным. Какие же это блага? То, что Господь находится близ их, т.е. охраняет их, печется о них и промышляет гораздо больше, нежели о других, благоволит к ним, милостив и благосклонен к ним, открывает им блага по преимуществу. "Волю боящихся Его сотворит, и молитву их услышит, и спасет их" (ст. 19). Но, скажешь, Павел хотел, чтобы отступил от него ангел сатанин, т.е. искушения, скорби, гонения, и, однако, Бог не сделал этого. Нет, сделал, потому что когда Павел узнал, что он просил не полезного для себя, то по действию Божию стал снова желать и сильно желать скорбей, и потому говорил: "благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях" (2Кор.12:10). Если же прежде он желал противного, то желал по неведению; а когда узнал, что этого хочет Бог, то и сам стал находить в том удовольствие. Не иного желает воля Божия, и иного воля боящихся Его; если же иногда они сами, как люди, желают чего-нибудь несогласного с волею Божиею, то после исправляются. "Хранит Господь всех любящих Его, и всех грешников истребит" (ст. 20). И то не малое дело промысла – охранять, доставлять безопасность, проявлять Свое промышление. "Грешниками" пророк называет людей неизлечимо больных, не желающих исправиться. Если же кому-нибудь и из любящих Его Он попускает подвергаться смерти, то и это для сохранения их, как случилось с Авелем, потому что хотя тела их разрушаются, но по душе они делаются более светлыми, а после получат и тела нетленные. Таким образом, изобразив разные виды промышления Божия, сколько можно было изобразить словом, общие, частные и особенные о святых, попечение о колеблющихся, промышление о лежащих, долготерпение, исправление грешников, хранение святых, Псалмопевец заключает, свою речь опять славословием, призывает всю вселенную к общению в славословии и говорит: "хвалу Господу изрекут уста мои, и да благословит всякая плоть имя святое Его во век и в век века" (ст. 21), Видишь, как он, движимый благоговейным расположением, призывает не только получающих благодеяния, но и подвергающихся наказаниям, – ведь и это знак промышления, – не только людей, но и бессловесных животных, и стихий, и все бездушные твари, – потому что все исполнено благости Божией. Не перестанем же и мы словами и делами постоянно прославлять Бога столь благого, столь человеколюбивого, везде распространяющего Свои благодеяния, чтобы нам получить и настоящие и будущие блага благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа. Которому слава и держава, во веки веков. Аминь.
Что значит: "в коих нет спасения"? – Нельзя полагаться на людей, особенно на начальников. – Совет псалмопевца потомкам Иакова – искать помощи у Бога отцов, избавляющего от таких бедствий, которые выше сил человека. – "И путь грешных погубит".1. Пророк начинает этот псалом тем, чем кончил предыдущий, – хвалою и славословием. Это не мало способствует очищению души. "Хвалою" же, как я неоднократно говорил, он называет прославление посредством дел, как и Христос говорит: "да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф.5:16); также и Павел: "прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших" (1Кор.6: 20). И как в предыдущем псалме пророк говорил: "всякий день буду благословлять Тебя" (Пс.144:2), так и здесь: "буду петь Богу моему, пока существую". Потом, опять желая сделать других людей участниками в славословии, он начинает повествовать о человеколюбии Божием, горя и пламенея любовью, обозревая всю вселенную, приглашая всех в хор свой. Действительно, и это составляет великую хвалу и величайшую славу для Бога, когда Он призывает многих быть участниками Его спасения. "Не надейтесь ни на князей, ни на сынов человеческих, в коих нет спасения" (ст. 3). Другой переводчик (неизвестный, см. Ориг. Экз.) говорит: на того, кто не может спасти (τω̃ μὴ έχοντι σω̃σαι). Пусть выслушают это увещание и совет те, которые надеются на человеческое покровительство, непрочное и неверное. Что значит: "в коих нет спасения"? Они, говорит, не властны в своем собственном спасении, не могут покровительствовать даже самим себе; когда придет кончина, они будут лежать безгласнее камней. Это означают последующие слова: "выйдет дух его, и он возвратится в землю свою: в тот день погибнут все замыслы его" (ст. 4). Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): предположения его (προθέσις). Смысл этих слов следующий: кто не может защитить самого себя, тот, как может спасать других? Нет ничего слабее и ненадежнее такой надежды. Это показывают сами дела. Павел, беседуя о надежде на Бога, сказал: "а надежда не постыжает" (Рим.5:3).
Не таковы дела человеческие, они слабее тени. Не говори мне, что такой-то человек – начальник. И начальник в этом отношении не имеет никакого преимущества пред обыкновенным человеком; он подлежит такой же неизвестности. Даже, если можно сказать нечто удивительное, потому особенно и не должно надеяться на него, что он – начальник. Такая власть весьма непрочна. Если он не падает, то бывает склонен к гневу и пользуется своею властью неблагонамеренно, как будто он не должен будет отдать отчет тому, кто принимал от него обет; если же он будет благонамеренный, то тем скорее в сравнении с частными людьми может подвергаться падениям, чем большими и многочисленнейшими бывает окружен кознями; и тем легче он может быть уловлен, чем больше людей, строящих ему козни. Что значат телохранители? Что значат многочисленные стражи? Итак, кто в благоустроенном городе не может поручиться даже за собственное тело, но находится в таком тревожном состоянии, как будто находится среди неприятелей, тот как может спасать других? Кто во время мира боится больше находящихся на войне, тот как может других утверждать в безопасности и избавлять от опасностей? Многие сами по себе могли бы жить в безопасности, но погибли именно оттого, что надеялись на таких людей; когда эти последние падали, то они низвергались вместе с ними; для других самые стражи делались предателями. Впрочем, пророк, оставив все это, – потому что многие избегали подобных случаев, – указывает на то, что не подлежит сомнению, на смерть. Если даже, говорит, все будет у тебя идти благополучно, если он будет доброжелателен к тебе, благосклонен и готов на воздаяния, то, окончив жизнь среди обещаний, он оставляет тебя с пустыми надеждами, потому что ему не достало жизни для исполнения обещания. Если же он даже не имеет достаточно жизни для исполнения обещания, но жизнь его прерывается прежде исполнения, то ты прибегаешь к ненадежной помощи. Или вы не знаете, что так случилось со многими, и когда падал покровитель их, они, лишившись помощника, терпели от этого большее падение? Но что я говорю о непрочности и неисполнении обещаний, когда недолго остается и сам виновник их? "И возвратится", говорит пророк, "в землю свою". Если он погибает, то тем более обещания его. Потому пророк и прибавляет: "в тот день погибнут все замыслы его", выражая, что не только обещания его не достигнут исполнения, но погибнет и сам обещающий. Что же затем он делает? Отклонив надежды человеческие, он указывает безопасную пристань и несокрушимую крепость и предлагает совет. Это и есть превосходнейший способ увещания – отклонять от слабого и приводить к твердому, уничтожать ложное и представлять истинное, обличать вредное и показывать полезное. "Блажен, кому Бог Иакова - помощник, и у кого упование - на Господа Бога Своего" (ст. 5). Видишь ли важность совета и увещания? Под именем блаженства он разумеет все блага и показывает безопасность этой надежды. Назвав блаженным надеющегося на Бога, он говорит потом о силе Помощника, объясняя, каков человек, и каков Бог; тот погибает, а Этот пребывает, и не только Сам пребывает, но и дела Его. Потому он и присовокупляет: "Который сотворил небо и землю, море и все, что в них, хранит истину во век" (ст. 6).
2. Если же дела Его постоянны, то тем более Сам Он неизменяем и всемогущ; сами дела Его доказывают Его силу и то, что Он таков. Но если Он, при неизменяемости и всемогуществе, не желает? Многие неразумные говорят это. Но, смотри, как пророк уничтожает такое сомнение. Сказав: "Который сотворил небо и землю, море и все, что в них, хранит истину во век", он присовокупляет: "совершает (правый) суд для обижаемых, дает пищу алчущим. Господь разрешает окованных" (ст. 7). Смысл слов его следующий: в том и состоит дело Божие, обыкновенное и особенно Ему свойственное, чтобы не оставлять без внимания обижаемых, не проходит мимо притесняемых, подавать руку помощи тем, кому строятся козни; и это постоянно. Поэтому он говорит: "во век", указывая на это, и не только на это, но и на то, что следует далее. "Дает пищу алчущим. Господь разрешает окованных. Господь умудряет слепых" Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): просвещает (φωτιζει). "Господь умудряет слепых, Господь поднимает низверженных, Господь любит праведников. Господь хранит пришельцев, сироту и вдову приимет и путь грешных погубит" (ст. 8, 9). Видишь ли, как он всяким образом доказывает, что промышление Божие простирается на все, что Его дело – избавлять от бедствий, утолять голод, освобождать от уз? Впрочем, это отчасти могут делать и люди; но следующее – нет. Он исцеляет, говорит, слепоту, восстановляет падших, прославляет сияющих добродетелью, спасает беззащитных, утешает и ободряет скорбящих и бедствующих от сиротства и вдовства. Потом, сказав: "любит праведников", показывает, что Бог многим помогает даже за одно только несчастье. Так, алчущих Он питает потому, что они алчут, хотя в этом нет добродетели; связанных разрешает потому, что они связаны, хотя и это не добродетель, а несчастье; слепым дает зрение по причине слепоты, хотя и это не заслуга, а несчастье, – равно как и расслабление, и странничество, и сиротство, и вдовство. Если же Он помогает находящимся в несчастьях, то тем более подвизающимся в добродетели. Итак, если Он и может и хочет, и все дела Его постоянны, если Он и принимает добродетель и милует за несчастья, то почему ты не оставляешь защитника ненадежного, слабого, тленного, и не прибегаешь к сильному и непобедимому, Который не укоряет за несчастья, но избавляет от них, и может сделать все, чего хочет? Посмотри, с какой точностью выразился пророк и в последних словах. Он не сказал: грешников погубит, но "путь" их, т.е. дела их. Бог не отвращается от существа, но ненавидит пороки. "Господь во век будет царствовать. Бог Твой, Сион, в род и род!" (ст. 10). Если же Он царствует постоянно и пребывает вечно, то не должно сомневаться; но если Он не сделал воздаяния здесь, то отлагает его до большего воздаяния. Итак, не будем смущаться и беспокоиться в искушениях, если мы не тотчас получаем избавление от них, но предоставим время избавления Самому Господу; и когда совершим что-нибудь доброе, не будем тотчас же требовать воздаяния, но также будем полагаться на Его волю, потому что, если Он откладывает, то после делает большее воздаяние. Будем же благодарить Его за все и постоянно воссылать Ему хвалу. Таким образом и настоящую жизнь мы проведем в великой безопасности, и достигнем неизреченных благ, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, со безначальным Его Отцем и животворящим Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Самое славословие Господу служит источником бесчисленных благ. – "Псалмопение – благо, да будет приятным Богу нашему хваление". – К какому событию из истории израильтян относится этот псалом? – "И всем им имена нарекает". – Особое проявление божественного промысла в возвышении смиренных и низложении гордых. "Начинайте Господа прославлять". – Благоволение Божие достигается не силою коней и мужеством воинов, а страхом Божиим.1. Выше, в сто сорок четвертом псалме, пророк говорил: "Велик Господь и весьма славен" (Пс.144:3), и много беседовал о славе Его, а здесь показывает, что и самое славословие есть "благо", и само псалмопение бывает источником бесчисленных благ. Оно отрешает ум от земли, окрыляет душу, облегчает и возвышает нас. Поэтому и Павел говорит: "исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными, поя и воспевая в сердцах ваших Господу" (Ефес.5:19). "Да будет приятным Богу нашему хваление!". Другой переводчик (неизвестный, см. Ориг. Экз) говорит: аллилуиа, потому что благо – песнь Богу (αλληλούια, δτι καλὸν ωδὴ τω Θεω̃). Что значит: "да будет приятным Богу нашему хваление"? Да будет, говорит, благоприятно. Для того, чтобы хвала была приятна Богу, недостаточно только петь, а нужны и добрая жизнь, и молитва, и внимание поющего. Мне кажется, что этот псалом относится к возвращению из плена вавилонского, как видно из дальнейших слов. Псалмопевец продолжает: "Господь, зиждущий Иерусалим, соберет рассеянный народ Израиля" (ст. 2). Хотя отпустил их Кир, но все это совершилось не по его рассуждению, а по мановению Божию. Другой переводчик (Симмах), вместо: "зиждущий", сказал: созиждет, а вместо: рассеяния – изгнанных (οικοδομήσει… τοὺς εζωσμένους). Почему же пророк говорит так? Потому, что они не все вдруг возвратились, но собирались после отпуска мало-помалу.
"Он исцеляет сокрушенных сердцем и обвязывает раны их" (ст. 3). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): повреждения их (τὰ κατεαγμένα). Так как он не мог с дерзновением указать на жизнь свою, то опять указывает на несчастье, и на свойственные Богу действия. Богу свойственно – утешать угнетенных; это – собственно Его дело. Как Павел говорит, "блаженны, чьи беззакония прощены и чьи грехи покрыты" (Рим.4:7), указывая на дело собственно принадлежащее Богу, так и пророк здесь говорит: "и исцеляет сокрушенных сердцем", выражая, что, хотя бы мы были недостойны, но так как мы – Его творение, то Он не оставит Своего создания, не отступит от свойственного Ему дела. Так и Павел говорит: "как начал, так и окончил у вас и это доброе дело" (2Кор.8:6); и другой: "чтобы оживлять дух смиренных и оживлять сердца сокрушенных" (Ис.57:15); и этот самый Пророк в другом месте: "сердце сокрушенное и смиренное Бог не уничижит" (Пс.50:19). Итак, когда ты захочешь получить утешение, то смири себя, предай сокрушению душу свою. Это сказано о благоволении Божием, о благости и человеколюбии Его, о том, что Его дело – утешать находящихся в несчастьях; а дальше говорится о могуществе Его. "Исчисляет множество звезд и всем им имена нарекает" (ст. 4), т.е. знающий. Так как здесь шла речь о народе рассеянном и нигде не видном, то пророк справедливо привел этот пример, выражая, что Бог может собрать и рассеянных. Он обыкновенно ободряет и утешает сокрушенных, и бесчисленное множество звезд знает в точности; следовательно и нас, которых Он обещал умножить подобно звездам, соберет в точности. "И всем им имена нарекает". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): всем имена нарицающий (τοι΅ς πα̃σιν). Третий (неизвестный, см. Ориг. Экз.): всех их по именам назовет (πάντας αυτοὺςονομασί καλέσει). Я думаю, что это сказано об израильтянах; пророк говорит тоже, что после говорил Исаия: "ты Мой раб, Я избрал тебя и не отвергну тебя:не бойся" (Ис.41:9). Что же значит: "и всем им имена нарекает"? Никто из них, говорит, не погибнет; но как называющие по именам, так и Он соберет всех в точности. "Велик Господь наш и велика крепость Его, и разум Его непостижим" (ст. 5). Так как он сказал о величайшем деле, о том, что Бог соберет столько тысяч людей, рассеянных по всей вселенной, то говорит теперь о могуществе Его, располагая самых колеблющихся из иудеев к вере. "И разум Его непостижим".
Поэтому не исследуй, как и каким способом; величие его беспредельно. Потому он и сказал: "и величию Его нет конца" (Пс.144:3). Как беспредельно Его величие, так беспредельна и мудрость. Потому сказав: "Велик Господь наш", он и присовокупил: "и разум Его непостижим". И знание Его удивительно, почему пророк и говорит: "дивно ведение Твое для меня: мощно! Не могу (постигнуть) его" (Пс.138:6), и судьбы Его неисследимы, почему он и говорит: "истина Твоя до облаков" (Пс.35:6).
2. Итак, если Бог и велик, и силен, и премудр, то не исследуй, как это будет. "Принимает кротких Господь, а грешников унижает до земли" (ст. 6). Дабы кто-нибудь из безумных не сказал: что нам до того, что Он в точности знает звезды? – пророк излагает и попечение Его о людях, являемое таким образом; и не сказал: помогающий кротким Господь, но гораздо более: "принимает"; выразился так, как бы о любвеобильном отце. Что же значит: "принимает"? Успокаивающий, поддерживающий, руководящий. Видишь ли совершенную силу Его в том и в другом случае – и в возвышении смиренных и в низложении гордых? Он не просто смиряет, но до крайности, это именно значит: "до земли". "Начинайте Господа прославлять, пойте Богу нашему на гуслях" (ст. 7). Другой (Симмах): исчислите (καταλέξατε). Сказав о делах Его, пророк опять призывает людей к славословию: "начинайте", говорит, "Господа прославлять", т.е. в благодарении, с великим усердием. "Пойте Богу нашему на гуслях". Другой (Симмах): на лире (διὰ λύρας).
"Одевающему небо облаками, приготовляющему для земли дождь, произращающему на горах траву и злак на службу людям" (ст. 8). Чтобы кто-нибудь из бесчувственных не сказал: что мне до небесного? – пророк тотчас присовокупляет и пользу для людей, показывая этим прибавлением и то, для чего Бог покрывает небо облаками. Для тебя, говорит, для того, чтобы приготовить тебе дождь; и для тебя, чтобы он произвел траву. Посмотри на мудрость пророка: он говорит о благах всеобщих, которые Бог даровал всем, и таким образом заграждает уста безумным с особенною силою. В самом деле, если Бог так щедр для неверных, что и собирает облака, и низводит дождь, и оживляет землю, то тем более сделает добро вам, которые называетесь собственным его народом.
"Произращающему на горах траву". Смотри, как щедродательно Его промышление: не только на возделанной земле, но и на горах Он предлагает обильную Свою трапезу, приготовляет пищу для скотов, которые сотворены на служение людям. Потому пророк и продолжает: "дающему скотам пищу их и птенцам ворона, призывающим Его" (ст. 9). Здесь он указывает на другой вид попечения Божия, – на то, что Бог дает пищу не только скотам, служащим человеку, но и другим бессловесным животным: "и птенцам", говорит, "ворона, призывающим Его". Если же Он так печется о бессловесных животных, и притом диких и не служащих людям, – то гораздо более промышляет о людях, особенно о тех людях, которые прославляют Его песнопениями, которых Он назвал даже собственным Своим народом и наследием. Далее, так как они были слабы, не имели оружия и нуждались во всем, то, чтобы они не смущались этим, смотри, как он исправляет такой недостаток. "Не силу коня", говорит, "Он любит и не к (быстрому) бегу мужа благоволит, благоволит Господь к боящимся Его и уповающим на милость Его" (ст. 10, 11). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): в ожидающих милости его (τοι̃ς αναμένασιν). Если, говорит, вы будете иметь страх и совершенную надежду на Него, то приобретете Его благоволение; а приобретши Его благоволение, будете могущественнее всех, кто имеет коней и оружия. Нужно только одно: не унывать и не смущаться, но ожидать Его милости, потому что в том и состоит надежда, чтобы не отчаиваться и не падать духом, не тотчас получая ожидаемое. И хорошо сказал он: "на милость Его", потому что они не имели дерзновения по делам своим. Хотя, говорит, ваши дела изменяют вам, но надейтесь на Его милость, и вы удостоитесь Его попечения и помощи, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, во веки веков. Аминь.
Побуждение жителей Иерусалима к благодарности Господу за дарованную безопасность, – умножение населения и мир с соседями... – "И лучшею пшеницею насыщает тебя". – Промыслительная деятельность Господа простирается на всю вселенную, в которой быстро исполняются Его повеления, как это показывают различные воздушные явления. – Цель, с какою указывает псалмопевец на проявление божественного всемогущества в этих явлениях природы. – "Возвещает слово Свое Иакову... " – Но если Господь не открыл воли Своей прочим народам, то почему Он называет их? – А если они знали, что должно делать, то почему сказано: "не сделал Он сего ни одному (еще) народу"? – Объяснение псалма в переносном смысле – о вышнем Иерусалиме и христианской Церкви, ее распространение и произведенной христианством перемене в жизни человечества.1. Не к городу пророк обращает речь, а к жителям его. Как поступает он во всей книге, так поступает и здесь. Он часто увещевает и советует благодарить Бога за благодеяния и надеяться не на здание и не на крепость стен, а на Его промышление. Положив это в основание, он продолжает: "ибо Он укрепил запоры ворот твоих, благословил сынов твоих (жить) в тебе" (ст. 2). Что значит: "укрепил запоры"? Поставил, говорит, тебя в безопасности, сделал непобедимым. "Благословил сынов твоих", т.е. весьма умножил их. Это – один вид благодеяния; а другой выражен словом: "в тебе". Смысл слов его следующий: Он умножил их не в рассеянии, не в разделении, но собрав их "в тебе". Далее показывает еще другой вид промышления и говорит: "утверждает в пределах твоих мир и лучшею пшеницею насыщает тебя" (ст. 3). Можно быть и безопасным и многочисленным, и вместе с тем вести войну. Но здесь он таким выражением показывает, что они были свободны и от этой опасности, что не только город был свободен от нападения, но и самые отдаленные пределы их. Видишь ли, сколько исчисляет он благодеяний? Первое и важнейшее из всех выражено словами: "Бога твоего". Этими словами он выразил следующее: Он приблизил тебя к Себе, сделал тебя Своим наследником и, будучи общим Владыкою всех, стал твоим по преимуществу; это – первое и главное из всех благ. Второе благодеяние состоит в том, что Он поставил город в безопасности. Третье – в том, что Он умножил их. Четвертое – в том, что Он избавил от войн и смятений не один только город, но и весь народ, и притом не однажды, не дважды, и не трижды делал это, но делает постоянно, так как не сказал: утверждающий, но: "утверждает". Если же и случались войны, то не потому, чтобы Бог оставлял их, но потому, что они сами отступали от Него; а Его постоянным делом было – ограждать, доставлять безопасность, избавлять от всякого смятения и войны.
Вместе с этим благодеянием пророк указывает затем и на другие, – на плодородие и обилие земных плодов, научая опять и здесь приписывать все не земле и не свойству воздуха, но промышлению Божию. Каким образом? Следующими словами: "лучшею пшеницею насыщает тебя". Смотри: не сказал просто: пшеницею, но: "лучшею пшеницею", выражая великое плодородие; тук пшеничный означает сочность плодов. Таковы дары Божии: зрелы и прекрасны. Таким образом, говорит он здесь, Бог щедро насыщает тебя самою лучшею пшеницею; это самое желая выразить, он не сказал: дающий, но: "насыщает тебя". "Посылает слово Свое на землю, скоро течет слово Его" (ст. 4). Как обыкновенно пророк делает, т.е. переносит речь от частных предметов к общим, и от общих опять к частным, так поступает и здесь. Так как он сказал: "хвали Бога твоего", то, чтобы кто-нибудь из безумных не подумал, будто Бог есть Бог только иудеев, показывает, что Он есть Бог всей вообще вселенной, и что промышление Его простирается по всей земле, перенося речь от частного к общему и к промышлению Божию, действующему везде. Вот почему, сказав: "посылает слово Свое на землю", прибавляет: "скоро течет слово Его". Этими словами он показывает, что Бог печется не только о нашей стране, но о всей вселенной. Под "словом" он разумеет здесь повеление, промыслительную деятельность. Притом, желая выразить легкость действий, означает это как названием "слова", так и "течением"; не довольствуясь и этим, прибавляет еще: "скоро". Смысл слов его следующий: все, что Бог ни повелевает, совершается с великой скоростью; Он дает повеления по всей вселенной. Какие же дает Он повеления? Касающиеся того, что поддерживает нашу жизнь, – движения воздуха, времен года и других перемен. Потому и присовокупляет: "расстилает (по земле) снег, как белую шерсть, туман, как пепел, рассыпает" (ст. 5). Другой переводчик (Симмах) говорит: росу сгущенную (δρόσον πεπηγμένην). В еврейском: хефор хаефир. "Низвергает лед Свой, как куски хлеба; пред холодом Его кто устоит?" (ст. 6)? Другой (Симмах): пред лицом зноя его кто устоит (καύματος)? "Пошлет слово Свое и растопит все, подует дуновение Его – и потекут воды" (ст. 7). Здесь он представляет непобедимое и беспредельное могущество Божие в том, что Он производит вещи несуществовавшие и изменяет существующие, и преобразует их так, как хочет.
2. Тоже выражает и другой пророк, когда говорит: "Кто сотворил семизвездие и Орион, и претворяет смертную тень в ясное утро, а день делает темным как ночь, призывает воды морские и разливает их по лицу земли?" (Ам.5:8). Хотя все подчинено непреложным законам природы, но и эти законы изменяются, когда Ему бывает угодно. Ему все уступает и повинуется. Иногда Он изменяет само существо вещей, а иногда, оставляя существо, дает им другую деятельность; собственную и природную их деятельность оставляет без действия, а производит в них другую противоположную, как, напр., Он сделал с пещию вавилонскою. Там был огонь, но не сожигал; напротив вверженные туда наслаждались приятнейшей росою. Море было пред иудеями, но вода не потопила их, и они прошли безопаснее, нежели по камню. Земля была под Дафаном и Авироном, но она не удержала тел их, а поглотила скорее моря. Сухим деревом был жезл Ааронов, но произрастил плод прекраснее растущих на земле. Самым глупым животным была ослица Валаамова, и между тем не хуже разумного человека говорила в свою защиту бившему ее. Львы были при Данииле, и между тем обнаружили кротость овец, не потому, чтобы уничтожилась природа их, но потому, что изменилась их деятельность. Много и других подобных чудес можно видеть и теперь в творениях. Не считай их маловажным чудом на том основании, что они совершаются каждый год и происходят пред нашими глазами. Представь, как важно то, что влага иногда является снегом, а иногда водою, и такие перемены происходят в краткое мгновение времени. Чтобы кто-нибудь из неразумных не приписал этого естественному действию стихий и не считал одни стихии причинами таких явлений, но знал, Кто повелевает ими, пророк относит все это к Его повелению и говорит: "пошлет слово Свое и растопит все", т.е. даст повеление. Не сила ветров преимущественно производит это, но Бог, сотворивший ветры. Он стал говорить о стихиях и о переменах, совершающихся в стихиях, для того, чтобы явлениями, происходящими каждый год, научить грубого и бесчувственного иудея познанию силы Божией и внушить ему, что и дела, его касающиеся, Бог легко может устроить, как захочет, и неблагоприятные обстоятельства обратить в противоположные. Как во время дурной погоды и нестерпимого холода Он легко может произвесть тишину и смягчить все, так и им, находящимся в плену и изнуренным войнами, Он легко может возвратить мир и отечество и восстановить их прежнее благоденствие. И не это одно выражает пророк, но прикровенно внушает и нечто другое. Что же такое? То, что как неприятные перемены часто бывают полезны и благотворны, так и случившееся с иудеями было полезно и весьма благотворно. Но чтобы не слишком огорчить их, пророк опять обращает речь к переменам более благоприятным. А что означают приведенные им сравнения? Он не сказал просто: "расстилает (по земле) снег", но прибавил: "как белую шерсть"; не сказал: "туман", но прибавил: "как пепел"; не сказал: "низвергает лед", но прибавил: "как куски хлеба". Мне кажется, этим он хотел показать легкость и удобность исполнения для Бога. "Возвещает слово Свое Иакову, оправдания и суды Свои Израилю" (ст. 8). Другой (Акила): уставы (ακριβασμοὺς). Третий (Симмах): повеления (προστὰγματα). "Оправдания и суды Свои Израилю.
Не сделал Он сего ни одному (еще) народу и судов Своих не явил им" (ст. 8, 9). Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): подобного (όμοια). "И судов Своих не явил им". Смотри, как он опять переходить от общего к частному и к тому, что преимущественно относится к иудеям, желая возбудить в них большую ревность. В начале псалма он говорит о предметах чувственных и полезных для тела, как-то: о безопасности, о плодородии, о мире; а здесь обращает речь к предметам более высоким, говорит о законодательстве, которое составляет важный вид благодеяния, отклоняя от порока, руководя к добродетели, просвещая душу. Так и Моисей часто повторяет это, напр., когда говорит: "есть ли какой великий народ, к которому боги его были бы столь близки, как близок к нам Господь, Бог наш, когда ни призовем Его?" (Втор.4:7) И Давид еще говорит: "Господь – творящий милостыни и судьбу всем обижаемым.
Он явил пути Свои Моисею, сынам Израиля – желания Свои" (Пс.102:6,7). Также Иеремия: "Сей есть Бог наш, и никто другой не сравнится с Ним. Он нашел все пути премудрости и даровал ее рабу Своему Иакову и возлюбленному Своему Израилю" (Вар.3:36,37).
Но, может быть, кто-нибудь скажет: если Он не открыл воли Своей прочим людям, то почему Он наказывает их? А что Он наказывает и живших прежде закона и находящихся во всей вселенной грешников, это видно из слов, сказанных Христом: "царица южная восстанет на суд с родом сим и осудит его". И еще: "ниневитяне восстанут на суд с родом сим и осудят его" (Мф. 12:41,42). Это сказано, конечно, потому, что и они отдадут отчет, и одни из них удостоятся похвалы, другие получат наказание. Но если им не объявлено, что должно делать, то как они будут судить других? И опять, почему сказал Господь: кровь отмстится, "от крови Авеля праведного до крови Захарии" (Мф.23:35)? И еще: "что земле Содомской отраднее будет" (Мф.11:24)? Словом: "отраднее" Он выражает не совершенное освобождение от наказания, но то, что они за свои грехи получат более легкое наказание. Если же те, которые уже были наказаны, снова подвергнутся столь тяжкому наказанию, то кто из других людей избежит этого?
3. Мы видим, что были наказаны жившие во время потопа, и многие другие, и сам Каин. Однако Павел, выражая вышесказанную мысль, говорит: "ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою. Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны" (Рим.1:18-20). Потом, рассуждая о жизни, он и в этом отношении не освобождает их от ответственности и говорит: "Они знают праведный суд Божий, что делающие такие дела достойны смерти; однако не только их делают, но и делающих одобряют. Неужели думаешь ты, человек, что избежишь суда Божия, осуждая делающих такие дела и (сам) делая то же? Или пренебрегаешь богатство благости, кротости и долготерпения Божия, не разумея, что благость Божия ведет тебя к покаянию? Но, по упорству твоему и нераскаянному сердцу, ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога, Который воздаст каждому по делам его: тем, которые постоянством в добром деле ищут славы, чести и бессмертия, – жизнь вечную; а тем, которые упорствуют и не покоряются истине, но предаются неправде, – ярость и гнев. Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, Иудея, потом и Еллина!" (Рим.1:32;2:3-9). Видишь ли из всего сказанного, что все грешники, жившие прежде закона, подвергаются наказанию, а все, упражнявшиеся в добродетели и удалявшиеся нечестия, наслаждаются благами? Как же может случиться то или другое, если они не знали, что должны были делать? Но скажешь, если они знали, что должно делать, то почему пророк говорит: "не сделал Он сего ни одному (еще) народу и судов Своих не явил им"? Итак, что означают эти слова и что хочет сказать пророк? Послушай. Писанного закона Бог не дал никому из других народов, но они все имели внутри естественный закон, который внушает, что – добро и что – зло. Вместе с сотворением человека Бог вложил в него неумолимого судию – находящейся в каждом закон совести. Для иудеев же Он сделал нечто особенное, именно: объявил им требования закона письменно. Потому и пророк не сказал: не сотворил всякому языку, но: "не сделал Он сего", – т.е. не дал им ни скрижалей, ни писаний, ни законодателя Моисея, и ничего прочего, что было при горе Синае; но все это получили исключительно иудеи, тогда как природа человеческая у всех людей заключала в себе достаточный закон совести. Это выразил и Павел, когда сказал: "ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон" (Рим.2:14). Потому иудеи и заслуживают большего осуждения, что они, получив кроме естественного еще писанный закон, вели себя так беззаконно. Таким образом, великое благодеяние Божие послужило им к большему осуждению по их нерадению. Впрочем, сказанного довольно для буквального изъяснения псалма. Если же кто хочет принимать этот псалом в переносном смысле, то мы не откажемся вступить и на этот путь, не искажая истории, – да не будет, – но вместе с нею желая раскрыть и этот смысл для любознательнейших, сколько возможно. "Восхвали, Иерусалим, Господа, хвали Бога твоего, Сион". Павел знал вышний Иерусалим, о котором говорит: "а вышний Иерусалим свободен: он – матерь всем нам" (Гал.4:26); также и Сионом признавал он Церковь, когда говорил: "вы приступили не к горе, осязаемой и пылающей огнем, не ко тьме и мраку и буре, а к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах" (Евр.12:18,23). Поэтому можно в переносном смысле и к ней относить слова: "восхвали, Иерусалим, Господа, хвали Бога твоего, Сион! Ибо Он укрепил запоры ворот твоих, благословил сынов твоих (жить) в тебе". Действительно, Бог оградил ее гораздо безопаснее Иерусалима, не вереями и вратами, но крестом и знамениями Своей силы, которою Он везде устроил ее ограду, сказав: "и врата ада не одолеют ее" (Мф.16:18).
4. Так, вначале и все цари, и народы, и города, и полчища бесов, и вся сила диавола, и другие бесчисленные противники нападали на Церковь; но все это рассеялось и погибло, а она, умножаясь, достигла такой высоты, что стала выше самих небес. "Благословил сынов твоих (жить) в тебе". Как. вначале Бог сказал: "плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю" (Быт.9:1), и это слово распространилось по всей земле, так и впоследствии Он сказал: "идите, научите все народы" (Мф.28:19), и: "будет проповедано Евангелие сие в целом мире" (Мф.16:13), и это повеление в краткое время достигло самых пределов вселенной. Потому Он и говорил: "если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода" (Ин.12:24); и еще: "когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе" (Ин.12:32). При начале мира от одного человека произошли многие, размножаясь по закону природы, и потому дело шло медленнее; а при апостолах общество умножалось не по закону природы, но по благодати, и потому вдруг в один день три тысячи, затем пять тысяч, потом бесчисленное множество, и наконец вся вселенная родилась славным возрождением, Церковь возросла, умножилась и самим делом доказала благословение, которое она получила, потому что "ни от крови, ни от хотения плоти", но от благодати Божией "родились" (Ин.1:13). "Утверждает в пределах твоих мир". Это преимущественно и в собственном смысле можно сказать о Церкви; и притом, что особенно удивительно, она наслаждалась миром в то время, как боролась с врагами, и наслаждалась безопасностью тогда, когда все строили ей козни. Потому и сказал Господь: "мир оставляю вам, мир Мой даю вам" (Ин.14:27). "И лучшею пшеницею насыщает тебя". И это можно в переносном смысле относить к Церкви и разуметь о духовной пище, о том хлебе жизни, который Он даровал нам. "Посылает слово Свое на землю, скоро течет слово Его". Какое, скажи мне, слово? Слово, проповеданное апостолами и обтекшее всю вселенную быстрее птицы. Так и Давид, выражая тоже в другом месте, говорит: "Господь дал слово благовествующим с великою силою" (Пс.67:12). Если же кто из безумных сомневается в этом, то пусть научится из перемен, происходящих со стихиями, посмотрит, как снег падает вдруг и в одно мгновенье времени обнимает всю землю, не продолжительно покрывая лицо ее, но вдруг одевая ее. Так как Псалмопевец был пророком, и ему свойственно было, предсказывая будущее, говорить неясно и в переносном смысле, то он справедливо распространяется о стихиях. Смысл слов его следующий: вся земля будет оглашена словом Божиим, и притом с великой скоростью и в краткое время. Потом, чтобы кто-нибудь не усумнился и не сказал: если один иудейский народ, пользовавшийся столь долгое время таким попечением, не сделался лучшим, то, как возможно в короткое время исправиться жителям целой вселенной? – пророк в подтверждение своих слов приводит примеры стихий, как то: снег, иней, град, которые происходят в одно мгновение. Поэтому не сомневайся и в том, что расположения людей легко могут измениться. Но почему же многие противятся? И они уступят и покорятся. Если небольшого холода, когда он усиливается, никто не может переносить, но все уступают ему и преодолеваются им, то тем более слову и повелению Божию покорится все противящееся. Он имеет силу изменять существа, давать бытие несуществующим, сообщать им такую силу, что они становятся для всех невыносимыми. "Возвещает слово Свое Иакову, оправдания и суды Свои Израилю". И здесь без погрешности можно разуметь духовного Иакова и Израиля, которого знал Павел и говорил: "мир им и милость, и Израилю Божию" (Гал.6:16), Которому слава во веки веков. Аминь.
Призыв всех тварей – духовных и чувственных – к прославлению Творца и особая цель этого призыва. – Почему пророк говорит немного о небесных силах и пространнее – о видимых предметах? – Различные способы прославлять Бога; хвала Ему неодушевленных тварей. – Мир имеет Творца и Промыслителя. – Обращаясь к земным тварям, почему псалмопевец перечисляет те из них, которые кажутся бесполезными, или вредными? – Нужно благодарить Бога за установление власти Царей. – "Ибо превознесено имя Его Единого". – Свою славу Господь распространить и на Израиля, если он будет исполнять Его заповеди.1. Так обыкновенно поступают святые по великому своему благоговению: когда они намереваются благодарить Бога, то призывают многих к участию в славословии и приглашают присоединиться к ним для этого доброго служения. Так поступили три отрока, которые, находясь в пещи, приглашали все твари к прославлению оказанного им благодеяния и к славословию Бога. Так поступает и здесь пророк, призывая тот и другой мир, горний и дольний, чувственный и духовный. Тоже делает пророк Исаия, когда говорит: "радуйтесь, небеса, и веселись, земля; ибо утешил Господь народ Свой" (Ис.49:13). И тот же Псалмопевец, когда говорит: "по исходе Израиля из Египта, дома Иакова – из варварского народа: горы прыгали, как овны, и холмы, как ягнята у овец" (Пс.113:1,4). И еще Исаия в другом месте: "и облака да проливают правду" (Ис.45:8). Как бы находя себя одних недостаточными для прославления Владыки, они стараются сделать всех участниками славословия. Особенно часто делает это Псалмопевец, – напр., когда говорит: "поклонитесь Ему, все Ангелы Его" (Пс.96:7); и еще: "сильные крепостью, творящие слово Его" (Пс.102:20).
Этим он внушает еще нечто другое. Что же такое? То, чтобы никто из безумных не думал, будто существуют два Создателя. Так как твари различны, отличаются друг от друга по существу своему, именно: одни чувственные, другие духовные, одни видимые, другие невидимые, одни облеченные телами, другие бестелесные, то, чтобы кто-нибудь из различия созданий не стал заключать о двух Создателях, пророк учреждает один хор, воссылая Богу от всех одно песнопение и внушая, что одного и того же Бога должны славословить и горния и дольния твари, и тем научая, что один Создатель тех и других. Он начинает с высших тварей и говорит: "хвалите Его, все Ангелы Его, хвалите Его, все воинства Его". Другой переводчик (Симмах) говорит: все воинства его (στρατιαὶ). Он разумеет здесь херувимов, серафимов, господства, начала, власти. Это – знак пламенной души, это – свойство горячей любви: побуждать всех к славословию возлюбленного; это – знак души, постоянно услаждающейся мыслью о Боге, изумляющейся и удивляющейся Его славе, преданной Ему. "Хвалите Его, солнце и луна; хвалите Его, все звезды и свет" (ст. 3). Другой (Симмах): звезды света (αστέρες φωτὸς). "Хвалите Его, небеса небес и вода, которая превыше небес: да восхвалят имя Господне, ибо Он сказал – и они явились, повелел – и создались" (ст. 4-5). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): поставил их пребывать вечно (διαμένειν αιωνίως). "Поставил их во век и в век века: повеление дал – и не пройдет оно" (ст. 6). Почему пророк, сказав немного о небесных силах, тотчас оставил их и, обратившись к видимым предметам, говорит о них пространно, перечисляя все порознь, находящиеся и вверху и внизу? Потому, что эти предметы для тогдашних слушателей были понятнее, как видимые и находящиеся пред глазами. Потому и Моисей, в повествовании о сотворении мира, не сказав ничего – ни малого, ни многого – о существах горних, начинаете речь с неба и земли, потом переходит к солнцу, луне, растениям, плавающим, четвероногим, и оканчивает человеком. Словами: "небеса небес" пророк не означает здесь множества их, но выражает одно и то же небо небес. На еврейском языке небо обыкновенно называется небесами. Подобным образом в другом месте он говорит: "превысшее небо – Господу, а землю Он дал сынам человеческим" (Пс.113:24). "И вода, которая превыше небес". Ты слышал Моисея, который говорит, что Бог одни воды поместил внизу, другие утвердил выше свода небесного, когда основал твердь среди бездны и повелел водам пребывать выше тверди.
Но, может быть, кто-нибудь скажет: как могут все эти творения хвалить Бога, не имея ни голоса, ни языка, ни души, ни смысла, ни разума, ни органа голоса, ни мысли? Есть два способа славословия: один посредством слов, другой посредством созерцания, и, кроме того, третий – посредством жизни и дел. Так и люди не только словами, но и молча могут возносить славу Богу, как говорит Христос: "да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф.5:16). И еще: "да даст тебе Господь детей от жены сей вместо данного, которого ты отдал Господу" (1Цар.2:20). Бывает славословие посредством языка, как славословил Бога Моисей с Мариамною, когда говорил: "пою Господу, ибо Он высоко превознесся" (Исх.15:1). Бывает славословие и посредством самой твари, как говорит тот же Псалмопевец: "небеса поведают о славе Божией, и о творении рук Его возвещает твердь" (Пс.18:1). Так и здесь тварь прославляет Его своею красотою, расположением, величием, свойствами, употреблением, служением, постоянством, пользою, происходящею от нее. Итак, когда пророк говорит: "хвалите Господа ангелы, силы, небеса, луна, солнце, звезды, вода, которая превыше небес", то выражает, что каждая из тварей достойна премудрости Создателя и исполнена великих чудес. Тоже и Моисей в начале выразил кратко в словах: "и увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма" (Быт.1:31), – прекрасно так, что прославляет Творца и располагает зрителя к славословию Художника.
2. Таким образом "хвалою" пророк называет красоту тварей, которая доставляет хвалу Создателю. Тоже и Павел говорит: "ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество" (Рим.1:20). И Псалмопевец, сказав о тварях и предоставив созерцающим их изучать их красоту, величие и пользу, сам указывает на Виновника всего этого и говорит: "ибо Он сказал – и они явились, повелел – и создались. Поставил их во век и в век века: повеление дал – и не пройдет оно".
Что творения прекрасны и удивительны, это видно при самом взгляде на них; а что они имеют Творца, не существуют сами собою и безначальны, это достаточно видно из самых слов его. Если же кто сомневается, то пусть научится от меня, что они имеют Творца, Художника, Промыслителя и Хранителя. Пророк внушает здесь две мысли, или, лучше сказать, три, а если внимательнее исследовать, то и четыре; именно говорит, что Бог сотворили все, сотворил из ничего, сотворил легко и поддерживает сотворенное. Выражение: "Он сказал" означает легкость действия, как и Павел, изъясняя тоже, говорит: "животворящим мертвых и называющим несуществующее, как существующее" (Рим.4:17), словом – "повелел" указывая на легкость. А что Бог и поддерживает сотворенное, это показывает сам пророк, прибавляя: "поставил их во век и в век века: повеление дал – и не пройдет оно". Смотри, как и здесь он опять выражает, власть, могущество Божие, не только словом: "поставил", но и словом: "повеление дал", означая Его деятельность человеческими выражениями. Как для тебя легко – сказать, и не трудно – дать приказание, так для Бога – создать несуществующее и поддерживать сотворенное; или даже не так, но гораздо легче. Невозможно и представить чрезвычайную легкость, с какою Он сотворил все. И удивительно не только то, что Он поддерживает все и что законы природы остаются непреложными, но и то, что они остаются бесконечно долгое время. Представь, сколько прошло веков, и ничто из существующего не разрушалось: ни море не затопило земли, ни солнце не сожгло вещей видимых, ни небо не поколебалось, ни пределы дня и ночи не смешались, равно ни перемена времен года, ни что-нибудь другое подобное, но каждую из тварей низших и высших Он устроил так, что она во всей точности соблюдает однажды назначенные ей в начале пределы. Сказав о тварях высших и небесных, пророк нисходит потом на землю. Как поступил он в отношении к высшим тварям, именно: начав с превыше-небесных, перешел к небесным, так и здесь от небесных переходить к земным. Есть люди, которые говорят, что находящиеся на небе твари достойны творчества Божия, а земных порицают, указывая на то, что здесь есть скорпионы, эхидны, драконы и прочие роды диких зверей, также и дерева бесплодные; поэтому пророк, как бы опровергая их, раскрывает свой предмет с другой стороны. И посмотри, как он поступает: опустив тех животных, которые несомненно признаются добрыми и которых польза доказывается опытом, как-то: овец, волов, ослов, верблюдов и прочих животных, служащих нам к перевозке тяжестей, он обращается к животным, которые кажутся бесполезными, указывая на драконов, на непроходимую часть моря, и на то, что кажется вредным, как-то: огонь, град, снег, иней; потом на бесплодные дерева, горы; оставив поля и равнины, удобные для земледелия и произращения добрых плодов, он переходит к горам, холмам, к местам пустынным, и упоминает о животных пресмыкающихся. Впрочем, чтобы яснее видеть это, нужно выслушать самые слова его. Сказав: "повеление дал – и не пройдет оно", он продолжает: "хвалите Господа от земли: змеи и все бездны; огонь, град, снег, лед, ветер бурный, исполняющие волю Его". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.) говорит: ветер тифона (ανεμος τυφω̃νος). "Горы и все холмы, деревья плодоносные и все кедры; звери и все скоты, гады и птицы пернатые" (ст. 7-10). Для чего он так составил свою речь? Для того чтобы сильнее доказать промышление Божие. Если и те твари, которые кажутся бесполезными и враждебными роду человеческому, так прекрасны и так полезны, что возносят хвалу и славословие Богу своим составом, то представь, каковы прочие. Если угодно, рассмотрим каждую из названных тварей. "Змеи", говорит, "и все бездны". "Змеями" он называет здесь китов, как и в другом месте говорить: "этот змей, которого Ты создал, чтобы унизить его" (Пс.103:26). И во многих местах это животное так называется.
3. Но как, скажешь, это животное прославляет Творца? А как оно не прославляет? Когда ты посмотришь на его величину и состав тела, о котором с большою подробностью Писание говорит в книге Иова (40:11), то можешь ли не удивляться Создателю, произведшему такое животное? И не только по своей величине оно достойно удивления, но и потому, что для жилища ему назначена непроходимая часть моря. Удивительно и то, как это дикое и огромнейшее животное не преступает своих пределов, но остается в назначенных ему для жительства местах, и не только не выходит на землю, или на обитаемые страны, но не вредит и той части моря, которая удобна для мореплавания, и не истребляет разных родов рыб, но живет в своем месте. И не только это заслуживает удивления, но и сама глубина бездны. Что сказано об этом звере, то же можно заметить и о море. И оно, бывая неудержимым во время сильных ветров и имея такое множество воды, не выходит из своих пределов, не затопляет соседней земли, но также связано неразрывными узами, хотя вода по природе своей беспокойна. Если же оно имеет столь огромную величину и возмущается такими ветрами, то представь, как велико чудо, что оно не выступает из своего места, не смотря ни на беспокойную свою природу, ни на огромность, ни на силу ветров, но при таком беспорядке соблюдает совершенный порядок. Размышляя об этом, ты можешь и отсюда составить хвалу Богу, и удивляться Его могуществу, премудрости, силе, власти. Есть и другие неизъяснимые причины этих явлений, которые знает только сам Создатель. Потому и сказал некто: не говори: почему "что это? для чего это?", ибо все в свое время откроется" (Сир. 39:22). "Огонь, град, снег, лед, ветер бурный, исполняющие волю Его". Здесь пророк прибавляет к вышесказанному нечто новое. В предыдущем псалме он удивлялся тому, как снег, иней в короткое время покрывает всю землю, как он отвердевает, изменяется, превращается в противоположное состояние; а здесь он удивляется тому, как вещи, произшедши из небытия, продолжают бытие, и, продолжая бытие, совершают дело служения Богу, хотя сами неразумны, и приводят повеление Его в исполнение с великою покорностью. Даже одна и та же вещь по повелению Его часто производила действия, по свойству своему противоположные, – как, наприм., в вавилонской пещи огонь и сожигал и орошал, совершая в одно время то и другое. Но, скажешь, разве это заслуживает благодарности? И великой. Бога должно прославлять одинаково как тогда, когда Он наказывает, так и тогда, когда избавляет от наказания. То и другое свидетельствует об Его попечении; то и другое есть дело Его благости. Люди одно делают по доброте, а другое по злобе и гневу; но Бог делает то и другое по человеколюбию. Так, одинаково должно прославлять Его и за то, что Он поселил Адама в раю, и за то, что изгнал его, и благодарить не только за царство, но и за геенну, потому что и ее Он приготовил, и ею угрожает для того, чтобы отклонить нас от зла. Как врача мы уважаем не только тогда, когда он питает, но и тогда, когда изнуряет голодом, не только когда выводит на улицу, но и когда заключает дома, не только когда намащает, но и когда жжет и отсекает, – потому что, хотя эти действия противоположны, но имеют в виду одну цель, – так и Бога должно прославлять за все, и тем более, что там человек, а здесь Бог, и что те действия часто имеют противоположный исход, а дела Божии совершаются с величайшею премудростью и промышлением. Град и огонь не только служат наказанием, но и они иногда избавляли от наказания, прекращали войны, прогоняли нападавших неприятелей. Или ты не знаешь, сколько чудес сотворено посредством этих стихий в Египте, у иудеев и при нашем поколении? Сила Повелевающего такова, что Он часто и посредством стихий совершал такие же чудеса, какие совершал посредством ангелов, этих разумных и верховных сил, для того, чтобы, когда совершает их ангел, кто-нибудь из безумных не приписал их ему самому, но приписывал бы Повелевшему. Так, прекратил ли ангел войну? И град также прекращал ее. Истребил ли ангел первородных? И морская буря истребляла целый народ. Потому за все благодари человеколюбивого Бога. "Горы и все холмы, деревья плодоносные и все кедры; звери и все скоты, гады и птицы пернатые". Посмотри, как пророк останавливается более на предметах не столь полезных, на горах, оврагах, холмах, диких зверях, пресмыкающихся и деревах бесплодных. Дерева плодородные сами собою представляют очевидную пользу, равно как ровные поля и кроткие животные; а дикие звери, пресмыкающиеся, горы и бесплодные дерева какую, скажешь, приносят пользу? Великую и много способствующую к поддержанию нашей жизни. Так, горы и холмы и бесплодные дерева весьма нужны нам для строения, так что, если бы их не было у нас, то ничто не защищало бы рода нашего от истребления. Как ровные поля нужны нам для питания, так бесплодные дерева и камни нужны для построения домов и для приготовления из них бесчисленного множества других изделий.
4. А змеи, скажешь, скорпионы, драконы, львы какую приносят выгоду для жизни? Какая от них польза? Великая и неизреченная, не меньше, чем от кротких животных. Те полезны для телесных потребностей, а эти внушают тебе страх, делают тебя благоразумным, приучают к борьбе, приводят тебе на память грех прародителя в раю и показывают, каких зол бывает причиною непослушание. Прежде звери не были такими, не были страшными и опасными для человека, но были кроткими и ручными. Бог привел их к Адаму, и он нарек им имена. Змей говорит с Евою, и Ева не убегает от него. Но когда заповедь была нарушена и оказано было непослушание Богу, тогда уменьшилась честь человека. Поэтому, когда ты увидишь льва или змея, то вспомни об этих событиях и они послужат тебе немалым поводом к любомудрию. Вспомни также о Данииле, как страшные звери сделались для него нестрашными, когда он возвратился к древнему образу (Божию), равно как и эхидна для Павла, и ты приобретешь отсюда немалую ревность и попечение о душе. Вместе с тем и по другой причине нужно дивиться устроению и распоряжению о них Божию. Почему? Потому, что Он назначил им для жительства места, удаленные от городов, пустыни; будучи страшными, они не обитают в городах и не нападают на живущих в них, но любят и предпочитают пустыню, так как Бог издревле назначил им ее, чтобы они там имели удобное и свойственное себе место жизни. Когда ты спишь, они ходят по пустыне. Так и пророк в другом месте говорит: "ты простираешь тьму, – и настает ночь, когда ходят все звери лесные" (Пс.103:20). Видишь ли, как и теперь еще остаются следы твоей власти, хотя и сокращенные, однако свидетельствующие о прежней чести? Дикие звери, как беглые рабы, отделены от тебя и временем и местом; и если ты сам не пойдешь к ним, то и они не нападут на тебя, но будут жить в пустынях. Когда ты огорчаешься и недоумеваешь, для чего сотворены дикие звери, то поступаешь весьма безрассудно, – потому что, если ты сам будешь хорошо вести себя, то не потерпишь от них никакого вреда; если же потерпишь вред от зверей, то вспомни, что и от людей ты часто терпишь вред гораздо тягчайший. Человек бывает хуже зверя. Тот прямо обнаруживает свое зверство; а этот скрывает свою злобу под видом кротости, и потому часто бывает трудно остеречься его. Впрочем, если ты будешь благоразумен, то ни зверь, ни человек не только не причинят тебе никакого вреда, но еще принесут весьма великую пользу. Но что я говорю о звере и человеке, когда и сам диавол не только не причинил никакого вреда Иову, но и послужил для него поводом к получению бесчисленных венцов? И что я говорю: зверь и человек, когда и от заключающихся в тебе веществ, если будешь нерадив, можешь потерпеть гораздо больший вред, как, напр., от желчи или мокроты, если какою-нибудь неумеренностью дозволишь им слишком умножиться? Так во всем нужно внимательное благоразумие. Как при нерадении ты получаешь от них величайший вред, так при благоразумии и внимательности приобретешь от них же не маловажную пользу. Все зависит от твоей воли. Так, к чему во всей природе служит снег, огонь и буря, к тому же в теле служат мокрота, кровь и желчь. Поэтому нужно умерять их с величайшим благоразумием, чтобы получить от них какую-нибудь пользу, а не вред. Но что я говорю о теле, когда и душа имеет такие принадлежности, которые делаются болезнями, если допустишь их дойти до неумеренности, а когда умеряются, то служат в пользу? Так гнев, если будешь пользоваться им, как должно, служит спасительным врачеством, а если неумеренно, то бывает причиною погибели. И похоть, управляемая с умеренностью, делает тебя отцом, так как она бывает полезною для рождения детей; а если не умеряется, то часто ввергает тебя в блуд и прелюбодеяние. Итак, не слагай вины на посторонние предметы, но всегда обвиняй свою волю. Если ты будешь оставлять ее в пренебрежении, то потерпишь вред и от себя самого, погибнешь и от собственного тела; а если будешь благоустроять ее, то не испытаешь ничего худого и неприятного ни от бесов, ни от диавола, а не только от зверей.
"Цари земли и все народы, властелины и все судьи земли". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз) говорит все племена (φυ̃λα). "Юноши и девы, старцы с молодыми". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): избранные (εκλεκτοὶ). "Старцы с молодыми". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): с юными (μετὰ νέων). "Да восхвалят имя Господне, ибо превознесено имя Его Единого: исповедание Его (совершается) на небе и на земле!" (ст. 13). Здесь пророк говорит о другом виде промышления Божия – о начальниках. Так и Павел в послании к Римлянам весьма мудро доказывает, что разделение всех людей на начальников и подчиненных есть дело премудрости Божией: "ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро" (Рим.13:4). Если ты уничтожишь этот порядок, то все погибнет. Если и теперь, когда между начальниками есть много дурных, самое дело это так нужно, что и при дурных качествах начальников бывает от них великая польза, то представь, каким благоденствием наслаждался бы род человеческий, если бы имеющие в руках своих власть хорошо распоряжались ею. Впрочем, учреждение власти есть дело Божие; а то, что к ней допускаются люди порочные и пользуются ею не так, как должно, зависит от испорченности людей.
5. Итак, пророк говорит, что должно возносить великую благодарность Богу и за то, что есть цари, и за то, что есть судии. Имея попечение о благоустройстве людей, чтобы многие из них не жили бессмысленнее зверей, Бог учредил власть начальников и царей, как бы бразды для управления колесницею или кормило для управления кораблем. Поэтому, если ты начальник, то благодари человеколюбивого Бога за то, что ты удостоился участвовать в таком попечении; если ты подчиненный, то опять благодари Его за то, что имеешь начальника, который печется о тебе и не дозволяет злым людям строить тебе козни. Достиг ли ты старости, или еще молод, благодари Бога. Весь этот псалом особенно научает тому, что должно за все прославлять Бога, хотя бы ты был начальником, хотя бы принадлежал к простому народу. Выражая это, пророк и сказал: все люди. Юноша ли ты, говорит, или старец, жена ли, или муж. "Превознесено имя Его Единого". Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): потому что оно превосходно (ύπερέχον). "Исповедание Его (совершается) на небе и на земле". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): и песнопение его (ύνμνος). "И Он возвысит силу народа Своего. (Такова) песнь всех преподобных Его, сынов Израиля, людей, приближающихся к Нему" (ст. 14). Смысл слов его следующий: из всего видимого я показал его промышление, славу, величие; но должно славить Его не только за это, но и без этого. Действительно, и прежде этого и без этого Богу принадлежит величие, слава и благодарность от всех. Выражение: "Его Единого" здесь употреблено в противоположность мнимым богам. Потом, возводя слушателя к высшим понятиям, пророк опять переносит его от земли на небо. Как в начале псалма он нисходил с неба на землю, так теперь от всего видимого возводит слушателя выше неба и говорит: "исповедание Его (совершается) на небе и на земле", т.е., хотя и высшие силы, невидимые и духовные, не перестают благодарить и славословить Бога, но столь великий и столь благий Бог удостоил и нас назвать Своим народом, и не только назвать, но и возвысить и возвеличить. Поэтому он и присовокупляет: "и Он возвысит силу народа Своего", опять побуждая их этим к усерднейшему служению Богу и внушая, что Он не имеет нужды в их служении (как может нуждаться в нем Тот, Кому по естеству Его принадлежит слава и подчинено столько тварей?), но по одной благости приблизил их к Себе, прославил и возвеличил по всей вселенной. Это и выражает пророк словами: "песнь всех преподобных Его, сынов Израиля, людей, приближающихся к Нему". Чтобы выражение: "сынов Израиля" не подало слушателям повода сделаться беспечными и надменными, и чтобы они, надеясь на одно это название, не стали нерадеть о душевных добродетелях, пророк, после слов: "песнь всех", не сказал просто: людям, но: "преподобных Его", и далее, после слов: "сынов Израиля", присовокупил: "людей, приближающихся к Нему". Другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.), вместо: "песнь", сказал: хвала (έπαινος). Смысл слов его следующий: если вы будете праведными, если станете приближаться к Нему, то удостоитесь великой славы. Все, принадлежащее Ему, постоянно, потому что Он так богат и так славен; но мы должны делать должное с нашей стороны; тогда и мы достигнем великого прославления, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, во во веки веков. Аминь.
"Песнь новая" в переносном смысле есть песнь Нового Завета, в историческом – торжественная песнь. – "Хвала Ему в собрании преподобных". Благодарность Богу, соединенная с радостью и единогласием. – Почему древним дозволено было употреблять при славословии Богу музыкальные орудия? – "Чтобы совершить мщение над народами... Произвести над ними суд преднаписанный... "1. В переносном смысле "новою" названа здесь песнь нового завета, потому что тогда обновилось все – и завет: "Я заключу", говорил Бог, "новый завет" (Иер.31:31), и тварь: "кто во Христе", говорит апостол, "тот новая тварь" (2Кор. 5:17), и человек: "совлекшись", говорит он же, "ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его" (Кол.3:9,10). Итак, по причине новой жизни и по всему прочему настоящий завет называется новым, и петь ныне пророк заповедует новую песнь этого завета. А в историческом смысле здесь разумеется славная и торжественная песнь, которую иудеи должны были петь за победы, за успешные деяния, за трофеи. "Хвала Ему в собрании преподобных".
Видишь ли, как пророк прежде словесной благодарности требует благодарности посредством жизни и дел, и таких людей призывает в хор поющих? Не достаточно благодарить только словами, если они не будут сопровождаться и добродетельною жизнью. "Хвала Ему в собрании преподобных". И нечто другое он внушает здесь, именно, показывает, что должно возносить славословия с совершенным согласием, потому что церковью называется соединение, собрание. "Да возвеселится Израиль о Сотворившем его, и сыны Сиона да возрадуются о Царе своем" (ст. 2). Прежде частных благодеяний он указывает на общее и далее приведенными словами внушает как бы следующее: благодари Бога за то, что Он произвел тебя несуществовавшего и вдохнул в тебя душу. Подлинно, не маловажен и этот вид благодеяния. Но здесь он внушает и еще нечто большее. Таким выражением он указывает не просто на сотворение, но на близость Израиля к Богу, и заповедует благодарить не только за то, что Бог сотворил его, но и за то, что сделал его Своим народом. Видишь ли, как он приближает и прилепляет народ к Богу, желая, чтобы он не просто благодарил, но с радостью, с веселием и пламенною душою? Все это он выразил словом: "да возвеселится". Он требует от благодарящего такого расположения, чтобы он воспламенялся любовью, чтобы возбуждался усердием, чтобы весь предавался прославляемому Богу. Тоже выражает он и в другом месте, когда говорить: "как олень стремится к источникам вод, так стремится душа моя к Тебе, Боже". И еще: "возжаждала душа моя к Богу крепкому, живому" (Пс.41:2,3). И еще: "возжаждала Тебя душа моя и сколь сильно плоть моя (стремилась) к Тебе в земле пустой, и непроходимой, и безводной" (Пс.62:2), или, как говорит другой переводчик (Симмах): в земле жаждущей (διψάδι). Желая выразить расположение и стремление души своей, он сравнивает ее с жаждущею землею, с жаждущею ланью. И в другом месте, высказывая словами это стремление, он говорит: "когда приду и явлюсь лицу Божию?" (Пс.41:3) Таковы души святых, как, напр., душа Павла, которая воздыхала о том, что замедлялся исход ее отсюда. "И сыны Сиона да возрадуются о Царе своем". Видишь ли, что пророк, как я выше сказал, указывает здесь на близость, на то, что они были избранным народом Божиим? Потому он и прибавляет: "о Царе своем". Бог был царем их не только по сотворению, но и по усвоению. "Да восхвалят имя Его хором, под тимпан и псалтирь да поют Ему" (ст. 3). Посмотри, как и здесь видно согласие. "Хором" составляются для того, чтобы все вместе и единогласно возносили славословия. Тоже внушает и Павел, когда говорит: "не будем оставлять собрания своего" (Евр.10:25). То же означает и сама молитва, которая возносится всеми вместе: "Отче наш, сущий на небесах! и прости нам долги наши: и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого" (Мф.7:9; Лук. 11:4), и в которой употребляется множественное число. Так и в древности люди были научаемы петь и славить Бога согласно, чтобы всеми способами они располагались к любви и единодушию. "Под тимпан и псалтирь да поют Ему".
2. Некоторые, принимая названия этих орудий в перенос-ном смысле, говорят, что тимпан требует умерщвления нашей плоти, а псалтирь обращения к небу, потому что это последнее орудие приводится в движение сверху, а не снизу, как гусли. Но я сказал бы, что древние были руководимы этими орудиями по причине грубости души их и потому, что они недавно отстали от идолов. Подобно тому, как жертвоприношения, так и это Бог дозволил им из снисхождения к их немощи. Итак, пророк заповедует здесь петь с радостью. Это означают слова: "да восхвалят имя Его хором", – с согласием, с чистою жизнью. Далее, желая возбудить в них еще большее усердие, пророк говорит и о благоволении к ним Того, Кого воспевают. "Ибо благоволит", продолжает он, "Господь к народу Своему и вознесет кротких во спасение" (ст. 4). Что может сравниться с таким благополучием, когда кому благоволит Бог? "И вознесет кротких во спасение". Посмотри опять, как он представляет и то, что принадлежит Богу, и то, что – людям. Как выше, требуя от них благодарности, он указал и на то, что принадлежит Богу, сказав: "ибо благоволит Господь к народу Своему", так и здесь, возвещая то, что принадлежит Богу, требует и того, что зависит от людей: "и вознесет", говорит, "кротких во спасение". Возносить – дело Божие; а быть кроткими – дело людей; Божие не является, если наперед не будет человеческого. И посмотри на величие дара. Он не сказал просто: спасет, но: "вознесет во спасение", т.е. не только избавит от бедствий, но и сделает известными и знаменитыми, доставит им вместе с спасением и славу. Объясняя это, пророк продолжает: "восхвалятся преподобные во славе и возрадуются на ложах своих" (ст. 5). Как там он призывает "кротких", так здесь – "преподобных". Бог всегда являет все дела Свои чудесно. Так Он освободил евреев из Египта, так вывел их из Вавилона, сделав их славными не только, избавлением от бедствий, но и чудесами, бывшими при этом. "И возрадуются на ложах своих". Таким прибавлением пророк выражает великую безопасность, великое спокойствие, великую радость, великое удовольствие. Это говорит он для того, чтобы они знали, что все сделано было не их собственным оружием, не их собственною силою, но содействием Божием, которое нужно приобретать смирением и кротостью. "Величания Бога – во устах их, и мечи обоюдоострые в руках их, чтобы совершить мщение над народами, наказание над племенами" (ст. 6, 7). Здесь он описывает войну с ликованием и говорит, что, если они будут петь и славословить Бога, то одержат победу. "Величаниями" называет он славословия, песнопения, благодарения. Поэтому другой переводчик (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.), вместо "величания", сказал: славословия (ύμνολογίας). "Чтобы совершить мщение над народами, наказание над племенами". Что это значит? Так как враги, победившие иудеев, во все время (плена) оскорбляли их, то он обещает обличить врагов делами и показать посредством дел, что не недостаток силы в Боге, но грехи иудеев доставляли победу врагам их. Когда они достаточно были наказаны, то человеколюбивый Бог одним мановением произвел в обстоятельствах их чудную перемену. И посмотри на превосходство победы. Пророк продолжает: "связать царей их узами и вельмож их – ручными железными оковами" (ст. 8). Видишь ли величие силы? Они не только прогнали и разбили врагов, но и возвратились с пленниками, являя всем могущество Божие. "Произвести над ними суд преднаписанный. Слава сия будет на всех преподобных Его" (ст. 9). Что значит: "суд преднаписанный"? Явный, всеми признаваемый, такой, который не может быть предан забвению. Таковы дела Божии: и по величию событий, и по чрезвычайности чудес они простираются на все (будущее) время. Такая, говорит, будет победа, такой трофей, будет всем столь известен и столь очевиден, как будто бы он был начертан на столбе, и никогда не изгладится, "Слава сия будет на всех преподобных Его". Какая слава? Слава победы, или – лучше, – не просто победы, но такой победы, при содействии Божием, при помощи свыше. Смотри, как пророк опять упоминает о "преподобных", возбуждая в слушателях ревность к добродетели и святой жизни. Впрочем, мне кажется, под именем славы он разумеет не только победу, но и хвалу, песнопения, славословия, научая всем этим, что прославляющие Бога приобретут и себе великую славу, явятся более светлыми, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава, во веки веков. Аминь.
"Хвалите Бога во святых Его". – "Хвалите Его в силах Его". – Как христианин может исполнить увещание псалмопевца относительно прославления Бога на различных музыкальных орудиях? – Что значит: "на кимвалах громогласных"?1. Здесь пророк говорит или о народе, или о святой жизни и святых мужах. Смотри, как он оканчивает книгу благодарностью, научая нас, что это должно быть и началом и концом наших действий и бесед. Так и Павел говорит: "всё, что вы делаете, словом или делом, всё делайте во имя Господа Иисуса Христа, благодаря через Него Бога и Отца" (Кол.3:17). Так же начинается и наша молитва. Говорить: "Отче наш" свойственно тем, которые благодарят за полученные дары, означая все дары одним этим названием. Кто назвал Бога "Отцом", тот исповедал усыновление; а кто исповедал усыновление, тот возвестил оправдание, освящение, искупление, отпущение грехов, дарование Духа. Все это наперед должно быть, чтобы мы имели усыновление, и удостоились назвать Бога Отцом. Впрочем, мне кажется, пророк указывает здесь еще на нечто другое: "во святых Его", говорит он, т.е. чрез святых Его. Благодарите Его за то, что Он так устроил жизнь, или: что сделал людей ангелами. Потому, сказав наперед: "во святых", пророк прибавляет "хвалите Его на тверди силы Его", выражая то, что я сказал, так как этого Бог желает более, нежели того, и небо сотворено для человека, а не человек для неба. Другой переводчик (Симмах), вместо: "на тверди", говорит: в неистребимом (τω̃ ακαθαιρέτω), Третий (Акила): во утверждении державы его (κράτυς). Мне кажется, что пророк указывает и еще на нечто другое, как и в предыдущем псалме. Как там он сказал: "хвалите Его, все Ангелы Его", так и здесь: "хвалите Его на тверди силы Его", т.е. находящиеся на тверди Его. Он непрестанно призывает горния силы к участию в славословии. "Хвалите Его в силах Его, хвалите Его по чрезмерному величию Его" (ст. 2). Другой (неизвестный переводчик, см. Орг. Экз.): чрез силы его (διὰ). В еврейском: вегевурофав. Смысл слов его следующий: хвалите Его за силы Его, за могущество Его, за чудеса Его, за могущество, которое Он являет во всем, горнем и дольнем, общем и частном, над каждым и непрестанно. "Хвалите Его по чрезмерному величию Его". Но возможно ли вознести хвалу соответствующую множеству величия Его? Пророк не говорит: соответствующую, но такую, какую ты можешь возносить, представляя множество величия Его; возноси такую хвалу, какая возможна для тебя, какую человек должен возносить великому и безмерно великому Богу; а хвалу достойную Его никто вознести не может. Видишь ли стремление души? Видишь ли душу пламенную, стремящуюся и усиливающуюся преодолеть собственную немощь и возлететь наконец к самому небу, душу соединившуюся с Богом и преданную Ему с великою любовью? "Хвалите Его голосом трубы, хвалите Его на псалтири и гуслях". Другой (Симмах): звуком рога (ὸι ηχσυ κερατίνης). "Хвалите Его на псалтири и гуслях". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): цевницею и лирою (διὰ νάβλας καί λύρας). "Хвалите Его на тимпане и хором, хвалите Его на струнах и органе". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): струнами и гуслями (διὰ χορδω̃ν καὶ κιθάρας). "Хвалите Его на кимвалах доброгласных, хвалите Его на кимвалах громогласных". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): в кимвалах знамения (σημασίας). "Всякое дыхание да хвалит Господа!". Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): вздох (αναπνοη) (ст. 3-6). Пророк приводит в движение все музыкальные орудия и заповедует на всех их возносить стройную песнь, воспламеняя и возбуждая душу слушателей.
Как иудеям заповедано было славить Бога всеми музыкальными орудиями, так и нам повелевается славословить Его всеми членами: глазами, языком, слухом и руками. Это выражает Павел, когда говорит: "умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего" (Рим.12:1). Славит Его глаз, когда не смотрит бесстыдно; и язык, когда поет; и слух, когда не внимает срамным песням и клеветам на ближнего; и сердце, когда не строит козней, но источает любовь; и ноги, когда бегут не на совершение зла, а на исполнение добрых дел; и руки, когда простираются не на хищение, любостяжение и побои, а на милостыню, и защиту обижаемых. Тогда человек делается благозвучною псалтирью, вознося Богу самую стройную и духовную песнь. Те орудия были дозволены тогда иудеям, как по их немощи, так и для того, чтобы располагать их к любви и согласию, побуждать ум их исполнять с радостью то, что доставляет пользу, и таким услаждением души руководит их к большему усердию. Бог, зная их грубость, леность и беспечность, хотел таким мудрым распоряжением пробудить их от усыпления, облегчая труд продолжительной молитвы приятностью музыкального пения. Что же значит: "на кимвалах доброгласных"? Так называет пророк псалмы, иудеи не просто ударяли в кимвалы, не просто играли на гуслях, но, сколько возможно, и посредством кимвалов, и посредством труб и посредством гуслей выражали значение псалмов; к этому они прилагали усердие и старание, которое приносило великую пользу. "Всякое дыхание да хвалит Господа". Призвав жителей небесных, пробудив народ, приведши в движение все музыкальные орудия, пророк наконец простирает речь ко всей природе, приглашая к песнопению всякий возраст, старцев, мужей, юношей, отроков, жен, вообще всех жителей вселенной, и таким образом наперед рассеивает семена нового завета для людей, распространенных по всей земле. Итак, будем постоянно хвалить Бога и непрестанно благодарить Его за все и словами и делами. Это – наша жертва и приношение; это – служение самое лучшее и достойное ангельской жизни. Если мы будем постоянно славить Его таким образом, то и настоящую жизнь проведем без всякого преткновения, и достигнем будущих благ, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу со Святым Духом слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
БЕСЕДА 1 на слова пророка Давида: "не бойся, когда разбогатеет человек, или когда увеличится слава дома его" (Пс.48:17), и о гостеприимстве.
Приветствие слушателям. – Кто из людей человек только по имени, и как сделаться человеком на самом деле? – Как достигнуть того, чтобы не бояться человека богатого? – В чем состоит истинное богатство? – Пастырская обязанность проповедника трудна, но незаменима. – Как спастись богатому? – Пример странноприимства и увещание женам. – Внешнее богатство служит к украшению дома, а не самого человека.1. Приятно земледельцу влачить плуг для расчищения нивы, проводить бразды, исторгать терния и тогда сеять семена, когда уже не останется терния, вредного для посева; но гораздо приятнее проповеднику преподавать божественные внушения слуху, свободному от смятения. Поэтому мы с удовольствием приступаем к слову, видя эту ниву очищенною. Хотя мы не видим вашей души, но ваши отверстия глаза и напряженный слух доказывают мне внутреннее ваше спокойствие. Хотя я не могу проникнуть в вашу совесть, но устремленные и поднятые кверху взоры говорят, что нет никакого смятения внутри вас, или лучше, ими вы усердно взываете: бросай семена, мы примем посеянное, в надежде на плод, потому что мы изгнали из души всякую житейскую заботу. Вот почему и я всегда касаюсь глубочайших мыслей, надеясь на доброту нивы. Писание требует не только мудрого наставника, но и разумного слушателя; поэтому я ублажаю вас, а вместе считаю блаженным и себя. "Блажен", говорит оно, кто "передает ее в уши слушающих" (Сир.25:12), и еще: "блаженны алчущие и жаждущие правды" (Мф.5:6). Так вам, которые с усердием пришли сюда, мы преподаем наставления. Все другие находятся теперь на торжищах и изнуряются житейскими заботами, а вы, став выше земли, принимаете духовные внушения; они раболепствуют рабыне, заботясь о плоти, а вы соблюдаете и украшаете свою благородную и свободную душу. Где ты, человек, находишься теперь? На торжище. Чего ищешь? Грязи и пыли. Приди сюда и прими от меня миро. Для чего ты собираешь богатство погибающее, предаешься сребролюбию, этому тирану, домогаешься власти скоропреходящей, заботишься о вещах житейских, которые сегодня существуют, а завтра – нет? Для чего срываешь цветы, а оставляешь плод? Для чего бежишь за тенью, а не принимаешь истины? Для чего гоняешься за исчезающим, а не ищешь пребывающего? "Всякая плоть – трава, и вся красота ее – как цвет полевой; трава засыхает, цвет увядает, а слово Бога нашего пребудет вечно" (Ис.40:6-8). Ты имеешь много богатства? Но что в этом для души? Ты богат деньгами, но беден душою; украшаешься листьями, но не имеешь плода. Какая, скажи мне, от этого польза? Ты приобрел деньги, которые после оставишь здесь; приобрел власть, которая сопровождается кознями. Приди сюда, насладись мудрою беседою, изгладь свои грехи, истреби свои беззакония, очисти свою совесть, возвысь свой ум, будь ангелом и человеком. Оставь узы плоти, и возьми легкие крылья жизни; отрешись от видимого, и держись невидимого; взойди на небеса, ликуй с ангелами, стань пред престолом высоким, превознесенным; оставь этот дым, эту тень, это сено, эту паутину. Я не нахожу достойного названия здешней суете. Говорю это и не перестану говорить. Приди, и будь человеком, чтобы не напрасно было приписываемо твоему существу это имя. Поняли ли сказанное вам? Он, говорят, человек. Да, он человек, но часто только по имени, а не человек по душевному настроению. Когда я вижу тебя живущим безумно, то как назову тебя человеком, а не волом? Когда вижу тебя расхищающим чужое, то, как назову тебя человеком, а не волком? Когда вижу тебя блудодействующим, то, как назову тебя человеком, а не свиньею? Когда вижу тебя коварным, то, как назову тебя человеком, а не змием? Когда вижу тебя имеющим яд, то, как назову тебя человеком, а не аспидом? Когда вижу тебя безрассудным, то, как назову тебя человеком, а не ослом? Когда вижу тебя прелюбодействующим, то, как назову тебя человеком, а не конем неистовым? Когда вижу тебя непокорным и бесчувственным, то, как назову тебя человеком, а не камнем? Ты получил от Бога благородство, – для чего же изменяешь достоинству природы? Окажи мне, что ты делаешь? Некоторые люди умеют, сколько возможно, выучивать животных тому, что свойственно человеку: попугаев научают говорить человеческим голосом, побеждая искусством природу; львов делают ручными и водят их по площадям. Так, льва, неукротимое животное, ты делаешь кротким, а сам оказываешься свирепее волка? И – что еще хуже – каждое из бессловесных животных имеет один какой-нибудь недостаток: волк хищен, змий коварен, аспид ядовит; а у злого человека не так. Человек часто имеет не один недостаток, но бывает и хищен, и коварен, и ядовит, соединяя в душе своей страсти животных. Как же я назову тебя человеком, когда ты не имеешь царственного отличия, не имеешь диадемы, не имеешь багряницы? "Сотворим", сказал Бог, "человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему" (Быт.1:26). Размысли, человек, по какому образу ты создан, и не унижай себя до низости скотов. Если бы ты увидел царя бросившим багряницу и диадему, поставляющим себя наравне с воинами и изменяющим своему сану, то назвал ли бы ты его царем? Ты – человек. Не доказывай мне, что ты имеешь душу человека, но покажи, что ты – человек по душевному настроению. Ты – владыка бессловесных животных, а сам стал рабом безумных страстей, обитающих в тебе?
2. Но как, скажешь, я сделаюсь человеком? Если будешь обуздывать мудрования плоти, эти безумные мудрования, если оставишь блуд, если исторгнешь неумеренную страсть к богатству, этому злому тирану, если сделаешь ниву свою чистою. Как ты можешь сделаться человеком? Если будешь приходить сюда, где делаются человеками. Я возьму тебя конем, и сделаю человеком; возьму тебя волком, и сделаю человеком; возьму тебя змием, и сделаю человеком, не изменяя природы, а изменяя волю. Но что говоришь ты? Я имею детей, управляю домом, забочусь о жене, угнетен бедностью, стараюсь приобрести необходимое пропитание. Все это – отговорки и предлоги. Если бы я удерживал тебя здесь навсегда и не позволял тебе иметь нисколько времени для занятия внешними делами, то ты мог бы оправдаться предо мною и говорить: я имею детей, управляю домом; тогда ты справедливо мог бы говорить это, или лучше, и тогда не следовало бы говорить этого, потому что, когда ты будешь упражняться здесь, Бог может доставить большую благоуспешность всем делам твоим. Но я не принуждаю тебя ни к чему такому, не говорю: будь здесь каждый день, но – только дважды в неделю. Разве это тяжело, разве невыносимо? И притом приходи в церковь не на целый день, а на короткое время, получи духовные наставления, чтобы тебе не получить ран, не с тем, чтобы укорять других, но чтобы обратить и торжище в церковь. Приди, получи оружие, чтобы тебе с оружием не получить смертельной раны. Стань в строю, только вооруженный, стань на святом месте, только с чистыми очами; войди в пристань, только со тщанием управляя кораблем. Этому ты можешь научиться здесь; но ты не хочешь этого, а выходишь в строй мирской, не облекаясь в оружие заповедей Божиих. Размысли, сколь великое дело – выйти из церкви, научившись пренебрегать все человеческое, попирать ногами скорби и становиться выше удовольствий, не превозноситься последними и не изнуряться первыми. Таков был Иов. Он не падал духом от бедности и не превозносился богатством, но при всех переменах обстоятельств соблюдал одинаковым свое внутреннее настроение.
Приди, получи от меня оружие. Какое оружие? Такое, которое часто может доставлять тебе спасение. Ты выходишь и видишь человека, гордо сидящего на златосбруйном коне и окруженного множеством копьеносцев; затем видишь человека бедного и уничиженного. В тебе рождается зависть к богатому и возбуждается отвращение к бедному. Но является Давид, приступает к тебе и говорит: "не бойся, когда разбогатеет человек". Иди с пророком, и не бойся; иди, куда я указываю тебе, с пророком, учителем, руководителем, проповедником. "Не бойся, когда разбогатеет человек". Но, скажешь, это – слова убеждения, совета, указания на то, что должно быть; покажи мне способ, как я могу не бояться такого человека. Вот он: богатство по свойству своему подобно природе человека; а в чем именно, я скажу тебе. Что такое человек? Животное слабое, тленное, кратковременное. Таково и богатство, или – лучше – не таково, но еще ненадежнее. Оно часто оканчивается не только вместе с человеком, но еще прежде человека. Вы видите в этом городе множество примеров преждевременной погибели богатства, и знаете, что богатство погибало, когда владевший им еще жив: конец богатства – обращение в бедность. Представь же, как кратковременно богатство. Владевший им еще жив, а оно уже погибло; и, о, если бы оно погибало одно, а не губило вместе с собою и самого владельца! Поэтому не погрешишь, если назовешь богатство рабом неблагодарным, рабом кровожадным и человекоубийственным, рабом, который воздает господину своему погибелью. И – что еще хуже – оно не только подвергает человека опасностям тогда, когда оставляет его, но еще прежде, нежели оставит, тревожит и смущает его. Не смотри на то, что он одет в шелковые одежды, умащен благовониями, окружен слугами; но посмотри в его совесть, обнажи его душу, когда он еще богат, и ты увидишь внутри его бури и смятения. А когда видишь другого, падающего своим падением, то усматривай в том и собственное несчастье.
3. В самом деле, что может быть непостояннее дел человеческих? Неоднократно я говорил, что они подобны речным потокам, которые являются и тотчас исчезают, приходят и тотчас уходят. "Не бойся, когда разбогатеет человек". Прими эти слова, как духовную песнь; когда возбудится в тебе зависть, то пусть припомнится этот стих, и слова его изгонят страсть. "Не бойся, когда разбогатеет человек". Это – мое врачество, имеющее в виду не деньги, а небо; я не тело врачую, а душу, и не только вашу, но и свою, потому что хотя я и учитель, но вместе и человек, имеющий общую со всеми природу, и потому предлагаю общее учение.
"Не бойся, когда разбогатеет человек". Прими эти слова, как сокровище и опору; прими эти слова, как источник богатства и изобилия. Богатство состоит не в том, чтобы богатеть, а в том, чтобы не желать богатства. Поняли ли сказанное вам? Кто желает богатеть, тот имеет нужду в имуществе, в деньгах; а кто не желает богатеть, тот всегда в довольстве. "Не бойся, когда разбогатеет человек, или когда увеличится слава дома его". Почему же, скажи мне, "не бойся"? Так как богатых боятся, то пророк описывает жизнь их. Почему ты боишься человека, который обильно украшен листьями, а не имеет плода? Почему боишься человека, который проводит горькую жизнь? Почему боишься человека, который сам всегда находится в страхе? Почему боишься человека, который находится в постоянном трепете? Раб твой не боится тебя, когда ты в отсутствии; а богатый носит своего господина внутри себя; куда бы он ни пошел, любостяжание следует за ним, и делает врагами всех – и родных, и домашних, и друзей, и завистников, и благодетелей. Во всех оно возбуждает отвращение. Тогда как бедный проводит жизнь, не боясь никого, потому что богат только любомудрием и терпением, богатый, который предан корыстолюбию, бывает ненавидим всеми и в общественных собраниях ходит, как общий враг, которому льстят в лицо, а внутренне ненавидят его. А что это действительно так, видно из следующего: когда подует ветер и сорвет листья, когда изменятся обстоятельства, тогда открываются мнимые друзья, тогда обнаруживается притворство льстецов, тогда отличается сонм лицемеров и весь наружный обман. Тогда все открыто говорят: негодный, коварный, нечестивый! Что говоришь ты? Не ты ли вчера льстил ему? Не ты ли целовал его руки? То, было, говорит, притворство; прошло время, и я бросил притворство и обнаружил свои мысли. Почему же, скажи мне, ты боишься того, против которого столько обвинителей? Но что это в сравнении с тем, когда он обвиняет сам себя? Говорю это, осуждая не богатство, как я тысячекратно говорил, а тех, которые худо употребляют хорошую вещь. Богатство с добрыми делами хорошо. Когда оно бывает хорошим? Когда приносит отраду бедности, когда облегчает нищету. Послушай, что говорит Иов: "я был глазами слепому и ногами хромому: отцом был я для нищих" (Иов. 29:15-16). Вот богатство: оно было не грехом, а нищелюбием! "Странник не ночевал на улице; двери мои я отворял прохожему" (Иов.31:32). Вот употребление богатства, богатства не по имени, а на самом деле! То богатство есть слуга этого богатства, то носит только имя богатства без действительности, а это и по имени и на деле есть истинное богатство. Какое? Богатство добродетелей, богатство милостыни. Каким образом? Я скажу. Бывает богатый, который похищает чужое, и бывает богатый, который отдает бедным свое; тот богатеет, собирая, а этот – расточая; тот засевает землю, а этот возделывает небо; сколько небо лучше земли, столько стяжания первого хуже стяжаний последнего; этот пользуется любовью бесчисленного множества людей, а тот осуждается всеми; и, что поистине удивительно, хищника и корыстолюбца ненавидят не только обиженные им, но и те, которые не потерпели от него никакого зла, но только сожалеют о потерпевших, а милосердого любят не только облагодетельствованные им, но и те, которые не получили от него благодеяния. Так, братие, добродетель лучше порока. Порок делает для человека врагами и тех, которые не обижены им, а милосердие приобретает любовь и от тех, которые не получили благодеяний. О человеке милосердом все говорят: да вознаградит его Бог! Какое же ты получил от него благо-деяние? Не я, но брат мой; не я, но сочлен мой; добро, сделанное ему, я отношу к себе. Видишь ли, какова добродетель, как она вожделенна, как любезна, как прекрасна? Человек милосердый есть общее пристанище, отец всех, подпора престарелых. О милосердом, если случится с ним какое-нибудь несчастье, все молятся: помилуй его, Боже, сохрани его, надели его добром! Но подойди к дому хищника, и ты услышишь, как говорят о нем: негодный, коварный, нечестивый! Какую же ты получил от него обиду? Я – никакой, но брат мой. На него каждый день – бесчисленное множество жалоб. А когда он падает, то все нападают на него. Это ли жизнь? Это ли богатство? Не гораздо ли это хуже жизни осужденного преступника? Осужденный связан по телу, а этот по душе. Ты видишь его связанным, и не жалеешь его? Я отвращаюсь от него, потому что он связан не по нужде, а по произволению, потому что он сам наложил на себя узы.
4. Опять, скажут мне, ты против богатых? А вы опять против бедных. Опять ты против хищников? А вы опять против тех, у кого похищают. Вы не насыщаетесь, пожирая и терзая бедных, и я не насыщаюсь, исправляя вас. Постоянно ты покровительствуешь этим людям, постоянно покровительствуешь бедному? Но отступи ты от овцы моей, удались от стада моего, не вреди ему. Ты вредишь моему стаду и осуждаешь, что я отгоняю тебя? Если бы я был пастырем обыкновенных овец, то ты осудил бы меня, когда бы я не отгонял нападающего на них волка. Я – пастырь разумных овец; отгоняю не камнем, а словом; или лучше, не отгоняю тебя, а призываю тебя; сделайся овцою, приди, будь в моем стаде. Для чего ты вредишь стаду, которое ты должен был бы увеличить собою? Я отгоняю не тебя, но отгоняю волка. Если ты не волк, то я не отгоняю тебя; если же ты стал волком, то обвиняй самого себя, Я не против богатых, но за богатых; и когда говорю это, то за тебя говорю, хотя ты и не чувствуешь этого. Как за меня говоришь ты? Так; я удаляю тебя от греха, избавляю тебя от хищения, делаю тебя для всех любезным, для всех вожделенным. Я постоянно говорю тебе: не похищал ли ты, не искал ли корысти? – приди, и я изменю тебя, изменю вражду в дружбу, опасность в безопасность; это я сделаю для тебя здесь, а там доставлю тебе царство небесное, чтобы ты не подвергся бесконечным мучениям, чтобы ты получил блага, "не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку" (1Кор.2:9). Кому это свойственно, отгоняющему или советующему, любящему или ненавидящему тебя? Но, скажешь, ты ненавидишь меня. Нет, я люблю тебя. Я имею заповедь Господа моего: "любите врагов ваших" (Мф.5: 44). Я не перестану врачевать тебя. Господь наш, будучи распят, говорил: "Отче! прости им, ибо не знают, что делают" (Лк.23:34). Разве тебя я преследую? Я преследую страсть твою. Разве с тобою я сражаюсь? С пороком твоим. И ты не считаешь меня благодетелем, не считаешь меня покровителем, не считаешь меня твоим защитником больше всех? Кто же другой скажет тебе об этом? Начальник ли? Ничего такого он не скажет тебе; он говорит о проступках, о неисправностях. Жена ли? Она говорит о нарядах, о золоте. Сын ли? О наследстве, о завещании, о достоянии. Слуга ли? О службе, о свободе. Собеседники ли? О пиршествах, об ужинах, об обедах. Те ли, которые на зрелище? О срамном смехе, о необузданной похоти. Тот ли, кто в судилище? О завещаниях, о наследстве, об освобождении – о том, чем он занимается. От кого же ты услышишь это, если не от меня? Все боятся тебя, а я не смотрю на тебя, и покуда ты таков, я не боюсь тебя, презираю тебя, презираю страсть твою. Я делаю разрез, ты кричишь, но я не боюсь крика твоего, а желаю твоего спасения, потому что я – врач. Если ты, имея рану, призовешь врача и увидишь, как он наострил железо, то не говоришь ли ему: разрезай, хотя мне и будет больно, – надеясь на исцеление болезни от разреза? А меня ты убегаешь, меня, который не разрезаю, но очищаю душу твою словом. Между тем врач что делает? Часто он разрезывает, и рана делается хуже; а я делаю не хуже, а лучше, потому что там – слабая природа и бессильное лекарство, а здесь – сила слова. Врач не ручается за твое исцеление, а я ручаюсь за твое спасение, – послушай меня. Для того снисшел Единородный Сын Божий, чтобы нас возвести и поставить выше небес. Только одного я боюсь – греха; все прочее – мимо, богатство ли, бедность ли, власть ли, и что бы то ни было. Говорю так и не перестану говорить, потому что хочу, чтобы никто не погиб из моего стада. Итак, богатому можно спастись? Конечно, Иов был богат, и Авраам был богат. Ты видел его богатство? Посмотри же и на его страннолюбие. Ты видел его трапезу? Посмотри и на его дружелюбие. А что Авраам? Он был богат. Разве я спорю с тобою? Был ли богат Авраам? Да, он был богат. Ты видел его богатство? Посмотри же и на образ его жизни. В полдень Господь явился ему, сидевшему у дуба Мамврийского: "и вот, три мужа" (Быт.18:2). Он встал (не зная, что явившийся был Бог, – как мог он это знать?), поклонился и сказал: если вы находите меня достойным, войдите под тень кущи моей. Видишь ли, что делал в полдень старец? Не сидел под кровлею, а приглашал странников и путников, вовсе незнакомых ему, и, встав, кланялся им, хотя сам был богат и знатен. Изобилуя богатством, он оставлял дом, жену, детей, рабов, которых имел триста восемнадцать, оставлял всех, и выходил на ловитву, распростирал сеть страннолюбия, чтобы какой-нибудь путник, какой-нибудь странник не прошел мимо его дома. Посмотри, что делает старец. Он не поручает этого слуге, хотя имел их триста восемнадцать, – потому что знал обыкновенную леность рабов, – опасаясь чтобы слуга не проспал, не пропустил странника и не потерял добычи. Вот Авраам, вот богатый! А ты удостаиваешь ли хотя посмотреть на бедного, хотя отвечать ему, хотя побеседовать с ним? Если же когда и подашь ему милостыню, то чрез слугу. Но не так поступал праведник. Он сидел под палящими лучами солнца, обливаясь от жары потом; тенью для него была любовь к странноприимству; он сидел собирая плоды страннолюбия, хотя был богатым. Сравни с ним нынешних богачей. В полдень где сидят они? В аду. Где сидят? В мертвецком пьянстве. Где сидят? На торжище распростертые, пьяные, ослепленные сердцем, безумнейшие бессловесных животных. Но не так поступал праведник.
5. Хочешь ли подражать Аврааму? Подражай, не только не запрещаю, но и советую, хотя от нас требуется больше, нежели от Авраама. "Ибо если", сказал Господь, "праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное" (Мф.5:20). Но ты пока старайся сравниться, по крайней мере, с Авраамом. Что же Авраам? Он был страннолюбив; он встал и поклонился странникам, даже не зная, кто они таковы. Если бы он знал, то не сделал бы ничего удивительного, послужив Богу; но незнание того, кто были путники, показывает в нем великую любовь к странноприимству. Он сидел и оказал им гостеприимство. Как? Щедро; он заклал тельца, призвал Сарру, сделал общницею гостеприимства и жену, которая не скрывалась в своем жилище, но стояла под дубом. И эта трапеза разверзла ее утробу и исправила недостаток природы. Авраам заклал тельца, и получил Исаака; Сарра замесила муку и получила потомство, как звезды небесные и как песок морской. Но ты, конечно, скажешь: дай и мне в вознаграждение столько истинных сынов. Бедный, жалкий, презренный, ты ищешь земного? Я даю тебе небо, ликование с ангелами, наслаждение вечное, и ты ищешь смертного и тленного? Я даю тебе жизнь, не имеющую конца. Награда высшая, воздаяние большее! Слушай внимательно, что я скажу тебе, чтобы тебе увидеть противоположность в действиях. Когда нужно было оказать гостеприимство, то Авраам что сказал жене своей Сарре? "Поскорее замеси три саты лучшей муки" (Быт.18:6). Пусть выслушают сказанное жены. "Поскорее замеси три саты лучшей муки". Вот зрелище, общее для всех нас; вот училище общее для обоих полов. Пусть выслушают сказанное жены, пусть выслушают и мужи, и подражают. "Поскорее замеси три саты лучшей муки", сказал он, а сам поспешил к стаду волов. Они разделяют труд, чтобы разделить и венец; общий брак, – общие должны быть и дела добродетели. Я взял, говорит, тебя в помощницу, – будь же мне помощницею и в высших делах: "поскорее, поскорее". Понуждает жену, чтобы медленностью не огорчить странников. "Поскорее замеси три саты лучшей муки". Трудное поручение! Не легкое приказание! "Замеси три саты лучшей муки". И Сарра не сказала: что это? Разве для того я сочеталась с тобою браком, чтобы мне месить и печь хлеб, жене, имеющей такое богатство? У тебя триста восемнадцать рабов, и ты не хочешь приказать им, а мне поручаешь эту службу? Не сказала она ничего такого и даже не подумала. Она была женою Авраама не только по союзу плотскому, но и по союзу добродетели; потому он и говорит ей: "поскорее"; а она с усердием принимает приказание, потому что знала обильные плоды гостеприимства. "Поскорее, поскорее". Он знал усердие жены своей. А нынешние жены? Сравним их с Саррою. Принимают ли они подобные приказания, подобные занятия? Покажи мне руку жены любящей украшения, и ты увидишь, как эта рука снаружи покрыта золотом, а внутри подвергнута осаде. Достояние скольких бедных, скажи мне, носит рука твоя? Протяни ко мне руку твою, покажи ее: чем она отягчена? Любостяжанием. Посмотри на руку Сарры: чем она украшена? Странноприимством, милостынею, любовью, нищелюбием. О, прекрасная рука! Посмотри на ту и другую руку; вид их одинаков, но велико между ними различие. Здесь потоки слез, а там венцы и награды. Говорю это для того, чтобы ни жены не требовали украшений от мужей, ни мужья не слушали жен, требующих этого. Вот Сарра, вот богатая жена замесила три меры муки. Каков труд? Но она не чувствовала труда в надежде на плод и воздаяние. "Поскорее замеси три саты лучшей муки". А ты, жена, что делаешь? Наряжаешься? Чтобы понравиться кому? Мужу? Дурное старание, если ты хочешь таким образом понравиться мужу, если спешишь таким образом угодить своему мужу. Как же я буду нравиться ему? Целомудрием. Как буду угождать ему? Скромностью, любомудрием, кротостью, любовью, единодушием, согласием. Вот, жена, твои украшения. Эти добродетели твои производят единодушие; а те украшения не только не делают тебя приятною, но даже делают тебя несносною для мужа. Когда ты говоришь ему: отними у других и принеси мне, то на малое время ты нравишься ему, а после будешь иметь в нем врага. А чтобы ты убедилась, что ты стараешься понравиться не мужу, вот что скажу тебе: дома ты снимаешь украшения, а в церкви ты надеваешь их; если бы ты хотела нравиться мужу, то носила бы их дома. Но, как я сказал, ты входишь в церковь, украшенная золотом на руках и на шее. Если бы пришел сюда Павел, этот муж страшный и вместе вожделенный, – страшный для грешников и вожделенный для благочестивых, – который взывает и говорит так: "чтобы также и жены украшали себя не плетением волос, не золотом, не жемчугом, не многоценною одеждою" (1Тим.2:9); потом, если бы вошел сюда язычник и увидел вверху женщин, носящих такие украшения, а внизу Павла, так проповедующего, то не сказал ли бы он, что здесь театральное зрелище и баснословие? Нет, наше собрание не зрелище, хотя здесь и делаются такие дела. Но язычник соблазняется и говорит: я входил в христианскую церковь, слышал Павла, говорившего: "не золотом, не жемчугом", и видел женщину, показывающую делами совершенно противное.
6. Какая тебе, жена, польза от золота? Чтобы казаться красивою и благообразною? Но это нисколько не придает красоты душе твоей. Будь красива душою, – тогда будешь приятна и по телу. "Мудрость человека просветляет лице его" (Еккл.8:1). А мудрость есть свойство души. Ничто так не производит расположения и привязанности, как любовь. Если муж любит тебя, то, хотя бы ты была и безобразна, ты кажешься ему приятною; а если он ненавидит тебя, то, хотя бы ты была благообразна, он не захочет смотреть на тебя. Ненависть души не позволяет видеть красоты лица. Когда ты станешь требовать от него нарядов и золота, тогда и он возненавидит тебя и станет убегать от тебя, как от человека пристающего к нему с требованиями на торжище. Но оттого он может убежать, а от тебя не может, так как ты всегда находишься при нем и требуешь услуг, несогласных с разумом. Все это, жена, ты же только принимай слухом, но пусть изменится и сердце твое. Слова мои суть горькие лекарства, горькие на время, но доставляющие постоянную радость. Я – врач я очищаю раны, чтобы они, застаревши, не сделали разрез, более тяжким. Я врачую, доставляя здоровье посредством слова; другие же заботятся только о жизни настоящей, временной, обманчивой, презренной. А что говорил я об Аврааме, – я не забыл обещания, – слова его: "поскорее, замеси" пусть каждая жена начертает в своем сердце, и каждый муж пусть содержит в своей совести.
Для чего, скажи мне, ты носишь шелковые одежды, ездишь на златосбруйных конях и украшенных лошаках? Лошак украшается снизу; золото лежит и на покрывале его; бессловесные лошаки носят драгоценности, имея золотую узду, бессловесные лошаки украшаются; а бедный, томимый голодом, сидит при дверях твоих, и Христос мучится голодом. О, крайнее безумие! Какое оправдание, какое прощение получишь ты, когда Христос стоит пред дверьми твоими в виде бедного, а ты нисколько не трогаешься? Кто избавит тебя от тамошнего наказания? Я подал, говоришь ты, милостыню. Но подавай не столько, сколько хочет бедный, а сколько ты можешь. Что, скажи мне, ты будешь отвечать тогда, когда настанут невыносимые наказания, тамошние мучения, казни, страшные силы, когда будет кипеть река огненная, когда явится страшный престол, неподкупное судилище, безначальное Существо, конец дел человеческих, когда ни отец, ни мать, ни сосед, ни царь, ни путник, ни странник не помогут тебе, но будет стоять человек один с своими делами, осуждаемый за них, или венчаемый за них? Что ты скажешь тогда? Тогда ты припомнишь слова мои; но какая будет тебе польза? Никакой. Так и тот богач вспомнил и искал времени покаяния, но не получил никакой пользы. "Пошли", говорил он, "Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем" (Лк.16: 24). Но Лазарь не был послан, не потому, чтобы одна капля принесла ущерб великому райскому источнику, но потому, что капля милосердия не смешивается с жестокостью. Так как во время подвигов богач презирал его, то во время венцов он не удостоил богача никакого утешения.
7. Говорю это для того, чтобы ни бедный не плакал от бедности, ни богатый не радовался богатству. Ты богат? Гибельно богатство, если ты не употребляешь его надлежащим образом. "Поскорее замеси три саты лучшей муки", сказал Авраам, а сам "побежал к стаду" и заколол тельца (Быт.18:7). Старец бежал скоро; слабость тела не остановила, а любомудрый дух укрепил его; усердие победило природу. Господин трехсот восемнадцати рабов нес тельца, и не тяготился бременем, но окрылял душу усердием. Старец принял на себя – сходить поспешно и много служить, а жена приняла на себя труд и хлопоты. Они угощали странников не только щедрым подаянием денег и обильною трапезою, но и услужливостью и совершенным угождением, не чрез рабов, но собственными руками и другими членами. Потом жена стояла в виде служанки, а странники, незнакомые, возлежали, – я не перестану говорить об этом, – они считали пришельцев за людей бедных, но не смотрели на это, а приняли их как странников, и оба предстояли при этом, собирая грозды странноприимства добрым расположением, любомудрием, услужливостью, ласковостью, трудами, угождением, любовью, заботливостью, усердием, всецелою предупредительностью. Жена стояла под деревом, пользуясь деревом, как бы брачным чертогом, и имея покровом тень листьев, и не стыдилась стоять в виду пред всеми. Она стояла, отличаясь собственною красотою и собирая плоды служения. Что же пришедший? "Я опять буду у тебя", сказал он, "в это же время, и будет сын у Сарры" (Быт.18:10). Какой плод произрастила трапеза, какой прекрасный, какой скорый, какой зрелый! Какой сочный и спелый грозд! Эти слова как бы вошли в ее утробу, и зачался сын. Таковы плоды странноприимства! Выслушай внимательно то, что я хочу сказать. Впоследствии, когда вырос сын, рожденный от трапезы, когда плод странноприимства сделался мужем, – родило же его не столько чрево, сколько трапеза, а прежде всего слово Божие, – когда он вырос и стал мужем, и наконец пришло время вступления в брак, – слушай внимательно, что я говорю, – когда блаженный старец, патриарх Авраам приближался к смерти, – а жил он среди женщин развращенных и народа нечестивейшего, – тогда он призвал раба своего и сказал: здесь нечестивые женщины хананейские. Чего же ты желаешь? Поди, говорит, в землю, где я родился, и приведи оттуда жену сыну моему. Необыкновенные и дивные дела! Вы знаете и хорошо знаете: когда кто-нибудь хочет женить своего сына, то отец и мать совещаются, ходят по чужим домам, одному льстят, другому угождают, причем является множество свах и сватов, делаются обещания денежных вознаграждений, и все хлопоты и переговоры отец и мать принимают на себя, и не стыдятся, не краснеют, не поручают слугам; а когда придет странник, то говорят слуге: поди, отведи его вниз, прими его. Но Авраам поступал наоборот: когда нужно было сделать высокое и любомудрое дело, то он делал сам, не поручал гостеприимства слуге, но жене и себе; а когда дело шло о приискании жены и браке, то сказал слуге: поди ты. А здесь жены поступают напротив. Если они хотят переговорить с золотых дел мастером, то не стыдятся и идут сами, и сидят при работе его, чтобы не украли золота; страсть к богатству заставляет их презирать стыд и приличие. Но Авраам поступал не так: когда нужно было принять странников, то делал это сам и жена его; а когда дело касалось брака, то действовал чрез слугу. Но, скажешь, почему ты упомянул об Аврааме? Потому, что он был богат. Помни это и ты об Аврааме, и никогда не будешь презирать никого. А как я дошел до речи об этом? Взяв в руководство слова пророка: "не бойся, когда разбогатеет человек". Этот стих произвел все это; и вот мы нашли в нем сокровище, обильное золотом. "Не бойся, когда разбогатеет человек". Возьми этот посох, который может поддерживать дрожащее от слабости тело. Действительно, не столько посох поддерживает дрожащее тело людей слабых и старых, сколько этот стих укрепит колеблющуюся душу молодых и старых, осаждаемых похотями и грехами. "Не бойся, когда разбогатеет человек". Что ты боишься человека, которого скорее можно назвать волком, нежели человеком? Что ты боишься человека, который исполнен нечестия и погряз в золоте? Что ты боишься человека, который неправдою потерял собственные блага и постоянно имеет внутри себя врага? Но мне пророк объявил: "не бойся, когда разбогатеет человек". Скажи же мне теперь и то, каким образом я могу не бояться богатого. "Или когда увеличится слава дома его".
8. О, прекрасное выражение! Какая мудрость заключается в этом изображении и наставлении! "Не бойся, когда разбогатеет человек, или когда увеличится слава дома его". Не сказал: когда умножится слава его, но: "слава дома его". Так, когда ты войдешь в дом какого-нибудь богача, и увидишь огромные колонны, золотые карнизы, обложенные мрамором стены, фонтаны, источники, портики, колеблемые ветром деревья, покрывающую все мозаику, толпу одетых в золото евнухов, множество слуг, устланный коврами пол, блистающие золотом столы, великолепные спальни, то все это – слава дома, а не слава человека. Славу человека составляют: благочестие, скромность, милосердие, кротость, смиренномудрие, мир, правда, нелицемерная любовь ко всем; все это – слава человека. Что же ты боишься богатого? Бойся лучше дома его, потому что богат дом, а не живущий в нем. Но, скажешь, я не боюсь дома. Почему? Потому, что золото есть бездушное вещество. А человека богатого боишься? Да. Почему? Разве богатство есть его принадлежность? Оно – только украшение дома. Стены обложены мрамором: какое же отношение к человеку, живущему в них? Потолки в золоте: какое отношение к их владельцу? Главы колонн золотые: какое отношение к голове хозяина, оскверненной грехами? Пол чист? Но совесть не чиста. Одежды шелковые? Но душа покрыта рубищами. Дом богат? Но хозяин дома – нищий. "Когда увеличится слава дома его". А чтобы вы убедились, что это действительно – слава дома, а не человека, я докажу вам это вашими же словами. Часто, входя в чей-нибудь великолепный дом и выходя из него, что говоришь ты? Я видел прекрасные мраморы. А не говоришь: я видел прекрасного человека? Удивительные колонны, прекрасные окна. А не говоришь: удивителен живущий там? Множество золота на потолке. А не говоришь: много милосердая в хозяине? Много фонтанов, много богатства. А не говоришь: много богатства в самом владельце? Всегда ты говоришь о стенах, всегда о мраморах, всегда о фонтанах, всегда об источниках. Опять, когда ты видишь коня, украшенного золотою уздою, то говоришь: прекрасная узда! Это – похвала мастеру золотых дел. Прекрасная одежда! Это – похвала ткачу. Прекрасные рабы! Это – похвала купившему их. Таким образом, сам хозяин остается не увенчанным, а вещи, находящиеся около него, удостаиваются похвал. Напротив, когда ты видишь человека добродетельного, то говоришь: он – человек добрый, прекрасный, кроткий, удивительный, милосердый, человеколюбивый, смиренный, постоянно упражняющийся в молитвах, постоянно соблюдающий посты, постоянно посещающий церковь, постоянно внимательный к божественному учению. Это – похвалы самому человеку; это – его венцы. Итак знай, в чем состоит богатство человека, и в чем богатство дома, и "не бойся". Когда ты научишься различать хорошо богатство того и другого, то не станешь бояться. Видишь ли, как тот, кого ты считал богатым, беден и нищ? "Не бойся, когда разбогатеет человек". А чтобы тебе убедиться, что это действительно так, если богатый обольщает тебя при жизни, то посмотри на него во время его кончины. Отходя отсюда, берет ли он с собою что-нибудь из своего богатства? Он умирает, и лежит нагим тот, который облекался шелковыми одеждами, лежит нагим в яме, и рабы отходят и проходят и никто из них не заботится о нем, потому что они были не его рабами. Он отошел, и ничего не осталось после него. Жена терзается, распускает волосы; все утешают, но она не внемлет им; дети остались сиротами, жена вдовою, все отверженными, – виночерпии, разливатели, собеседники, льстецы, евнухи. Отходя отсюда, он не может взять ничего из своей утвари, но что? Выносится один. Его превозносят похвалами. Но что от этого ему? Тщеславие прославляет его. Для чего? Может ли он получить от этого какую-нибудь пользу? Ничто из всего этого не может помочь ему в тот страшный день. И так отходит в гроб тот, кто расхищал все, помещается на трех аршинах земли, и больше ничего; пред лицом его земля и крышка гроба. Потом отходит и жена. Где же богатство? Где слуги? Где великолепие? Где пространный и прекрасный дом? Все оставляет его; оставляет и жена, хотя бы и не хотела; зловоние отгоняет ее, кучи червей заставляют ее удалиться. И этим оканчивается все? Да, – потому что он отошел, не имея при себе ничего собственного. А чтобы тебе убедиться, что он действительно отошел, не имея ничего собственного, посмотри на блаженных мучеников. При них остается все их достояние, и потому мы не отходим от гроба их. Там и жена не может оставаться; а здесь царь слагает с себя диадему и стоит при гробе мученика, прося и умоляя даровать ему избавление от бед и победу над врагами. Итак, "не бойся, когда разбогатеет человек". Напечатлев в уме своем этот стих, будем воспевать Господу и благодарить Его за все, Отца и Сына и Святого Духа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
сказанная в Константинополе в великой Церкви, после того, как другой сказал слово, при немногочисленном собрании, на слова: "не бойся, когда разбогатеет человек" (Пс.48:17), и о милостыне
Великая благотворность упражнения в божественном Писании. – Человеческие дела подобны тени. – Что такое слава человека и слава дома? – Богатство приносит человеку не славу, а бесславие и осуждение. Обличение роскоши и тщеславия. - Богатство есть беглый раб. – Увещание избегать тщеславия и творить щедрую милостыню.1. Не велик плод красноречивого проповедника, но зрел; тонка струна, но важен звук; не много слов, но драгоценны мысли. В самом деле, он и ободрил похвалами весь народ, возбудив в слушателях большее усердие хвалебными словами, и указал Виновника земледелия, вознес Ему песнопения и благодарения по апостольской заповеди, окончив речь славословием. Если же Он сократил трапезу, то сделал это не по бедности, а по смиренномудрию; окончил речь не потому, чтобы не мог говорить больше, но, предоставив нам предложить наставление. Итак, освободившись от бури бывших смятений, очистим слух, как бы некоторыми речными потоками, чтением Писаний. Так поступают и мореплаватели: когда они, избавившись от бури и переплыв широкое море, достигают тихой пристани, то, спустив паруса, оставив весла и сошедши с корабля, подкрепляют свое тело омовением, пищей, питием, сном и отдыхом, чтобы сделать его способнейшим к дальнейшему мореплаванию.
Будем и мы подражать им, и, избавившись от недавно бывшего смятения, беспокойства, волнения, введем нашу душу, как бы в некоторую спокойную пристань, в чтение Писаний. Упражнение в божественных Писаниях есть безмятежная пристань, нерушимая стена, непоколебимая крепость, неотъемлемая слава, несокрушимое оружие, невозмутимое благополучие, постоянное удовольствие и всякое добро, какое только можно представить. Оно прогоняет уныние, сохраняет благодушие, бедного делает богаче богатых, богатым доставляет безопасность, грешника делает праведным, праведного поставляет в безопасном убежище, исторгает существующее зло, насаждает не существовавшее добро, прогоняет злобу, возвращает к добродетели, и не только возвращает, но и укореняет ее и делает постоянною, составляя духовное врачество и некоторую божественную и неизреченную песнь, умерщвляющую страсти. Оно исторгает терния грехов, очищает, ниву, сеет семена благочестия и доводить плод до зрелости. Не будем же нерадеть о таких благах, не будем удаляться от собраний, но станем приходить сюда постоянно, чтобы постоянно получать врачество, и чтобы никто не мучился завистью, видя богатого, и не тяготился своею бедностью, но, познав истинные свойства вещей, пусть каждый убегает от теней и держится истины. Тень, хотя иногда и кажется больше тела, но она – тень; она не действительно больше, а только такою кажется, и притом кажется тогда, когда мы бываем дальше от солнечного луча; во время же полудня, когда луч падает прямо на голову, она со всех сторон уменьшается, сокращается и становится незначительною. То же можно видеть и в делах человеческих. Чем кто дальше становится от добродетели, тем большими представляются предметы настоящей жизни; а когда он поставит себя при самом блистающем свете божественных Писаний, тогда увидит суетность, скоротечность и ничтожество этих тленных предметов и ясно убедится, что все это нисколько не лучше речных потоков, являясь и в то же время исчезая. Поэтому пророк, рассуждая любомудро и желая исправить людей малодушных, жалких, пресмыкающихся по земле, гонящихся за великолепием богатства, боящихся и трепещущих пред теми, которые изобилуют этими предметами, равно и нас удержать от такого исступления и научить презрению к ним, как вещам ничтожным, сказал: "не бойся, когда разбогатеет человек, или когда увеличится слава дома его, ибо при смерти он ничего не возьмет, и не сойдет с ним слава его" (Пс.48:17,18). Видишь ли точность его выражений и яснейшее различение предметов? Он не сказал: когда умножится слава его, но: "слава дома его", показывая, что иное – слава человека, и иное – слава дома. Что же такое слава человека, и что слава дома? Нужно верно различать это, чтобы не принимать сновидений за истину. Славу дома составляют портики, галереи, золотая кровля, пол украшенный драгоценными камнями, луга, сады, толпы слуг, богатая мебель, из которых ничто не относится к человеку; а слава человека – правая вера, ревность по Боге, любовь, кротость, смирение, усердие в молитвах, любомудрие милостыни, целомудрие, умеренность и все прочие виды добродетели. А что это действительно так, ты можешь убедиться из того, что собравший богатство не получает от него себе славы, и никто не называется добрым потому, что он имеет прекрасный дом, или сад, или луг, или множество слуг, или дорогие одежды. Все похвалы относятся к имуществу, а не переносятся на владельца. Мы удивляемся дому, саду, лугу и красоте одежд; но этим восхваляется искусство сделавших, а не добродетель владеющих, и даже напротив, это служит доказательством нечестия последних.
2. Богатства, по свойству своему, не только не придают, славы обладающим ими, но совершенно уничтожают ее. Тех, которые хвалятся их обилием, все признают людьми жестокими, бесчеловечными, негодными и чуждыми любомудрия. Это – слава не человека, как я сказал, но дома; тех же, которые живут в целомудрии, умеренности, кротости, смирении и с усердием служат Богу, мы отличаем, хвалим, превозносим, потому что в этом преимущественно состоит слава человека. Зная это, не почитайте счастливым того, кто владеет в изобилии этими вещами, не имеющими с ним ничего общего. Если ты увидишь человека, сидящего на колеснице, надменного, гордого, поднимающегося до облаков, но на самом деле, – это невозможно, – но душевным помыслом или, лучше, бессмыслием, то не называй его славным, высоким и великим. Высоким делают человека не кони, везущие колесницу, а высота добродетели, возносящая до сводов небесных. Если увидишь другого сидящего на коне, сопровождаемого множеством жезлоносцев, разгоняющих пред ним народ на площади, не ублажай и его за это, но наперед узнай его душу и тогда составляй о нем мнение, соответственное ее качествам. А то, что мы видим ныне, достойно смеха. Для чего, скажи мне, ты разгоняешь народ на площади? Для чего толкаешь встречающихся и будучи сам человеком, гонишь человека? Какая гордость! Какое безумие! Не сделался ли ты волком, или львом, что, при входе в город всех обращаешь в в бегство? Но и волк никогда не прогоняет волка и лев – льва, напротив они живут вместе, уважая единство природы; а ты, кроме природы имея еще многие другие побуждения к кротости, смирению и сравнению себя с другими людьми, для чего становишься свирепее диких зверей и ради бессловесного животного оказываешь презрение к существам разумным? Господь твой возвел человека на небо, а ты не разделяешь с ним и площади? Что я говорю: на небо? Господь посадил его на царский престол, а ты выгоняешь его даже из города? Для чего у тебя золотая узда, украшающая коня? Какое ты можешь иметь оправдание, или какое прощение, когда бессловесное животное, которое не чувствует оказываемой ему чести, ты украшаешь сверх нужды, – ведь для него одно и то же, как золото, так и свинец, – а видя Христа, изнуряемого голодом, не доставляешь Ему даже необходимой пищи? И почему ты, будучи сам человеком, не хочешь сообщаться с людьми, но ищешь пустыни среди городов не думаешь, что Господь твой вкушал пищу с мытарями, беседовал с блудницею, распялся с разбойниками и обращался между людьми, но, предаваясь гордости и надменности, перестаешь быть человеком? Отсюда у вас великое нерадение о милостыне, отсюда страсть к стяжанию, отсюда жестокость и бесчеловечие. Когда ты надеваешь золотую узду на коня, золотое ожерелье на слугу, золотую оправу на камень, золотые ремни на себя, золотую одежду, золотой пояс, золотую обувь, и столько налагаешь на себя потребностей невоздержания, чтобы удовлетворить ненасытную страсть и доставить пищу самому свирепому зверю, т.е. сребролюбию, тогда ты обнажаешь сирот, обижаешь вдовиц и являешься общим врагом всех, проводя суетную жизнь и избирая путь, не ведущий ни к чему доброму. Для чего тебе хочется украшать иноплеменного раба своего золотою одеждою? Какая отсюда прибыль? Какая польза для души? Какая выгода для тела? Какое приобретение для дома? Напротив, это – напрасная трата, безрассудная расточительность, предмет роскоши, знак нечестия, повод к пустой и распутной жизни, растление души, путь, ведущий к бесчисленному множеству зол. А ложи, обложенные серебром и украшенные золотом, подножные скамейки и горшки, сделанные из тех же металлов, и множество таких смешных вещей, могут ли способствовать к исправлению твоей жизни? Улучшили ли они тебя, или твою жену, или кого-нибудь из твоих домашних? Не от этого ли множество разбойников и воров? Не от этого ли беглые рабы? Когда они видят везде блестящее серебро, то в них развивается порок воровства. Если в тебе, человеке свободном и гордящемся своим благородством, блестящее на площади серебро возбуждает пожелание, то тем более в рабе. Говорю это не для того, чтобы оправдывать беглых рабов и подобных преступников, но чтобы убедить вас не доставлять пищи таким их болезням. Но, скажешь, куда же скрыть богатство? Неужели зарыть в землю? Нет; но, если ты хочешь послушаться моего совета, то я покажу тебе способ, которым ты можешь сделать этого беглого раба верным.
3. Богатство есть беглый раб, перебегающий сегодня к одному, завтра к другому; и не только оно само есть беглый раб, но обращает в таких же рабов и людей, делая часто беглецами сохраняющих его. Как же можно удержать этого беглеца? Противоположно тому, как поступают с другими беглецами. Другие удерживаются, когда их стерегут, а оно убегает, когда сберегается, и удерживается, когда разделяется. Если сказанное кажется тебе странным, то научись от земледельцев. Если они оставляют пшеницу дома и закапывают, то отдают ей моли и червям, и губят; а если разбрасывают по нивам, то не только сохраняют ее, но и умножают. Так и богатство, остающееся в сундуках, за дверями и запорами, или зарываемое в землю, скоро убегает; если же ты расточишь его на бедных, как земледелец бросает пшеницу на ниву, то оно не только не убежит, но еще увеличится. Итак, зная это, не отдавай его слуге, но раздай в бесчисленное множество рук, в руки вдов и сирот, убогих, заключенных в темнице. Находясь в таких руках, оно не может убежать, но удерживается твердо и увеличивается. Но, скажешь, что же я оставлю детям? Я не заставляю тебя раздавать все; а если и все раздашь, то тем более богатыми сделаешь детей своих, оставив им вместо денег милостивого Бога, благие плоды милосердия и между людьми множество покровителей и благодетелей. Как людей корыстолюбивых мы ненавидим, хотя бы сами не потерпели от них вреда, так милосердых, хотя бы мы сами не получили от них никакой милости, уважаем и любим, и не только их, но и детей их. Представь же, какая честь видеть детей любимыми множеством людей и слышать, как и все говорят, когда богатство употреблено на пропитание бедных: это – сын человеколюбивого, это – сын милостивого. Между тем ты вещь бесчувственную украшаешь тщетно и напрасно, – потому что камень остается бесчувственным, сколько бы ты ни положил на него талантов золота, – а тому, кто чувствует и изнуряется голодом, не хочешь подать даже необходимой пищи. Но когда откроется страшное судилище, потекут огненные реки и потребуется от нас отчет в делах наших, тогда что скажешь ты в оправдание такого небрежения, такого безумия, жестокости и бесчеловечия? Какое представишь основательное извинение? Каждый из прочих людей имеет какую-нибудь цель и основание своей деятельности: земледелец, если потребуешь от него отчета, скажет, для чего он запрягал волов, проводил борозды, тащил плуг; купец скажет, для чего он вел корабль по морю, нанимал работников, тратил деньги; строитель, сапожник, медник, хлебопекарь и каждый из ремесленников покажет основание и причину своих действий; а ты, украшая ложе свое серебром, позлащая коня и камень, приготовляя такие же кожи, если потребовать от тебя отчета и основания – какую представишь причину? Какое скажешь основание? Разве сон бывает приятнее на таком ложе? Не можешь сказать этого; напротив, – если сказать нечто неожиданное, – бывает даже не приятнее, потому что там больше забот и сильнее беспокойство. Здание разве делается безопаснее от золота? Нет. Разве конь бывает лучше от такой узды, или слуга – от такой одежды? В этом случае бывает все напротив. Для чего же вы показываете такое невежество во всем этом? Вы, конечно, скажете, что чрез это приобретаете себе большую славу. Но разве вы не слышали в начале нашей беседы, что все это – не слава человека, а напротив бесчестие его, бесславие, осуждение и унижение? Отсюда приходит зависть, клевета и бесчисленное множество зол; и чем огромнее стяжания, тем продолжительнее осуждение; эти обширные и великолепные дома, и по смерти владельцев, громко говорят против них, как самые злые обвинители. Тело их предано земле, но вид зданий не позволяет, чтобы вместе с телом была погребена и память об их любостяжании; каждый прохожий, при взгляде на высоту и величие обширного и великолепного дома, скажет себе или ближнему: скольких слез стоило построение этого дома? Сколько ограблено сирот? Сколько обижено вдов? Сколько людей лишено платы? Таким образом, для тебя выходит противное: ты желал приобресть славу при жизни, но и по окончании жизни не избавляешься от обвинителей и, как медный столб, этот дом передает твое имя и заставляет даже тех, которые не видели тебя при жизни, осыпать тебя бесчисленными укоризнами.
4. Итак, если чрезмерное честолюбие не приносит даже и такой пользы, то будем убегать, возлюбленные, будем убегать этой болезни и не будем свирепее бессловесных животных. У них все общее – и земля, и источники, и пастбища, и горы, и леса, и ни одно из них не имеет больше другого; а ты человек, кротчайшее животное, делаешься свирепее зверя, заключая в одном своем доме пропитание тысячи и даже многих тысяч бедных, между тем, как у нас одна, общая природа и многое другое, кроме природы: общее небо, солнце, луна, хор звезд, воздух, море, огонь, вода, земля, жизнь, смерть, юность, старость, болезнь, здоровье, потребность пищи и одежды; также общие и духовные блага: священная трапеза, тело Господа, честная кровь Его, обетование царствия, баня возрождения, очищение грехов, правда, освящение, искупление, неизреченные блага, "не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку" (1Кор.2:9). Поэтому, не безумно ли тем, которые имеют между собою столько общего, и природу, и благодать, и обетования, и законы, быть так пристрастными к богатству, не соблюдать и в этом равенства, но превосходить свирепость зверей, и притом тогда, как предстоит необходимость скоро оставить все это, и не только оставить, но и подвергнуться из-за этого крайней опасности? Смерть отторгает от наслаждения земными благами, и затем приводит к отчету и вечным мучениям. Итак, чтобы с нами не случилось этого, будем творить щедрую милостыню; она – царица добродетелей; она будет с дерзновением ходатайствовать там и избавит от наказания и мучения, так что никто не остановит того, кто с нею восходит на небо. Легки ее крылья, велика сила ее ходатайства; она достигает до самого царского престола и безопасно возносит туда своих питомцев. "Молитвы твои", сказал (ангел Корнилию), "и милостыни твои пришли на память пред Богом" (Деян.10:4). Почему и нам не взойти на эту высоту, отказавшись от неуместного любостяжания, от бесполезной роскоши и тщеславия? Сделаем же излишние вещи полезными для нас, раздав свое великое богатство и вручив его деснице Судии, Который может сохранить его в безопасности, и за это в день суда будет кроток и милостив к нам, и хотя бы мы совершили тысячи грехов, подаст нам прощение и оправдание, которого да сподобимся все мы благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
БЕСЕДА, сказанная в великую седмицу,
о том, почему эта седмица (страстная) называется великою, и на слова: "хвали, душа моя, Господа" (Пс.145:1), и о темничном страже, упоминаемом в Деяниях
Увещание к усиленному духовному бодрствованию во время Страстной недели. – Почему она называется великою и чем христиане и христианские цари ознаменовывают ее? – "Хвали душа моя Господа". – Как внутренности наши могут благословлять Господа? – Почему в Пс.145-м призывается к этому только душа? – Великая сила песнопений Богу. – Апостолы ничего не делали на показ и к ним привлекали верующих не только чудеса их, но еще прежде чудес жизнь их. – Великая сила молитвы, соединенной с постом и благодарностью Богу. – Когда молитва соединена бывает с благодарностью? – Увещание – совершать молитву с благоговейным вниманием. – Как поддерживать внимание во время молитвы?1. Мы совершили плавание поста и по благодати Божией достигли наконец пристани; но не будем беспечными потому, что мы достигли пристани, а напротив потому самому, что мы достигли конца, будем еще более ревностными. Так поступают и кормчие: когда они готовятся ввести в устье пристани корабль с грузом, наполненный до верху пшеницею и другими товарами, то бывают особенно деятельными и осторожными, чтобы корабль после долгого плавания не разбился здесь о какую-нибудь скалу и не потопил всех товаров. Так и мы теперь должны быть особенно деятельными и осмотрительными, чтобы при конце не лишиться воздаяния за труды; потому нам и нужно усилить ревность. Так поступают и бегающие на ристалищах: когда они видят, что они уже недалеко от места наград, тогда особенно ускоряют бег свой. Так и борцы, когда, после многих усилий борьбы и многократных побед, приближаются к венцам, тогда особенно ободряются и напрягают свои силы. То же самое сделаем теперь и мы. Что для кормчего – пристань, для бегающих – место наград и для борцов – венцы, то для нас – настоящая седмица, начаток благ и приближение к венцам. Потому и мы называем ее великою, не потому, чтобы дни ее были продолжительнее всех других, – напротив есть другие дни продолжительнее, – и не потому, чтобы в ней было числом больше дней, – они равны прочим, – но потому, что в эту седмицу Господь совершил для нас великие дела. Во время этой великой седмицы низложена давняя власть диавола, попрана смерть, связан крепкий, расхищены сосуды его, умерщвлен грех, разрешена клятва, открыт рай, доступным сделалось небо, люди соединились с ангелами, разрушено средостение ограды, снято покрывало, Бог мира умиротворил горнее и земное. Потому она и называется великою седмицею; и как она есть глава других седмиц, так для ней глава – великая суббота; что в теле глава, то в седмице – суббота. Потому в это время многие и усиливают свою ревность: одни увеличивают пост, другие – священные бдения, иные умножают милостыни, свидетельствуя такою ревностью к добрым делам и усиленным благочестием в жизни о величии благодеяния, оказанного нам Богом. Как в то время, когда Господь воскресил Лазаря, вышли к нему навстречу все жители Иерусалима и своею многочисленностью свидетельствовали, что Он воскресил мертвого, а усердие вышедших и служило доказательством чуда, – так точно и теперь усердное почитание этой великой седмицы служит знаком и доказательством величия совершенных во время ее дел. Ныне мы не из одного города и не из Иерусалима только выходим на встречу Христу, но со всей вселенной бесчисленные церкви везде выходят на встречу Иисусу, не пальмовые ветви держа в руках и потрясая, но принося Владыке Христу милостыню, человеколюбие, добродетель, пост, слезы, молитвы, бдения и всякое благочестие.
И не мы только почитаем эту седмицу, но я цари нашей вселенной почитают ее необыкновенным образом, давая отдохновение всем, занимающимся общественными делами, чтобы они, пользуясь свободою от занятий, усердно проводили все эти дни в духовном служении. Для того они и затворили теперь двери судилищ; пусть прекратятся, говорят они, всякого рода тяжбы, ссоры и наказания; пусть несколько отдохнут руки палачей; дела Господа совершены для всех вообще; пусть же и от нас рабов будет какое-нибудь добро. И не только такою ревностью и усердием они почтили ее, но и другим не меньшим образом. В это время рассылаются царские указы, которыми повелевается освободить от уз заключенных в темнице. Как Господь наш, сошедши во ад, освободил всех, которые были содержимы смертью, так точно и рабы, делая посильное для них и подражая человеколюбию Господа, освобождают людей от чувственных уз, не имея сил освобождать от уз духовных.
2. И мы почитаем эту седмицу; и я вышел с вами, представляя, вместо пальмовых ветвей, слово назидания, повергая две лепты, подобно вдовице. Те выходили с пальмовыми ветвями, восклицали и говорили: "благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних!" (Мф.21:9). Выйдем и мы, и вместо пальмовых ветвей представив цветущие души, будем восклицать, как пели сегодня: "Хвали, душа моя, Господа. Буду восхвалять Господа, доколе жив" (Пс.145:1,2). И те слова принадлежат Давиду, и эти; или лучше – и те, и другие принадлежат не Давиду, а благодати Духа. Произносил их пророк, но языком его двигал Утешитель. Потому он и сказал: "язык мой - трость книжника скорописца" (Пс.44:2). Как трость пишет не сама собою, но по распоряжению движущей ее руки, так точно и язык пророков говорил не сам собою, а по благодати Божией. Но для чего он не просто сказал: язык мой трость книжника, но: "трость книжника скорописца"? Чтобы ты знал, что у них мудрость духовная, и потому в ней великая легкость и великая быстрота. Люди, говоря сами от себя, составляют речь, соображают, медлят, тратят много времени; а там слова текли, как из источника, не встречали никакого препятствия, и даже быстрота языка преодолевалась приливом мыслей. Поэтому он и сказал: "язык мой - трость книжника скорописца"; внутри нас, говорит, кипят обильные потоки, и потому они вытекают с великою скоростью; нам не нужно ни соображений, ни усилий и трудов.
Впрочем, посмотрим, что говорит он в словах: "хвали, душа моя". Эти слова и мы поем теперь вместе с Давидом, потому что хотя он не присутствует с нами телом, но присутствует духом. А что праведники действительно присутствуют и поют вместе с нами, об этом, послушай, как Авраам говорит богатому. Когда богач сказал: пошли Лазаря, чтобы мои братья, узнав о мучениях в аде, исправились, – он отвечал: "у них есть Моисей и пророки" (Лк.16:29). Хотя Моисей и все пророки уже давно умерли телом, но их имели они в писаниях. Если ты, поставив бездушное изображение своего сына или друга, думаешь, что сам умерший присутствует при тебе, и воображаешь его посредством этого бездушного изображения, то тем более мы, чрез божественное Писание, наслаждаемся присутствием святых, имея в нем изображение не тел, но душ их, потому что изречения их суть изображения душ их. Ты хочешь убедиться, точно ли праведники живут и присутствуют? Никто не призывает мертвых во свидетели; а Христос призывает их во свидетели своего божества, и прежде всех самого Давида, чтобы научить тебя, что он жив. Когда иудеи недоумевали о Нем, Он сказал им: "что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов. Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня" (Мф.22:42-44)? Видишь ли, что Давид жив? Если бы он не был жив, то Христос не представил бы его свидетелем божества Своего. Притом не сказал: как же Давид, по вдохновению, называл, но: "называет", чтобы показать, что он и теперь присутствует и говорит чрез писания. Давид некогда пел псалмы, и мы теперь поем их вместе с Давидом. Он имел псалтирь с бездушными струнами, и церковь имеет псалтирь, устроенную из струн одушевленных. Наши языки суть струны этой псалтири, которые издают хотя различные звуки, но согласное благочестие. Жены и мужи, старцы и юноши, хотя отличаются друг от друга по возрасту, но не отличаются по псалмопению, потому что Дух, настраивая голос каждого, производить во всех одно согласное пение, как объяснил и сам Давид, призывая всякий возраст и всякий пол к этому согласному пению: "всякое дыхание", говорит он, "да хвалит Господа!" (Пс.150:5). "Хвали, душа моя, Господа". Почему он оставил тело? Почему не говорит ничего телу? Не разделяет ли он живое существо на две части? Нет; но он наперед побуждает распорядительницу. А что он не отделял тела от души, послушай, как он говорит в другом месте: "Боже, Боже мой! К Тебе с утра обращаюсь, возжаждала Тебя душа моя и сколь сильно плоть моя (стремилась) к Тебе в земле пустой, и непроходимой, и безводной!" (Пс.62:2). Но, скажешь, покажи мне, где он призывал и тело к песнопению. Так, он говорит: "Благослови, душа моя, Господа и вся внутренность моя - имя святое Его!" (Пс.102:1). Видишь ли, как и тело участвует в стройном пении? Что значит: "и вся внутренность моя - имя святое Его!"? Нервы, говорит, кости, вены, артерии и все внутренности.
3. Но как внутренности наши могут благословлять Бога, когда они не имеют голоса, не имеют уст, не имеют языка? Душа может делать это. Но как могут внутренности, не имея ни голоса, ни языка, ни уст, благословлять Бога? Так же, как "небеса поведают о славе Божией" (Пс.18:1). Как небеса, хотя не имеют языка, уст и губ, но, красотою своего вида изумляя зрителей, побуждают их своим дивным устройством возносить хвалу Создателю, так и в наших внутренностях, если ты представишь все, если рассмотришь разнообразие их свойств, деятельности, силы, согласия, устройства, положения, числа, стройности, то произнесешь слова пророка: "как величественны дела Твои, Господи! Все премудростью Ты сотворил" (Пс.103:24). Видишь ли, как внутренности благословляют Бога без голоса, уст и языка? Для чего же пророк говорит только душе? Для того чтобы она не рассеивалась, когда говорит язык, как часто случается с нами во время молитв и песнопений, – для того, чтобы с той и другой стороны было согласие. Если ты, молясь, не слушаешь слов Божиих, то, как Бог услышит твою молитву? Таким образом, когда он говорит: хвали, "душа моя, Господа", то выражает следующее: пусть молитвы будут возносимы внутри, из глубины сердца. Поэтому и Павел говорит: "буду петь духом, буду петь и умом" (1Кор.14:15). Душа есть некоторый отличный музыкант, есть художник; а тело есть орудие, заменяющее псалтирь, флейту и лиру. Другие музыканты не всегда бывают со всеми своими инструментами, но то берут их, то оставляют; они не постоянно играют, и потому не всегда носят в руках инструменты, а тебе Бог хотел внушить, что ты должен непрестанно хвалить и благословлять Его и для того соединил в тебе навсегда орудие с художником. А что нужно благословлять Бога непрестанно, о том послушай, как говорит апостол: "непрестанно молитесь. За все благодарите" (1Фес.5:17,18). Так как молиться должно непрестанно, то и орудие находится постоянно при художнике. "Хвали, душа моя, Господа". Это произнес прежде Давид одним своим языком, а ныне, после кончины своей, он говорит это бесчисленным множеством языков, не у нас только, но и по всей вселенной. Видишь ли, что он не мертв, но жив? Как может назваться мертвым тот, кто имеет столько языков и говорит столькими устами? Поистине великое дело – хвала Богу; она очищает нашу душу и производит в нас великое благоговение.
Хочешь ли знать, какая сила в песнопениях Богу? Три отрока, воспевая их, погасили вавилонскую пещь, или лучше, не погасили, но, что гораздо удивительнее, разженный пламень попрали ногами, как грязь. Это песнопение, проникнув в темницу с Павлом, разрешило узы, отворило двери темницы, поколебало основания, поразило великим ужасом темничного стража. "Около полуночи", говорит Писание, "Павел и Сила, молясь, воспевали Бога" (Деян.16:25). Что же случилось потом? Совершенно необыкновенное и дивное дело. Узы разрешились, связанные связали несвязанных. Узы, по свойству своему, крепко держать связанного и не дают ему свободы; а здесь несвязанный страж темницы пришел и пал к ногам связанного Павла. Вещественные узы по свойству своему таковы, что удерживают связанного; а узы Христовы имеют такую силу, что несвязанных покоряют связанным. Страж вверг их внутрь темницы, а они, находясь внутри, отворили внешние двери; он заключил ноги их в колоду, но связанные ноги их разрешили руки других. Потом, говорит Писание, страж припал к ним в страхе и трепете, с воплем, беспокойством и слезами (ст. 29). Что же случилось? Не ты ли сам связал их? Не ты ли стерег их в заключении? Но удивительно ли, что эта сила отворила темницу, когда она имеет возможность отверзать небеса? "Что вы свяжете на земле", сказал Господь, "то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе" (Мф.18:18). Она разрешает узы грехов: удивительно ли, что она разрешила узы железные? Она разрешает узы бесовские и освобождает души, связанные ими: удивительно ли, что она разрешила цепи узников? И посмотри на двоякое чудо: она разрешила и в то же время связала; разрешила узы и связала сердце узников, так как они не знали, что были свободны. Она отворила и в то же время заключила: отворила двери темницы и заключила глаза сердца узников, так что они не видели отворенных дверей, чтобы, воспользовавшись свободою, не обратились в бегство. Видишь ли, как она связывает и разрешает, отверзает и заключает?